Казино Ривьера

Но Том даже не посмотрел на него. Он продолжил наседать на Бишопа, вгрызаясь в его и так потрёпанное сознание:

– И потом, – ступни офицера уставали, и его реплики начали прерывался тяжёлыми отдышками. – На моём месте будешь ты. Будешь болтаться в петле с выпученными глазами, а твоя жирная физиономия, – фразу прервал вырвавшийся из его горла кашель.

«Говорить такое в его положении? Да он самоубийца! Если не дорожишь своей жизнью, то подумай о других!» – возмущался Джордж.

– Уважаемый суд, обвиняемый явно не в себе.

ААААААА

Истошный крик Бишопа, пронзил уши Джорджа и заставил всё его тело покрыться мурашками. Это был первобытный животный вопль, исходящий из недр израненной и кровоточащей души.

В этот момент Джордж почувствовал, как давление смертельно-холодного дула на его бок значительно ослабло. Секунду спустя послышался грохот падающей винтовки на пол – единственный радостный звук во всей этой симфонии ужаса.

Джордж повернулся к орущему детективу и обнаружил его в ещё более удручающем состоянии. Он держался руками за виски и протяжно выл, постоянно озираясь по сторонам. Он был похож на ребёнка в истерике у которого родители отняли любимую игрушку, и прямо сейчас маленький мальчик отчаянно рыскал глазами по сторонам в поисках своего предмета обожания.

(Вот оно)

Мысль, как гоночный болид, на бешеной скорости пронеслась в голове у Джорджа. Шанс, который нельзя было упускать. Шанс на то, чтобы живым выбраться из этого наполненного трупами склепа и не занять почётное место на кресле в ряду «присяжных».

Прокурор посмотрел на забаррикадированный главный вход. Какие-то жалкие пять метров, но для привязанного к стулу мужчины – это крохотное расстояние превращалось в многокилометровый переход через Альпы, которое затруднялось воющим и жаждущим своей игрушки сто двадцатикилограммовым ребёнком.

(Давай)

Он напряг мышцы нижних конечностей, которые дрожали и не хотели подчиняться своему хозяину. Резкое усилие, и четыре ножки кресла, уже ставшего частью его тела, оторвались от грязного пола.

Самолёт «кресло-флайинтернешнл», управляемый без участия рук, стартовал со взлётной полосы. Однако, вместо ободрительной речи пилота, слух Джорджа обдала ещё одна серия воплей умалишённого Бишопа. На этот раз крики содержали слова:

– Ты его убил! Нет, это был ты! – возгласы сопровождались звонкими шлепками. Джордж не стал оглядываться, но предположил, что «судья» окончательно запуталась в «обстоятельствах процесса» и от накатившего негодования начала прописывать себе увесистые пощёчины.

(Шаг. Ещё один.)

Они давались Джорджу с трудом, но он не терял надежды. В голову лезли назойливые мысли.

(Глупец, как ты будешь расчищать баррикады?)

Прочь. Сейчас главное дойти, а там, на крайний случай, он попробует позвать копов на помощь. «Должны же мои налоги, отданные этим лодырям, наконец заработать» – думал прокурор, делая ещё один тяжёлый шаг.

– Далеко собрался, – Джордж уже поравнялся с болтающимся в петле Томом, и тот выдал ему едкую фразу.

– Передавай привет отцу, – уколол его прокурор и, не останавливаясь, продолжил своё восхождение на гору под названием «жизнь».

Том залился хохотом вперемешку с лёгкой хрипотцой.

– Эй, судья свиное рыло, у вас прокурор убежал! – насмешливо прокричал юнец за спиной у Джорджа.

«Вот говнюк», – в этот момент мужчина пожалел, что не выбил стул из-под ног мелкого засранца, когда проходил мимо.

Том продолжал окликать Бишопа, который, не переставая, издавал несвязные фразы вперемешку с утробными звуками, а Джордж лишь ускорил шаг, переставляя свои всё быстрее и быстрее.

Скрюченный в три погибели, с привязанным креслом за спиной – он напоминал огромную болотную черепаху, которую потревожили назойливые туристы и она в спешке пыталась добраться до спасительного водоёма.

(Но он был так далеко)

Внезапно душераздирающие крики прекратились, и он услышал тяжёлые шаги позади себя.

«Вот чёрт», – в панике он стал выжимать максимум из своих ног, но они были явно против этого. Не справившись с поставленной их хозяином нагрузкой, они подкосились, роняя болотную черепаху панцирем вверх.

Жгучая боль в сломанном носу была ничто, по сравнению с топотом слоновьих ног, которые по звучанию нарастали и подбирались к Джорджу всё ближе и ближе. Они отдавались в голове мужчины звонким эхо, пока тот беспомощно барахтался, будучи привязанным к лёгкому креслицу, которое на тот момент казалось многотонным грузовиком.

Не успел Джордж опомниться, как мощная рука схватила кресло и потащила привязанного к нему мужчину вглубь главного зала. Вся процессия сопровождалась истеричным смехом Тома.

– Прокурор, вы меня огорчаете, – Бишоп со всей силы развернул кресло и с размаху впечатал его в стену.

«Всё, приплыли», – подумал Джордж, оправляясь от тяжёлого столкновения со стеной.

Бишоп надвигался на него, как огромная грозовая туча, застилая своей массивной тушей всё окружающее пространство. Но сбрендивший детектив рано списал со счетов юного офицера.

Когда их мучитель проходил мимо Тома, юнец оттолкнулся носочками от стула и, забросив ноги на шею Бишопа, крепко обвил её. Теперь настала очередь детектива задыхаться и хрипеть, а Том впервые за долгое время мог взять передышку в прямом и переносном смысле.

Всё было, как в тумане. Управляемый неведомой силой, Джордж вновь смог подняться на ноги. Он краем глаза заметил, что от столкновения со стеной, кресло к которому он был привязан деформировалось. Теперь из его спинки наружу торчала острый обломок спицы, покрытый многолетней ржавчиной.

(Нужно попробовать)

Бишоп отчаянно бил кулаками по обвившим его шею ногам Тома. В какой-то момент затуманенный разум детектива выдал лучшую мысль за весь прошедший день, и он, игнорируя ноги офицера, начал отходить в сторону, тем самым затягивая петлю на шее парнишки.

Удар.

На полной скорости в Бишопа влетела огромная черепаха с острым копьём наперевес. Двое столкнувшихся мужчин грохнулись на пол, тем самым лишая Тома опоры.

Трескучий звук донельзя натянутой верёвки.

Джордж был обращён лицом в потолок и ощущал, как человек под его креслом извивается и пытается освободится от тяжёлого груза. Джордж не видел, но он чувствовал своим «панцирем», как его ржавое орудие возмездия прокалывает насквозь внутренние органы Бишопа.

Неимоверное усилие и Джордж, подпрыгнув на несколько миллиметров вверх, вновь протаранил спицей тушу детектива. От этого манёвра он перевернулся на бок и очутился лицом к лицу со своим пленителем. Его лицо было искажено гримасой боли, а изо рта тёк маленький красный ручеёк.

Он снова напряг все свои мышцы и подпрыгнул на толстом извивающемся теле. В этот раз спица была направлена в противоположную сторону, но Джорджу было не до этого – он уже вошёл во вкус.

Глухой хрип и изо рта Бишопа вырвалось алое месиво, обдавая лицо Джорджа фонтаном из крови.

Прыжок.

Протяжный хрип.

Прыжок.

Хрип.

Прыжок.