Спун по имени Фидель

Потом обе группы смешали. Ни на ком не было табличек и бэджей, так что трудно было по виду понять, кто здесь спун, а кто нет. Так они все прожили полгода. По теории, если бы спунство было заразно, к концу этого срока в смешанной группе не осталось бы ни одного неспуна. Но этого не случилось! Каждое утро добрая половина смешанной группы радостно собиралась за завтраком, в то время как остальные продолжали спать как ни в чем не бывало.

Эксперимент пошел дальше. Несколько спунов и обычных людей полюбили друг друга и поженились. Наблюдения за ними велись шесть лет. Но даже в таких условиях, когда спун и неспун оставались один на один, когда каждый мог выбирать себе любой режим дня, обычные люди не прекращали с удовольствием встречать раннее утро.

Вывод у статьи был такой: спунство не заразно. Или даже так: СПУНСТВО НЕ ЗАРАЗНО!

Узнав об этой статье, Фидель набрался мужества и сказал:

– Папа! Я тебя очень прошу: поговори с Директрисой. Должна же она понять. Не нужно меня огораживать колючей проволокой. Я пропаду так, совсем пропаду. Пусть просто позволит мне быть другим.

И включил в груди волшебную лампу, о которой ему говорил дед Мевлан. Лампа оказалась нежно-зеленой, ее теплый свет наполнил всё золотистым сиянием.

И снова Спуну показалось, что окружающий мир рассыпается мелкими искрами и реальность меняется под его руками и складывается новым, хорошим образом.

Из любви к истине папа не расставался с научными трудами неделю. Он всегда проверял любые идеи, прежде чем следовать им или отметать.

А через неделю – как раз в воскресенье – он собрался, оделся как можно официальнее и терпеливо дождался, пока проснется сын. После обеда они вместе вышли из дома и отправились мимо школы прямо к директору (директорам ведь часто приходится жить рядом со школой – так сподручнее наблюдать за хозяйством и держать дисциплину).

– Жди здесь! Если понадобишься – позову, – сказал папа, а сам позвонил в дверь.

Он вежливо поздоровался с Директрисой, переступил порог и вручил ей стопку журналов:

– Я по поводу сына. Пожалуйста, ознакомьтесь.

– Зачем вы его защищаете? – страдальческим голосом начала Директриса, не глядя сложив журналы на стол в прихожей. – Вы ведь такой уважаемый человек, вы должны служить примером порядка для общества! А это обычное разгильдяйство, заразная лень, вы испортите мне учеников!

– Минутку, минутку! Вот же здесь сказано: спунство не заразно!

Папа развернул Годовой отчет, заложенный семейной фотографией на той странице, где красным был обведен вывод статьи.

– Я сам с него за капризы три шкуры спущу. Но факты! Новейшие данные! Вот!

Голос у папы был очень уверенный. Директриса взглянула внимательней.

За дверью Спун слышал, как она обреченно вздохнула. И он изо всех сил стал светить на нее своей лампой, согревая и успокаивая. Он вдруг почувствовал, как же ей неуютно: она будто шла среди темных и мрачных деревьев, которые окружали ее со всех сторон, ловили цепкими ветками, глухо гудели…

Несколько минут доносилось только шуршанье страниц. Потом Директриса сказала с сомнением в голосе:

– Думаете, он спун? Вы уверены?

– Вот тут описан надежный способ, как отличить спуна от обычного разгильдяя, – папа перелистнул страницы. – Настоящего спуна трудно разбудить в каждом из двух случаев: собрался ли он с утра на контрольную или в парк на аттракционы. А обычного разгильдяя не добудишься только по делу – к развлечениям он готов в самую рань.

– Допустим. Но дисциплина! Ведь через три недели экзамены! Как можно пустить дело на самотек? Может быть, вы хотите позволить спунам готовиться когда вздумается, хоть бы и ночью? И не изолировать их от других детей?

– Безусловно. Они же здоровы, просто другие. С какой стати относиться к ним как к больным гриппом?

Директриса помедлила и произнесла:

– Да, мне не приходило в голову взглянуть на дело с такой стороны… Я слушала вас лишь потому, что вы уважаемый человек. Но раз научно доказано… Вы думаете, если я разрешу ему жить как попало, он не испортит мне показатели на экзаменах?

– Давайте спросим его самого.

Папа вернулся к двери и позвал Фиделя. Велел ему встать посреди коридора и вопросил торжественно:

– Сын, у тебя есть совесть?

– Кажется, да…

– Где именно?

– Вот здесь, кажется… – Спун приложил ладонь к животу.

– Внутри?

– Внутри!

– А нужна ли вторая совесть, снаружи?

– Думаю, хватит моей! – Спун начинал понимать, что к чему.

– Ну, вот видите? – папа кивнул Директрисе. – Ему хватит одной! Я уверен, у него самого всё получится. Попробовать точно стоит.

Директриса устала сопротивляться. Ведь она всегда говорила, что больше всего на свете верит правительству и науке. И уж если наукой доказано, что спунство совсем не заразно…

– Что ж, будь по-вашему. Но только под вашу ответственность! Экзамены – это важно! Назначаю вас Председателем родительского комитета по подготовке учащихся!

И началась подготовка. По новым правилам.

Глава четырнадцатая

Спуны вечно что-нибудь да придумают

или После экзаменов

И вот день экзаменов наступил и прошел.

Вечером на окне средней школы появились разноцветные таблицы оценок, и вокруг сразу столпился народ. Школьники были похожи на цветущие пионы – надутые от гордости и розовые от смущения. Удивлению же учителей и родителей не было предела.

– Как, у них есть совесть?

– Как, у них есть ответственность?

– Ну ладно – пусть я поставила им пятерки, мой предмет легкий, но неужели у вас они хорошо подготовились?

– То-то и оно! Ваш-то предмет действительно легче некуда, а свой предмет я и сама не всегда понимаю! Но как они отвечали! Как взрослые!

Толпа расступилась перед Директрисой. Та подошла вплотную, поглядела, протерла глаза и снова поглядела.

Двоек не было.