Страшная осень

Светлана подошла к окну и постучала пальцем по стеклу, сгоняя севшую по ту сторону муху.

– А ты ей позвони. А потом мне перезвони, пожалуйста.

Буквально через минуту Валентина перезвонила и сообщила Светлане, что Софья не берёт трубку, и дома она не появлялась.

– Ты не знаешь, где они могут быть? – спросила Светлана. – Софья тебе ничего не говорила?

– Она утром собиралась с друзьями на пикник, – вспомнила Валентина. – Просила сала и хлеба. Я ей всего отрезала, зелени ещё дала. А потом я ушла на работу и больше её не видела.

– Ясно, – сказала Светлана и покрутила головой, выискивая глазами свою одежду. – С ними что-то случилось. Мне отец Кости Рыжикова звонил, сказал, что Костя трубку не берёт и Виталик Королёв тоже.

– И что нам теперь делать? – голос Валентины задрожал. – Где мы будем их искать?

– Пока не знаю, – ответила Светлана. – Я сейчас свяжусь с Леонидом Рыжиковым и скажу, что Софья тоже не отвечает.

– Я тогда отпрошусь с работы и пойду домой, – всхлипнула Валентина. – Скажу моему Борьке, может, он что посоветует.

Светлана натянула джинсы.

– Хорошо. Если Софья появится, обязательно сообщи мне.

– Ладно, – ответила Валентина и отключилась.

7

Валентина положила телефон в карман передника и огляделась. В кафетерии, где она работала, было всего два человека. Да и в самом торговом центре, где находился кафетерий, было немного народа.

Ей тут же захотелось на кого-нибудь наорать, но молодые люди мирно беседовали и пили пиво с фисташками, и даже не мусорили. Валентина взглянула в зеркало, висевшее на стене: волосы выбились из-под шапочки, передник засалился. Она скривила лицо и пошла в сторону барной стойки, у которой стояла молодая девушка в форме официантки и о чём-то беседовала с барменом.

– Любка! – позвала Валентина официантку и облокотилась на стойку. – Мне срочно домой надо. Ты меня подстрахуешь?

– Не знаю, – пожала плечами девушка. – А если Жадина Говядина узнает?

Бармен хмыкнул, так они за глаза называли Жанну Геннадьевну, управляющую кафетерием.

– Не узнает, – буркнула Валентина и глянула в сторону бармена. – Если кое-кто язык за зубами будет держать.

Тот сделал вид, что не заметил её взгляда.

– Камеры у нас не работают, – продолжила Валентина. – Вечер уже. Воскресенье, как-никак. Народу мало будет. Все сейчас у теликов сидят, пиво пьют и пиццу жуют.

– Хорошо, – согласилась Люба. – А что случилось?

– Дочь моя Софья, – ответила Валентина немного смягчившимся голосом. – Ушла гулять и домой не вернулась. Телефон тоже не берёт. Даже не знаю, что делать.

– Конечно, иди, – сказала Люба и посмотрела на бармена. – Ванечка никому ничего не скажет, я тоже. Иди, мы справимся.

– Спасибо, – произнесла Валентина, развернулась и пошла в подсобку.

Через двадцать минут она уже поднималась на крыльцо своего дома.

– Боря! – позвала Валентина мужа. Она остановилась и оглядела двор. – Борь, ты где?!

Двор был завален запчастями, оставшимися от старых стиральных машин, корпусами от холодильников, и кучей гравия, привезённой два года назад, но так и не раскиданной на дорожки. Во дворе Бориса не оказалось, Валентина прошла в дом. В прихожей на столе стояла початая бутылка водки и две пустые бутылки из-под пива.

Валентина шагнула в соседнюю комнату. Там, развалившись на диване, громко храпел Борис, её муж и отчим Софьи.

– Боря! – закричала Валентина и стала трясти мужчину за плечи. – Боря, просыпайся!

– Что тебе? – застонал Борис и открыл свои красные мутные глазищи. – Вальк, это ты? Что случилось?

На нём были надеты: майка, треники, растянутые в коленях, и разные носки. Валентина всплеснула руками и присела рядом с ним на диван.

– Я же тебе звонила, чувырла, ты эдакий. Софья пропала.

Борис почесал грудь.

– Сама дура. Куда она денется? Набегается и вернётся.

Валентина зло посмотрела на Бориса.

– Она телефон не берет. А ты, вместо того чтобы пить, мог бы что-нибудь сделать.

Борис нехотя поднялся с дивана.

– Что я мог сделать? Надо было выйти во двор и покричать твою бестолковую дочь?

– Не смей о ней так говорить! Ну, конечно, она же тебе никто.

– Я живу с вами с тех пор, как ей стукнуло пять лет, – он прошёл в прихожку и зазвенел бутылкой.

Валентина выскочила вслед за ним.

– Не пей! Вдруг что-нибудь случилось и потребуется наша помощь, а ты пьяный.

Борис налил водки в стакан до половины, выпил и, достав из холодильника свежий огурец, смачно захрустел.

– Что с ней может случиться? – проговорил он с полным ртом. – Она же твоя дочь. А, значит, с ней уже всё случилось.

Борис захохотал. Валентина прижалась к косяку двери.

– Тебе совершенно на неё наплевать. Какая же ты скотина.

Борис взял бутылку, повертел её и поставил в холодильник.

– Мне не наплевать ни на неё, ни на тебя. Не начинай! Ты сама не даёшь мне заниматься воспитанием дочери.

– Она тебе не дочь!