Оценить:
 Рейтинг: 0

Творец бессмертия, или Исповедь гения

Год написания книги
2022
Теги
<< 1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 ... 84 >>
На страницу:
62 из 84
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Мы же ему платили! Да еще и наличными! – удивился я пробуксовке самого надёжного американского стимула.

– Платили, сэр! Конечно, платили! Но он тоже грамотный оказался! И сразу мне свои расчёты предъявил – сколько стоит его учебный год, сколько он потеряет из-за возможных задолженностей, которые я ему обеспечу своей назойливостью, и какую компенсацию за это он получит от нас, сэр. Он всё правильно рассчитал! Он оказался бы в сильном проигрыше, потому я не мог на него давить. Вот мы и закончили это дело через месяц с лишним, работая почти всегда вечерами. А потом больше месяца делали цифровую модель этого Кларка да отрабатывали ее. Намучились…

– А как проверяли достоверность? – уточнил я.

– В этом деле всё определили непредвиденные трудности. Мы же не имели права засветить Кларка перед его товарищами. Потому я с каждого студента взял подписку о неразглашении информации об эксперименте, но потому и работать приходилось с каждым по отдельности, да так, чтобы другие студенты из группы этого не заметили. В общем, каждый из них считал, будто только он и участвует в важном эксперименте, а его одногруппники ничего об этом не знают!

– Молодец! – похвалил я его. – Ну, а саму проверку как организовал?

– Понадобилась отдельная аудитория, да еще получалось так, что всякий раз нам приходилось искать новую. В ней каждый раз устанавливали всю аппаратуру, закрывали ее непрозрачной ширмой, и каждый студент, в отсутствие других, конечно, получал одинаковую задачу. Предлагалось одними лишь расспросами определить личность человека, прячущегося за ширмой. Я пояснял, что это можно выяснить по знакомой интонации, по тембру голоса или по характерным словечкам, по построению речи. Разрешается анализировать сведения из биографии и тому подобное, но нельзя спрашивать напрямик, кто он такой, откуда он, адрес, место работы и так далее. Ну а потом все студенческие ответы и их пояснения были даны в письменном виде с последующим объяснением мне, по каким именно признакам был опознан неизвестный человек за ширмой.

– Ну, что же?! Замечательно! – опять похвалил я. Мне действительно понравилась такая организация, ведь предварительно мы ее никак не обсуждали, а Харрис организовал всё самостоятельно и весьма разумно. – И какие же результаты получены?

– Результаты хорошие. Судите сами, если не считать старосты, который сам себя, конечно же, не опознавал, в группе было ещё тринадцать студентов. Один из них уже давно болен и на занятия не ходит. Оставалось двенадцать! Из них один был чернокожим. Он вёл себя так, будто ничего в задании не понял. Я посчитал это так, что он наш объект не распознал, но остальные после начала эксперимента распознали его уверенно и достаточно быстро. Выходит, что достоверность модели подтверждена на 91%. Разве этим мы не можем гордиться, шеф?

– Положим, гордиться мы будем успешным завершением всего проекта, ну а теперь можем быть довольными лишь слегка! – придержал я на всякий случай восторги Харриса.

В лабораториях я жил одной лишь работой, но дома ко мне возвращались одни и те же страхи. Ведь я занимался самыми, как говорят, животрепещущими делами, но они в какой-то степени были противозаконными. Опыты на живых людях – это, если вскроется, мне не простят.

Вот так однажды всё рухнет и переменится! Был крупный учёный, успешно решавший важные для страны задачи, а станет заключенным с нашитым номером. Вполне возможно, даже имени мне не оставят, один лишь номер.

Полный кошмар, да еще на всю жизнь! Сразу от меня отпрянут все те, на кого я столько лет работал. Разумеется, им легко будет выдать себя за овечек, ни в какие грязные дела не посвященных. Все грехи повесят на меня. В прессе меня превратят в монстра, которым станут пугать детей. Голливуд снимет обо мне, невиданном чудовище, жуткий по кровавости фильм. Многосерийный! И, может, даже не один…

Каждую ночь ко мне являлись тяжёлые сны, в которых меня преследовали, ловили и пытали, а я удачно сбегал, долго где-то увиливал, ускользал, затаивался в грязных трещинах, в нечистотах, ныряя с головой. Возможно, кому-то покажется смешным – сны они всего лишь сны – но я погружался в них настолько, я ночью жил ими, что и утром не мог отделаться, не мог поставить точку на всей этой ночной навязчивой ерунде, и она постепенно меня изнуряла.

Такие ночи меня выбивали из седла. Я втайне от жены пил валерьянку и какой-то пустырник, но их успокоительного действия на себе не ощущал. Каждая ночь становилась испытанием. И чем дальше, тем труднее мне было держаться наплаву. Эти дурацкие сны догоняли меня даже днём.

Ходить с этими страхами по врачам мне остро не хотелось. А если психологи или психиатры выудят из меня истинные причины моих ночных страхов? Если я им в каком-нибудь наркозе или гипнозе выложу всё как на тарелочке, а они стуканут, куда следует?

Нет, уж! Варианты с заботливыми врачами мне не нравились. И я по-прежнему замыкался в себе.

Наконец, я не выдержал и открыл шефу, что меня всё сильнее беспокоит работа второй лаборатории.

– Что-то опять не клеится? – насторожился шеф.

– Теперь не клеится другое! Мы ведь в исследованиях вышли за рамки закона.

– Ах, вон ты о чём, Саша! – усмехнулся шеф так, что стала очевидной никчемность моей проблемы. – Ты опять за своё! Будто забыл, что работаешь на таких людей, которые в обиду тебя не дадут, даже если тобой лично заинтересуется генеральный прокурор США! Им от тебя нужен конечный результат, потому они не позволят тебе мешать! Так что, Саша, выбрось эти нелепые страхи из своей головы и ни на что не отвлекайся. Работай спокойно и живи спокойно!

– Нет, шеф! Такими аргументами мне успокоиться уже не удаётся! Я лишь со стороны кажусь козырным тузом, а когда свою работу завершу, они для меня яичную скорлупу пожалеют! Вот тогда-то за свои грехи я и отвечу сполна!

– О! – воскликнул шеф удивленно. – Тебя и впрямь развозит, друг мой! Будто ты не знаешь, что наш с тобой проект о бессмертии тоже бессмертен! Он же никогда не закончится! По крайней мере, не при нашей с тобой, Саша, жизни!

– Шеф! А вы не рискуете, произнося вслух подобные откровения? К тому же, я точно знаю, что эти откровения – лишь для моего успокоения. В реальности же мы очень близки к успешному завершению проекта! И вы сами это знаете, не хуже меня!

Шеф посмотрел на меня долгим взглядом, ничего не отвечая. Мне стало ясно, что его слегка занесло, и теперь он это не только понял, но и был благодарен мне, что я так удачно дезавуировал его случайный промах. Нас вполне могли прослушивать.

– Ты прав, Саша! – наконец-то произнёс шеф. – Таким способом тебя не успокоить. Мне надо подумать, как предоставить тебе какие-то гарантии вечной неприкосновенности. Потом я сделаю это… Не волнуйся, Саша, и спи спокойно!

При следующей встрече шеф сам напомнил мне тот разговор:

– Можешь, Саша, считать, что твоё дело в твоей шляпе!

Я усмехнулся:

– Поскольку шляпы у меня нет, то нет и дела!

– Можно и так сказать! – подтвердил шеф. – Нам проблемные дела не нужны! Но я посоветовался, с кем следует, потому и пришёл к тебе со шляпой! Меня успокоили. Сказали, если этот вопрос для вас важен, то его решат. А я неоднократно убеждался в надёжности их обещаний. На всякий случай включил дурака и поинтересовался, как вообще это можно решить?

– И мне очень интересно! – заинтересовался я.

– Так вот! Они из пушек не палят! Они действуют тонко, и не спеша! Для начала запустят долгоиграющую информационную программу в прессу и телевидение. Она станет подготовкой общественности. Наша общественность никогда и не узнает, что в какой-то лаборатории и какими-то засекреченными учеными мозг подопытного человека был полностью изъят. Зато специально на весь мир будет вдавлена информация о том, что некий соотечественник попал в тяжелую аварию и фактически погиб из-за травмы головного мозга, несовместимой с жизнью. Однако титаническими усилиями наших передовых ученых-специалистов пострадавшему в головной мозг было имплантировано уникальное электронно-вычислительное устройство, которое позволило в некоторой степени вернуть его к жизни. Правда, не все прежние функции еще в норме, но всё равно сделан большой шаг на пути к превращению подобных операций в ординарные. Значит, у нашей медицины появится еще больше возможностей спасать от гибели граждан США с тяжелыми травмами головного мозга.

– Ну и что с того? – не сразу понял я.

– Боже ты мой! С того времени вся общественность будет знать, что есть какие-то очень ценные ученые-специалисты, есть какие-то самые совершенные американские электронно-вычислительные устройства! Будет знать, что уже давно проводились операции по имплантации железа в головной мозг не какой-то там собаки, а именно человека! Общественность будет считать, будто обо всём этом она хорошо осведомлена, что в этом вопросе уже нет ничего сенсационного. То есть, когда она услышит что-то о тебе и о твоей деятельности, то ничуть не удивится: «Подумаешь! Это уже не новость! Это уже давно известно!» Представляешь? Никакого шока у твоей дорогой общественности не случится! И даже интерес не проснётся! Она окажется готовой ко всему, в том числе, и к любым промежуточным опытам и исследованиям на людях. Вот и всё! Считай, что общественность и суд присяжных тебя обязательно помилует!

– Типун вам на весь язык!

– Не волнуйся, Саша! Работай спокойно и забудь свои тревоги! Никто тобой жертвовать не станет! Зачем это им?

– А если их могучие конкуренты пожар раздуют? – при этом я красноречиво показал глазами наверх.

– Боже ты мой, Саша! Как же тебя этот вопрос напрягает! Так вот, я скажу тебе так! Конкуренты тоже весьма заинтересованы в результатах твоих исследований. Им ведь тоже хочется еще пожить… Они и сами воспользуются тем, что ты наворочаешь, потому тебе они не враги! И вообще, отвлекись от этого! Радоновые ванны попринимай или что-то в этом духе, только не изводи себя!

После разговора с шефом, я несколько успокоился, но, копаясь в себе ночью, обнаружил нечто новое и весьма удивился. Я вдруг уяснил, что нисколько не переживаю о тех людях, которых мои хирурги используют в качестве подопытных кроликов – я боюсь только за себя самого! Только за себя! А это уже явный признак того, что я со всеми своими делами всё больше превращаюсь в элементарного негодяя. Убивая совсем не «подопытных кроликов», совершая преступления против человечности, я забочусь только о собственной шкуре! Наверно, точно так же вели себя немецкие специалисты в концентрационных лагерях, проводя антигуманные опыты на несчастных людях.

Вот и я встал с ними на один уровень! Поздравляю! Остаётся вспомнить ту ответственность, которую понесли те из них, которых после разгрома нацистской Германии взяли за одно место! Такая же ответственность, как бы шеф меня не успокаивал, уже лежит и на мне! Вот только обвинения до сих пор не предъявлены. Но и это – лишь вопрос времени.

Впрочем, стоит ли мне так уж бояться? Если вспомнить злодеяния нацистов в Европе и в СССР, то очень не многие из них понесли какие-то наказания. Тогда всё происходило, в точности, как и теперь. То есть, чем больше вина, тем меньше вероятность того, что когда-то наступит ответственность.

Если наугад спросить об этом американцев, любого возраста, пусть даже стариков, то они ничего о войне не знают. Это их не занимало ни тогда, ни сегодня. Тем более, молодёжь! Да и в современной Европе не много истинных свидетелей той войны найдётся, но и они своим детям и внукам об ее ужасах, уверен, не рассказывали. Просто, берегли психику детей и, особенно, внуков. Вот и доберегли до того, что детям и внукам самим многое испытать придётся, а истории они, чтобы опереться на чужой опыт, совсем не знают. Не глубока, однако, память человеческая! Её и на одно поколение не достаёт!

А ведь много было медиков-нацистов, творивших свои чудовищные опыты, а потом писавших аккуратные и подробные отчёты в интересах немецких лётчиков и моряков. Они, видите ли, в холодной воде быстро погибали, потому на заключенных выявляли предел человеческих возможностей…

Да разве ж было только это? Врачи те, хотя и настоящие изверги, да всё же кого-то спасали, а если вспомнить, например, Ильзу Кох?

Так звали супругу коменданта крупного концентрационного лагеря Бухенвальд Карла Коха. Истинная волчица! Безжалостная и кровожадная садистка! За глаза ее звали либо Бухенвальдской ведьмой, либо фрау Абажур. Второе прозвище связано с изощренными пытками над заключёнными – она с живых людей снимала кожу для своих поделок.

После прихода Красной Армии ее задержали и отдали под суд, но странным образом исчезли все вещественные доказательства ее злодеяний, зато сама Ильза настаивала на том, что она несчастная жертва нацистского режима. Странно, очень странно, но через полтора года пробуксовки следствия ее отпустили за недоказанностью преступлений!

Однако это вызвало протесты тысяч невинных жертв, оставшихся в живых, потому в 1945-м Ильзу арестовали уже американцы и, о чудо, опять освободили за недоказанностью преступлений! Видимо, как мне кажется, очень уж хотели в верхах, чтобы садистка избежала заслуженного наказания. Наконец, в 1951 году по требованию многих возмущенных людей, знавших ее по концлагерю, Ильза Кох была приговорена к пожизненному заключению, но в 67-м году повесилась в камере.

Пусть хоть так, но справедливость победила. Однако с каким трудом ей это далось!

А потом мне вспомнился однофамилец Ильзы – Роберт Кох, тоже немец, но его роль в истории оказалась и иной, и более значительной. Немецкий врач Роберт Кох в 1882 году выделил микроорганизм – возбудитель туберкулёза, крайне опасного инфекционного заболевания. С тех пор у медицины появилась возможность бороться с этой болезнью, а ее возбудитель стали называть палочкой Коха.

Между прочим, позже этот человек открыл и бациллу холеры! А задолго до того он же выделил и возбудитель сибирской язвы, от которой в ту пору умирало много скота и людей. Правда, открытие бациллы холеры заодно приписывают и его вечному оппоненту французскому химику Луи Пастеру.
<< 1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 ... 84 >>
На страницу:
62 из 84