Я подчиняюсь только ему и никому больше, вы же понимаете это?
– Я всё понимаю, и естественно, не собираюсь вставать между
вами. Поэтому я просил генерала о нашей с вами личной встрече, –
иностранец, глубоко затянулся и принялся пускать дымовые кольца…
– У вас неплохо получается, – усмехнулся Вахид.
– Годы тренировок сказываются, – парировал гость. – Но давайте
о деле… Нам пока не нужно устранять журналистов, командование
решило дать им возможность поработать, – он отложил трубку, налил
себе немного крепкого кофе и взял с подноса медовой пахлавы…
– Пусть русские поездят немного по блокированным кварталам, поснимают свои репортажики с передовой… Даже если кого-то из них
подстрелят, ничего – больше шума будет. Нам важно привлечь к Алеппо, как можно больше внимания… Чтобы весь мир каждый день говорил
об этом городе. Информационная повестка дня западных телеканалов должна пестрить чудовищной картинкой и рыдающими людьми, оказавшимися зажатыми в кольце асадовских войск. И не важно, что
там показывают русские…важно, как мы это интерпретируем и подаём
нашему, глубоко переживающему, зрителю… Вы меня понимаете? –
обратился иностранец к Вахиду.
– Я всё понимаю, давно не мальчик! – выдыхая очередную порцию
дыма, заключил «Палач».
– Приятно иметь дело с понимающим человеком, – продолжил
иностранец. – Сейчас мои коллеги готовят серьёзную операцию, которую проведут со дня на день, и тут российская пресса нам придётся, как нельзя кстати. Нам важно показать всему миру, что Асад не щадит
собственный народ и применяет химическое оружие. Зарин уже готов, осталось дождаться удобного момента… Журналюги не смогут пройти
124
Александр Коцюба • Раненный Алеппо
мимо этого инцидента и будут говорить о последствиях химической
атаки… Атаки, осуществлённой практически в центре густонаселён-ного города. Вот и посмотрим, что скажет весь мир на бесчинства
Асада?
– Вы считаете, что русская пресса покажет и расскажет о химору-жии Асада в Алеппо? – удивился Вахид.
– Я ничего не считаю, – парировал иностранец – я выполняю приказ! И понимаю, что русские журналисты будут освещать эту атаку…
А там уже дело за нашими пропагандистами… мы с вами всего лишь
солдаты, друг мой, но, согласитесь, любопытно будет понаблюдать
за игрой разных политиканов, доказывающих с пеной у рта, что никакого химического оружия у Асада нет.
– Наверное, это интересно, кому-то, – начал Вахид – но лично мне
все эти политические игрища, как говорят русские, «до лампочки».
Как вы правильно заметили, я – воин! Моё место в бою, и я с удовольствием бы снял с этих репортёр их безумные головы и повесил бы их
на ближащий забор… Ещё бы снял это на видео и выложил на всеобщее
обозрение. Мои люди не хуже этих журналистов снимаю, такие материалы могут делать, закачаетесь. – Вахид зло улыбнулся.
– Да, друг мой, ни в ваших способностях, ни в способностях ваших
людей я ничуть не сомневаюсь… Именно поэтому я с вами здесь и раз-говариваю.
– Это приятно слышать, – согласился Вахид. – Но еще приятней
говорить о вашей заинтересованности и поддержке моих действий.
Вы же понимаете, что команда у меня большая…и очень профессиональная… И профессионалы, как говорится, на дороге не валяются…
– Я прекрасно вас понимаю, друг мой! – иностранец ехидно прищурился. – Поддержка будет! Причем, персональная… И, смею вас
заверить, я лично уполномочен обеспечивать вас всем необходимым…
А первая часть уже здесь… Вы получите ее, как только выйдем из этой
комнаты.
– Но, как генерал?
– Ваш генерал в курсе! – прервал его иностранец. – Ваша задача
делать то, что мы вам скажем. Хотите докладывать генералу, или согла-совывать с ним все моменты – ваше дело. Главное – выполнять все наши
требования. А благодарность?.. Она обязательно будет, даже не сомневайтесь в этом.
125
Александр Коцюба • Раненный Алеппо