Глава восьмая
Времени, чтобы добраться до драматического театра, у меня оставалось немного. Я выехал на Центральный проспект и, нигде не останавливаясь, проследовал до поворота на Красноармейскую. Автомобили шли сплошным потоком. Определить, в каком из них мог сидеть «пастух», был способен разве что волшебник. Я оставил машину на автостоянке и до драмтеатра дошёл пешком. Часы показывали без трех минут два. Наблюдая за игрой струй, Климентьева стояла у фонтана. Синие джинсы и белая блузка смотрелись на ней ничуть не хуже, чем волшебный прикид на Золушке. Все звуки перекрывал шум воды.
Я остановился у неё за спиной и произнёс:
– А я уже думал, что мы с вами больше не увидимся.
На секунду её боевой раскрас заставил меня задержать дыхание. Помада, пудра и тушь лежали на лице таким плодородным слоем, что из него впору было формировать грядки.
– Как это вам удалось, – вырвалось у меня, – использовали масляные краски?
– Это все, что вас сегодня интересует?
– Вопросы женской красоты всегда волновали меня, – сказал я.
Климентьева улыбнулась:
– А вопросы жизни и смерти?
– На голодный желудок это редко у кого получается. Вы мне лучше скажите, что вы такого ляпнули Кондратьеву, что он тут же захотел от вас избавиться?
– Пообещала сдать ментам.
– Не могли придумать ничего глупей?
– Он первый начал.
Все-таки молодость даёт женщине лишь одно преимущество.
– А что он от вас хотел?
– Архив Чугунова.
– И только?
– В придачу со мной.
– А вы думали, он сразу отпустит вас на все четыре стороны?
– Я свободный человек.
Я осуждающе покачал головой:
– Даже слушать вас как-то неловко. Вы на перекладных или на машине?
– На своих двоих.
– Долго пользоваться гостеприимством ювелира нельзя, – сказал я. – Рано или поздно Кондратьев обязательно его вычислит.
– Не переживайте, я скрываюсь не у него.
– У Кравцовой вы тоже долго не протянете.
– Предлагаете сдаться?
– Для начала давайте объединим наши усилия, – сказал я.
– Жизнь в обмен на архив?
Я отрицательно покачал головой:
– Такие, как Кондратьев, с такими, как вы, не обмениваются.
Климентьева нервно зевнула:
– А больше мне предложить ему нечего.
Я взял её под локоть и отвёл от фонтана:
– А если попробовать предложить архив сразу двум сторонам?
– Вы имеете в виду его конкурентов?
– Я имею в виду Бадуладзе. Слышали о таком?
– Приходилось.
– Выступить против него в суде не побоитесь?
Климентьева поморщилась:
– А у меня есть выбор?
– Большинство предпочитает в подобные разборки не встревать.
– Предлагаете остаток жизни провести на четвереньках?
– Ну, для многих эта поза уже давно стала основополагающей.
Климентьева усмехнулась:
– Извините, но я сторонница разнообразия.
– Можете не извиняться, для отцов церкви дороги любые грешники. Поэтому предлагаю вам провести сегодняшнюю ночь в моих шикарных апартаментах.
Климентьева поймала мой взгляд:
– Это в качестве кого же?