Предателями не рождаются. Потерянному поколению молодежи СССР посвящается

– Нет.

«Только не открывай глаза! – твердил про себя Виктор Степанович, – пока ты не открыл глаза, ситуацию можно спасти. Ночной кошмар окажется сном. Как только увидишь ее наглые глаза, доверие пропадет. Иллюзия рассеется!»

– Прости меня, я виновата, – тихо произнесла Валентина.

– За что?

– Я не ночевала дома. Это ужасно.

– Где ты была?

– Ты меня простишь?

– Это зависит от тебя. Где ты провела ночь?

Виктор Степанович хотел спросить: «С кем ты провела эту ночь?», но удержался от провокации-оскорбления.

– Я тебе все объясню. Ты только не сердись.

– Я постараюсь. Рассказывай.

Виктор Степанович открыл глаза, поправил волосы. Валентина была в офисной одежде: черный короткий жакет, белая с предательским разрезом блузка, короткая черная юбка. Пуговки на месте. И то хорошо.

– Я слушаю.

Валентина рассказала, что вчера, в пятницу, под конец рабочего дня, на фабрику приехал директор – Илья Сергеевич, накрыл стол в честь покупки новенького джипа Гранд Чероки черного цвета. Шеф произносил тосты, что мы настоящая команда. Наша фирма развивается семимильными шагами и недалёк тот день, когда мы выйдем со брендированной продукцией на мировой рынок, завалив высококачественными и дешевыми трусами Европу и Соединенные Штаты Америки.

Бухгалтерии он по такому случаю выписал премию по пятьсот долларов каждому, между прочим. Валентина положила конверт с серовато-зелеными купюрами на кровать перед Виктором Степановичем.

– Выглядит, как подкуп. Я не продаюсь.

– Ты неправильно понял. Это моя премия.

– За что?

– За хорошую работу. Всем выдали. Не только мне.

– И вы пьянствовали всю ночь?

– Нет, не всю. Илья Сергеевич решил похвастаться, и повез нас за город. Он решил показать свой новый коттедж. Вить, я таких никогда не видела. Это что-то невообразимое…

Коттеджа как такового еще не было. Стройка только начиналась. Строители выкопали котлован, заложили фундамент и стенки подвального помещения. Все это благолепие находилось в районе Апрелевки по Киевскому шоссе. Строительство кипело в всем поселке. Новые русские строили дворцы, резиденции и поместья. Илья Сергеевич обещал пригласить сотрудников на новоселье. Рассказывал, что сзади дома будет крытый бассейн и подземный гараж на пять машин. На краю коттеджного поселка планировалось поле для гольфа и десяток теннисных кортов.

– Такая жизнь будет у всех работников нашей фирмы, – разошелся Илья Сергеевич, – после Нового года я планирую выкупить еще десять участков для передовиков нашего трикотажного производства.

– Представляешь, Вить, если у него получится, то и мы сможем жить за городом в шикарном доме. Как тебе новость?

– Не верится мне, Валя, в добрых дядечек.

– Ты его не знаешь, он хороший. Умный. Если он что-то задумал, то обязательно сбудется.

– И что было дальше? Где ты была всю ночь?

Дальше везение покинуло компанию Ильи Сергеевича, и новенький джип Чероки на подмосковных ухабах пробил одновременно два колеса, провалившись задним мостом в глубокую лужу. Представляешь: темно, грязь, идет дождь. Что делать? Оказалось, что денег в карманах у шефа не осталось. Валентина и сотрудники оставили сумки с кошельками на работе. Директор обещал вернуть сотрудников в офис и продолжить веселье. Босс ушел искать трактор или шиномонтаж.

– Мы, пять глупых баб, просидели оставшуюся ночь в джипе. Илья Сергеевич вернулся за нами только под утро, пьяный, оборванный, но с деньгами. Выдал обещанную премию и деньги на такси. Вот, собственно и вся история. Сообщить и предупредить тебе я никак не могла, сам понимаешь.

– Интересная история. Это правда?

– Да.

Валентина сидела перед мужем слегка уставшая после бессонной ночи, но не пьяная. Пуговки на блузке на месте, колготки без подтяжек, царапин и других следов бурной ночи не наблюдалось.

– Прости, если можешь. Я не хотела. Так получилось.

– Хорошо, – отмяк Виктор Степанович, – спать хочешь?

– Очень.

– Ложись.

Валентина легла рядом и мгновенно уснула. А Виктор Степанович лежал и думал, какой же он дурак. Как мог подумать о жене так плохо? Почему вчера буквально сходил с ума от раздирающего душу страданья, от боли и ревности? Надо доверять жене и ценить людей, которых посчастливилось встретить в жизни.

Успокоившийся муж осторожно освободился от объятий спящей супруги. После легкого завтрака вышел погулять с детьми на улицу. День выдался на удивление солнечный, свежий и тихий. Видимо горечь, обиды, печали вылились вчерашним ливнем, сгинув в сточных канавах подмосковной канализации.

Счастливый отец с детьми пришли на берег Москвы-реки. Дети пускали бумажные кораблики, которые соревновались в скорости с разноцветными осенними листьями. Душа оттаивала, можно жить, можно любить, дети не разлучатся с родителями. Скалисто-зубастый ураган вчерашней ночи превратился в покатые ровные берега равнинной Москвы-реки. По прибрежной песчаной полосе неторопливо прогуливались пожилые пары. И мы будем прогуливаться с Валентиной на пенсии, – подумал тогда Виктор Степанович.

Нельзя сказать, что его полностью удовлетворил рассказ Валентины. Она все-таки взрослая замужняя женщина, мать двоих детей. Зачем безрассудно и легкомысленно ехать куда глаза глядят в столь поздний час? Потому что поехали другие сотрудники и подруги? А голова на плечах у жены имеется? Если ваш директор прыгнет с крыши, ты тоже прыгнешь? Но воспоминания об ужасе потерять Валентину были настолько яркие, что Виктор Степанович предпочитал больше не вспоминать ночное происшествие.

Глава 5

Хорошо сидеть и вспоминать о прошедших днях. Тревожные события и старые раны почти не тревожат, лишь слегка волнуют и будоражат воображение. Ушибы и раны отболели, швы сняты, синяки прошли, кости срослись. Память сглаживала острые углы. Виктор Степанович еще раз мысленно поблагодарил небеса за прожитые счастливые годы, за супругу Валентину, за детей, за возможность дышать и наслаждаться теплым летним днем.

На площадку крадущимся шагом вышла знакомая старушка-бутылочница Лидия Ивановна. Она шла, как и прежде, заглядывала в урны для мусора, под лавочки и в песочницу. Местные старушки оживились, запшикали на нее. Виктор Степанович поднял руку и помахал, как старой знакомой.

– Кого я вижу? – расцвела старушка, – да ты меня, старый хрыч, преследуешь?

– Нисколечко. Я прогуливаюсь, у меня собственный маршрут.

– Признайся, крепко я запала тебе в душу? – Лидия Ивановна ударила в ладоши, – хотеть женщину – это нормально. Не стесняйся.

– Да. Пожалуй, – кивнул Виктор Степанович.

– Не думаешь ли ты, что это судьба? Извини, забыла, как тебя звать?

– Виктор.

– Вить, нравлюсь я тебе?