Глобус Билла. Пятая книга. Козерог

Билл не обернулся, она видела фуражку и из-под неё клочья светлых волос.

– Это ты как хочешь, Шанни. – Сказал он, следя за дорогой. – Как ты желаешь.

Она смолчала, потом потянулась и дёрнула его за волосы.

– Сними эту чёртову фуражку.

Билл неохотно сдёрнул руку со штурвала, но Шанни, присев боком, сама стащила у него с головы, потянув пряди, и рассмотрела огромную претенциозную штуковину.

– Это хуже, чем шляпа нашего командира.

– Куда ему… слабо.

Билл кивнул ей в зеркальце. Далеко впереди заблестел металлический мост – там, должно быть, ходит тот безмолвный поезд.

– А где ты нашёл форму своего размера?

Шанни легла на спинку шофёрского сиденья и тронула портупею.

Билл выставил руку.

– У дядюшки, вестимо. Лежала себе, отглаженная, времён нулевой мировой.

– Понятно.

– Что ты ещё хочешь узнать?

– Не представляла, что ты знаешь язык.

Билл, подтянувшись, показал ей в зеркальце выгнутые губы.

– Что? Ты не… но я слышала, как ты говорил!

– Говорил… нет, я не говорил. И вообще, если хочешь знать, мне и форма эта не была нужна.

– Она тебе идёт, Билл. И это ужасно.

– На тебе.

– Нет… я другое имела в виду. Ты спустился за мной в преисподнюю…

– Вот я слышу благодарность в твоём голосе. С опозданием, ну, да ладно.

Раздался вой и скрежет. Навстречу из кустов выскочили три мотоцикла. Чёрные и блестящие, они напомнили Шанни мясорубку на Глобусе.

Билл крикнул:

– Тю! Наконец…

Он прорычал:

– А ещё кто-то говорил, что я плохой актёр.

Скрежет, как в воронку утащило – к луне, которая теперь со своим зайцем осталась одна в небе. Открылась площадка станции. Вдали двигалось привидение – громадный поезд.

– Она сказала – никакой.

– Что?

– Следи за дорогой…

– Откуда ты… это ведь мама сказала.

Шанни молчала. Она нашла на сиденье в складках ткани что-то небольшое.

– Ты запасливый.

Показала в зеркальце дымовую театральную бомбочку. Билл кивнул. Шанни скрутила стекло и вдохнула запах синего вина – молод вечер да удал.

Выстрелы вместе с мотоциклами прыгали. Шанни вывернулась в окошко. Билл тем временем без колебаний повёл прямо под поезд. Он выглядел взаправдашним, а гром отставал, плыл сбоку.

Машина словно в яму с дымом нырнула. Треск и шум остались побоку, а здесь была тишина.

Сзади раздались три-четыре крика.

– Они не знают… – Наполовину подумав, наполовину выдохнув, решила Шанни.

Поезд был горячий и быстрый. На них надвинулся железный бок, и она смалодушничала – прикрыла глаза.

Тут же они оказались на ярком лунном свету. И Шанни сразу увидела, как к Эриду летит за лесами хвостатая точка – метеорит.

Она не оборачивалась. Стало тихо – мотоциклы, обманутые привидением и театральщиной, остались за переездом.

Начинались болота. Они заявили о себе запахом слёз – там жили лесные девы, оплакивающие ночь, которая всё равно кончится.

Билл снова повернул машину, они летели по грунтовке вдоль болот. Белый обод луны был, как колесо от поезда привидений.

– Билл… а тебе не кажется иногда, что мы всё-таки провалились тогда в эту воронку?

Вид открылся новый – болота унесло вбок, их окружил пустырь, уютно полузаросший одичавшими домашними кустами.… Стоп.

Они выбирались из машины очень долго, а Билл ответил сразу:

– Да.

– Кажется?

Она легла на землю, которая была похожа на плед – бархатная и пыльная. Билл прилёг рядом. Он перевалился с локтя на локоть и машинально очистил рукав от налипшей земли.