Чудо ты мое, зеленоглазое

Дверь приоткрылась. В щель просунулось конопатое и хитрое девичье личико.

– Поймали, Владимир Иванович? – спросило личико.

Владимир Иванович поправил очки и на всякий случай прижался поближе к Витьке. Девушка вошла в кабинет и склонилась над пауком.

– Ах, ты моя лапочка пушистая! – преувеличенно ласково запричитала она. – Ах, ты моя красатуля! Проголодался, наверное? Ничего, сейчас мы с тобой кушать пойдем.

Девушка подставила пауку раскрытую ладошку. Лохматый гигант неторопливо влез на нее, обнял передними лапками большой палец и посмотрел в сторону стола. Витька чуть не заржал от ужаса.

Девушка подошла поближе к столу.

– Правда миленький, да? – игриво спросила она, протягивая ладошку. – Вы знаете, а он очень хорошо прыгает. Хотите, покажу?

Витька вырвал у ветеринара линейку и замахнулся ей на любительницу экзотической живности.

– Уйди! – рявкнул он – Уйди, а то убью!

Девушка прыснула от смеха и выскочила из кабинета.

Целую минуту мужчины приходили в себя. Витька то и дело вытирал и с лица холодную испарину. Прежде, чем сойти со стола мужчины тщательно осмотрел пол.

– Вы давно работаете в этом зоопарке? – спросил Витька ветеринара.

– Неделю, – признался Владимир Иванович.

– Понятно, – кивнул Витька. – Вас разыграли, как новобранца. Но при чем здесь я?!

Ветеринар взял протянутую Витькой сигарету. Мужчины закурили. Пауза была недолгой. Витька взглянул на врача.

– Меня Виктором зовут, – представился он.

– А меня Владимиром Ивановичем… Володей.

– Слушай, Вовка, а почему ты в ветеринары пошел, если пауков боишься?

– Я не ветеринар, – буркнул врач.

– А кто же?

– Гинеколог.

– Как же ты в этой лечебнице для кошек оказался?

– Я женился…

– И что из этого следует?

Володя скомкал сигарету и швырнул ее в угол. Его доброе лицо вдруг стало по-мальчишески злым.

– Вы все ничего не понимаете! – словно продолжая давнишний спор, вдруг закричал он. – Гинекология – прежде всего наука. Наука помогать людям! В ней нет ни грамма той пошлости, о которой все думают! Понимаете?!.. А я был очень хорошим врачом и этого не может знать только последняя идиотка!

– Нет, как раз я все понимаю, – согласился Витька. – Жена ревнует.

Ветеринар скис. Он безнадежно махнул рукой и замолчал.

Общие приключения и опасности, какими бы смешными они не казались, сближают людей. Позолоченная вежливость с ближним уместна только до поры.

Витька положил на плечо ветеринара тяжелую руку.

– Слушай, поможем друг другу, а? – спросил он.

– Как? – искренне удивился Владимир Иванович.

– Просто. Ты мне поможешь в решении моих проблем, а я тебе – твоих.

До последнего дня, в силу своей врожденной интеллигентности, Владимир Иванович предпочитал страдать молча. Ему было стыдно просить совета не только у своих друзей, но и у родителей. А страдал Владимир Иванович очень сильно. Доказывая свою правоту жене, он мог кричать на нее, топать ногами и даже бить посуду. Но всегда, в конечном итоге, он уступал молодой женщине, потому что придерживался стародворянского мнения о том, что женщина это, прежде всего, непостижимая загадка. Чудовищная смесь состоящая из большого и чистого чувства, приличного воспитания, горячего темперамента и наивной веры в силу любви, сделала семейную жизнь Владимира Ивановича просто невыносимой. Но что хуже всего, на следующий день после скандала Владимир Иванович всегда просил прощения. С каждым разом юная женщина прощала мужа все менее охотно и менее тепло. А вчера жена простила Владимира Ивановича настолько холодно и формально, что он не выдержал и закатил очередную истерику.

Бывший гинеколог задумался. Предложение случайного посетителя показалось ему и неприличным и привлекательным одновременно. После продолжительной борьбы болезненный интерес одержал верх.

– Хорошо, я согласен, – убито согласился Владимир Иванович.

Он прикурил вторую сигарету и рассказал Витьке все о своей нелегкой жизни.

Витька слушал молча, изредка сочувственно кивая головой.

– Ну вот, пожалуй, и все, – Владимир Иванович с надеждой посмотрел на Витьку и попытался улыбнуться. – Какой диагноз вы поставите?

– Ну, что ж… Начнем с того, Вовка, что ты дурак. Полный дурак.

Бывший гинеколог молча согласился. В противном случае ему было просто не за чем выслушивать советы постороннего человека.

– …А как и все дураки, ты усложняешь проблему, – продолжил Витька. – Запомни, с женщиной нужно драться. И чем чаще, тем лучше.

– А я что делаю?! – снова удивился бывший гинеколог.

– Не так, как ты, – Витька потер наморщенный лоб. – Как бы тебе все попроще объяснить? Ну, что бы ты понял…

– Мне попроще не надо, – сказал ветеринар. – Я умный, я и так все пойму.

– Был бы ты умный, работал врачом, а не пауков тут ловил, – снисходительно улыбнулся Витька. – Теперь слушай меня внимательно и ничему не удивляйся. Это будет обычный сеанс шоковой терапии.

– Какой-какой терапии?! – все-таки удивился ветеринар.

– Шоковой. Ничем иным, такого как ты интеллигента, не прошибешь.

На лице Владимира Ивановича появилось заинтересованное выражение. Еще никто и никогда не пытался помочь ему таким экзотическим способом. Кроме государства, разумеется. Но государство только обшаривало карманы и, облегчая их, даже и не пыталось облегчить личную жизнь своих граждан.

Витька сосредоточился. Тема взаимоотношений мужчины и женщины была одной из его самых любимых. Будущий монополист закрыл глаза. Перед его мысленным взором тут же предстало лицо Лены. Женщина усмехалась и корчила высокомерные рожицы. Витька сердито засопел. Шаманская сосредоточенность обещала сделать его «сеанс терапии» похожей на речь прокурора уже в конец ошалевшего от сугубо личной неприязни к подсудимому. Но, как это часто случается, именно крайняя необъективность позволила будущему монополисту заглянуть в самую глубину вселенского вопроса о любви.