Тринадцатый

– Нет, ничего. Совершенно ничего. Домой меня вези, домой.

Пошарив в кармане, Зверев достал сигарету, погонял ее в зубах и нажал на автомобильный прикуриватель, который щелкнул, давая понять, что им можно пользоваться. Алексей закурил, приоткрыв стекло и задумчиво глядя на то, как густой сигаретный дым вырывается из кабины в ледяную бездну. Он выкуривал сигарету за сигаретой, думая о том, что же все-таки происходит, а его водитель всю дорогу что-то ему рассказывал и иногда, смеясь, толкал его в плечо. Зверев в ответ кивал головой, делая вид, что согласен, а когда водитель остановился у его подъезда, даже не понял, что уже приехал.

– Капитан! – снова толкая Алексея в плечо, сказал водитель. – Мы на месте.

– Ну, спасибо тебе, – улыбнувшись, ответил Зверев.

– Давайте высыпайтесь и отдыхайте, а то вы какой-то странный сегодня были. Чайку с малиной на ночь выпейте, а то еще заболеете. Ну, это так, для профилактики.

– Хорошо, выпью. Обязательно выпью, – пообещал Алексей и, пожав водителю руку, вылез и машины.

Не спеша он побрел к себе домой, еле передвигая ноги. Войдя в квартиру, он снял ботинки, повесил на вешалку куртку, быстрым шагом проследовал к холодильнику и, открыв его, вытащил кусочек заветренного сыра и бутылку водки, на горлышко которой сверху был надет граненый стакан. Налив спиртное практически до верха, Зверев одним махом опрокинул водку в желудок, взял сыр и жадно вдохнул его запах. Сморщившись, он снова налил водку, но его попойку прервали.

– Неужели это помогает?

Зверев медленно обернулся и увидел, что за кухонным столом сидит человек в белой тоге, от которого странным образом расходилось по всей кухне приятное тепло. Алексей вздрогнул, попятился назад, споткнулся о табуретку и с грохотом рухнул на пол. Сидящий за столом незнакомец невозмутимо наблюдал за тем, как Зверев, зажмурив глаза, махал руками и кричал.

– Мать твою! Да сколько же это может продолжаться?! Пошел прочь из моей головы! Прочь! Ненавижу! Свали на хрен!

Немного придя в себя, он медленно открыл глаза. Незнакомец сидел на том же месте.

– Успокоился?

– Тебя не существует, тебя нет, – вытирая дрожащей рукой пот с лица, затарахтел Алексей.

– Пора тебе осознать, что ты не такой, как все. От тебя многое зависит. Или ты еще не понял?

– Пошел прочь! Не говори со мной! Заткнись! Заткнись! Заткнись, я тебе сказал! – прокричал Алексей и снова зажмурился. Он сидел на полу, обхватив голову руками, и качался из стороны в сторону. – Не может быть, не может быть.

Открыв глаза, Алексей обнаружил, что кухня пуста. Медленно поднявшись с пола, он сел за стол и еще раз с опаской огляделся по сторонам.

– Да пошло все к черту! Жизнь – дерьмо! – выругался Зверев, схватил бутылку, и выпил ее содержимое залпом, после чего поднялся и, опираясь на стены, дошел до дивана. – Охренеть! – только и сказал Алексей перед тем, как рухнуть на него без чувств.

Глава IX

НАДЕЖДА

Зверев проснулся от жуткой головной боли и, не поднимаясь, посмотрел на часы. «Вот это я поспал!», – подумал он и снова закрыл глаза. Голова болела так, будто он всю ночь пытался пробить ею бетонную стену. Алексей лежал и не шевелился, так как малейшее движение доставляло ему массу мучений. «Цитрамон. Нужно выпить цитрамон», – кряхтя от боли, вспомнил Зверев и через силу все-таки встал с дивана. В его глазах помутилось, а к горлу подкатила тошнота. Взяв себя в руки, он шаркающей походкой старика, опираясь о стены, дошел до кухни, дрожащей рукой открыл холодильник и достал очередную бутылку водки и стандартную лекарственную упаковку. Капитан присел на табуретку, поставил перед собой пузырь, выдавил из блистера две таблетки и закинул их в рот, после чего быстро отвернул крышку с бутылки и жадно сделал пару глотков. После проделанной лечебной процедуры он осторожно вернулся в комнату, где стоял его верный четвероногий друг – диван. Зверев лежал на нем и тупо смотрел в потолок, боль потихоньку отпускала его. Со стороны казалось, что этот человек давно умер, и лишь по какой-то роковой случайности его не похоронили, а оставили здесь, в этой квартире, на потемневшем от времени ложе.

Все мысли Алексея в этот момент сводились к воспоминаниям о вчерашнем вечере. Кем был человек на кладбище? А незнакомец в его квартире? Странные сны и галлюцинации мучали его с самого детства, но никогда прежде они не были столь реалистичны, как недавние видения. Периодически в своих размышлениях Зверев заходил в тупик. Он чувствовал, что все, о чем он думал, было лишь верхушкой айсберга, безмятежно плавающего в океане времени. Однако с точностью и уверенностью он осознавал одно: что все началось с дела, которое он по какой-то непонятной ему самому причине выпросил у Попова. Все началось именно с этого Виктора: если бы не он, Алексей не оказался бы на кладбище. Именно после встречи с Четыриным со Зверевым начали происходить странные события, и именно с него нужно было начинать разматывать этот клубок – в этом капитан не сомневался.

Алексей быстро поднялся с дивана. Боль злобно впилась в его тело, но уже не так чувствительно, как десять минут назад. Он снова плеснул водки в стакан, выпил, спешно оделся и выбежал на улицу, где свирепствовали страшный мороз и пурга. Капитан ураганом влетел в свой кабинет. Сидящий там Попов от неожиданного появления на службе своего напарника, у которого был выходной день, вскрикнул.

– Вот блин! Ты чего тут?!

Алексей быстро разделся и чуть ли не бегом подскочил к своему рабочему месту. Немного пошарив в столе и достав заветную папку, он стал жадно перечитывать показания Виктора.

– Может, ты все-таки объяснишь, что происходит?! Ты меня прости, конечно, но, по-моему, ты как-то странно себя ведешь. Тебе так не кажется? У тебя все нормально? – не выдержав, спросил Попов.

– Что-то тут не так, что-то я пропустил или не заметил.

– Где именно? – удивленно спросил Михаил.

– То дело, которое я у тебя взял, что-то в нем не так.

– Ну, ты даешь! Что там может быть не так? Обычное дело. Ты такие раньше за неделю щелкал. Ты что, Лех, совсем сбрендил? Ты хоть спал сегодня?

– Да спать-то я спал, как убитый, не помню даже, как вырубился, – буркнул Алексей и заходил по комнате.

– А ну-ка, подойди сюда поближе! – деловито сказал Михаил.

– Зачем это?

– Подойди-подойди.

– Ну, что тебе? – подойдя к Попову, проворчал Зверев.

– У-у-у-у-у, да вы, батенька, подшофе! С утра принял – весь день свободен? – заулыбался Михаил.

– Ты что несешь?! Я просто таблетку водкой запивал, всего пару глотков сделал. Башка страсть как болела, как будто по ней веслом дали.

– Таблетки? Водкой? Ты идиот или тебя беляк долбанул? Бухать-то бухай, все мы русские, но на работу с таким фаном хрен ли приперся?

– Да нет же, нет. Ты меня не так понял. Просто голова болела, понимаешь? – оправдывался Зверев.

– Голова не жопа: завяжи и лежи. К тому же у тебя, по-моему, выходной сегодня.

– Да пойми ты: не выходит у меня это дело из головы. Не выходит, и все тут! – с грустью сказал капитан и сел за стол.

– Лех, ты меня пугаешь. Что здесь необычного? Дело как дело. Тут только два варианта: он виноват и он виноват. Чего думать-то? Как говорится, если на вас нет судимости, это не ваша заслуга – это наша недоработка, – с умным видом проговорил Михаил и сел за стол напротив Зверева. – Парень замочил водилу. Вот и все.

– Да нет, не он это. Не мог он этого сделать, и на несчастный случай не тянет. Все же с ними был кто-то, – Алексей отодвинул стул и рухнул на него. – По крайней мере, мне так кажется. Да и Виктор этот неспроста говорил про третьего.

– Конечно, был!

– Ты тоже так думаешь?! – воскликнул капитан и даже привстал от радости.

– Ты дурак?! Ты что городишь?! Иди домой, проспись, пока на начальство не нарвался! Погон лишиться хочешь, мать Тереза хренова?! – вдруг заорал на Зверева Попов. – Какой третий?! Тот, которого он не знает, как зовут, и не помнит, как он выглядит?! Это, Леха, называется «отмаз нелепый»! Видел что-то, но не помню! Ты что, не понимаешь, что он по ушам тебе ездит?!

– Да иди ты! – крикнул в ответ Алексей и, подойдя к вешалке с одеждой, дернул с нее куртку так, что вырвал петельку.

«Не может быть. Что происходит? Я спятил, точно, спятил, – шагая по заснеженному городу, думал про себя Зверев. – Что я несу? Что вообще творится? Надо же было ляпнуть такую чушь, да еще и при Попове. Как мальчишка себя повел. Господи, как пацан. Несу какой-то бред. Ну, ты сам-то подумай своей головой: ведь Мишка прав. Чего лезть-то? Зачем? Закрой дело. Все ведь ясно и понятно. А вдруг прав я? Вдруг все это не так просто?».

В голове капитана все равно не укладывалось то, что произошло с ним накануне. Он тщательно анализировал каждый свой шаг, чувствуя, что все недавние события связаны одной ниточкой. Алексей вспоминал, как Виктор рассказывал ему о том, что с ним случилось на трассе. А теперь Алексей сам оказался на его месте, и даже давнишний приятель и коллега по работе Попов смеется над ним, как он сам совсем недавно смеялся над Четыриным.

Голова снова начала раскалываться, причиняя немало страданий своему владельцу. Боль была такой жестокой, что, проходя мимо автобусной остановки, Зверев был вынужден присесть. Поблизости никого не было, но он все же оглянулся по сторонам и только после этого упал на заснеженную скамейку, обхватил голову руками и застонал от боли, настолько она была невыносимой. Метель утихла, снег медленно падал большими хлопьями, напоминая тополиный пух. Алексей раскачивался взад и вперед, не отпуская головы.

– Физическая боль ничто по сравнению с болью душевной, – вдруг послышался рядом чей-то голос.