Ржавчина

Больше всего в этом послании пугало намеренно выделенное последнее предложение. Авторитетный бизнесмен Роман Волокитин погиб в классических бандитских традициях – был взорван в собственном автомобиле по дороге на допрос в прокуратуре, и в том, что он не мог остаться в живых, Морозов ничуть не сомневался.

Поздравление было отправлено с электронного адреса Волокитина позавчера в шесть тридцать вечера, за полчаса до начала праздничного ужина. А на следующее утро в половине пятого Жанна получила ещё одно послание:

Дорогая, как прошёл вечер? Тебе понравилось?

Юбилярша в свою очередь тут же отправила таинственному автору сакраментальный вопрос:

Вы кто?

Довольно фамильярный ответ последовал незамедлительно:

А ты до сих пор не узнала? Посмотри в окно, я уже приехал! Гони Регину, накрывай стол и стели постель! Я соскучился по тебе!

Если верить домработнице, то Жанна, прочитав это письмо, сразу же отпустила её домой. Но почему она пошла на поводу у заведомого афериста? На её месте логичнее всего было запереться в доме вместе с Региной и незамедлительно вызвать полицию. Но вместо этого Жанна не только отпустила свою помощницу, но скорее всего, встретилась с загадочным незнакомцем, выдающим себя за её погибшего мужа. И, возможно, отправилась вместе с ним на Дикий пляж! Тут Вадим вспомнил о яхте, стоявшей у побережья и пожалел о том, что не присмотрелся к ней повнимательнее. Возможно, эта яхта имела самое непосредственное отношение к исчезновению его подруги. Возможно, именно на ней прибыл человек, выдающий себя за Романа Волокитина. И возможно, именно там он прячет похищенную Жанну. Но кто этот человек? Может, это охранник, которого посадили за убийство Романа Волокитина? А может, это юрист, который якобы был организатором преступления? Но ни к одному из этих людей Жанна и близко бы не подошла. А может её похитил какой-то деловой партнёр, решивший отжать успешный бизнес? От всех этих предположений и вопросов похмельная голова Морозова была готова развалиться на части. Он вернул ноутбук на прежнее место, спустился в кухню, принял ободряющее лекарство в виде стакана водки пополам с огуречным рассолом и направился к дому Мантальго.

Но вместо Дианы навстречу Вадиму вышел её муж – лохматый и бородатый, похожий одновременно и на пожилого хиппи и на Робинзона Крузо немецкий инженер Генрих Вейсмюллер. В середине восьмидесятых он сбежал из Восточной Германии в Западную и там каким-то невероятным образом познакомился со своей будущей женой. Чем этот вечно взлохмаченный и расхристанный перебежчик сумел обаять сверхпопулярную писательницу, было совершенно непонятно. Однако вскоре после знакомства с ним, Диана как всегда шумно развелась со своим последним мужем – министром внутренних дел, – а потом неожиданно убила героиню своих шпионских романов и навсегда исчезла из шумной богемной тусовки. А через десять лет после своего исчезновения из столицы эта некогда скандальная героиня светской хроники появилась в тихом приморском городке в образе скромной сочинительницы слащавых женских романов и преданной жены такого же скромного инженера. В Карпелье Генрих Вейсмюллер вёл жизнь настоящего затворника, и почти всё своё время проводил в лаборатории, устроенной в просторной мансарде, которую Диана в шутку называла скворечником. В отличие от своей общительной жены Генрих никогда не ходил ни на Дикий пляж, ни на увеселительные мероприятия обитателей Восточного предместья. Вот и позавчера он проигнорировал приглашение Жанны на её юбилей, но зато прислал огромный букет цветов и душевное стихотворное поздравление на русском языке. В молодости Вейсмюллер окончил в Москве то ли МИФИ, то ли МФТИ и так же как его жена очень хорошо говорил и писал по-русски. Для Вадима пожилой немецкий инженер никакого интереса не представлял, и он был даже рад, что этот чудак, уединившись в своей лаборатории, почти никогда не мешает его творческому общению с Дианой. Но сегодня инженер-отшельник всё же выбрался из своего «скворечника». Он сам вышел на крыльцо, как только Морозов, предупредительно позвонив в домофон, ступил на брусчатую дорожку, окантованную плотным низкорослым бордюром из ярких метельчатых целлозий и похожего на миниатюрные розочки портулака.

– Салют! – приветственно взмахнул рукой Вейсмюллер.– А Диана вчера очень поздно легла и просила её до полудня не беспокоить!

– Хорошо, я зайду попозже!

– Не хотите скоротать время за партией в шахматы?

– Спасибо, нет!

– Очень жаль!

Вадим неплохо играл в шахматы и когда-то на заре их знакомства согласился сразиться с Генрихом. Первая партия закончилась на сорок пятом ходу убедительной победой немца. Вторая партия поражением на том же самом ходу. А после третьего аналогичного проигрыша Морозов растерянно спросил:

– Но почему именно на сорок пятом?

– Потому что мне так нравится, – буднично ответил Вейсмюллер.– Это год моего рождения. А вы на каком ходу хотели бы проигрывать?

После этого они никогда не встречались за шахматной доской. Да и без доски практически не видели друг друга. Поэтому предложение Генриха прозвучало довольно неожиданно. Неожиданным было и то, что Диана, обещавшая с утра пойти вместе с Вадимом в полицию, вдруг решила проспать до обеда.

– Я больше не хочу вам проигрывать, – пояснил он свой отказ и вышел за калитку.

Стрелка часов едва перевалила за десять утра, и Морозов отправился по улице Сонгри вниз к Дикому пляжу, чтобы посмотреть на стоявшую у побережья яхту. Если она осталась на месте, то вряд ли имеет какое-либо отношение к исчезновению Жанны, а если ушла – то всё может быть.

По дороге ему опять повстречался бородатый рыбак с бамбуковыми удочками. Старик вновь сипло поздоровался, приподняв соломенную шляпу, и Вадим машинально ответил:

– Салют!

Как и накануне ни на волейбольной площадке, ни рядом с ней никого не было. Пёстрая самодельная палатка исчезла, белоснежной крейсерской яхты тоже нигде не было видно, зато метрах в тридцати от берега стояли два больших катера: полицейский и спасательный. На первом возле опущенного за борт металлического трапа стоял офицер в светло-голубой летней форме. Со второго катера тоже был сброшен трап, но на его палубе не было ни души. Увидев бредущего вдоль берега Вадима, полицейский офицер достал мегафон и прокричал ему что-то на кальвенарском наречии. Морозов подумал, что надо бы узнать, не связано ли его присутствие с исчезновением Жанны, но вместо этого пожал плечами и крикнул в ответ:

– I don t understand you!

Офицер махнул рукой, словно отпуская задержанного, и, опершись о фальшборт, уставился в воду. Минут через пять на спасательный катер по трапу поднялись два аквалангиста. Экспрессивно жестикулируя и указывая на часы, они стали что-то объяснять полицейскому офицеру. Тот ответил на повышенных тонах, и спасатели в свою очередь повысили голос. В итоге межведомственный диалог не задался, и спасательный катер, оставляя за собой пенистый кильватерный след, стремительно ушёл в сторону порта, а полицейский офицер продолжил всматриваться в морские глубины. Вскоре из воды появился ещё один аквалангист. Подняв маску, он о чём-то переговорил со своим начальником и опять ушёл на глубину. Появление у Дикого пляжа катеров и аквалангистов не на шутку встревожило Вадима. Вряд ли они прибыли заниматься дайвингом или искать клады. Возможно, они искали то, о чём было даже страшно подумать

Но если Жанна действительно утонула, то откуда об этом могли узнать полицейские? В разгорячённой голове писателя мгновенно сложилась пара совершенно нереальных сюжетов. Что если Роман Волокитин каким-то чудом уцелел, тринадцать лет где-то скрывался, а теперь прибыл в Карпелье на собственной яхте, в порыве ревности убил и утопил в море свою неверную жену, а потом, уйдя в нейтральные воды, зачем-то сообщил об этом в полицию. Но почему он тогда не пришёл к Вадиму? Он не пришёл потому, что не мог остаться в живых. А вот осуждённые за его убийство организатор-юрист и исполнитель-охранник были живы и уже давно вышли на свободу. И, если они догадались, кто был настоящим инициатором преступления, то имели все основания отомстить Жанне. Но вряд ли эти люди могли позволить себе такую изощрённую и дорогостоящую месть. Им гораздо проще было убить Жанну в Москве, когда она приезжала проверять свой бизнес. Теряясь в догадках и коротая время, оставшееся до встречи с Дианой, Вадим вновь обошёл Дикий пляж вдоль и поперёк, но нашёл только двух девушек, загоравшись нагишом в зарослях дикой спаржи. Морозов хотел спросить, не приходили ли они на пляж вчера, но девицы, увидев подошедшего к ним мужчину, отчаянно завизжали, прикрылись цветастыми парео и обложили незваного гостя отборным русским матом. Вадим этих девушек никогда раньше не видел – вероятнее всего это были чьи-то родственницы, приехавшие в гости на летние каникулы. С трудом дождавшись двенадцати часов, Морозов с несвойственной для него пунктуальностью вошёл в дом Мантальго.

Там всё было так же как накануне – Диана лежала на диване в гостиной с маской на лице и планшетом в руке, а её мужа не было ни видно, ни слышно. Вадим взволнованно рассказал ей о выключившемся телефоне Жанны, о письмах от якобы воскресшего Романа Волокитина и о катерах у Дикого пляжа, а потом, умолчав о возможной мести со стороны охранника и юриста, изложил версии о возможном изнасиловании нелегальными мигрантами или похищении московскими партнёрами по бизнесу. Внимательно выслушав Морозова, Диана поделилась своими собственными наблюдениями и предположениями:

– Я вчера ближе к вечеру тоже ходила на Дикий пляж и тоже видела палатку с бродягами. Они как раз готовили обед. Их было семеро: пять мужчин и две женщины. Мужчины в самом цветущем возрасте, но вряд ли они напали на Жанну – это слишком рискованно в их положении. Хотя об этом непременно стоит рассказать полицейским – я сфотографировала этих людей. И яхту я тоже видела – там на палубе стоял ооочень интересный мужчина! Высокий блондин с такими роскошными усами! У него была такая трубка! – Диана мечтательно прикрыла глаза.

– Ты его сфотографировала? – с надеждой встрепенулся Вадим.

– Не получилось. Яхта была уже слишком далеко – она уходила в сторону гавани.

– Так как же ты разглядела усатого блондина, а тем более его трубку?

– В бинокль, – очень просто объяснила свою орлиную дальнозоркость Диана.– Я всегда беру на пляж морской бинокль – можно увидеть очень много интересного. Особенно на яхтах.

– А сколько лет было этому блондину?

– Я думаю, твоего возраста – лет пятьдесят с хвостиком.

– А название яхты ты не разглядела?

– Конечно, разглядела – «Жанетта». Я ещё подумала, может на этой яхте прибыл на юбилей какой-нибудь тайный поклонник Жанны. И она отправилась с ним на морскую прогулку…

– Почему ты сразу об этом не рассказала?! – возмутился Вадим.

Слова Дианы подтверждали его догадку о том, что Жанну похитил человек, прибывший на яхте, И этот человек очень хорошо знал Романа Волокитина и его привычки. В домашней обстановке Роман часто называл Жанну Жанеттой и в шутку напевал ей то «В Кейптаунском порту…», то песенку из «Соломенной шляпки». А ещё Волокитин любил под настроение выкурить трубку хорошего табака и повсюду – дома, в офисе, в автомобиле – держал дорогие курительные наборы. Возможно, человек, прибывший на яхте, сумел каким-то образом убедить Жанну в том, что он её выживший и до неузнаваемости преобразившийся муж и теперь…

– А что я должна была рассказывать? Свои чисто женские предположения? Вряд ли бы они тебе понравились! – в свою очередь возмутилась Диана.– Откуда я знала, что Жанна получила поздравление и даже вступила в переписку со своим воскресшим мужем? Если бы ты рассказал мне об этом вчера!

– Я сам увидел эти письма только три часа назад. А до этого я думал, что поздравление от покойного мужа – это чья-то глупая и жестокая шутка. Но теперь я уверен в том, что имеется некий человек, умело выдающий себя за Романа Волокитина, Он каким-то образом заманил Жанну на свою яхту и увёз в неизвестном направлении!

– А может это похищение с целью выкупа?

– Может. Но никаких требований о выкупе я не получал, -растерянно ответил Вадим.– Я хочу поехать в гавань – поискать яхту. Подбросишь меня?

– Я бы на твоём месте не занималась самодеятельностью, а немедленно пошла в полицию, пока полиция сама не пришла к тебе, – вполне логично посоветовала писательница.

– Мы сначала съездим в гавань, а оттуда прямо в полицию. Поехали?

– Ты знаешь, сколько я буду собираться? Пусть Рауль тебя довезёт до гавани, а я пока накрашусь и оденусь.

– Прекрасно. У тебя есть что-нибудь выпить? – как бы между делом спросил Морозов.

– Опять? – укоризненно покачала головой Диана.

– Что делать? Стресс, нервы, – неубедительно отмахнулся Вадим.

– Стресс, нервы, – язвительно передразнила его писательница.– Это обычный русский запой – позорное бегство от реальности.

– Да, что ты знаешь о русском запое? – пренебрежительно бросил Морозов.