Внутри

– Ну что, приехали, вот этот дом, седьмой этаж, ты как?

– Трудно сказать. Знаешь, я за это время и говорить-то почти разучился, а сегодня такой день, что и мыслей своих не связать, не то что слов, но я думаю… я готов, давай, пойдем.

– Ну, давай…

Они выбрались из машины и довольно размеренным шагом двинулись в сторону парадной. Максим с трудом перемещался на ватных ногах, а Павел нисколько его не торопил, он сам шёл не спеша и с очень задумчивом видом. Подойдя к домофону, он нажал кнопку вызова консьержа.

– Здравствуйте, слушаю вас.

– Здравия желаю, полиция, майор Юсупов, откройте, пожалуйста.

– Да, проходите.

Послышался писк, сообщающий об открытии двери, и молодые люди зашли в подъезд. Павел приблизился к консьержу, низкорослому седому пенсионеру, показал ему удостоверение.

– Добрый день, нас интересует один жилец. – Павел достал фотографию Федора Михайловича. – Припоминаете такого?

– Да, конечно, Федор Михайлович хороший человек, но в последнее время вел себя немного странно, каким-то более замкнутым стал, что ли, уж и не знаю, что у него там произошло. Да и не появлялся что-то давненько, неужто случилось с ним чего?

– Пропал он. Когда вы видели его в последний раз?

– Да так уж и не припомню точно, пару лет назад, наверное.

– Вы говорили, что заметили в его поведении что-то странное, что именно?

– Да так уж и не сказать, обычно приветливый был, в глазах неподдельный энтузиазм горел, одним словом, человек ученый. А последнее время не чтобы энтузиазма-то не было, а вот как-то больше казался в себя погруженным. Задумчивый такой приходил, иной раз и поздороваться забывал. Я-то не в обиде, понимаю, что, может, важные вопросы какие у человека, мне-то неведомо, но перемена резкая заметна была, это да.

– Отец, врать не буду, разрешения суда нет, но вот Максим Федорович, – Павел указал на Максима, – сын его. Может, есть ключи запасные? Два года ни весточки. Надеемся, в квартире этой найдем хоть какой-то намек…

– Да, он мне их оставлял, а паспорт Максима Федоровича можно хоть посмотреть?

Максим, порывшись в карманах куртки, молча протянул консьержу свой паспорт.

– Та-а-к, – надевая очки, произнес старик. – Максим Федорович Смирнов. Вроде бы всё сходится. Что же, давайте посмотрим, только я с вами пойду!

– Вопросов нет, пойдемте – охотно согласился Павел.

Они поднялись (на этот раз всё же с помощью лифта) на седьмой этаж. Консьерж вышел первым и уверенно направился к неприметной двери с табличкой «47». Первая семерка, обозначавшая номер этажа, вероятно, отклеилась. Подойдя к двери, консьерж достал огромную связку ключей и после недолго поиска вставил один в замочную скважину. Попытался повернуть – безуспешно. Попробовал ещё несколько ключей из связки – тот же результат. Старик отошел от двери и посмотрел на Павла.

Майор был совсем не настроен уходить ни с чем. Тяжело вздохнув, он шагнул к двери, схватился за ручку, резко нажал и толкнул. Случилось то, чего никто из присутствующих не ожидал – дверь свободно открылась. Трое мужчин молча переглянулись. Они некоторое время постояли в нерешительности на пороге, каждый в своих мыслях, но все – с замиранием сердца.

То, что обнаружилось внутри, порождало больше вопросов, нежели ответов. Аккуратно ступая и сохраняя полное молчание, они осмотрелись в комнате: помещение заполняли свисающие с потолка белые ленты со старательно начертанными иероглифами, судя по всему, китайскими. Никто из присутствующих не мог понять, что всё это могло значить, и никто не мог прочитать надписи. Обстановка практически пустой квартиры со странными лентами создавала впечатление пристанища умалишенного, и у всех троих эта мысль пронеслась в голове. На лице Максима читалось смятение, за сегодняшний день он слишком много пережил.

– Слушай, Макс, – прервал затянувшееся молчание Павел, – Куприянов же знает китайский?

– Вроде бы…

– Так звони ему, чего ждешь?! – В голосе Павла слышался азарт.

– Да, можно, наверное, но я телефон дома оставил.

– А он сегодня не в офисе, любил же работать по выходным?

– Нет, он собирался на дачу с семьей, всему офису объявил, даже я запомнил.

– Так, а дача там же? Дорогу помнишь? Давай всё быстренько зафиксируем на пленку и помчим к нему, он человек хороший, не откажет, тем более в таком-то деле!

– Точно не могу сказать, но на местности, может быть, сориентируюсь, давай попробуем, – поддавшись энтузиазму друга, уже чуть более бодро ответил Максим.

Молодые люди быстро спустились вниз и рванули к машине. Консьерж, вероятно, хотел что-то им крикнуть вслед, но не успел во всей этой суматохе.

Путь до дачного поселка не занял много времени, и Максим с Павлом вновь преодолели его в тишине, хотя уже менее гнетущей. Глубоко в их душах разгорался яркий свет надежды. Может быть, и не было для этого особого повода и всё становилось лишь только более запутанным, но процесс был запущен, и, казалось, его уже ничто не остановит.

Залетев на высокой скорости на территорию большого дачного посёлка, Павел и не думал останавливаться.

– Ну?! – громко спросил он.

– Так, сейчас, дай подумать… – неуверенно начал Максим. – Вот, напротив кирпичного дома сверни налево, и сбавь уже скорость, ни к чему здесь так нестись, думать мешает.

– Угу, – буркнул Павел поворачивая.

– Вот, вот за этим домом ещё раз налево и в тупике будет его дом! – с возрастающим воодушевлением уже почти прокричал Максим.

– Отлично! – ответил Павел и прибавил ходу.

Буквально через пару мгновений они оказались у нужного дома. Машина резко затормозила, и Павел с силой надавил на клаксон. Душераздирающие звуки – сигнал и визг тормозов поставили на уши весь посёлок. И Андрей Игоревич Куприянов не стал исключением: впопыхах он выскочил из дома и устремился к машине.

– Паша, Макс, вы, что с ума сошли, вы что вытворяете?! – прокричал он.

Наконец-то гудок смолк, и люди, которые уже успели выйти из своих домов, увидев, что ничего особенного не происходит, стали расходиться по своим делам.

– Дядь Андрей, у нас тут дело срочное! – возбужденно произнес Максим.

– Конечно, ребят, что случилось?

– Это по поводу отца… Возможно, мы нашли след, который поможет в его поисках…

– Кхм, – вздохнул Андрей Игоревич. – Ну, что ж, давай в дом, там и обсудим.

Все трое побрели к дому. По пути Андрей Игоревич отвел Павла чуть в сторону и шёпотом произнес:

– Паш, я понимаю, Макс, может быть, чуть-чуть не в себе, но ты-то чего?

– Дядь Андрей, тут дело нешуточное…

– Угу, ну давай посмотрим, что там у вас…

Дойдя до беседки, Андрей Игоревич предложил всем сесть и громко, с недоверием в голосе произнес: