Земные приключения неземной женщины неизвестного космонавта Сашки-Пряник

Настасия встала между покрасневшей Сашкой и серым от негодования Толиком:

– Так. Вы. Угомонились оба?

– Она первая начала

– Ну все, просто баттл: русский космос против русского балета. Как вам идея? Что-то в этом есть. Нет, лучше тройной баттл! Проект «Треугольник». Три столпа современной России. Баттл. Я прямо вижу это. Сразу вирусное видео.

Настасия закрыла глаза и воочию представила, как бы это выглядело.

46. Проект «Треугольник».

– На футбольном стадионе горит табло с надписью Проект «Треугольник» – Супер баттл – Три грани Руси: Балет – Космос – Поэзия. Продолжатели Павловой, Пушкина и Гагарина. На мониторах появляются, сменяя друг друга, картинки известных русских поэтов, артистов балета и космонавтов: Пушкин, Павлова, Толик, Нежинская, Петипа, Нуриев, Лермонтов, Гагарин, Циолковский, Барышников, Сашка-Пряник, Есенин, КО-РО-ВИ-НА…

Голос Сашки вывел ее из задумчивости:

– Настасия? Мы здесь не за этим.

– Кстати, местные могли бы быть спонсорами. Сеть треугольник – спонсор проекта Настасии КО-РО-ВИ-НА «Треугольник». Ну круто же…

– Настасияаааа, – прервала ее Сашка.

Настасия обняла Толика и закатила глаза:

– Анатолий расскажи, что там за теория такая.

47. Любовь Толика.

Толик отстранился от Настасии и заходил взволнованно вокруг памятника:

– Понимаете, балет – это совершенное искусство. И на самом деле, я на практике люблю Нуриева, а его уже нет, но есть Михаил Николаевич. Он сложен совершенно, даже более чем. Если бы видели его движения, руки…

Толик высоко подпрыгнул и дотронулся до бронзовой руки Нуриева:

– Ноги, стопы, лодыжки.

Толик залез на памятник и погладил ногу Нуриева:

– И все остальное. Мое чувство пока неосознанно, но оно внутри.

Настасия подошла к Толику и погладила его по спине:

– Вы не волнуйтесь только. А у Вас девушка была?

– У меня пока никого не было. Не до этого мне, я полностью в искусстве. Оно требует самоотдачи! И Михаил Николаевич говорит так же.

– А годков-то Вам сколько?

– Про возраст спрашивать не очень прилично у артиста.

– А все же?

Сашка решила вмешаться:

– Да видно же, сопливый еще, думаю, 25.

Анатолий обижено надул губы:

– Через месяц будет уже.

Сашка внимательно посмотрела на Толика. Он действительно показался ей таким же красивым, как главный герой какого-то очередного космического фантастического боевика:

– Толик, тут такая штука. У меня есть договоренность с определенными людьми о том, что я помогаю им с тобой, а они мне. Я хочу, чтоб все было справедливо

– Я знаю, кто эти определенные люди. И они против моего увлечения. Но если бы видели его. – он показал на скульптуру.

Настасия отвлекалась от разглядывания памятника:

– Ладно, Анатолий, мы как раз просто хотим посмотреть на этого твоего Михаила Николаевича и все.

– Приходите на репетицию. Она через полчаса.

Толик ушел, картинно раскланиваясь.

Настасия посмотрела ему вслед:

– Саш, я думаю, не все потеряно. Мне показалось, что он реагирует на мои прикосновения и, кажется, он тебя разглядывал тоже внимательно.

– Тебе точно показалось.

48. Она беременна.

Максим Максимович научился выпивать в скрюченной позе. Он носил с собой большую соломинку, напоминающую скорее кальянный шланг. Именно через нее он пил водку в компании с Пригожиным, рассказывая про беременность Сашки:

– Рома ты представляешь? Роман Петрович. Перспективы если мы согласимся признать ее, как полноправного космонавта. Рома, ты оцени какой объем исследований у нас может оказаться под рукой.

Пригожин выпил залпом, занюхал сникерсом:

– Вот кого она только родит? А вдруг мутация? И не своего, а Чужого? И потом, ты подумай, а чья или чье это будет? Не понятно от кого, в общем пространстве забеременела. Заявят права партнеры.

Максим Максимович резко вдул водки:

– Дитя мира, дитя космоса, мироздания, вселенной.

Пригожин налил себе и Максим Максимовичу:

– Эко тебя понесло. Все видимо потому, что ты это через шланг пьешь. Давай еще по одной. Трубка водки. Трубка мира. Дитя говоришь? Нужно обмозговать все.

49. На репетиции. Шишкаризов.