Возвращение барона Блутзаугера

– Да-да, у меня есть, Ваше Величество! – закричал крестьянин Олаф. – С тех пор как проклятая поселилась в хижине у леса, мои коровы стали худеть не по дням, а по часам. Молока не наберется и кружки со всех.

– А у меня ведьма сгубила весь урожай в огороде. Вместо славных овощей кругом чертополох, – крикнул Ганс.

– Немало мне довелось встречаться с ведьмами, – промолвил Фридрих. – Да впервые вижу, чтобы она не приняла чужое обличие да не ускользнула бы от наказания. Будь бедняжка в самом деле ведьмой, пожалуй, обратила бы вас в жабу или ужа, а не шла бы покорно на смерть.

В толпе зашумели:

– А господин король-то верно говорит! Где это видано, чтобы настоящая ведьма позволила тащить себя на костер?

– И впрямь она напустила бы бурю с дождем и градом, а на небе ни облачка. Пожалуй, она давно извела бы всех и погубила весь скот.

– Эй, Олаф, не с того ли твои коровы исхудали, что все дни ты просиживаешь в трактире да наливаешься пивом, словно бочка?

– Ха-ха-ха! И то верно: несчастная скотина стоит некормленая по нескольку дней.

– Ганс, братец! А не ты ли полеживаешь на солнышке, поворачиваясь с боку на бок, словно окорок в коптильне? Не мудрено, что огород зарос чертополохом.

Крестьяне смеялись, а покрасневшие от стыда Ганс и Олаф поспешили скрыться в толпе.

– Расходитесь по домам, добрые люди, и оставьте несчастную в покое. Ей, видно, и так несладко живется на свете, – сказал король.

Но толпа не спешила. Всем было любопытно поглазеть, куда отправится бедняжка, да поглумиться ей вслед, уж больно она уродлива. Ребятишки приготовили комья грязи, чтобы кидать в несчастную, когда она отправится восвояси.