Правило номер 8. Погружение. Часть 1

Хребет напротив более всего напоминал собой кусок стены громадного недостроенного здания. Изначально у кромки леса низкий, он без плавного набора высоты сразу же вдавался резко ввысь и, – судя по картине, что открывалась ближе к середине долины, – в том месте хребет так же оканчивался отвесно.

Впрочем, этим его странности не завершались.

Одна из его частей особенно выделялась, – а выделялась она тем, что была, похоже, обитаема.

Подобно огромному каменному муравейнику с отверстиями, скала в одном месте была буквально изрешечена россыпью застеклённых окон. При этом, если бы не характерный блеск этих окон, – отсвечивающих в последних лучах заходящего солнца, – невозможно было бы с ходу определить, что этот участок горы кем-то заселён, – настолько гармонично в этом месте смотрелись данные творения человеческих (судя по всему) рук.

Стелла внезапно почувствовала резкий перепад высоты.

В горле у неё тут же пересохло, а руки сами собой вцепились, – не в Лауру, но в перья того существа, на котором они обе сейчас сидели.

Существо, что звалось полуоборотнем, однако, на эти действия никак не прореагировало, продолжая плавно опускаться ниже. Вскоре линия его полёта выровнялась, – и теперь с его спины можно было разглядеть некоторые объекты на земле гораздо лучше.

Самое широкое место долины: меж двух хребтов и самым началом леса, – оказалось занято широкой ровной площадкой, заполненной путаным переплетением множества извилистых ручьёв и одиноко произрастающих, – а так же растущих напротив, весьма плотно друг к другу, – деревьев крупных пород.

В самом центре площадки виднелся большой пруд, – окружали который, кажется, плакучие ивы.

По периметру участок украшали немногочисленные, но очень яркие пятна цветников с вытоптанными вдоль и вокруг них пешеходными дорожками, – в некоторых местах окаймлёнными двойными линиями кустарниковых зарослей.

Площадка производила впечатление некоторой небрежной запущенности, однако при всём при этом запущенность эта вовсе не лишена была своеобразной привлекательности.

Далее, – уже вглубь долины и до самого её окончания, – виднелись ещё множественные водоемы, – меньших и намного меньших размеров, нежели основной, «парадный» пруд, – но они все были расположены на участках совершенно диких и людьми, кажется, не тронутых.

Помимо источников пресной воды, полноту долины так же составляла обильная растительность: поляны, лужайки, многочисленные кустарники и деревья.

Деревья местами составляющие целые рощи.

Ближе к завершению долины, с левой стороны, – на окраине одной особенно обширной рощи, – издалека проглядывались какие-то каменные постройки (либо это были просто хаотично разбросанные валуны огромных размеров, которым игра света и тени придала вид чересчур величавый).

Стелла глядела на всё то, что окружало её, как бы со стороны, а при наступлении тех моментов, когда ощущение реальности становилось для неё чересчур зыбким (и она вновь начинала чувствовать себя героиней собственного чересчур яркого сновидения) она сразу же живо представляла себе картину своего стремительного падения вниз – с высоты плашмя на землю.

Сразу после этой фантазии руки её сами собой крепче прижимались к тёплой (и потому так похожей на настоящую) спине сидящей перед ней женщины.

***

Когда полуоборотень принялся за окончательное снижение, над линией горизонта оставалась видимой лишь четвертинка оранжево-красного круга солнца.

Всё время держась право, огромный кулик долетел примерно до середины долины и здесь же приземлился – на плоской, заросшей травой поляне, рядом с небольшим водоёмом и недалеко от произрастающей в этом месте рощицы, упирающейся в подножие хребта.

У Стеллы во время пути то и дело прерывалось дыхание, и только теперь, – встав, наконец, ногами на твердь земли, – она смогла вдохнуть воздух полной грудью.

Чибис на это действие отреагировал весьма быстро: он склонил голову и по-птичьи, наискосок, глянул на неё.

«Приятно было познакомиться с тобой, избранная».

И тут огромная птица внезапно подмигнула девушке.

Стелла лишь молча кивнула в ответ. Она не могла сейчас понять, приятно ли ей познакомиться с этим созданием, или не совсем: слишком много мыслей роилось в голове.

Сразу же после того, как полуоборотень удалился, – стремительно воспарив в небо, – Лаура обвела «крылатым» движением своей руки окружающее их двоих пространство земли – от начала поляны до склона хребта.

– Здесь я живу. – Произнесла она. – Добро пожаловать, дорогая. Пройдём сразу в дом.

Девушка, – вместо того чтобы сразу же последовать приглашению, – начала оглядываться.

Водоём, рядом с которым их высадил так называемый «полуоборотень», оказался на деле ничем иным, как самым обычным болотом.

Салатно-зелёная ряска покрывала практически всю водную поверхность, – и кое-где из неё выглядывали расположенные как бы в шахматном порядке поросшие травой кочки. Несколько трухлявых, – стоящих, накреняясь из воды, – брёвен торчали у самого ближнего берега.

С трёх оставшихся сторон болото окружали густые заросли осоки и камыша.

Небольшая, изрядно покосившаяся деревянная постройка, – что располагалась на небольшом возвышении в нескольких метрах от дальнего края болота, – смотрелась здесь весьма уместно.

Неуместным было вот что: Лаура, почему-то, уверенным шагом двинулась к «ведьминой избушке», постоянно оглядываясь на Стеллу, чтобы та не отставала от неё.

Девушка в очередной раз почувствовала какой-то подвох. Она вполне смогла бы понять выбор Лауры, если бы «дом», – в котором длинноногая, якобы, жила, – был больших размеров, имел бы ровные стены и стоял на берегу реки или озера.

Представленный же водоём и подобное жильё казались совсем не подходящими для женщины в белых одеяниях и со светящимися «божественным» светом глазами —

уж скорее такие «хоромы» подошли бы жабе.

Лаура, однако же, упорно шла к указанному строению, – и Стелле другого не оставалось, кроме как пойти следом.

От берега болота к «избушке» вела дорожка, тщательно выложенная крупными плоскими камнями. По ней Лаура подвела свою гостью к ветхой постройке.

Взгляд на строение вблизи радости Стелле не прибавил.

Рядом с накренившимся крыльцом под окнами стояли, – источая разнообразные пахучие ароматы, – многочисленные деревянные кадки.

Внутри них в земле произрастали: густой изумрудный мох, крошечных размеров грибы, ягоды, и кустики неизвестных трав.

Вот так плантация

Стелла подняла голову вверх.

Покосившийся чёрный домик, казалось, злобно навис над ней

Затем протяжно скрипнула входная дверь.

Беги отсюда, пока не поздно

Стелла в два шага преодолела расстояние между крыльцом и дверью и вошла внутрь, – на этот раз не слушая голос внутри своей головы.

Может, этот дом и был обителью чего-то ужасного, но на улице становилось уж слишком холодно, – так что пока самым правильным выбором Стелла интуитивно посчитала для себя какое-никакое помещение.

«Кроме того, – рассудила про себя девушка, – от неё всё равно так просто не сбежишь».

Что касается внутреннего убранства «избушки», то оно удивило на сей раз приятно.