Морфо

– И, конечно же, – я! Всеми любимый и обожаемый третий судья. Источник бесконечной мудрости, мэр Чистилища и просто отличный парень – господин Аяк!

Он хлопнул в ладоши и с самодовольным видом зажмурился. Толпа никак не отреагировала: все словно проглотили языки. Господин Аяк приоткрыл глаза и посмотрел на небо.

– Какая оплошность с моей стороны! Забыл, что сейчас утро. Эон, будь другом, верни ночь, иначе зрелище фееричным не получится.

– Это уже не вписывается ни в какие рамки, Аяк! Я не буду вертеть время туда-сюда ради твоих глупых фокусов, – запротестовал Эон.

– Ладно, сам справлюсь, – беззаботно ответил господин Аяк, ища что-то во внутреннем кармане пиджака.

– Хотелось бы посмотреть, как это у тебя получится, – насмешливо сказал Эон. – Я на прошлой неделе спрятал Часы Вечности там, где ты их точно не найдешь.

– Сейчас, сейчас, – пробубнил Аяк, продолжая что-то искать, но уже в кармане брюк. – Где же они? Ах, вот где! – победоносно воскликнул он.

Господин Аяк достал уже знакомые Флинну золотые часы со знаком бесконечности на крышке, такие он видел у Таната. Глаза Эона округлились от ужаса, и он попытался выхватить часы.

– Откуда они у тебя? Немедленно верни!

– Я их взял у нашего общего знакомого. Вспомнить бы, как они работают… – задумчиво произнес господин Аяк, открывая крышку.

– Он не мог их тебе отдать! Держу пари, что ты их украл! – Щеки Эона побагровели, а ноздри раздулись.

– Пока он не заметил пропажи, технически я их не украл, а лишь на время позаимствовал. Позаимствовал Время на время. Шикарный каламбур, – развеселился господин Аяк.

– Предупреждаю: если ты сломаешь Часы Вечности, то время перестанет существовать. А вместе с ним и ты! Хотя, – Эон призадумался, – если хочешь – ломай. Хоть так от тебя избавлюсь.

– О, мне так больно слышать, что ты не рад моей компании.

– Был бы рад, если бы не знал тебя с начала времен. Ты у меня уже в печенках сидишь! Так что давай, ломай, – с вызовом предложил Эон. – Разбери эти часы на маленькие винтики и закончи наконец мои мучения.

– Не волнуйся, ничего я не сломаю. У моих рук превосходная память, куда лучше, чем у моей головы. Ох, бедная моя головушка! – вздохнул господин Аяк. – Ей приходится столько всего хранить в себе! Все знания мира – это вам не шутки! Что-нибудь да обязательно запамятуешь. И все же тяжко быть олицетворением мудрости.

– После стольких лет мне уже кажется, что ты олицетворение глупости, – фыркнул Эон.

– Да будет тебе известно, что от глупости до мудрости всего один шаг. И этот шаг – истина, – подмигнул господин Аяк. – Смотри-ка, мои руки меня не подвели.

Застывшие облака вновь пришли в движение. Солнце быстро заскользило по небосводу: тени сперва почти исчезли, став короткими и темными, а затем вытянулись и побледнели. Запад окрасился в малиновый цвет, знаменуя окончание дня. Но менялось не только небо. Эон из рыжеволосого мальчика превратился в молодого парня с веснушками на лице, а после в мужчину с густой бородой.

С наступлением сумерек в фонарях выросли новые лампочки. Они, мигая, неуверенно зажглись, будто боялись, что их снова взорвут. Статуи ангелов зачем-то расправили крылья, шурша мраморными перьями. Может, так они приветствовали перерождение света?

Когда же наступила ночь, Эон стал дряхлым стариком с бородой по пояс и длинными серебристыми волосами.

– А ты не верил, что я справлюсь. Признай, ты просто не хотел вновь становиться старой развалиной. – Господин Аяк панибратски хлопнул Эона по плечу, который от этого жеста чуть не упал.

– Аяк, это была последняя капля! Я снова пожалуюсь Танату! – вытянув узловатый палец, просипел Эон.

– Это того стоило. Теперь на твоем фоне я выгляжу значительно моложе. – Господин Аяк снова поправил бабочку и отряхнул пиджак. – А теперь давай проверим твою ловкость. На, держи! – Он подкинул часы в воздух.

Дряхлый Эон испуганно охнул, но успел их поймать.

– Ты чуть не разбил Время!

– Но ты ведь сам мне предлагал его сломать. А теперь почему-то жалуешься. Эон, ох уж эта твоя переменчивость. – Господин Аяк сложил руки в замок и покачал головой.

– Это было несерьезно! Шутка.

– Отсюда вывод: не надо шутить со временем. Ах, когда же все научатся трепетно относиться к нему, – с напускной грустью вздохнул господин Аяк. – Ведь почти все бездумно проматывают его, не ценят, а потом жалуются, что жизнь быстро пролетела. – Он многозначительно посмотрел на толпу.

– Да уж, глупцов по обе стороны хватает, – сказал Эон, бережно пряча часы.

– На чем я остановился? – призадумался господин Аяк. – Вспомнил! – хлопнул он себя по лбу. – Добро пожаловать в Чистилище, мертвые вы наши!

Господин Аяк широко раскинул руки в стороны, и в этот самый миг на небе взорвались салюты, прогоняя тьму. Лепестки сияющих цветов распускались и опадали, превращаясь в разноцветный дым. Огненные змеи танцевали, выписывая невероятные фигуры, извергали из пастей алые искры, а после таяли.

У Флинна от бесконечных хлопков зазвенело в ушах. Он вспомнил, как в детстве наблюдал нечто подобное. Ему тогда было пять. Они с отцом пошли на день фейерверков и целых два часа любовались разноцветными огнями на фоне чернильного неба. С каждым свистом запускаемого салюта его сердце замирало, а после оглушительного взрыва билось испуганной птицей. Столько смеха и радости ему больше не принес ни один день в его жизни. Ненадолго Флинн забыл, где находится. Все стало таким незначительным. Сейчас существовали только свет, грохот в небе и воспоминания, теплом разлившиеся в груди.

Представление закончилось, оставив после себя запах пороха, медленно тающий дым и привкус прошлого.

– Это было шикарно! Я такой молодец, – сам себя похвалил господин Аяк, натянув широченную улыбку. – А вам, – он обратился к толпе, – я бы хотел сказать еще пару слов. – Веселье мигом стерлось с его лица. – Из Чистилища есть только два пути: для легких душ уготованы Небесные Чертоги, для тяжелых, увы, Лимб. Если мы с коллегами не придем к единому решению, то вам будет дан второй шанс и через время вы пройдете все испытания заново. А теперь прошу вас проверить левые карманы.

Флинн опустил руку в карман штанов и достал золотую монету, которую видел впервые. На одной стороне изображалась бабочка, а на другой ухмыляющийся череп, дымящий сигарой. Монета внезапно потяжелела, выскользнула из рук и, к удивлению, упала на ребро.

– Это ваша Монета Судьбы, – пояснил господин Аяк. – С ее помощью вы сможете узнать о решении суда. Если она упадет бабочкой вверх, вас ждут Небесные Чертоги, если выпадет череп, то вам уготован Лимб. Ну а если на ребро, то вердикт еще не вынесен.

Внутри Флинна натянулась струна, вся радость от фейерверков улетучилась. Он нагнулся и поднял монету.

– Отныне ваша судьба только в ваших руках. А теперь проверьте правые карманы.

Флинн достал из правого кармана книжку размером со спичечный коробок. На темно-серой обложке был нарисован золотой клубок ниток.

– Это путеводитель по Чистилищу, – сказал господин Аяк. – Тут указаны все достопримечательности нашего города. С ним вы никогда не потеряетесь. Если захотите куда-то попасть, откройте путеводитель и четко произнесите название места. Дорога сама найдет вас. Также всем вам нужно обратиться в службу психофоров, где каждого из вас уже дожидается личный консультант. Все вопросы можете задавать ему. Удачи! Увидимся на Страшном (или не очень) суде!

– Фигляр, – буркнул Эон, спускаясь по лестнице.

– Кстати, Эон, не сочти за труд, одолжи мне часы еще буквально на минутку, – попросил господин Аяк.

– Зачем это?

– Хочу вернуться во вчерашний день, сегодняшний мне категорически не нравится. Воздух не такой свежий, да и звезды какие-то тусклые. Вчера было определенно лучше.

– Еще что удумал, обойдешься и сегодняшним днем! – возмутился Эон. – Когда-нибудь ты доиграешься и разобьешь Время.

– А ты разбиваешь мне сердце! И все же я был прав, сказав, что к вечеру у тебя портится характер. С утренним тобой сложно, а с вечерним вообще невыносимо.

Флинн больше не слушал пререканий двух судей: все мысли заняла монета, блестевшая в свете фонарей. Его судьба отныне в его руках, как и сказал господин Аяк. Флинн пытался вспомнить свою жизнь. Сколько хорошего и плохого он сделал за свои неполные семнадцать лет? В какую сторону склонится чаша весов?

Поглощенный внутренними переживаниями, он и не заметил, как к нему подошла Сфинкс. Флинн никак не мог понять ее настроения: сперва казалось, что женщина-кошка улыбалась, но стоило чуть повернуть голову – и вот она будто злилась. Нечто неуловимое и изменчивое было в ее лице.

– Твоя надежда цвета неба и тоньше крыла бабочки, – таинственно промолвила Сфинкс.