Месть

Месть
Анастасия Олеговна Селезнёва

"ВСС" – мир с обратной стороны существования. Не имеет рамок возможностей и скрыт от посторонних глаз. О "них" не знает никто, но "они" знают каждого… «Они» организовали свою огромную группу «хамелеонов», и у них есть всё для лучшей жизни. "Они" никто и одновременно кто угодно. "Они" могут делать то, что только могут пожелать. У "них" нет рамок возможностей, но плата за такую роскошную жизнь – это охрана того города, в котором "они" живут, ценой собственной жизни.

Часть l

Каждый день мы находимся в мире, где любой должен выполнять какую-то функцию в своей жизни. Человек рождается и уже становится частью общества. Со временем находит своё место и следует по выбранному пути, имея определённую цель… Есть другой тип людей вроде меня: у них нет ничего: ни целей, ни родственников, ни друзей. Они не знают, что им делать дальше и для чего предназначены. Они не живут, а существуют. Кто-то теряет интерес к миру и замыкается в себе, а кто-то напротив, пусть и не участвует во всём происходящем, но зато внимательно следит. Не сразу понятно о чём я сейчас говорю, но если мой читатель готов остаться со мной до самого конца, то я готова рассказать ему свою историю.

Моё имя Вероника Морозова. Вы можете считать меня странной, но до сих пор, в свои полные семнадцать лет я не могу понять кем должна стать, какую роль выполнять и какой в ней будет смысл. Мне кажется, иногда, что я одна в этом мире… У меня есть только отец и мать – больше никаких родственных связей. Мы будто из ниоткуда появились здесь, в нашем городе, и пусть для вас он останется неизвестным.

Мне говорят, что все наши родные живут далеко от сюда и не поддерживают с нами связь, но я этому не верю. Меня постоянно от чего-то ограждали, многое запрещали, и главное, не позволяли долго находиться на улице. Они твердили, что это всё ради моей же безопасности…Это всегда становилось смешно. И более, чем – невероятно раздражало… Когда-то у меня был единственный друг – Стас. Мы дружили ещё в школе. Он уже заканчивал учёбу, когда я была только в седьмом классе. Нам нравилось после уроков приходить на баскетбольную площадку, которая находилась за огромным парком, и кидать мяч в корзину, разговаривать ни о чём и смеяться над глупостями. Это было единственное для меня счастливое время. Сегодня, спустя несколько лет я нахожусь всё на той же площадке, только в полнейшем одиночестве, и мысли атакуют меня. Прошло три года с того момента, как пропал Стас. Он будто провалился сквозь землю. Помню, в день нашей последней встречи, он, как обычно, отвёз меня до дома на своём мотоцикле, и сам отправился к себе. Никто больше не видел и не слышал ничего о нём и его семье. Дом Самойловых давно пустует, но до сих пор не удаётся к этому привыкнуть. Их номера телефонов давно заблокированы, и этому нет никакого объяснения. Столько вопросов остались без ответов… Скажу, что в последнее время мои будни отличались лишь датой, каждый день происходило одно и то же. И если не смотреть в календарь, то можно было подумать, что один день вертится по кругу, словно ты попал в какую-то петлю времени. Складывается ощущение, что я скоро сойду с ума. В частности, от своих странных снов, которые приходят следом за долгими раздумьями перед сном.

Несколько ночей подряд мне снится мой друг: будто он здесь и никуда не исчезал. Будто всё в порядке и, что он рядом. Поэтому я стала часто сюда приходить в надежде на то, что Стас может ещё появиться, но его как не было, так и нет. Ни сегодня, ни вчера.

Я тяжело вздыхаю, прогоняя все воспоминания прочь и оглядываюсь вокруг. Здесь совершенно пусто, никого нет, кроме меня и того "Лансера" возле ворот. Машина давно стоит здесь, и будто чего-то выжидает. Загадочная машина вскоре отдалилась от сюда, и я хочу последовать её примеру. Самое лучшее время побыть наедине с мыслями.

Один из самых тёплых апрельских деньков уже клонится к вечеру, постепенно зажигаются фонари, и по огромной реке начинают мерцать их блики. Ни единой души. Мне пора возвращаться домой, но делать этого я пока не спешу. Сейчас мне абсолютно всё равно опоздаю я или нет и, что мне на это ответят. В голове другая мысль: пора оставить прошлое и двигаться вперёд. Пора менять свою жизнь.

Я действительно не заметила, сколько времени просидела на одном месте: прошло несколько часов, а казалось всего лишь один. Я встаю с лавочки и поднимаю мяч, что валяется у меня в ногах. Не понимаю только, зачем он мне нужен. Верчу его в руках и ухожу от этого места. Перед уходом, я ещё раз оглядываюсь назад, как бы прощаясь со всем, потому, что знаю точно – сюда я больше никогда не приду. Я наконец забуду всё, что было связано с именем Станислав Самойлов и буду жить дальше, только уже по-другому. C чистого листа.

Наш город красив и огромен. Он имеет множество живописных мест, красивых парков и бульваров с фонтанами. Некоторые из фонтанов танцующие и светятся ночью, но к сожалению, полюбоваться этим мне удавалось крайне редко. Кроме того, у нас много статуй и мостов, но есть самый большой и самый главный, что объединяет две части города, два побережья: Западное и Восточное. Мой дом находится в Западной части. Она является главной, так как бОльшая часть города находится именно там. Оттуда каждые несколько минут ходит различный транспорт, но я предпочла отправиться пехом. Дороги забиты автомобилями, почти на каждой улице образовалась пробка по непонятной причине. Такого огромного потока никогда не случалось, но сегодня все будто с ума посходили. Навстречу мне, по дорожке идёт пожилой мужчина в шляпе. У него большие очки и седая бородка на лице. Он идёт и тихо говорит о чём-то через устройство в его ухе. Когда мы проходим мимо друг друга, он метает в меня очень странный взгляд (взгляд не пожилого человека, слишком выразительный для старика) и заворачивает на следующую улицу. Я нахмуриваю брови и оборачиваюсь на него. Тот быстро скрывается за поворотом, заставляя думать о себе, словно о мираже. Это паранойя, думаю я и ускоряю шаг. Это самый обычный старик. Я давно не общалась с людьми, и каждый из них вызывает у меня непонятное чувство подозрения. В голову приходят мысли о том, что все они далеко не те, кого из себя представляют. Мне кажется, что каждый из них следит за каждым моим шагом. Я подскакиваю от того, что в кармане у меня неожиданно звонит телефон, я достаю его и нажимаю "ответ". На той стороне провода звучит обеспокоенный голос отца:

– Ника, где ты?

Ничего необычного, так происходило всегда, если я долго не появляюсь или не звоню первая.

– Я возвращаюсь. Скоро буду дома, не волнуйся. – отвечаю я, и непонятно почему, оборачиваюсь назад.

– Скажи мне, где ты находишься. – он явно нервничал. – Я заберу тебя. Слышишь меня?

Я теряюсь.

– Слышу. – и называю ему точный адрес, – Что случилось?.. Я не знаю, как ты сюда попадёшь. Дороги переполнены… Я могу сама…

–Нет. Жди. – отчеканил он – Жди, я скоро буду.

И сбросил.

Я убираю телефон от уха, и ещё минуту держу его в руке, смотря в экран, ожидая какого-то чуда. Что происходит?

После пятнадцати минут ожидания, ко мне подъезжает серебряный "Ситроен". Это машина отца. Он опускает переднее стекло пассажирского сидения и зовёт меня.

– Садись, немедленно!

Я послушно ныряю в автомобиль, и мы трогаемся с места.

– Что происходит?

– Я не знаю – моментально отвечает он, – Вернее догадываюсь, но надеюсь, что это не так. Пристегнись.

– Что? – я не понимаю его.

– Пристегнись.

– Я не это имела ввиду… Я хорошо тебя слышу! Что такое?!

Он промолчал.

Мы едем по объездной трассе, где совсем никого нет. Дорога с односторонним движением пустая и машина движется очень быстро. Нам повезло, что эта дорога существует. По ней редко кто ездит, потому что, она никуда не выходит, у неё только один прямой путь к Главному мосту, что идёт к другому концу города. Я совсем ничего не понимая, смотрю в открытое окно. Пытаюсь что-то сообразить.

– Дома всё хорошо, – вдруг говорит отец – Так что, не волнуйся.

– А что тогда не так?

Он игнорирует мой вопрос и мы едем дальше.

Слева от нас простирались многочисленные и высокие квартиры, как бы пристроенные друг к другу, образуя сплошную стену. Где-то между ними изредка попадались проходы на следующую улицу. А справа были бетонные бортики, за которыми уже находилась огромная река. Это был конец города.

– Ты ведь не ответишь мне?

Он так же молчит.

Я вздыхаю и откидываю сидение. Отец не хочет со мной разговаривать, тогда я решаю немного вздремнуть по пути к дому. Ещё несколько минут всё так же спокойно. Закрыв глаза, я медленно проваливаюсь в сон, пока где-то рядом не начинают слышаться странные звуки. Сначала возникает мысль, что мне это кажется, но с каждой секундой они становятся громче и отчётливее. Нахмурив брови, я открываю глаза и прислушиваюсь. Вдруг понимаю, что это раздаются звуки выстрелов. Я поднимаю голову и осматриваюсь.

– Что это?

Едва ли я заканчиваю фразу, как из-за угла, на одностороннюю улицу вылетают несколько чёрных джипов "Ауди" и "БМВ". Они неслись прямо нам навстречу, против движения полосы. Между ними происходила борьба и перестрелка. Они подрезали друг друга и подбивали. Всё происходило в считанные секунды. Я видела осколки разлетевшегося стекла и слышала громкие возгласы, а так же скрежет металла и визг из под колёс.

Отец реагирует моментально, и включив заднюю скорость, со всей силы надавливает на педаль.

– Держись! – быстро говорит он.

Мной овладевает паника. Я не отрывая глаз от происходящего, немедленно выполняю то, что он велел. Машины мчатся прямо на нас.

– Пап! – взмолилась я.

Одна из пуль попадает прямо в наше лобовое стекло, но проскакивает мимо голов. Я взвизгнула, а отец невольно выругался. Машины были уже близко, они вот-вот протаранят нас лоб в лоб и останавливаться не собирались. В зеркале я вижу один из проходов между зданиями и перевожу взгляд на отца.

– Там проход!

Он уже давно держит эту идею в голове. Я, поняв, что он собирается делать дальше, хватаюсь за дверную ручку, как можно крепче и смотрю вперёд. Три метра. В долю секунды, как только отец успевает вывернуть руль, раздаётся щелчок, и что-то похожее на пулю попадает прямо мне в шею. Вскрикнув, я хватаюсь за горло. Мы ныряем в проём за миг до того, как в нас врезались бы несколько чёрных "Ауди". Они и одна "БМВ" проносятся мимо, продолжая между собой борьбу. Испуганный отец хватает меня за плечо и начинает звать.

– Ника, – говорит он. – Ника, посмотри на меня! Что с тобой?

Я убираю руку от своей шеи и уже собираюсь увидеть там алую кровищу, очень удивляюсь. Ничего нет.

– Ну, – потребовал он. – Скажи, что-нибудь.

Я смотрю на него потерянным взглядом, и неуверенно дрожащим голосом булькнула.