Ссылка в Магическую Академию

После очередного отразившегося красного взгляда, Лори перестала брать во внимание этот занимательный факт, списывая все на усталость. Ведь после тренировки у нее было время лишь на принятие душа и переодевание, дабы успеть к завтраку киоса. Ноал, закончивший свое обучение в свой трехсотлетний юбилей, когда начал считаться совершеннолетним, мог позволить себе присутствовать на тренировках лишь три дня в неделю, остальные четыре дня посвящая каким-то своим делам.

Все эти четыре года девушка позволяла себе спать лишь по пять часов в сутки, чтобы успеть восстановить силы перед тем, как вновь отправиться под бдительный стальной взгляд Мастера и учиться пользоваться не только своим телом в искусстве ведения боя, но и сподручными средствами, не считая, само-собой разнообразных видов оружия. Больше всего девушке нравилось держать в руках меч, чувствуя его тяжесть и ощущая, как сталь служит продолжением ее руки, пускающей его в чарующий смертельный танец. Однако Лори не умаляла вниманием и боевые шесты, вспоминая рассказы про воинственное племя дроу, где остроухие девушки, считающие себя равными мужчинам, с удовольствием тренировались именно с этим оружием, сражая противников лишь одним взмахом деревянной палки. Правда темные эльфийки могли вкладывать в удар и толику своей магии, дабы бой находил свое завершение быстрее.

И сейчас, глядя в голубые, с серебряным отливом глаза киоса Ноала, который выглядел отчего-то немного смущенным, Лорлиона приготовилась к самому худшему. Неужели он решил сказать, что увольняет ее в связи со своим ближайшим отъездом, и ей придется вернуться на кухню?

– Лори, как ты знаешь, я в скором времени вынужден буду покинуть замок, – начал подтверждать ее опасения принц.

Лорлиона превратилась вся во слух, немного напрягшись.

– Не могла бы ты сделать кое-что для меня?

Лори непонимающе захлопала ресницами. Почему у киоса такой заискивающий тон, если он хочет с ней распрощаться? Чтобы она не обижалась? Да разве можно обижаться на господина, который пусть на время, но все же предоставил ей возможность показать себя?

– Конечно, киос. Что от меня требуется?

– В связи со множеством нерешенных перед отъездом дел, к сожалению, я сам не успеваю попрощаться с… некоторыми юными дамами. И, чтобы оставить о себе благоприятные воспоминания, нужно преподнести им небольшие дары, – он достал из кармана несколько бархатных коробочек.

Лори оторопела.

Это не шутка? Ноал просит ее отнести откупные своим бывшим любовницам?

Однако девушка безропотно приняла из рук демона маленькие коробочки, в каждой из которых наверняка сверкали драгоценными камнями изумительные безделушки.

– Кому именно мне следует отнести подарки?

– Геуне Мэвейре и геуне Карданаосе.

Лори усилием воли не стала приподнимать бровь, услышав имена эльфийки, дочери одного из Советников короля, что проживала в соседнем городе и суккубы, которая числилась в ее лучших подругах.

Ее не касались любовные похождения господина, и уж лезть в них она точно не собиралась.

Кивнув, и получив позволение удалиться, Лори поспешила в свою комнату, чтобы переодеться костюм для сражения. Только в нем удобно было скакать на лошади, не переживая за сохранность платья.

А ведь нужно было еще провернуть вручение коробочек таким образом, чтобы геуны не узнали о дарах подруги. Хотя им станется похвастаться драгоценностями друг перед другом… Но к тому времени Лори должна будет вернуться в Ионтон.

Один факт, что киос доверил столь щепетильное дело ей, Лори, говорил о многом. Значит, ей можно надеяться на то, что она сохранит свое место в замке даже после его отъезда. Ее могут перевести, к примеру, в услужение гостей, которые часто навещают коронованную чету. Ведь ее образование стало не хуже, чем у любого геуна, приставленного к тем или иным господам.

Справиться с поручением оказалось проще, чем Лори себе представляла. Окинув взглядом ее наряд, заострив внимание на вышитом на груди гербе королевского дома, и, на всякий случай, проверив ее при помощи магического зрения, стражники пропустили ее прямо к покоям геуны Мэвейры, после чего проводили и к леди Карданаосе.

Позволив себе немного пространственные речи в отношении того, как киос переживал, что не успеет попрощаться именно с его леди, с чем и послал ее, верную рини для исполнения своей воли, Лори преподнесла каждой из девушек по драгоценной коробочке. Послушав восторженные вздохи и заметив алчный блеск в глазах, стоило им увидеть содержимое бархатных шкатулок, Лорлиона распрощалась с геунами и вернулась к коню.

Все-таки Анадонт был великолепным учителем, практически вылепив из сырой глины, какой себя представляла Лори до прихода на службу принца, настоящее произведение искусства, умеющего поддерживать беседы даже с самим киосом. А чего уж говорить про геун, готовых ловить каждое слово, будто переданное высокородным любовником?

Обратная дорога до замка заняла не более двух часов, что для Лорлионы, привыкшей за последние года к седлу (а, в основном, ей приходилось скакать в полной амуниции, с утяжеляющими накладками на руки и на ноги для повышения ее выносливости и находящимися за ее спиной перекрещенными клинками или луком с заговоренными стрелами), сейчас конная прогулка была лишь в радость, позволяя вдыхать свежий воздух уходящего лета.

Скажи ей кто раньше, что она будет скакать на одном из скакунов из конюшни киоса, Лори лишь посмеялась бы, считая данное предположение не большим, чем хорошей шуткой. Но вот она, восседая на черном мерине и чувствуя под собой мощь перекатываемых мышц, стремительно преодолевает километры между городами, которые на обычной лошади ей было бы не проскакать и за половину дня.

Ловко спрыгнув на землю и отведя великолепное животное, которое эта прогулка только размяла, совершенно не утомив, в стойло, Лори улыбнулась поспешившему ей помочь Брану.

– Привет, Лори!

– Добрый день, Бран. Как твои дела?

Молодой человек, лишь пару раз видевшей ее в данном облачении, с интересом рассматривал воинское одеяние.

Лорлиона невольно смутилась, понимая, насколько плотно ткань облегала тело, не позволяя пропускать холод. Да, пусть каждый год она обнаруживала у себя на кровати новый наряд, больший предыдущего, ведь девичье тело постепенно приобретало приятные округлости и вытягивалось в длину, все же фасон оставался тем же: темно-коричневые брюки из плотной ткани и такая же безрукавка со шнуровкой на груди, что обтягивали ее стан, словно вторая кожа.

– У меня отлично! На прошлой недели одна из кобыл ожеребилась. Теперь у нас есть прелестная лошадка, которую назвали Иоланта. А вот ты… я вижу, что служба у киоса заставляет идти на определенные трудности? – он кивнул на ее облачение.

Лори пожала плечами.

– Каждый чем-то жертвует. Но я не в праве жаловаться, мне нравится все, что я делаю, даже если приходится попотеть.

Бран покачал головой. Он не понимал, как могут быть совместимы хрупкие девушки с воинскими искусствами. Благо наглядный пример женственности всегда был под боком – Бетси не переставала одаривать его своим вниманием, поняв, что киос больше не польстится на ее формы, а терять потенциального мужа в лице главного конюха киоса не собиралась.

– Позаботишься о Смерче? – Лори кивнула на стреноженного коня, который сейчас мирно щипал травку, будто не было только что многочасовой скачки на нереальной скорости.

– Конечно, – Бран улыбнулся, проходя в стойло и беря в руки щетку.

***

Королева отошла от окна, до этого внимательно наблюдавшая за весьма интригующей сценой. Когда Рил пришел к ней, сообщив, что на днях должен будет закончить обучение одной из служанок ее сына, Каларика самолично решила проследить за тем, как протекает заключительное занятие рини.

Ее заинтересовал доклад Мастера, когда тот пришел к ней четыре года назад, после первой проведенной тренировки, на котором испытывал Лори и ее способности.

Впрочем, перед ней и ее мужем должны были отчитываться о любых изменениях, которые касались Ноала и его приближенных. Однако на этот раз доклад действительно заслуживал внимания.

Сейчас на улице геун с рини поклонились друг другу, заканчивая тренировку. Причем девушка выглядела счастливой, будто только что не выкладывалась из последних сил, показывая весь приобретенный за года опыт.

Когда девушка скрылась за дверью, ведущую в ту часть замка, где находились ее комнаты, Рил поднял голову, встречаясь с киоссой взглядом, и кивнул.

Каларика обернулась к изучающему документы мужу, который сидел за широким столом, сосредоточенно погруженный в работу.

– Альморон, – тихонько позвала она, и мужчина, состаренная копия их сына, поднял на свою киоссу взгляд пронзительных золотых глаз.

– Что, любовь моя?

– Я хотела поговорить с тобой о девочке, служанке нашего сына.

Киос отложил в сторону бумагу, которую до этого изучал.

– Кого именно ты имеешь в виду?

– Рини Лорлиону Готрун.

В глазах короля появилось понимание.

– Лори? Дочь Сандеры?