Без нас, никто!

– Готов?

– Так, точно!

– Гранатой-огонь! – и после броска мы так же присели на дно окопа. Взрыв и Шиша идёт к остальным, а ему на смену уже выдвигается следующий.

– Товарищ капитан, разрешите обратиться? – обратился ко мне очередной из прибывших для метания гранат солдат, рядовой Даурбеков.

– Что хотел? – ответил я, хотя уже заранее предвидел его вопрос.

– А можно будет ещё по одной гранате кинуть?

– Можно телегу с разбегу. – и улыбаясь посмотрел в его сторону. Мне определённо был симпатичен этот далеко не симпатичный, невысокий ингуш, со сшитой из лучших обезьяньих жоп рожей. Который всё время службы, старался прикидываться самой святой невинностью. Но в то же время упёртый до безобразия, если что удумает, то будет до последнего стоять на своём, не взирая на все наказания, которые могут за этим последовать. Что и произошло во время первого нашего с ним знакомства. Когда его, с ещё парочкой молодых солдат привел в роту для продолжения службы старшина, то я в это время занимался в спорт кубрике, который был организован силами роты. Были там и груши с перчатками, маты для борьбы, ну и конечно же несколько штанг с гантелями, которые мы сами сварили из различного хлама. Так вот этот “перец”, сразу же начал качать права, что ему это нельзя, вот это он не хочет и делать не будет, а тут ему вообще вера не позволяет выполнять женскую работу. Пришлось его задёрнуть в спорт кубрик, и уже там на равных, объяснить ему, что всё он хочет, и вера его совершенно здесь не причём, что она даже совсем не против, если он возьмёт в руки половую тряпку и наравне со всеми будет мыть за собой полы, или наводить порядок в казарме. После проведённой с ним воспитательной работы, он в корне поменял свою точку зрения и стал чуть ли не образцом для подражания.

– А Машку за ляжку, её ведь тоже можно. – решил Даурбеков блеснуть своим остроумием.

– Нет в твоём случае, исключительно только козу на возу, на большее пока ты не тянешь. А будешь много разговаривать, у старшины роты, после отбоя, на вечерний сеанс, очки принимают к себе всех желающих. – после такого он сразу стал серьёзным, хотя по нему и было видно, что так и хочет ещё что-то сказать. И чтоб он не мучился, я решил всё же ответить на его вопрос. – После того, как все откидают по гранате, я решу, кто будет бросать дополнительно. – это его приободрило, и он сразу же просиял во все свои тридцать два корявых зуба. – Ты эту сперва брось, а потом о второй думать будешь. Понял меня, а теперь приготовься.

Даурбеков бережно достал гранату с запалом, и начал медленно её вкручивать. Я ему не мешал, видя, что он хоть и волнуется, но всё делает правильно.

– Гранатой-огонь. – скомандовал я, когда со снаряжением гранаты было покончено.

Солдат рванул кольцо и бросил гранату, продолжая стоять на месте, и провожать её долгий полёт внимательным взглядом.

Я без лишних слов пнул его под коленку и повалил на дно окопа, и только я упал на него с верху, как тут же раздался взрыв.

– Нет Даурбеков, ты не Страшила Мудрый, ты Мудила Страшный! – поднимаясь из окопа выговорил я ему. – Бегом на исходную к командиру взвода за ещё одной гранатой, и через одного человека обратно ко мне.

На смену ингушу прибыл дагестанец, а точнее даргинец, рядовой Гусейханов. С моей ротой по количеству разномастности национальностей, во всей части могла поспорить только ещё одна отдельная рота, химиков, или как мы все их называли, дустов. Там-то понятно, их командир сам был кумыком, родом из Дагестана, и всех своих соплеменников сразу же ставил на место. Но, а вот почему их в приказном порядке закидывали ко мне? Я конечно имел на этот счёт свои, кое-какие соображения, но это были лишь чисто мои догадки. Вероятно, потому, что для меня не было совершенно никакой разницы, русский ты или азербайджанец с евреем или чеченцем. Главное, чтоб человек был порядочный, ведь моральные уроды есть среди всех национальностей. А вот у меня в роте, Родину я заставлял любить всех одинаково, если пахать, то пашут все наравне не взирая на возраст и национальность, если же нет, то и балдеют тоже все вместе.

– Готов?

– Тах, тохчно!

– И когда ты только по-русски говорить научишься? Ладно, огонь!

Граната полетела в мишень, а мы нырнули в окоп. Прошло пять секунд, а взрыва всё не было. Прошло ещё какое-то время, по-прежнему тишина.

– Покажи кольцо. –сидя на дне окопа потребовал я. Рядовой протянул мне кольцо удерживающее чеку. С ним было всё в порядке, не деформировано. Потому, что на моей памяти бывали случаи, когда в страхе их дёргали с такой силой, предварительно не разогнув удерживавшие его усики шплинта, что оно попросту разгибалось, оставив тот на своём месте, что мешало срабатыванию запала. Это только в кино, для красочности и крутизны, бравые парни, кольцо гранаты рвут зубами, на практике же, если так поступить, то вместо кольца можно вырвать себе не только все зубы, но и всю челюсть в придачу.

– Где шплинт? – спросил я, который должен был остаться болтающимся на кольце, но его там не было.

– Кахой шплинх? – пробулькал он, потому что его выговор оставлял желать лучшего. – Нэ бэла нэчэго.

– Сиди здесь и не высовывайся. – а сам выпрыгнул из окопа и пошёл в сторону мишени, примерно помня куда полетела граната. Я вовсе не был бесстрашным, и прекрасно осознавал, что так делать нельзя. Что сперва нужно закончить все стрельбы, удалить весь личный состав на безопасное расстояние, и уж потом, принимать меры к поиску и уничтожению неразорвавшейся гранаты. Но была вероятность, что потом мы её попросту не найдём. И по закону подлости, это сделает какой-нибудь недалёкий дебил, который решит оставить её у себя, и тогда точно ничего хорошего из этого не получится.

К моему счастью, я нашёл её сразу. Она была там, где я и предполагал. Присел рядом с ней на корточки и внимательно её осмотрел. Граната была в полном порядке, даже чека была на своём месте. Недолго думая я взял её в руки и пошёл с ней обратно.

– Ты как это умудрился порвать кольцом ушко шплинта?

– Нэ знаю, я сдэлал всё как учили.

Я зажал чеку и аккуратно вынул шплинт с обратной стороны запала. После чего сам бросил гранату. – Ложись! – на этот раз всё вышло как надо и граната сработала. – Иди давай обратно в строй, мужчина гор. – Гусейханов хотел было, что-то сказать, но видимо последняя фраза ему сильно понравилась, и он словно “арёль”, полетел на исходную, к остальным.

На смену прибежал сияющий Даурбеков. – Я готов. – ещё не запрыгнув в окоп, прокричал он.

– Спокойней, давай сперва на огневой рубеж своё тело доставишь, а уж потом докладывать будешь. – тот скоро спрыгнул вниз. – Приготовься. Так, хорошо. Помнишь свою прошлую ошибку? – тот кивнул. – Тогда огонь! – граната летит к цели, а мы с ним падаем на дно окопа. Раздаётся взрыв. – Можешь же, когда не тупишь. Результат отлично, давай следующего. – пока он бежал к смене, меня почему-то не покидала мысль, что этот хитрый жук, специально включил дурака, и сделал всё именно так, чтоб я дал ему вторую гранату.

Метания гранат с сапёрным взводом почти завершились, оставались последние четверо. Но зато, как я и предполагал, каких? Лучших из лучших, просто Угроза Нато, с большой буквы. Вот увидит таких воинов наш потенциальный противник, и расплачется от жалости, сразу же передумав с нами воевать. Командир взвода, старший лейтенант Куруч, специально приберёг их напоследок.

Испытывать страх, когда держишь в руках боевую гранату, это нормальное явление. Просто по кому-то это заметно, а по кому-то нет. Но тот, кто сейчас со мной находился в одном окопе, был несомненным лидером по дрожанию, среди всех мною виденных ранее.

– Кривенко, не суетись. – видя, как ещё только потянувшись к подсумку, у солдатика уже затряслись руки. – Медленно взял запал в левую, а гранату в правую руку. Ты ведь правша?

– Т-так, т-точно. – у него ещё и голос дрожит.

– Тогда всё верно, делай как говорю, и ни о чём больше не думай. Так, вкрутил, молодец. Теперь посмотри вон на ту мишень, видишь?

– Угу.

– Теперь не выпуская гранаты из правой руки, прижав пальцами чеку, левой аккуратно разогни усики шплинта, что держит кольцо. Вот, теперь, когда ослабил, дёргай за кольцо и бросай гранату. – я встал рядом, чтоб подстраховать его в случае чего.

И он дёрнул, потом ещё раз дёрнул, но кольцо упорно не хотело покидать своего места.

– Замри. – крикнул я, видя тот онанизм, которым он занимается. – Разогни усики кольца получше, дёргай одним резким движением, и бросай. Понял? – утвердительный кивок в ответ. – Давай!

Резко дёрнув он разогнул кольцо чеки, которое осталось у него в руках в виде прямой проволочки. И откуда в таком тщедушном тельце, берутся такие силы? Даже мне бы не удалось подобное. Видимо от страха произошёл большой выброс адреналина в кровь, который и придал ему сил.

Не двигайся! – заорал я. – Сожми руку крепче, чтоб удержать чеку, и выкинь её на хрен. Хотя стой. – зачем я сказал ему стоять, он и так замер на месте, словно лом проглотил, белея от страха на глазах. Того и гляди сейчас в обморок рухнет. – Отдай её мне. – я протянул руки, чтоб накрыть ими его, сжимающими в этот момент гранату. Но тут, как на зло, подул сильный ветер, поднимая облако пыли и забивая ею глаза. Безупречная, стоявшая до этого момента солнечная погода, моментально превратилась в унылую, пасмурную, того и гляди, дождь зарядит.

Непроизвольно зажмурившись от попавшего в глаза поднимаемого ветром песка, проморгавшись я тут же открыл их и увидел прямо над нашими головами большую чёрную тучу, что нависала совсем низко, было даже такое чувство, что до неё можно дотянуться рукой. А ведь всего мгновение назад погода была безупречная, а её там и в помине не было. Но не это сейчас для меня было главное! Переключил взгляд на гранату, которая в это самое время выпала из рук Кривенко, в неуклюжей попытке передать её мне. И покатилась по утоптанному до плотности бетона, дну окопа в дальний угол от нас.

Первое, что пронеслось в голове, так это кинуться за ней следом, и как можно скорее выкинуть её из окопа. Но вместо этого, схватил стоявшего рядом, за грудки бронежилета Кривенко, и со всей дуру, на которую только был способен, выкинул из него этого Анику

– воина. Как только он оказался за пределами бруствера, сразу же прыгнул следом за ним. Я уже думал, что успел, как тут же раздался взрыв, и меня окатил поток тёплого воздуха, с последующим за ним ударом взрывной волны, от которой у меня сильно заломило в ушах. И моментально всю мою левую половину пронзила резкая боль. Уже лёжа на животе, на краю окопа, ещё до того, как окончательно отключиться, отчётливо помню, что в голове промелькнула одна единственная мысль, главное, чтоб солдатик не пострадал.

Звук охотничьего рога неумолимо приближался! Верный признак для дичи, что той, пора уносить свои ноги. Только вот на этот раз, бежать ей было совершенно не куда. По мимо только что раздавшегося тревожного для неё воя за спиной, двумя мгновениями ранее, прозвучали точно такие же, только справа и слева от неё. Оставляя свободным только один путь, вперёд. Чего и добивались охотники. Обложив добычу со всех сторон, они уже не торопясь смыкали тугое кольцо, загоняя угодивших в него троих разбойников, прямиком в перегородившее им путь к спасению широкое болото. Ведь даже если те и рискнут в него сунуться, то их судьба будет заранее предрешена.

– Всё, отбегались! – прозвучал хриплый голос одного из загнанной троицы, что при этом нервно вертел головой во все стороны, пытаясь определить расстояние до приближающейся к ним облавы. – Говорил я Лохматому, нечего лезть в ту злосчастную деревеньку. Она ж на особом счету у местного князя. Он с неё и сам, почитай, неплохо имеет. А он нет говорит, вот пощиплем её немного, тогда уж и затаиться ватаге на время можно будет. Вот и затаились. – он махнул рукой в сторону болота, у самой кромки которого они и остановились, чтоб хоть немного перевести дыхание от бесконечного бега. – Вот и осерчал на нас местный князь не на шутку, решив не прощать нам такой дерзкой выходки.

– Да кто ж знал, что так всё обернётся? – пытаясь оправдать содеянное, возразил плюгавый разбойник, подбирая своё копьё, которое лишь он один из троих сумел сохранить, во время ночного налёта княжьей дружины на их лагерь.

– Кто знал, кто знал? – передразнил его первый. – Я знал! Да только меня никто из вас олухов, не послушал. Вот теперь и отдуваемся за не просветную глупость Лохматого. Ему то теперь всё равно, теперь его голове красоваться на пике, перед самим княжьим теремом, как, впрочем, и ещё двум дюжинам таких же бестолковых голов, что не захотели меня слушать.

– Но погуляли то не слабо! – подал голос до этого не вступавший в перебранку своих подельников третий разбойник. – Ведь согласись, Заноза, и добра набрали немало, и с девками потешились на славу.

– Добра говоришь набрали, и где оно то добро? Бросили спасаясь бегством! Так какой нам прок от него, если из-за этого нам теперь на пятки наступает вся княжья дружина, и вот-вот возьмёт нас в оборот. Да и ума я не приложу, на кой ляд вы ещё и баб-то из той деревни с собой в наш лагерь потащили? Их вой за горизонтом расслышать можно было. Вот пока вы с ними тешились, княжьи прихвостни к нам незаметно и подобрались. Всех перебили на раз два, мне вот чудом свезло, что меня по нужде в это время приспичило забраться подальше от стоянки в лес. Иначе бы и мне не за что не уйти оттуда живым.

– Ничего, наша песня ещё не спета, авось, да выскочим из облавы! – подбодрил упавших духом подельников здоровяк. – Правда загнали они нас к самой кромке топких болот, свернуть дальше нам некуда. Если все не потонем, то вот тогда и будем дальше думать, как быть с нашей вольницей. А пока нечего зад просиживать, давай, двинули прямиком через топь, мы ведь на легке, может и получиться проскочить это гиблое место. Дружина вслед за нами точно не сунется, они все как один на конях, да и железа на каждом из них не меньше пуда одето будет, сразу камнем на дно утопнут, если только решат следом за нами полезьте. Так, что путь через болото, это наш единственный шанс на спасение.