Демон снаружи

– Не оплошай! – напутствовал я девицу. И та, прежде чем смерить меня холодным взглядом, в котором читалось, и без тебя я всё знаю, раскрыла свой рот.

Сперва спокойно покрутив головой, будто оценивая всех здесь стоявших, она задала полагавшийся ей последний вопрос. – Раз ты нас заманил к себе в загробное царство. И судя по тому, как мы все здесь оказались, то я не питаю иллюзий, на счёт того, что ты нас легко отпустишь обратно. Так ответь же мне, наконец. Что нужно для этого сделать?

Я снова скривился. Ну неужели, я один только всё это понял! Что все вопросы ему задавать нужно именно в лоб! Святоша, будь он трижды смекалист и находчив, но и он являлся лишь исключением из общих правил. На вопросы которого тот и ответил, чтобы только посмеяться над нами. А тут зная всё это, она задаёт такой бестолковый вопрос. Хотя нет! Она просто немного переиначила тоже самое, что я и хотел узнать.

Ответ хозяина данного мира не заставил себя долго ждать. Видимо, наконец-то, услышав то, к чему он нас сам и подталкивал!

Глава 3

Выровняв свою шеренгу, мы с понурыми лицами продолжали стоять перед Нергалом. А тот с высока спокойно смотрел на нас, восседая на своём каменном троне.

Наконец то, чего мы все так от него ждали, он оторвал свою когтистую руку, указав ей прямо на нас, попутно раскрыв свою жуткую пасть. – Я вас избрал, как представителей рода людского, у каждого из которых за спиной немало смертей! И так, как я Хозяин именно загробного Царства, то я дарую каждому из вас ещё один шанс! А именно! – мы напряглись, ловя каждое слово. – Обрести нечто большее, нежели всё то, чем вы обладали до этого! – все заметно приободрились. – Но знайте! – продолжил он. – Что этого дара удостоиться только один из вас. Остальные же просто станут пищей для Тиамат!

А вот похоже и тот подвох, которого я всё это время так опасался! Ну не поверю я, несмотря на то, что кто бы там не говорил, что такое бывает, когда бы сам бог, вот так запросто раздавал на право и лево неслыханные подарки!

Пока я над тем размышлял, то поспело и оглашение нашего приговора. – Вы прямо сейчас, должны будите сразиться на смерть друг с другом! И последний из вас, кто останется после этого жив, тот и получит мой божественный дар! – после этих слов, все сразу же ощутимо занервничали, начав с опаской поглядывать на друг друга. А наша мамзель, словно это была защитная функция её организма, снова бухнулась в обморок. У меня по этому поводу тут же возник один резонный вопрос. А как она вообще, до этого проституткой-то работала? Если в каждой стрессовой ситуации теряет своё сознание? При этом ещё даже двух мужиков отравить умудрилась?

– Почему мы должны это делать? – я задал, задала, богу встречный вопрос. И как оказалось, мы произнесли один и тот же вопрос с нашей киллершей одновременно.

– У вас нет попросту выбора! – мы, переглянувшись с ней замерли. – Хотя-я-я!? – пока он тянул с последующим ответом, мы все чуть ли не заглядывали ему в его огромную пасть, ожидая услышать для себя другую альтернативу.

– Можете и отказаться! – рядом послышался протяжный выдох священника, для которого “не убий”, видимо, была первая заповедь. – Но тогда я сам вас всех попросту уничтожу! – дал нам немного подумать. – Так, что же вы выбираете? – равнодушно сверкнув при этом своими жёлтыми глазищами.

– А выживших может остаться двое? – этот вопрос ему прозвучал от зека Семёна, у которого наконец-то прорезался голос.

– Только один! Не более! И чтобы вы не тянули с решением, я вам в том помогу. – Нергал убрал с подлокотника левую руку, на месте которой тут же из неоткуда, возникли здоровенные песочные часы. – Когда только песок в них закончится. – указал он на них. – Если в живых из вас останется больше, чем один, то я и их уничтожу!

После его слов я повнимательнее пригляделся к этим часам. Они хоть и были огромные, обрамлённые в виде стеклянной колбы в деревянной оправе. Но вот судя по скорости перетекания из них песка, рассчитаны они были не больше чем на десять-пятнадцать, максимум, двадцать минут.

Тщательно взвесив всё ранее богом сказанное, угрозы же со стороны остальных я для себя не видел. Прекрасно зная и сопоставляя свою и их силу с военной подготовкой, в купе с незабытыми навыками рукопашного боя. Разве что только один, тревожил меня, так это зек. Который представлял из себя хоть что-то серьёзное. Видимо, прекрасно тоже самое понимал и он, раз задал вопрос про двух уцелевших! Только вот он не учёл того, что я не хотел никого из них убивать!

Пусть он сам и убийца, но я ведь точно не знаю, как так у него всё это вышло. Может, в конечном итоге оказаться и так, что он последняя мразь, не заслуживающая наказания даже в виде тюрьмы! Но возможно, что это вовсе не так, и он по своей сути не так уж и плох?!

Докторишка, что делал аборты? Поймал себя я на мысли. Так это, по сути, его работа! Убийца ли он? В некоторой степени конечно же да! Но тут, мне кажется, больше надо карать тех, кто этих детей изначально и зачинал, совершенно не думая о дальнейших последствиях.

Наш фанатичный католик, что ставит божественное выше мирского? Так это тоже, с какой стороны посмотреть! Это так же его работа, правила поведения которой он не нарушал! А если, взглянуть на всё это чисто по-человечески, то конечно, виновен! И как минимум, как я считаю, то немедленный расстрел для таких за забором его же церкви готов обеспечить!

Шлюха? Желавшая просто нажиться на своих похотливых клиентах!? Правда отравившая, минимум, своих двух клиентов, желавших просто удовлетворить свою похоть? Бесспорно, убийца! Но опять же, не мне её за это судить! Ведь с пострадавшими, я даже не был и близко знаком. И именно поэтому могу об этом рассуждать с такой лёгкостью

Вторая баба? Тут дело сложнее! Киллер, по-русски убийца, само слово говорит за себя. И только посмотрев на её не только спортивное тело, но и каменное лицо, становится ясно, что и она виновна! Но тогда встаёт следующий вопрос, кого она убивала? Ясно, что за кого заплатят! Но может она работала на правительство, и у неё всё же остались некие принципы? В которые мне хотелось бы верить.

Ну и толстяк! Что все свои бессонные ночи на пролёт думал исключительно о несчастном народе. Как бы его ещё больше унизить и обокрасть? Вот этот по мне, так из нас всех, на вскидку, самый типичный, истинный гад! Уничтожавший свой собственный народ целыми пачками. Пусть даже делая это не самолично, и мгновенно, как это делали мы, но со временем, и массово. При этом прикрываясь собственноручно выдуманным законом, и всей той безнаказанностью, опять же придуманной такими же, как и он сам негодяями. Чувствуя себя вне досягаемости от “руки правосудия”! Но и его я бы лишь только хорошенечко покалечил! Руки бы там с ногами переломал, чтоб впредь не повадно было. Но убивать, скорее б не стал!

Тут у меня мелькнула мысль и о самом себе. А кто я такой, чтоб вот так отзываться и судить всех остальных? Бывший военный, служивший не за деньги, а совесть своей стране! По итогу преданный ей же! Ни единожды в бою лично убивавший указанных мне государством врагов. А при командовании батальоном, так и вовсе выносивший тех огромными пачками. Считаю ли я сам себя при этом убийцей? – ответ тут же возник сам собой, в обширном понимании этого слова. – Безусловно, что нет! Убивал – да, убийца – нет! Ведь как я рассуждаю при этом… Ведь если бы ни такие парни как я, то и государства бы такого как наше, никогда бы не существовало! Значит, отсюда вывод, я убийца по мере необходимости, а никак не по призванию! Для которого это так же является просто работой. Чтобы в это время все остальные спали спокойно!

Пялясь в сторону стеклянных часов, которые пока я размышлял уже отсчитали как пару минут. Тут я поймал себя на мысли, что стараюсь найти себе банальное оправдание, чтобы не делать того, к чему меня попросту принуждают, не оставляя другого выбора. Хотя почему принуждают? Нергал дал всем чётко понять, что можно никого и не убивать, тогда всё это он сделает сам! Просто нужно чуть постоять в стороне, дожидаясь, когда в часах перетечёт весь песок. И всё, можно считать, что напоследок твоя совесть чиста!

Но не смотря на все эти философские размышления о зле и добре, жить знаете, всё равно хочется! Любое живое создание из последних сил всегда будет хвататься за свою жизнь, кто бы что при этом не говорил. Уж я-то, столкнувшийся со смертью несчетное число раз, могу заявлять об этом в открытую. Но не ценой казни слабых! Так я не могу! Я не мог побороть себя, чтоб хладнокровно хоть кого-то из них лишить жизни.

Я просто стоял и смотрел, как остальные тут же разорвали разделявшее их друг от друга расстояние, стараясь при этом встать так, чтобы видеть всех разом. Я же внимательно смотрел только на зека, что же в данной ситуации предпримет именно он?

Со стороны Нергала раздался какой-то грохот, и все моментально уставились на него. А тот просто в своей скучающей позе, сперва поёрзал задом по трону, затем начал клацать когтями по каменному подлокотнику, ожидая от нас зрелища.

– А-а! – завизжал одновременно с этим толстяк, и все бросились от него в рассыпную. Оказалось, это Семён, улучив момент, когда все отвлеклись, подбежал к нему и обхватив руками за заплывшую жиром шею, и что есть мочи начал душить. Затем сбив того с ног, уселся верхом на него, заканчивая начатое.

Началось! Я без раздумий сорвался со своего места и стремительно побежал к ним. На пути мне попался застывший колом священник, но того я попросту оттолкнул в сторонку. Не успевая его обогнуть, так как с другой от него стороны горела жаровня. Следом мне под ноги подвернулся мечущийся по залу докторишка, который в панике с диким воем шарахался из стороны в сторону. Сам же нечаянно налетел на жаровню, угодив в её чан сразу двумя руками. Тут же завыв ещё громче, он отскочил обратно, пытаясь сбить с рук пожиравшее их жидкое пламя. Но то при каждом его диком взмахе и не думало гаснуть, облепив всю его плоть словно горючий напалм.

– А, чёрт, угораздило же тебя! – изменив свой первоначальный курс, я помчался уже вслед за ним. Догнав в три прыжка, первым делом от души пнул того по ногам, заставив его кубарем полететь по полу. Пламя, что уже до самих костей обожгло его руки, мне сбить было нечем, чтоб ему хоть как-то в этом помочь. Склонившись над оруще-трепыхавшимся доктором, я только сейчас увидел, что от его обеих рук уже дано остались одни головёшки чуть выше локтей. Что к тому же всё больше обгорая расползались выше по телу. Заражая его неизвестной науке пепельной чернотой. Заставляя его хозяина корчиться и хрипеть в последних предсмертных судорогах.

Видя всё это, не взирая на его безудержный крик, без лишних слов и раздумий, перво-наперво припечатал его к полу коленом. Чтоб тот не трепыхался, размахивая по сторонам своими обрубками. Чисто из милосердия, обхватил его орущую голову своими руками. И одним резким движением задрал её набок, до слышимого и ощутимого характерного хруста.

Оставив обмякшее тело, сразу же вспомнил про попавшего в беду толстяка. И подскочив уже с мёртвого тела, побежал дальше к нему. Но время было потеряно, и тот, судя по всему был уже мёртв. Так как поднявшись с него, Семён уже во всю бежал за священником. Догнав не молодого, щуплого мужика, тело которого уже давно отвыкло от физических упражнений. Легко сбил его с ног и повалив на пол, сам склонился над ним, принявшись остервенело душить.

Я уже почти добежал до него, но тут меня опередила спортсменка. Метнувшись мне на перерез, она сама ловко на прыгнула на спину зека. Быстро обвила его ногами вокруг пояса, схватив его шею в удушающем захвате. Тот моментально позабыл про священника, кряхтя, вместе с нею откинулся на спину. Пытаясь добраться до её головы руками. Но только и смог ими, что просто размахивать, даже близко не доставая ими до своей цели. Но не смотря на всё это, мужик он оказался крепкий. И минуя на все усилия киллерши, засыпать вечным сном не желал. Лицо его сделалось фиолетовым, глаза вылезли из орбит, но он по-прежнему сопротивлялся, стараясь скинуть её с себя.

Тогда напрягшись изо всех своих сил, она попросту его растянула в струну, лишив того возможности дрыгать даже ногами. После чего тот начал понемногу сдавать позиции и успокаиваться, пока полностью не прекратил сопротивляться. Обмякнув, задушенный был ею перевёрнут на бок, когда она его с себя скинула, вставая на ноги.

Пока те двое разбирались между собой, я склонился над падре. И судя по тому, как его грудная клетка, расширяясь-сужаясь, прыгала в явных конвульсиях, дела у него были плохи! Воздух из груди вырывался с явным трудом сопровождаясь протяжным хрипом. Значит у него был пневмоторакс. Видимо сломанное навалившимся на него зеком ребро пропороло часть лёгкого, заполнив кровью часть полости, что и препятствует поступлению внутрь кислорода. И это было очень даже хреново! С такими симптомами в полевых условиях не выживают!

– Давай! Ты это можешь! – понимая, что он уже не жилец, падре сам поторопил меня всё ещё сомневающегося в правильности такого решения.

– Прости! – только и нашёл я что сказать ему напоследок, прежде чем свернуть стариковскую шею.

– Бог про-с-ст… – оборвалась на полуслове его речь вместе с жизнью.

– А ты, гадина! – вырвалось у меня, когда мою шею в захвате обвили сильные руки киллерши.

Пока я стоял на коленях склонившись над стариком. Покончив с зёком, та воспользовалась моментом, когда я был к ней спиной. И не упустила возможности этим воспользоваться. Завалившись на пол, я упал на неё, придавив её к полу, пытаясь ослабить замок, в который та заключила мою шею и голову. Расставил пошире ноги, не давая той выползти из-под меня, чтобы усесться верхом. Поняв, что ей этого не удастся, она обвила меня также ногами, как до этого душила Семёна. И решила проделать со мной тоже самое. Только вот она не учла того, что-я-то знаю, что в такой ситуации необходимо делать. Да и сильнее того на много.

Не знаю, на сколько должна баба своими габаритами превосходить мужика, чтобы она смогла его одолеть в рукопашной схватке? Кто бы что на это не заявлял, а в частности оголтелые феминистки. Но боец-баба, 99 процентов, всегда проиграет бойцу-мужику! Вот и я, перевернулся вместе с ней на живот, позволив ей забрать свою спину. И пока она силилась меня задушить, восседая верхом на загривке. Легко оттолкнувшись от пола, я вместе с ней поднялся на ноги. Отпустив её руки, позволив дальше меня душить. Вместо этого обхватил ими скрещённые спереди себя ноги, чтобы она с меня не соскользнула, хоть и впилась как клещ. Подпрыгнул, и вместе с нею упал на спину. Припечатав всем своим весом ту в каменный пол.

Она успела подобрать свою голову, чтобы та об него не раскололась. Но вот весь дух тем самым я из неё вышиб! Захват на моей шее тут же ослаб, и я от него легко освободился. Скинул с себя её ноги поднялся сам. Пока та продолжала лежать в лёгкой отключке, кинул быстрый взгляд на неё. И поймав кураж схватки, когда на кону стоит твоя жизнь. Тут уже не до раздумий, кто перед тобой! Схватил её за волосы, резко дёрнул, заставив ту вскрикнуть от боли и встать следом. После чего схватил её за подбородок с затылком, и резко крутанул голову на бок, ломая шейные позвонки. Разжав захват отпустил уже мёртвое тело!

Устало от неё отвернулся, и побрёл обратно к Нергалу. – Я последний! – не доходя прокричал я ему. Ты этого от меня добивался?! – тот в ответ поднял перед собой указательный палец, равнодушно покачав им из стороны в сторону. Затем тыкнув им указав на часы, в которых песка уже оставалось от силы на пару минут. Затем всё тем же пальцем указал мне в сторону на так и лежавшую на своём прежнем месте девицу.

Я понял, что он этим хотел мне сказать! И тут же как с цепи сорвавшийся пёс, прямиком побежал сразу к ней.

После объявления богом Нергалом нашего общего приговора, она как потеряла сознание, так и продолжала, не взирая ни на что, лежать на своём прежнем месте. Хорошая защитная реакция организма не знать и не видеть, всего того, что вокруг тебя происходит. Только одна-вот беда, эта функция не защищает организм от внешних воздействий из вне.

Подбежав к её почти уже трупу, последний раз склонился над ней, только сейчас внимательно заглянул в её красивое молодое лицо. И только перед лицом неизбежного, что вот-вот должно было свершиться, в этой запутанной куче волос, склонившись так низко, что почти мог расслышать её дыхание, смог распознать, почему же она так красива.

Но не смотря на всё это, красива, сколько я таких уже видел? Выкинув из головы все лишние мысли, резко распрямиться во весь свой рост, и с силой опустить ей на горло свою голую пятку. Ломая хрящи, трахею и позвоночник.

Только сейчас ощутив, что я впервые в своей жизни совершил действительно что-то поистине гадкое, отрешённо посмотрел на Нергала.

После чего тот целиком поднялся со своего трона, распрямившись во весь свой немаленький рост. – Ты последний! – раздались где-то с верху над моей головой слова!

– На правах сильного, ты доказал, что можешь быть достоин того дара, который я уготовил!