Долина

Высокий:

– Будет. Я уже думал. На следующий год нужна серьезная экспедиция. На две-три недели. Человек на пятнадцать. Попробуем взять геолога и ботаника. И все, кто здесь, считайте, уже зачислены. Но нужно будет найти деньги. Так, все, решили. Собираемся, выход через девяносто минут.

Выход оказался довольно тяжелым. Они шли два дня чуть ли бегом под все усиливающимся дождем. Траверсами по склонам идти под дождем было очень опасно, и пришлось идти через три долины по самым низинам, что было и гораздо дольше, и тяжелее. Вся одежда и обувь была мокрая насквозь. Но какая же радость пела, не смолкая, в их сердцах: нашли, нашли все-таки путь в эту долину!

Преодолев два перевала, с седла третьего увидели уже шоссе и поселок.

– Ну, вот и все, ребята, – сказал Высокий. – Наш путь почти закончен.

– Еще не все, – вдруг выступил Крис.

Он подошел к Ледоколу и сказал:

– Ледокоша, замри, дорогой.

И после этого бережно стал отрывать пластырь от щеки друга.

– Ну, и где вы тут видите шрам?

На небритой щеке прорисовывалась светлая полоска, чуть розовая. Но никакого шрама не было!

– Я еще в день выхода это заметил. У него царапина стала заживать дико быстро. А ведь мы были в Долине не больше четырех часов!

Все подходили и трогали Ледоколову щеку.

– Это работает! – шумел Крис. – Это и вправду целебная долина! И эта его щека – бесспорное доказательство!

И Саныч улыбался тихо и счастливо. Его вера в выздоровление сына стала несокрушимой.

* * *

По возвращении в Столицу Высокий стал рассказывать в разных собраниях о Долине, надеясь заинтересовать влиятельных и богатых людей и найти средства на новую экспедицию. Его вдохновляла прочитанная в молодости история сотрудничества великого полярного путешественника Руаля Амундсена и миллионера Линкольна Эллсворта. Но с Эллсвортами в Большой Стране оказалось напряженно. Да и многие тогда не очень верили Высокому, считая его фанатиком и фантазером.

И вот так однажды он оказался в доме Премьера на посиделках, которые уже год как стали просто альпинистским клубом, собираясь своим рассказом увлечь молодых. О встрече с Премьером он и не думал.

* * *

Автор напоминает многотерпеливому читателю, что вся эта глава была весьма расширенным рассказом Высокого о Живой Долине на посиделках в доме Премьера.

Решение о второй экспедиции

Премьер и Высокий

Было уже за полночь, и народ стал быстро расходиться. Многие просили Высокого прийти еще, и он обещал. Когда почти все разошлись, Высокий тоже хотел было уходить, но Премьер попросил его задержаться. Он протянул Высокому руку и представился. Высокий пожал его руку и тоже назвал себя, слегка оторопев: сам легендарный Премьер!

– Очень интересная история, очень! Мне хотелось бы с вами подробно поговорить. Вы не могли бы приехать ко мне на дачу в это воскресенье? Я пришлю за вами машину.

Отметим, что с профессионалами Премьер всегда был очень уважителен, а вот с чиновниками он разговаривал гораздо жестче.

– Господин Премьер, было бы здорово, если бы вы пригласили и Саныча, потому что…

– Конечно, конечно, я понимаю, передайте ему, пожалуйста, мое приглашение.

– Да он сейчас, к сожалению, в отъезде и будет через неделю. А нельзя ли перенести встречу на следующее воскресенье? – попросил Высокий. (Попробовал бы кто-то из чиновников или бизнесменов сказать такое Премьеру!) Он чувствовал, что предстоящий разговор может стать поворотным для судьбы экспедиции, и так жаль, что Саныча сейчас не было. «Только бы не сорвалось!» – думал он.

– Жаль, – сказал Премьер, – ну, хорошо, что поделать, тогда в следующее воскресенье. И у меня к вам просьба, нет, даже две. Во-первых, очень прошу изложить все, что вы рассказали, письменно. Можно без лирики, просто, как подробный отчет.

– Я постараюсь, – Высокий понимал, что это будет трудно.

Ну, вы уж постарайтесь. Это очень нужно для меня. Может, это даже как раз хорошо, что у вас будет лишняя неделя. И второе: я прошу пока прекратить все выступления и рассказы о Живой Долине. И вас прошу, и ваших друзей. Я вам в воскресенье объясню, в чем тут дело. Это очень важно. Ну, договорились? Оставьте свой телефон, вам в следующую субботу позвонят.

И Премьер протянул Высокому руку.

Алеша, хозяин посиделок, ждал Высокого в коридоре, чтобы проводить. Сердце его сильно билось: его отец и Высокий познакомились. Вот это да!

Что же там, впереди?

Мог ли Премьер думать когда-либо, что эта полусказочная история произведет на него такое сильное впечатление?

* * *

* * *

В будни свободного времени у него почти не было, но в ближайшие выходные он бродил по даче в глубокой задумчивости и думал о Живой Долине.

Он, такой рациональный, рассудительный человек, вдруг поверил, поверил в эту сказку! Особенно его почему-то впечатлила пустяковая вроде бы история с царапиной Ледокола. «Это не случайно, не случайно…» Он даже позвонил знакомому врачу:

– Глубокая рваная царапина щеки сколько будет заживать? Шрам навсегда? А исчезнуть за четыре дня полностью? Не может быть? Понятно.

И еще его одна вещь тронула – легенда о Белом Барсе. Домашнее прозвище Премьера было – только для жены! – Барсик.

– Барсик, ты что это у нас нынче такой задумчивый? Ты в порядке? – обеспокоенно спросила жена.

– Все хорошо, Мурзичек, – две седые головы на мгновение прижались друг к другу.

Вот так вот, Мурзик и Барсик, и любовь уже столько лет. И пусть хихикают те, кому смешна такая верность. Все равно последними будут смеяться боги.

* * *

Но все это было не главное. А главное для Премьера было в том, что он вдруг нашел то, чего так не хватало ему последние годы.

Он нашел ни много, ни мало смысл своей жизни, во всяком случае, оставшейся ее части. Но, поверив в Долину, он сразу, как крупный политик, стал думать о последствиях ее обнаружения, и тут он ясно увидел то, что не могли видеть другие.

Конечно, всякий трезвомыслящий человек, дочитавший до этого места, скажет, что целительные свойства долины ведь еще совсем не доказаны. Одни только сказки, да еще Ледоколова царапина. Это же смешно – такому солидному человеку, как Премьер, рассуждать и строить прогнозы на таком шатком основании!

Но дело-то как раз в том, что все прикасавшиеся к Долине как будто немножко сходили с ума и верили в нее просто так, без всяких доказательств. И те, кто давно искал высший смысл своей жизни, такие, как Высокий или Премьер, и те, кто вроде бы не искал (а может, на самом-то деле ищут все?), – все становились немножко сумасшедшими. Как будто Живая Долина нежно околдовывала их и превращала в своих верных рыцарей. И Высокий нередко думал потом, как же волшебство этой маленькой долины простиралось так удивительно далеко?

* * *