Попаданцы и их жёны. Книга первая. Учитесь магии, наёмники!

Тут впервые Лёшка узнал, как бабушку-то зовут! А то: Мира да Мира… Ну, и ладно – красиво! Может, и дед – не Артемий, а тоже Аполлон? О чем и спросил, получив в ответ смешок и подзатыльник. Почему-то эти опыты с разглядыванием дед запретил. В деревне – запретил, а вот, если переберешься куда… Тогда Лешка не понял этого странного условия, да и не обратил особого внимания. Зато опять время появилось для других дел.

А в девятом выпускном дед вместе бабушкой, не объясняя причин, потребовали от Алексея переезда. Хоть в областную Пермь, хоть в районную Березань – но в деревне нечего тебе делать! Ну, и ладно: не забытый намек на «не должно быть белого цвета», скорей всего тут определил решение. Куда-то надо поступать – Алексею было абсолютно фиолетово! Вы хотите, чтобы я перебрался, вам и думать! Вот чего бы тут изменилось за два года оставшейся учебы в школе-то? Жалко ведь: Светка с Витькой, вообще – деревня, речонка. Хоть и всего-то да райцентра сорок километров, не наездишься! Разве что на каникулы, да на выходные, в праздники ещё.

А ничего и не изменилось даже за три года. Вот бабушка придумала, где ему учиться, только с именем «Артемида» такое и можно представить! Он-то решил, что будет ему типа ПТУ что ли… К железкам поближе – в деревне всяко сгодится! Ага, Лёшка, а не хочешь вот педколледж? Однако слово – олово! Сам свалил решение на стариков.

И выдержал – выучился, успел еще год поработать в школе в той же Березани, и в армию. «Откосить», по примеру некоторых многих, даже и мысли не явилось. Погранзастава в одной из южных «групп российских войск». Срочная, сверхсрочная, лейтенантские погоны… Четыре года с редкими выездами на родину. Старики радовались безмерно, но Алексей видел и ощущал уже привычным «взором», как с каждым годом напряженней становились они. Но молчали. Только дед все же однажды не выдержал: позволил увидеть у себя некий виртуальный знак. Белый круг с каким-то деревом внутри и серым наружным узким кольцом. Ничего не стал объяснять, сказал только хмуро:

– Увидишь такое у кого, Алексей, берегись, ни на какие уговоры и посулы не покупайся! А пуще – остерегайся тех, у кого нету серого кольца, а вместо дерева – корона!

Случайно получив на службе приказание оформить заставу к какому-то празднику, рылся в описаниях гербов. Обнаружил, что по геральдическим требованиям любой контур, тесьма вокруг герба означает подчиненность, приниженность. Не то ли было у деда? Узнать лично не успел. По двум причинам.

Главное: Витька Мальцев, к тому времени работающий замом начальника райотдела милиции, сообщил короткой телеграммой: «Дед с бабушкой пропали. Есть письмо лично в руки»…

А год назад начальник заставы как-то вечером вызвал Алексея, познакомил с тремя парнями в камуфляже и масках на головах. «Познакомил»! Без никаких имен, хотя его-то представил. Приказал отобрать троих бойцов и с нынешнего дня по необходимости обеспечивать «уход за речку и возврат этих военных». Артполк – догадался Алексей. Эта войсковая часть из нашей же группы войск располагалась, точнее, недавно расположилась километрах в десяти от границы. Разведка – чего непонятного!

С наступлением темноты – а она на юге нападает резко – вышли всемером к реке, обсудили сигналы. Разведчики ушли «резинкой» на вёслах. Ходили они не реже раза в неделю, возвращались перед рассветом, вернее, до рассвета – бывало, что уже часа через два после ухода были «дома». Группа сопровождения Алексея обязана была ждать всю ночь, и состав её менять – запрещено. Где-то в пятый-шестой выход чуть не получилось ЧП. Микрофонарик с того берега мигнул около пяти утра. После ответного сигнала прошло секунд двадцать, как вдруг слева, из-за поворота, вылетел небольшой речной катер, освещая реку мощным прожектором. Лодка проявилась, как на чистом блюдце… Парни, правда, тут же оказались в воде. С катера послышались крики, ясно, о чем! Короткая пулеметная очередь…

Алексей, не мешкая, приказал открыть огонь из подствольников – черт с ними, с последствиями, главное – своим помочь. Катер утонул. Разведчики подтянулись к берегу вплавь, но и лодку не забыли – к чему всякие следы оставлять?

Никаких особых последствий и не было – противоположная сторона молчала в тряпочку. А «не особые» – так через пару недель всю четверку отвезли в полк на присланном уазике, вручили медали «ЗБЗ». Только солдат сразу вернули на заставу, а Алексею предложили задержаться: типа, начальник заставы в курсе.

– Вот, – сказал полковник. – Знакомьтесь, наконец. Теперь, считаю, можно: повязаны, так сказать, чуть не кровью, а тайной – наверняка. «Наверху», но не на нашем, кто-то пытался вякнуть с той стороны, к нам был всего один звонок, и после предложения представить доказательства тут же угомонились. Все разведчики – старшие лейтенанты: Илья Гречишников, Андрей Малов, Егор Черных. Давайте по рюмке коньяку за награды – а дальше уж сами, знаю, что всё у вас готово…

«Всё готово» было на берегу другой речки – притоке пограничной. Недалеко, километрах в четырех от части, у парней нашлось «заветное» местечко. Они тут нередко «расслаблялись» после рейдов. Довольно широкий плес с песчаным пляжиком. С одной стороны, ближе к подлеску, виднелась брошенная кем-то часть… бака что ли? Ну, металлический куб со стороной метра два с половиной, распиленный по диагонали. Целый угол смотрел от речки, а в сторону воды – такая комната с треугольным потолком и полом. Устроенный столик, скамеечки – что еще надо?

На стенах чистого черно-матового металла кое-где виднелись радужные нашлепки. Голограммы такие, как на паспорта нынче ставят или на что попало – научились, размером с двухрублёвую монету.

– Не поймем, что это, – сообщил Илья. – Не отдираются, не стираются… сплошные «не». Ну и чёрт с ними, отдыху не мешают.

Познакомились «вплотную». К удивлению и взаимопониманию, оказалось много схожего. Возраст один: двадцать два – двадцать три, все деревенские: Илья с севера Костромской области, Егор с Андреем – Тверской. До армии тверичи работали механизаторами, Илья – скотник. Охотники, рыбаки – оттого и в разведке оказались, наверное. Со службой расставаться не намерены: а что им, собственно, на гражданке светит, тем более, что из родни только у Андрея старшая сестра, да и та – троюродная? Такое совпадение… Ну, и чем от них отличался Алексей, кроме своей учительской специальности? Потому и в первый день знакомства воспоминаний было немало, и во время последующих встреч. Пока они не завершились до обидного плачевно.

Это случилось в аккурат на другой день после телеграммы от Мальцева. Илья уж отпросился в отпуск на неделю – дорога ведь не меньше трех дней займет, даже и воздушным транспортом. Встретились, как обычно, на речке – парни снова побывали в рейде. Сидели, трепались не спеша. И пиво было. Неожиданно на дороге, которая из «бункера» не наблюдалась, послышался гул мотора, заглох. Голоса.

– Ну вот, видали? Место чистое – швырнем пару, сеткой вытянем… Э, молодежь, шевелись, давай!

Быстро все происходило, Алексей с друзьями и не среагировали никак – а чего, свои же, сделают дела – уедут, а останутся, так тоже не помеха…

– Ну, кидайте, мать вашу… – и тут же страшный вопль. – Уроды! Ложись все!

Два шлепка – на песке слева от бункера и чуть впереди в воде. Такое бывает? Два солдата кинули гранаты, и обе сорвались, соскользнули с рук… Бывает, оказывается!

Лапшина «царапнуло» по позвоночнику – при выписке он еле-еле ходил с костылями, а больше ничего у врачей не получилось. Была мелкая странность: одна из тех «голограмм», что присутствовали на стенах бункера, устроилась на левом плече Алексея. И никакие доктора не могли определить, что это такое. Пытались убрать разными способами, не вышло. Ну, не мешает, и ладно, оставили, как есть… Не получилось у него и друзей разыскать, даже узнать что-то о них не выходило, будто закрыли всякую информацию – как такое могло произойти, Алексей не понимал, и госпитальное начальство объяснить не могло. На письма по адресам, оставшимся в памяти, ответов не было.

Сразу по приходу в сознание он отправил Виктору телеграмму с просьбой придержать весточку от деда до выписки, а после – видно будет. Ну, не в госпитале же его хранить – мало ли, как сложится.

А вот в чем действительно повезло, так это ко времени разразившийся очередной скандал в высшем военном ведомстве. На этот раз – махинации с жильем для офицеров. Потрясло, видимо, неплохо, если по всей стране обнаружились свободные квартиры, которые «ну, вот-вот должны были распределить, да не успели, а сейчас – так сразу…».

Алексею выпала небольшая двухкомнатка в одном из райцентров Кубани. Он и не подумал отказываться – будешь настаивать на родных местах, вовсе ни с чем останешься. Возвращаться в деревню инвалидом? Кому он там нужен? Жалостливые взгляды ловить? Они и тут были, естественно, но хоть люди совсем незнакомые – здоровым они его и не знают…

Как ни странно, но вселиться в квартиру, приобрести необходимую на первый случай мебель помог местный райвоенкомат. В пенсионном фонде и «соцзащите» также оказались душевные люди. К примеру, инвалидной коляской обеспечили, пенсию и всякие компенсации оформили без волокиты и личного присутствия – приезжали только, чтобы он необходимые бумаги подписал.

Тихий дворик между тремя трехэтажками со сквериком, детской площадкой, небольшим пространством для парковки машин – идиллия! В домах жили в основном пожилые люди, пенсионеры, всю жизнь проработавшие в организациях, ныне, в целом, именуемых «агропромышленным комплексом». Все друг друга знали, к Алексею отнеслись с присущим много пережившим людям сочувствием и тактом. В скверике, где в полную силу цвела белая акация, он чувствовал себя… комфортно. Женщины, да и мужчины, подходившие познакомиться, как обычно, интересовались абсолютно всем: откуда родом, есть ли родня, где служил, что за ранение, можно ли вылечить, какую назначили пенсию, что думает делать – как жить… «Вдовушку бы тебе надо подыскать – одному-то дюже тяжко в таком виде…» – к этому выводу пришли единогласно все «кумушки», а к чему этот вывод приведет, он не знал. Но попросил не торопиться с поисками – вдруг что изменится? А то ведь, действительно, начнется «кастинг»! Единственное – договорился с соседкой, чтобы раз в три-четыре дня уборку в квартире делала – иначе пылью покроешься. Да внук её, шестиклассник Вовка, иной раз бегал за продуктами, которых не было в ближайшем магазинчике – сюда он сам ноги разминал.

И, кажется, предчувствие «изменений» Алексея обманывать не стало.

– Вот так вот… – задумался он, опустив прочитанное письмо на стол. – Вот так, значится…

Напротив него сидел Виктор Мальцев, примчавшийся немедленно, как только Алексей отправил ему свой адрес. С удовольствием вдыхал весенний южный воздух, аромат акации через распахнутое настежь окно – в их Березани еще и снег не весь сошел… От крепких напитков отказался: «Я что, такого у себя не видел? Ты мне чего местного, домашнего, вкусненького давай!» Некоторый запас у Алексея был – всё-таки соседи тоже любили похвастаться своим производством – а «для себя» они, действительно, вино делать умели! Вот и сидели старинные приятели на кухоньке, дегустировали. Алексей сходу знакомился с посланием деда. Из конверта между прочим выпали и три банковские карты – прощальный подарок единственному внуку.

Естественно, разговор начался с рассказа Мальцева о пропаже стариков.

– Понимаешь, Алексей, дед Артемий что-то чувствовал или даже знал… За месяц до события он приехал ко мне и передал это письмо со словами типа «если что случится». Что он предполагал, рассказывать не стал – мол, так, на всякий пожарный. После уже мои родители сообщили, что в вашей избе три дня – тишина, никого не видно, собака брешет, не переставая. Бывало, что сам дед и на неделю мог по своим делам исчезнуть, но чтобы баба Мира – такого никто не помнил. Во всяком случае, даже если и на день-то отбывала, так соседей предупреждала. Съездили со Светкой… Кстати о ней – особый разговор. Без никакого толку – никто в деревне ничего на знал. Правда, почти все отметили, будто как раз три дня назад громыхало, как в грозу, при чистейшем небе. Так мало ли – самолёты, может, на сверхзвуковую выходили. В общем, сколько времени прошло – никаких следов и известий. Розыск, конечно, объявили. Я с контроля это дело не снимаю, однако…

– На вот, почитай! – Алексей протянул Виктору письмо деда.

– Ты в это веришь? – тихонько спросил друг.

– А там обо мне ничего? А вспомнить всё, что было у нас детстве – мелочи всякие, а? Вспомни-ка, Витя! Не было бы такого вокруг меня… да и внутри, может, и не поверил бы. А так. Вот тебе и «громыхало в ясный день»!

– Да-а! – протянул Виктор, крутя головой и опорожняя очередной полный фужер. – Да-а! А в самом деле, всё сходится. Знаешь, одной из версий была месть…

– То есть? За что это старикам кто-то мстить-то мог?

– А было дело… Помнишь, я ведь в милицию пошел на год раньше, чем ты в армию. А всеобщий беспредел уже разворачивался – рэкет, крышевание, взятки, откаты, братки, стрелки, наезды, «посредники» на рынках… Чего только не было! Меня через год направили на краткосрочные офицерские курсы. Вернулся со звездочкой, сразу стал замом. А штаты у нас в районе – кот наплакал. К примеру, начальник ГАИ – он же и единственный сотрудник! За три года поменялось три начальника райотдела… Последний, к счастью, оказался вполне адекватным мужиком – был замом в соседнем районе, он и сейчас у нас командует – майор Грачев. Ладно, наших он сразу взял в оборот – чуть не половину сотрудников выгнал… И что? Угадаешь, куда они пошли? Это раз. А другие госконтролеры: госпожнадзор, санэпидстанция, разные электро, тепло, эко… Не перечесть любителей сверхзаконной добычи! Майор хватался за голову и другие части организма! А тут как раз – «наезд» на деда Артемия. Помнишь, какой у него мёд? По всей области известный. И цены божеские. Естественно, «братки» не могли оставить без внимания такую кормушку – так они думали. Подкатили на двух машинах, как он рассказывал, начали указывать, сколько он им отстёгивать должен. Ага. Через полчаса уехали, но тут дед посекретничал – не стал говорить, как он их убедил отказаться от своей затеи. При очередном посещении Березани зашел ко мне, поведал о происшествии, тут же спросил, типа, неужели это по всему нашему спокойному району такое творится? Я ему глаза приоткрыл – правда ведь, в нашей деревеньке далеко не всё известно, да и кому интересно, если самого не касается? Он тут же, подумав малость, сказал, что может помочь, однако, говорит, нужно с главным начальником милиции сперва переговорить. Зашли к Грачеву, я их познакомил. Майор, конечно, выслушал предложение деда крайне недоверчиво. Но тот объяснил, что сделает всё сам. Бесплатно. И как сделает – это, типа, секрет. Только Грачев должен составить формальный план оперативной борьбы с криминалом и взяточничеством. Чтобы, как бы… Ну, понимаешь: будто Артемий тут ни при чём – сработала милиция как надо и всё! И хорошо бы этот план срочно утвердить у главы района – там же дело всех организаций касается, в том числе и чиновников администрации. Потом почему-то попросил отвезти его к директору центрального рынка и главврачу районной больницы. Переговорил с ними без свидетелей. А потом… Ничего он не рассказал никому, даже мне. Но головы-то у нас с майором есть – догадались кое о чём, хотя и сами в эту догадку не верили… Короче, по просьбе деда я целый день возил его кругами по городу и всему району – прямо по всей границе. Где проехать было нельзя, так он пешком топал, сверяясь с картой. И отбыл домой, пообещав, что результаты будут видны через неделю. Лёш, ты знаешь, что такое инфекционная эпидемия? Ну, грипп там или, что хуже, кишечные заболевания? Так вот, началось нечто похожее на последнее. В больницу валом пошли приезжие – народ из южных республик, заполонивший рынок. Только тот факт, что диарея охватила исключительно это «сословие», отмел подозрения в инфекции, тем более в эпидемии. Никто из местных, понимаешь – никто не болел. А заболевшим избавиться от поноса не помогало никакое лечение! СЭС, естественно, встала на уши – вся продукция на рынке, в торговых точках подверглась тотальной проверке. Явились многочисленные комиссии из Перми. Никаких следов вирусов и прочих переносчиков не нашли. А главврач больницы после полученных анализов сказал, что, видимо, тут этому народу не по климату – вот и вся причина. Сначала комиссия хихикнула – а то: вчера по климату, сегодня – нет! Однако несколько вывезенных больных за пределы района немедленно выздоровели. Остальных вывозить не надо было – как только они услыхали о «лечении», вымелись от нас на чём попало! Сразу скажу, что до сих пор при попытке пересечь границу района любого «южанина» сходу «проносит»…

Грачёв съездил к деду, переговорил о чём-то, я не в курсе. Только после этого больницу с тем же диагнозом стали посещать местные халявщики. Блин! Лёш, ты не представляешь, всю шваль как метлой вымело – от карманников до разного рода чинуш! Долго рассказывать, но не могло такого быть, чтобы умные люди не сопоставили посещение милиции твоим дедом с последующими событиями – о нём и раньше разнообразные слухи ходили, сам помнишь. Потому и появилась версия мести. Подтвердить её нечем было – никто ж не видел чужих ни в деревне, ни рядом… Теперь понятно. Интересно посмотреть на морды начальства по прочтении оснований для закрытия дела. И на свою – в окне дурдома. И что думаешь делать?

– Да ничего не думаю. Чего думать-то – жить надо дальше, – Алексей тасовал банковские карты. – Не знаю… Попытаюсь друзей-разведчиков разыскать для начала. Наверняка тоже со здоровьем не всё в порядке. Потом… Потом буду жить. Заведу тут пасеку, как дед, или еще что… Компьютер освою. До самоубийства не дойду, это точно. Дед же написал «может встретимся» – этой надеждой и буду жить, живой и не спившийся. Вот так…

Алексей прихлебнул вина, уставился в окно. Виктор, в свою очередь, уставился на него, крутя в руках мобильник и явно намереваясь что-то сказать. Долго крутил, наконец, решился.

– Ясно, друг, такое письмо может ошарашить кого угодно. И остается, действительно, ждать и жить. Главное – жить. А как – это тебе решать. Захочешь на родину вернуться, помогу устроиться. И не только я помогу. Я вот что обязан тебе сообщить… Не знаю, как воспримешь… Ну, в общем, речь о сестре, о Светке. Ей, как и нам, двадцать три. Девка, на мой взгляд, привлекательная. Самостоятельная. Продолжила занятия руконогомашеством – боевыми искусствами это называют. Тренировки, соревнования… Равной в районе, а то и в области, ей сейчас нету. А может, и за пределами области. Приглашений – гора. Только всё это ей по барабану. Организовала в Березани свою школу – всё на законных основаниях, без всякой моей родственной крыши. Возится с ребятней. Проблема – как не было у ней мужика, так и нет. Вообще. По некоторым меркам, так уже дева старая. Несмотря на толпы желающих, среди которых масса отнюдь не бедных и не уродов. Принца ждет. Не догадываешься, какие ФИО у принца? Зря, думаешь, приписки к каждому письму тебе делала, хоть и без прямых намеков? Думала, сам дотумкаешь…

– А было время дотумкивать при той службе? Да, честно говоря, ведь и не предполагал такого – часто ли встречались-то? А при столь неблизком расстоянии – у каждого могло по-своему сложиться… Ну, у меня – понятно, а Светка-то чего?

– А я тебе уже сказал – чего. Так что не знаю, что она выкинет, но сообщить о том, что узнал о тебе, обязан немедленно. Иначе устроит мне выволочку во всех смыслах… Гражданскую братоубийственную войну. Ладно, давай карты с кодами, схожу, проверю твоё состояние, заодно по дороге и со Светкой поговорю…

– И… кстати, – обернулся он уже у двери, – такая мелочь. После пропажи стариков к нам со Светкой заходили два… посетителя. Ни до, ни после мы их не встречали. Молча и грубо залезли в голову, представляешь? – гадостное ощущение, до рвоты… так же беззвучно исчезли. Нашёл бы – прибил. Светка сразу хотела – шевельнуться не могла. После их ухода целый час в себя приходил. Отмывался потом… водкой. С сестрой – то же. Думали, гипнотизёры какие на службе у криминала. Попытался хоть как поискать – не следа, ни зацепки. К чему бы?

Да, уж… Новостей навалилось! По поводу стариков – было, было у Алексея какое-то смутное предчувствие, что не всё так просто с ними. Колдуны деревенские! Что ж это за рабство такое вселенского масштаба? Гуманоиды хреновы! Но про Светку – это вообще… Нельзя сказать, что она ему не нравилась – даже, скорей, наоборот, была совсем своей. Вот это и помешало, наверно, увидеть её отношение: «своя» – что еще может быть? Кроме отношений, похожих на родственные? Как и в случае с Витькой вот. Ну, поживем… Сам-то Алексей четко представлял, что он в этих делах – не при делах. Со стариками – совсем ниже плинтуса, а с девчонкой – уж как сложится: вот на фиг инвалид ей – профессиональной драчунье? Ладно, пока есть срочные дела, требующие завершения, например, написать еще раз на все имеющиеся адреса в поисках друзей: домашние – типа «на деревню дедушке», госпитали, выявленные в интернете, своя застава – попросить сослуживцев, чтобы хоть что-то узнали в том самом артиллерийском полку…

Мальцев пропадал долго – чуть не до темна. Алексей мыкался и физически, и мыслями туда-сюда, написал письма, рассказал во дворике любознательным соседкам о посетителе, сообщил, что, возможно, ещё будут. Те порадовались за него – нашлись всё-таки земляки, не бросили!

Явился. С массой пакетов и сумок. В основном – продукты, но был, к удивлению Алексея и ноутбук.

– Упомянул – осваивай! – буркнул Виктор. – Даже интернет подключил, всё другое установлено, разберешься. Светка поможет…

– А подробней? – заинтересовался Алексей.