Второе. Сборник рассказов

– Надо, наверное, сдавать бабки на чёрную икру и водку для гостей…

Варвара Сергеевна, пряча глаза в пол, продолжает развивать мысль дальше:

– В том, что мы проведём блистательно открытый урок и организуем великолепный капустник, у нас сомнений нет. Есть таланты и в нашем классе.

Она почему-то вскользь смотрит на меня, и я незамедлительно делаю грудь колесом и окидываю других мам и пап презрительным взглядом. Мой ребёнок, несомненно, талантлив, по сравнению с вашими имбицилами. Есть в кого!

Однако, классный руководитель, опять смотрит на меня и говорит:

– Таких талантов, как допустим раскуривание вейпа в классе, как у вашего сына, нам вот таких талантов и даром не надо…

Моментально получаю в бок локтем от жены и тут же сдуваюсь. Сижу побитой собакой, и боюсь людям в глаза смотреть. Стыдно мне за сына – балбеса. Уничтожу его дома, вместе с компьютером и проводами…

– Так вот, есть одна небольшая проблема. Заключается она в том, что по договору с этими добропорядочными людьми, на таких уроках и на таких капустниках, нам надо показать, что наши дети растут и учатся в ТОЛЕРАНТНОМ школьном коллективе… Как у них там за рубежом.

Слово мне не знакомое, но ужасно понравилось. Надо будет запомнить, и ввинтить где-нибудь в светской беседе за гаражами, когда соберёмся там с мужиками в следующий раз.

– Итак, что это значит для нас, и как это воплотить в жизнь? Для начала нам необходимо дополнить класс афроамериканскими и японскими учениками. С японцем проблем нет, мы возьмём мальчика в аренду у дворника Азамата. Он киргиз, его сын тоже. Посадим его за парту, как и положено. Кимоно уже заказали.

С неграми сложнее, но институт дружбы народов обещал помочь. Они нашего директора очень хорошо знают, он им кафель помогал доставать в прошлом году в обход тендеров и госзакупок. Ну с остальными национальностями вроде попроще.

Мыкола С. будет одет в шаровары и подпоясан кушаком. Можно даже разучить пока время есть, танец гопак.

Маша К. будет в кокошнике, встречать гостей с хлебом и солью. Как и положено на Руси.

Анзор М. будет в черкеске и в чёрных грузинских сапогах. Думаю, у родителей всё это богатство хранится дома.

Яночка А. у нас блондинка, будет представлять страны Балтии. Надо купить шпрот несколько банок, и мило улыбаться.

Ну, а Борю Ш. мы посадим к окну, его одевать ни во что не надо, все и так поймут, что он представитель самой древней национальности.

Всё. С этим разобрались. Но есть ещё одно, но… По договору, в нашем классе, должен учиться представитель сексуальных меньшинств или ребёнок у которых родители, скажем так, одного пола…

Она закашлялась и продолжила:

– С этим у нас самая большая загвоздка. Пид…, ой гомосексуалистов, у нас как известно в стране пруд пруди. И в магазинах они, и на заправке, и в кино, и вообще везде, куда ни плюнь. А как до дела дойдёт, то все у нас исключительно гетеросексуалы и нормальной половой ориентации. С этим у нас, конечно, большая пропасть в культурном плане. И где нам найти такого ребёнка или таких родителей, я ума не приложу. Вот поэтому вас за этим здесь и собрали. Нужна идея и желание помочь классу. Кто сможет взять на себя такую ответственность и нарядить своего ребёнка на капустник в образе какого-нибудь меньшинства?..

Одинокая муха села на стекло, и не спеша перебирая лапками начала своё восхождение к фрамуге. Весь класс слышал, в образовавшейся тишине, тяжёлую мушиную поступь. Кто-то сглотнул слюну. В вакууме, который образовался после её слов, родители забывали дышать. Никому не хочется, хоть и на время становиться гомосеком.

– Друзья мои, нашей школе необходима ваша помощь. Всего на один день, побыть в роли эээ, ну вы поняли…

Всё молчат. Тишина угнетающая. Вдруг, мы видим, что робко тянет руку, отец Бори Ш.

Варвара Сергеевна, просит его встать и внести предложение.

– А давайте, скажем им, что мол есть такой ребёнок у нас в классе, и родители у него однополые, как и положено, но только они всей семьёй сильно заболели и не смогут прийти на урок толерантности. Лежат они дома и безусловно очень об этом сожалеют…

Что тут поднялось! Всё повыскакивали с мест, обнимают папу Бори Ш. Лезут его целовать. Жмут ему руку.

– Правильно! Давайте скажем, что есть семья такая, только болеет.

– Ага, можем сказать всем об этом. Толерантный у нас класс, но вот мол неудача. Заболели и лежат они болезные. А так лордам и скажем, не сомневайтесь, меньшинства у нас прям большинство в наличии. Ходят в школу прям в кожаных шортах и никого не боятся. Прямо по Бибирево ходят туда-сюда парами однополые родители.

– Точно, как в Лондоне. Скажем, мы не хуже.

– Будем говорить, что гомосеки разгуливают кругом, прям спасу от них нет. Практически гей хороводы водят вокруг школы…

Всё родители, с красными физиономиями, рассказывали, в каких подробностях они будут британским меценатам, описывать разгул толерантности в нашем районе.

– Ну, чтож идея мне нравится. Так и поступим. Подытожил директор школы и мы счастливые стали расходиться. Отделались лёгким испугом, можно сказать.

Я пригласил других пап обмыть это дело, у нас за гаражами. Даже папа Бори Ш. с нами увязался. Мы хлопали его по плечу, наливали ему в пластиковый стакан, а он только краснел и быстро хмелел.

Как всё-таки хорошо бывает, когда знаешь, что и у нас на районе есть островок толерантности, о котором только знают избранные родители детей, которые учатся в этом экспериментальном классе. Не хуже мы ваших европ. Понимаем важность момента!

Чужой отдых

Почему все люди искренне думают, что их фотографии с отдыха должны приводить в восторг всех окружающих?

В курилке, на работе. Замначглав листая свой смартфон и показывая его нам, интересуется:

– Ну ка голубчики, расскажите, как вам мои фотографии с отдыха? Понравились? Все, я надеюсь, по достоинству оценили мой отдых? Вот глядите, это я лежу рядом с коралловым рифом. Шикарно, не правда ли? Прозрачная вода, стайки экзотических рыб, шезлонги. Вон смотрите знойные красотки, на заднем плане, ходят парами. А вот я кушаю мясо в лаваше. Превосходное блюдо скажу я вам! Вот мы пьём экзотический коктейль. А вот я сажусь в такси и еду осматривать пустыню недалеко от отеля. Этим великолепием, конечно, нужно наслаждаться вживую. Каждому необходимо сохранить эту частичку радости, и поделиться ею с окружающими на страницах фействидера. Ах какие это были деньки!..

Мы робкой кодлой отвечаем:

– Игорь Николаевич, вы не отразимы на этих фотографиях! Чудесная экспозиция и фокус вашего дорогой камеры за 3т долларов, выдаёт вас с головой! Пальмы, коктейль, шезлонги – всё супер. Всё на высшем уровне! Стайки нимф на заднем плане… И вы словно аполлон, в шортах и шлепках влезаете в такси. Это бесподобно!..

Хором, перебивая друг друга, делаем мы комплименты Замначглаву.

Придя домой, жалуюсь супруге:

– Ты представляешь себе, этот чёрт усатый, вывалил свои фото в фействидер и думает, кому-то интересно смотреть, как этот толстопузый урод там отдыхал.

Господи, какая мерзость! Листать в социальной сети, фотографии своих сослуживцев из отпуска. Это не интересно и противно. Каждый дурак, спешит запостить фотку с отдыха. Думает ими обязательно все будут восхищаться и боготворить. Да, тьфу на тебя. Чтоб ты там провалился! Наш Замначглав ещё один такой быдло – турист. Быстрее торопится запостить свой отдых в мельчайших деталях. Наверняка фотки с женой выбирали вместе для соцсети. Какой ракурс лучше, где солнца больше. Дебилы! Посмотри, глянь вот на этого дурака – воды, наверное, никогда не видел. В дубаях он отдыхает, видите ли. Толстопузой русалкой притворяется. А сам гляди, вон ног не видно в кадре. Наверное, распорол коралловым рифами. И делает вид, что доволен. А вот глянь, шаурмы не ел никогда человек. Не кормят его в отеле. Вон как жадно ест… Смотри капает себе на майку. Свинья жирная. А вот в такси он садится. Сперва сам сел, потом пузо занесли. Таких машин ещё не придумали, чтобы жирдяев таких перевозить. Надеюсь, водитель обсчитал как надо этого дурака. Тьфу, противно смотреть, ей ей. Как это развидеть?

Кстати, где там флешка с нашими фотографиями, где мы на море? Надо тоже их разместить. Пусть все любуются и восхищаются нами. Помнишь, море и кораллы? Ногу малеха там повредил. Лежал до конца отпуска в койке. Фото вот, где мы шаурму кушаем. Правда пронесло потом от неё. Редкостная дрянь. Нельзя всё-таки брать у них это мясо в лаваше. Таксист вспомни обсчитал нас, сволочь такая. Ту долларс, ту долларс… Двадцатку с нас взял басурманин. Есть что вспомнить… И на фотках мы такие счастливые с тобой. Отдыхаем как люди! Можем удивить всех, не то что этот олень – Игорь Николаевич. В общем размещай покамест фотографии, а я пойду спать.

А завтра в курилке, всем покажу наши фото. Вот где действительно ребята будут восхищаться и искренне радоваться за меня.

Потому как, рассматривать чужие фотографии с отдыха, это мука для окружающих. Не каждый в этом признается, что ему тошно смотреть на чужого человека на отдыхе. Насилие это над человеком и надо только лайком оценить сие действие. По-другому нельзя. Только восхищению здесь место. А на самом деле, за глаза плюнуть на такого отдыхающего и растереть. Ибо противно и мерзко наблюдать за счастливым отпускником, когда на фото не ты. А вот наши с тобой фотографии, это совсем другое дело! Они должны вызвать неподдельный интерес и симпатию к моему отдыху. Люди будут искренне восхищаться моими пляжными возлежаниями и глаза у них должны гореть от этих фоток.

Потому что я другой! Не такой как эти пузатые аполлоны…

На кассе

Хожу после работы по ночному магазину, выбираю продукты и невольно слушаю монолог двух продавщиц:

– А вот для чего, женщине после двух неудачных браков – мужик? Вот ответь мне на этот вопрос! Тебе уже не шестнадцать, детки уже бегают в колледж кулинарный. И на кой он тебе сдался? Показать всем окружающим бабам, и мне заодно, что ты не хуже западных образцов ихних вумен? Да чхать они хотели на тебя.