Жёсткий отбор

Чтоб попасть на крышу, пришлось отстрелить дужку и второго навесного замка. Выглядели, кстати, замки действительно точно так же, как земные. На такие запирают какие-нибудь сарайчики или кладовки. Влад, откинув наружу освобождённую крышку люка, вдохнул полной грудью: приятный ветерок овевал разгорячённое тело прохладой. Судя по голубому солнцу, время шло к полудню.

Крыша действительно оказалась из отличного бетона: нигде не видно было ни щербинки, ни шовчика! Толщина его, как Влад прикинул по толщине оголовка люка, составляла не меньше полуметра. Солидно, ничего не скажешь.

Но и тяжело. Как фермы выдерживают?..

Выбравшись наружу полностью и осмотревшись, Влад сказал, глянув внутрь:

– Чисто! Поднимайся.

Крыша имела именно такой вид, каким он и представлялся с обрыва: чуть выступала пологим куполом посередине, и спускалась к краям, где в невысоком бортике имелись многочисленные отверстия: явно для стока дождевой и талой воды. Оставив крышку открытой, Влад, крикнув своим, что они – на разведку, двинулся к ближайшему краю крыши. До него было чуть больше двухста шагов. Ну правильно: длина поперечного коридора плюс ширина опоясывающего…

Сверху, всего в полукилометре от места, куда они вдвоём притопали, виднелся лес на обрыве. Лес не изменился. Как и полоса песка под обрывом. Как и степь, с трёх оставшихся сторон окружавшая бункер. Зато вот за зданием с другой стороны от леса…

Обнаружилось что-то вроде железной дороги. Ведущей издалека – к их бункеру. И вблизи от него скрывавшейся в прокопанном в земле подводящем тоннеле, явно ведшим в какой-то подвал. Два ржавых, почти рассыпавшихся, но несомненно металлических бруса лежали на часто расположенных и вполне целых поперечных балках, наверняка из того же сверхпрочного бетона. Вдали, слева, располагалось что-то, ну очень похожее на город.

Естественно, разрушенный.

Влад прикинул: всё верно. Увидеть его можно было только с крыши. Потому что от леса его отделяли холмы. Пусть и невысокие, но вполне достаточные, чтоб скрыть руины, где самое высокое из полуразрушенных зданий не превышало пяти метров…

– Пётр. Что думаешь?

– Думаю, если удастся протащить сюда трос, эти руины – самое приоритетное место, куда мы можем пройти. Город же! Вдруг там сохранилось что-нибудь… полезное?

– В-смысле – полезное? Еда? Вода?

– Нет, вряд ли. Времени прошло слишком много. Я – про место для ночёвки. Защищённое. Ну, или, может быть, какую одежду. И оружие. Ну, и сумки: не век же нам таскать всё это наше барахлишко в руках!

– Ладно. Уговорил. Займёмся, стало быть, тросом вплотную. А, да. Как думаешь: наши подпесочные поганцы из «Дрожи земли» не водятся под степью?

– Вряд ли. Тут ведь – не песок. А – посмотри сам! – чернозём!

– Согласен. Ладно, приступаем к операции по разматыванию. Но вначале расскажем про увиденное нашим.

Вдруг кому в голову придут какие светлые мысли.

Мысли никому не пришли. И все решили придерживаться первоначального плана.

Чтоб попасть во внутреннее пространство цилиндра-питомника, пришлось повозиться с ещё парочкой замков. Но уже не навесных. Две мощных стальных дверцы, перекрывавших что-то вроде тамбура, запирались на встроенные язычковые запоры.

Язычки Влад попросту перестрелил, после чего они с Петром и Леной с минуту пытались отодрать залипшие двери от их косяков: «сгнили и превратились в клей чёртовы герметизирующие прокладки», как это дело обозначил Пётр. Но наконец они втроём влезли внутрь питомника по разведению уродцев, как это дело обозначила уже Надя.

В гигантском помещении оказалось чертовски влажно: как пить дать, сто процентов. И очень тепло: не меньше, чем, как прикинул Влад, двадцать пять градусов. Лена проворчала:

– Вот хорошо, что мы в одних плавочках. А то точно сейчас взопрели бы, как вьючные лошади!

Влад окинул свою двигавшуюся впереди даму оценивающим взором:

– А знаешь, тебе, как уже тысячу раз говорил, в плавочках – отлично. Я в том смысле, что смотришься – порясающе! Прям вся такая – м-м! Пальчики оближешь!

– Считаю твои слабые и малоубедительные попытки загладить свою вину, и раскрутить меня на секс… Успешными! Ты прощён, свинья хамовитая.

– Ну, слава Богу. А то я уж весь извёлся от мук совести. И вожделения. А теперь хватит крутить передо мной и краснеющим Петром своим прелестным задом, и трясти третьим размером, а двинули-ка вон по тому проходу.

Подвесной проход с перильцами по бокам полуметрового в ширину настила, крепившийся к потолку на полудюймовых штырях-штангах, шел параллельно огромному пролёту мощного крана-балки, расположенному сейчас практически в центре над помещением. Сделано это было, как предположила Лена, чтоб добраться до кабины управления можно было в любом положении механизма над рабочим пространством. Они потопали по гулкой конструкции, радуясь, что под подошвами ног нигде на рифлёной стальной поверхности не видно ржавчины и острых осколков или обломков. Не иначе – нержавейка. Дошли за пару минут.

Гигантский зверинец внизу, как ни странно, никак не реагировал на то, что над головами его обитателей проходят, грохоча, некие чудовищно огромные существа. Влад почесал затылок: ну ладно – пальмы, дубы, яблони, трава и кустарник – они не видят и не слышат. Но все эти крошечные, во всём подобные тем, из коридора, бронтозавры, носороги, зебры-антилопы-косули, они же – не глухие и не слепые?! Почему не реагируют?!

– Думаю, они не обращают на нас внимания потому, что попросту никогда не смотрят наверх. Тут же нет крылатых. То есть – грифов, соколов. Птеродактилей, на худой конец. – Пётр словно отвечал на невысказанный вопрос Влада, качая головой, – Следовательно, раз опасаться нечего – не нужно и смотреть!

Лена привычно дёрнула плечом, как всегда делала, сердясь:

– Да и …рен с ними! Нам бы добыть трос, а там – хоть трава не расти!

Наконец они дотопали до кабины машиниста.

Влад предложил уже помалкивавшему Петру:

– Ну, маэстро, всё в ваших руках!

Пётр действительно облазил, не без участия Влада, остеклённое пространство небольшой кабины. И даже ткнул в конце осмотра в одну из кнопок.

Ничего не произошло.

Пётр пожал плечами:

– Этого и следовало ожидать.

– Чего?

– А того, Лена, что хоть ток тут и есть, но все обмотки моторов давно посгнили в такой влажности. И их подшипники заклинило.

Так что придётся лезть кабине под брюхо, и всё разматывать вручную!

– Да и ладно. Было бы чего разматывать!

– Тебе легко говорить, дорогая. Не ты же будешь волокать этот трос!

Лена только фыркнула:

– Ой, подумаешь! Переработал! Ладно, если будет нужно – и помогу. Волокать.

Разматывать и волокать трос с барабана, блокировку которого Пётр удалил тем же методом, что и Влад – замки, то есть, попросту отстрелив тормоз и его кронштейн, оказалось тяжеленько. Поскольку трос, как ни странно, оказался толстоват – в палец в диаметре. Лена предположила, что раньше тварюшки были натуральных размеров. Ей никто не возразил – не до этого было. Втроём они еле дотащили крюк со странной штуковиной на конце до тамбура, где их так и ждали остальные, потому что Влад приказал «охранять их тылы». Надя удивилась:

– Что это за хрень, тут, на конце?!

– Думаю, это самонаводящийся захват. Чтоб отлавливать всю эту ползучую мелюзгу. Так, чтоб не повредить её. Вон и глазок тепловизора. Естественно, сдохшего.

– А за каким …ем вы приволокали его сюда?! Мы отлавливать никого не собираемся! Разве что наших пятидесятитонных друзей – подпесочников. Но для них эта штука явно маловата!