Запах псины

Оксана взглянула на Лёву, тот кивнул: мол, иди. Оксана пожала плечами, ушла в дом.

Я сел напротив Лёвы.

– Лёва, ты хоть понимаешь, осёл, что мог меня убить? Я не о себе, мне было бы уже всё равно. А вот тебя, балбеса, могли из окон видеть сто человек. Ты бы сел, и надолго. Ты хоть об этом подумал, герой?

Лёва молчал, с усердием разглядывал столешницу.

До меня вдруг дошло, что Лёва наездом на меня спасал наверняка не себя, а Катю. Ведь я в последний разговор с Лёвой навесил на Катю довольно веские подозрения. Будь я на месте Лёвы, и люби Катю, то ради Кати я бы меня переехал не только жигулём, а ещё бы и сделал контрольный переезд катком, которым укатывают асфальт.

Я высказал догадку Лёве. Лёва перевёл взгляд на меня, затем потупился точнёхонько как на допросе у жены муженёк, что под утро приполз домой на рогах, весь в помаде и пропитанный запахами кабака, водки, и парфюмов.

Попытки вернуть Лёву к жизни я оставил. Не щёлкать же пальцами перед носом у человека, который забрался в скорлупу да задраил все люки!

Я сказал, что Лёва свободен, и может позвать Оксану.

Лёва ушёл в дом.

Через минуту ко мне вышла Оксана. Села напротив, принялась сверлить меня взглядом злой гадюки. Я решил расставить все точки над “ё”.

– Оксана, вам Лёва рассказал, за что я его стукнул?

– За что б вы его ни стукнули, вы не правы.

– Лёва хотел меня убить.

Оксана вскинула брови. Я в двух словах описал наезд на меня белого жигуля и те подозрения, что легли на Лёву. После моего рассказа Оксана сменила личину злой гадюки на маску всё ещё злой, но уже Оксаны. Затем из-под маски злой Оксаны выглянуло смущение из разряда “я не знала, что всё так серьёзно”.

Спустя пару секунд Оксана вернула себе прежний вид деловой клиентки, взяла слово.

– Ну, как там бабушкины дневники? Прочитали?

– Прочёл. И нашёл там кое-что интересное.

– Что?

– Говорить пока не буду. Сначала надо проверить.

– Вы мне не доверяете?

– Оксана, мы об этом уже говорили. С какой стати вам доверять? Согласитесь, будет гораздо объективнее относиться к вам как к рядовому подозреваемому. Тогда, если установлю вашу невиновность, то это будет невиновность настоящая, а не за ваши красивые глазки.

– Согласна.

– Другого вам не остаётся. По телефону вы сказали, что хотели со мной срочно переговорить. О чём?

– Лёва решил продать наш дом.

– Следовало ожидать. Когда сказал?

– Утром. Говорит, что если о письме от Дидье знают все, то и скрывать смысла нет. А заплатить за учёбу надо до августа. Потому решил пока не поздно продать дом и умотать в свою любимую Францию.

– Вполне трезвое решение.

– И где я буду жить?

– У вас на наследство права равные. Лёва может со своей половиной делать всё, что захочет. Вам придётся это принять как есть. С другой стороны… Вы можете судиться с братом до скончания века. Выбирать вам.

Оксана ушла в астрал. Я уже почти спал, когда Оксана выпала из раздумий и сказала, что ей звонил Димон. Оксанин реализатор выказал крайнее недовольство частным сыщиком, что приходил на рынок после обеда. Димон сказал, чтобы Оксана сыщику не верила, если тот гад будет о Димоне что-то рассказывать. Мол, сыщик Димона достал, за что Димон сыщика послал подальше, и теперь сыщик может Димону исподтишка отомстить, и наговорить Оксане про Димона небылиц.

Я предложил Оксане гнать Димона в шею. Мол, таких реализаторов надо отстреливать за километр от рынка. Добавил, что Димон играет в бильярд на интерес, причём в долг. Что Димон сделает, если сумма долга зашкалит, или кредиторы потребуют вернуть должок немедля? Где гарантия, что Димон не стырит у Оксаны и Лёвы товара на сумму долга? Если и попадётся, то скажет, что денег нет. Мол, вернёт с получки. А сам смоется в тёплые края. Оксане такой работник нужен?

Оксана закатила глаза в стиле “Мало мне проблем, так теперь ещё и это!”.

Затем Оксана замялась.

– Ян, я… Я подумала… Может, будку таки продать?

– На что собрались жить?

– Пойду в дворники.

– Вы даже знаете, с какой стороны держать метлу?

– Не издевайтесь, Ян. Мне не до шуток.

– Что случилось?

– Мне… Мне звонил Серый. Скотина, хотел меня шантажировать!

– Чем?

– Сказал, что восьмого числа был под нашим домом без десяти одиннадцать, и меня дома не застал. Намекает, скотина, что я могла в это время заказывать эсэмэску!

– Что хочет в обмен на молчание?

– Мамашину будку забесплатно.

– Хм, губа у Серого не дура. Вы согласились?

– Пока нет. Хотела посоветоваться с вами.

– Ну-ка, перескажите ваш разговор.

Оксана сказала, что Серый позвонил в половине пятого. Я подумал, что Серый времени даром не терял: позвонил Оксане сразу после того, как я покинул рынок.

Что Серый делал у дома Оксаны всего через двадцать минут после того, как получил последний мамашин отказ? Решил пойти обходным путём. Решил повлиять на мамашу с тыла, через Оксану. Хотел любыми путями уговорить Оксану на продажу будки, собирался даже предложить Оксане деньги. Ведь с мамашей говорить сложно: если упрётся, то её с места не сдвинешь и танком.

Если бы Оксана на продажу будки согласилась, то у Серого в стане противника появился бы свой человек. Если бы Оксана изо дня в день капала мамаше на мозги “а не пора ли нам задуматься о продаже будки”, то у Серого появился бы шанс. Особых надежд на успех затеи Серый не питал, но вдруг получится?