Иллюзия

– Клаудио Каниджа! – провозгласил Забаровский аргентинца, недавно перешедшего за символическую плату из руслановой «Ромы» в русланов «Ювентус».

– Теперь Клаудио. А Роберто куда делся? – Все смешило подруг, ко всему цеплялись.

Плотный удар. Траектория в девятку. Вратарь «Барселоны» в отчаянном прыжке перевел за ворота.

– Молодец, розовощекий! – Толстушка переключилась на Малышева, обидевшись на «отстаньте».

– Ничего, ничего, сейчас мой Роберто забьет! – подбодрила разведенка.

Женщины негласно определились с предпочтениями, лишь матрона взирала на происходящее с высоты безучастности.

Глеб сбегал за мячом и вернул приятелю. Руслан слегка сместился к кумушкам, испытывая нервозность от вынужденного соседства.

– Анди Меллер!

Немец слыл мастером штрафных. «Субисаррета» пропустил.

– Два-ноль, – констатировал «ювентусец», неохотно приближаясь к «болельщицам» для пробития последнего удара.

Веселушки поутихли, перешептывались с короткими смешками, обсуждали юниорский вид сзади. Оценивающие взгляды иглами нервозности вонзались в спину. Юношеская наглость сменилась мальчишеской робостью.

– Бебето, – буркнул Руслан.

– Бебета! – в один голос вскрикнули дамы и покатились со смеху. Колокольчиком звенела толстенькая, с хрипотцой большегрудая.

Забаровский сжал зубы, быстро пробил прямо в руки голкиперу, и бегом к воротам – меняться. Липкие перчатки с трудом слезали с ладоней Малышева. Руслан, помогая, буквально сдирал потные тряпицы. Глеб сохранял внешнее спокойствие, просто плыл по течению, подчиняясь обстоятельствам. Перчатки поддались агрессивному напору, затрещали, натягиваясь до запястья вратаря «Старой Сеньоры».

– Совсем нас не хотят замечать, – сокрушенно вздохнула толстушка. – Давайте выпьем, что ли?

Белые стаканчики подставились под струйки красной жидкости. У противоположных ворот грянул громоподобный хохот, собравший взгляды присутствующих. Чиркая асфальт, мимо промчалась легкоатлетка, намотав очередной круг. Глеб добрел до точки «Баджо». Удар получился слабым, мяч стал легкой добычей «Перуцци», второй и третий аналогично.

– Кто у меня там бьет? – Малышев сместился на левый фланг.

– Ромарио, – процедил Забаровский, отошедший от стычки с отдыхающими, но ожидая новой порции нахальной «заботы».

Глеб пробил пыром. Руслан отбил кулаками. Мяч взмыл вверх. Друзья с ужасом следили за падающим снарядом. Шар плюхнулся на плед, роняя обелиск вина, переворачивая тарелки с остатками закуски. Малышев отшатнулся в сторону, будто ожидая смачного хука от крепких дам. Забаровский сжал зубы, вытаращил глаза. Беда – разворошили успокоившийся «улей». Женщины заохали, восстанавливая порядок. Матрона схватила мяч, гневно развернулась в сторону горе-футболистов, готовя «гром и молнии» на головы ребят. Но, увидев испуганные лица, смягчилась – на чуть приоткрытых губках заиграло высокомерие.

– Ну, кто смелый? Иди, забери.

Руслан мотнул головой Глебу. Тот лишь глупо улыбался, стоя, точно истукан. Подавив тяжелый вздох, Забаровский побрел к дамам, словно на Голгофу.

– О, мой Бебета идет! – Разведенка выхватила мяч из рук подруги.

Кругляш пикантно поместился между грудей, широкий рот растянулся до ушей, глазки жеманно потупились. «Перуцци» остановился в шаге.

– Ну, отдавай мяч.

– А ты забери. – Обладательница «трофея» приглашающе качнула грудью.

– Что, детство в попе заиграло? Давай! – Руслан протянул руки, но соблазнительница спрятала снаряд за спину.

– Как давать? – Разведенка игралась с неопытностью.

Вспышка ярости затуманила мозг, Забаровский ринулся на кокетку, будто бычок на строптивую корову. Согнувшись, он оказался на одном уровне с противницей. Мальчишеские руки грубо сжимали объятья, пытаясь выхватить мяч. Прикосновения податливых грудей не волновали.

– Давай, Забор, трахни ее! Будь мужиком! – По беговой дорожке шли пацаны постарше, направляясь в дальний конец для вечернего распития.

Самое обидное – к компании примазался одноклассник Степа Скрипкин, с «петухами» ершистых волос, щучьими глазами из-под тучных бровей, обветренным лицом. Несмотря на субтильность, Скрипкин отличался редкой задиристостью, снискал славу сильнейшего в школе и доступ в компанию старших.

Разведенка вскрикнула, заваливаясь наземь. Шар выскользнул и укатился к бровке. Забаровский хотел рвануть вслед, но придержали мягкие ручки.

– Куда же вы, мужчина? Мы же только начали…

– Отвяжись! – рявкнул Руслан, вырываясь.

Мяч стал добычей Сереги Медведева, ПТУшника с прыщавой физиономией. С криками «опа-опа» он косолапо задриблинговал в лакированных туфлях. Андрюха Сувалкин, игравший за сборную школы, но променявший футбол на сигареты, мгновенно обокрал собутыльника. Оба с удовольствием забегали в «А ну-ка, отбери!»

– Э-э, Руслик, – просвистел заводила компании Вовка Поздняков, ученик токаря с ножевым шрамом на щеке, – баба сама просится, а ты бежать.

С гоготом зрелых мужиков старшеки проследовали дальше. Медведев, отчаявшийся отобрать мяч у мастеровитого приятеля, присоединился к компашке.

– Малыш, лови на головку! – Сувалкин пнул в сторону Глеба, но цивильная обувь не смогла поднять мяч в воздух. Кожаный шар прикатился в ноги «Ромарио».

– Трус потому что! – Вернулась в положение «сидя» разведенка, отвечая на заданную укоризну. – Бабу никогда не лапал.

Кровь прилила к голове, Забаровский резко обернулся и зло прорычал:

– Пошли в кусты!

Большегрудая живо огляделась в поисках детей, шепнула подругам: «приглядите за моим», быстро поднялась. Отряхнувшись, цепко сжала запястье юноши, поволокла к аллее.

– Зачем же в кусты? Пойдем в кроватку.

Гнев улетучился, ярость сменилась растерянностью, но отступать поздно. Старшеки попеременно оборачивались, следя за развитием. Эмоции стоят дорого. Женщина крепко сжимала руку юнца, таща, точно теленка на привязи. Странная парочка пересекла беговую дорожку, тормознула у желтых перил по пояс, отделяющих аллею от поля. Забаровский, на миг освобожденный от «оков», с легкостью перемахнул через преграду. Дама присела на шершавую перекладину, стараясь перекинуть ногу.

Руслан молниеносно оценил ситуацию. Хороший момент для побега. Пусть считают трусом. Скрипкин будет насмехаться и черт с ним! Глеб не осудит – сам еще мальчик.

– Ну, что же ты, Бебета? Не видишь? Даме нужна помощь, – призвала к джентльменству разведенка.

Забаровский неохотно подал руку. Женщина с грациозностью буренки перевалилась через перила, якобы случайно прижалась к груди спутника, обдала перегарцем. Она снова схватила «добычу», потащила к забору, прекрасно ориентируясь в местных прорехах.

Глеб улыбался, словно болванчик, – происходящее развивалось слишком стремительно для малышевской нерешительности.

– А ты, розовощекий, пойдешь в кусты? – Толстушка подмигнула.

– Нее, я с мячиком… – Юноша подхватил кожаный шар и бегом к подкопу, едва не сбив легкоатлетку.

Руслан просочился сквозь раздвинутые прутья забора, помог спутнице. Разведенка проделала перильный фокус – прижалась к груди. Прелюдия давно началась, а неискушенный пацан шарил взглядом по сторонам, ища шанс для достойного бегства. Большегрудая опять схватила старшеклассника за руку и, будто ребенка, перевела через дорогу. Солидный прохожий осуждающе посмотрел на мезальянсную парочку. Глеб наблюдал сочувственно и растерянно.