Нарывы времени

– Это закон зверей! – торжественно провозгласил дедок. – Мы – люди.

– Для людей он как раз больше всего и подходит, – возразил Олег, чувствуя себя уж и вовсе дураком. – Например, я вчера убил волка, а боги на это сквозь пальцы посмотрели. Спали, видимо.

– Об этом я слышал, – поник дед и глянул на сержанта опасливо. – Видимо, ты какой-то особенный. Жаль, что боги никогда не объясняют свои поступки.

Идиотизм! – со всё нарастающей злобой подумал Олег. Живут в норах, едят траву и всё потому, что старый хрыч, в приступе маразма, толкует о богах, как о реально существующих и живых. Конечно, если целый день в тенёчке дрыхнуть без задних ног – ещё и не такое может привидеться.

– Но ведь наверно не все думают так, как ты? – спросил уже не очень вежливо.

– А думать ни о чём и не нужно, – фыркнул тот. – Соблюдай законы, и гнев богов тебя не коснётся.

– Мне тоже всю жизнь твердили, что бог сам накажет негодяев, но при этом не забыли дать автомат. Может быть, ты слишком хорошо думаешь о своих богах? А им до тебя и дела нет? Откуда ты можешь знать?

Олег усмехнулся криво, привычно. На бога надейся, но оружие проверь.

– Я знаю, – упрямо и твёрдо проговорил старик, и Олегу осталось только чертыхнуться вполголоса.

– Ну, хорошо. Я так думаю, спрашивать тебя, к каким чертям провалился мой полк, занятие бессмысленное?

– Что такое полк? – привычно вопросил старец.

– Вот-вот, – обречённо вздохнул Олег. – Полк – это куча таких людей, как я.

– Тогда я действительно ничем не могу тебе помочь.

– Зато я могу помочь тебе, – Олег поднялся и пару раз хлопнул ладошкой по штанам на заднице. – Давай-ка разберёмся с твоими богами, не откладывая в долгий ящик. Чтобы построить дом, одного ножа, конечно, маловато, но шалаш я соорудить сумею. Мне кажется, что твои боги ничего не имеют против моего шалаша.

– Ты очень торопишься умереть, – качнул головой старик и волосы колыхнулись седой волной. – Но это твое дело, в конце концов. Только отойди подальше от священного дерева… и от меня. Я ничем не провинился перед богами и не хочу случайно умереть вместе с тобой.

Олег криво усмехнулся и вытащил штык-нож. Клинок хищно блеснул хорошо отточенным жалом, отразил солнечный луч прямо в лицо хозяина. Словно подмигнул по дружески.

– Я докажу тебе, старик, – пробормотал презрительно Олег. – Ради придуманных богов не стоит отказываться от нормальной жизни.

Одновременно удивился: кому, что и с какой стати собрался доказывать? А главное – для чего?

– Очень жаль, – искренне вздохнул старый, посмотрел на Олега действительно с сожалением. – Мне хотелось бы с тобой о многом поговорить.

Олег, не отвечая, согнул ствол первой попавшейся под руку берёзки и, ещё раз усмехнувшись, нанёс быстрый и сильный удар ножом по сгибу дерева.

На мгновение показалось, что ослеп и оглох одновременно. Жаркая, тугая волна мощно ударила в грудь, подбросила в воздух и опалила лицо. Олег, раскинув руки, тяжело рухнул в траву и тут же ухватился за обожжённую кожу лица. Инстинктивно повернулся на живот, уткнулся лицом в прохладную, пахучую траву и это принесло некоторое облегчение. В оглушённом мозгу возникла бредовая мысль: не шваркнул ли сдуру по взрывателю мины? Да ведь в этом случае одними лёгкими ожогами дело бы не закончилось. И не было там никакой мины, видел же, не слепой.

Прошло несколько тягучих, томительных минут, пока, наконец, через плотный слой ваты, Олег начал различать звуки. А вскоре сумел и сесть со стариковским кряхтеньем, неуклюже, неловко. Комбинезон на груди и животе оказался изрядно опалён. Судя по отвратительному запаху – опалило и брови, и ресницы, и часть волос. Но жив, может видеть и слышать – это утешает. Ветер унёс запах палёных волос, но остался другой – стойкий и свежий запах озона. Знакомый, как после грозы. Олег откашлялся, головой помотал.

– Слушай, дед, у меня поганое ощущение, что я на фугасе подорвался. Что это было?

– Кара Богов, как я и предупреждал, – важно проговорил старец. – Но Боги никогда не промахиваются, если хотят наказать. Ты выжил – значит это было лишь предупреждение. Ты чужак и, видимо, поэтому ещё жив. Нас они никогда не предупреждают, а от удара молнии спасения нет.

Олег вновь очумело помотал головой и сплюнул тягучую, горькую слюну.

– Какая, к чертям, молния? На небе ни тучки!

– Ну почему ты не хочешь поверить? – сокрушённо вздохнул дед. – Богам не нужны тучи, они всемогущи.

Олег понял, что больше не хочет, да и не может сдерживать себя. Наверное, всё-таки сильно напугался и сейчас страх выплеснулся потоком слов.

– Да где ты видел этих своих богов? Кто-нибудь с ними говорил? Может быть, даже откровения записали? А не записали, так сами позже придумали. Откуда вы вообще взялись вместе с богами вашими, трижды проклятыми? Аномальная зона какая-то.

– Я повторяю, это наш лес, – спокойно проговорил дед и руку к Олегу протянул, покачал успокаивающе. – Мы всегда тут жили. А вот откуда появился ты?

– Ну, всё, – Олег встал и взглянул на искалеченную берёзку. Она жалко опустила пушистую голову в траву, земля возле корня продолжала дымиться. Почувствовал злость, на этот раз на себя. Чего ради нужно было губить это молодое деревце? Не было же никакой необходимости. Старому хрычу всё равно ничего не доказал, только ещё больше убедил во всемогуществе богов. И молния некстати подвернулась, как специально дожидалась. Тут Олег вспомнил, что вчера такая же молния разметала его костёр, и почувствовал лёгкий озноб. Действительно, очень уж кстати, эти молнии прилетают неизвестно откуда. Тряхнул головой, решительно отогнал ненужные сейчас сомнения. Лезет в голову ерунда всякая, разведчик называется, командир. Осталось только молитву прочитать, да с дедком рядом пристроиться. Мхом зарастать.

– Я помню направление движения нашей группы! – отрубил решительно. – Идите вы все к чёрту со всеми заморочками, а я возвращаюсь на базу. Расскажу своим о вас, мужики со смеху подохнут. Одичали вы в своём лесу – дальше некуда. А мне к своим надо. Не резон с вами по норам прятаться.

Старик покачал головой – словно в подтверждение своих невысказанных мыслей.

– Иди. Может быть, там ты найдёшь ответы на свои странные вопросы. Удачи не желаю, поскольку она тебе не поможет. Но ты всё-таки человек. Если останешься жив и станет совсем худо – возвращайся, не прогоним.

– Хочу надеяться, что хуже уже не будет, – пробормотал Олег и, не оглядываясь, зашагал в нужном направлении.

* * *

Олег сидел на вершине холма и с тоской оглядывал окрестности. Картина знакомая до оскомины: холмы, низины, ручейки, островки деревьев тут и там. За годы войны эта пастораль надоела до тошноты. Но угнетал Олега не сам вид местности, а полное отсутствие, хоть каких-нибудь следов человека. Ни домов, ни линий электропередач, ни дорог. Да что там! Плохоньких тропинок – и то не нашлось! На склонах холмов, несмотря на изобилие травы, не пасутся овцы – а это, по местным меркам, не просто странно – невозможно. Живущие здесь люди, даже на Северном полюсе ухитрились бы овец развести, в этом Олег был уверен твёрдо. Но великолепные пастбища пустуют – приходится верить своим глазам.

Лениво поковырял пальцем край бетонной плиты, углом торчащий из-под земли. Поверхность поддалась даже такому лёгкому нажиму, потекла серым, щекочущим ручейком по пальцам Олега, обнажилась металлическая решётка арматуры. Толстые, ребристые прутья истончились, безжалостно обглоданные ржавчиной, и рассыпались в труху от лёгкого прикосновения. Олег брезгливо отдёрнул руку и стряхнул с кожи серые и рыжие песчинки. На мгновение показалось, что ткнул пальцем в разложившийся труп. Даже запах соответствующий померещился, хотя откуда бы ему появиться, запаху-то?

Олег не сомневался, что сориентировался правильно и вышел туда, куда и хотел. На этом холме стоял наблюдательный пост, сложенный из железобетонных блоков, к нему вела гравийная дорога, вдоль которой тянулись столбы с проводами. Здесь постоянно несли службу с десяток солдат во главе с прапорщиком – очень уж место удобное, никто незамеченным не проскочит. И вот от всего этого осталась одна плита перекрытия, да и та одряхлела до крайности, под землю ушла. Парочки лет хватит, чтобы от неё вообще ничего не осталось. Олег вздохнул тоскливо и протяжно. Всего два месяца назад он лично сопровождал сюда грузовики с новенькими, только что испечёнными, железобетонными блоками. На этом участке с тех пор боёв не было, так что их даже пули не поклевали. А на то, чтобы сгнить до основания времени никак не хватало. Сколько лет природе требуется, чтобы разрушить бетонный монолит? Сотню? Две? Но не два же месяца!

Весь этот мир словно надсмехался над боевым сержантом: ласковым солнцем, тёплым ветерком, покоем и благостью. А вот на его вопросы он отвечать не собирался. Олег вскочил, перехватил поудобнее автомат и ударил длинной очередью по ненавистным холмам. Для чего – и сам бы не смог объяснить. Безотказное оружие привычно перемалывало патроны, далеко отплёвывая комочки гильз, и Олегу сразу стало легче. Казалось, что привычные звуки выстрелов привели этот странный мир в необходимую норму. За отпущенные шесть секунд автомат пережевал все патроны из магазина, лязгнул вхолостую затвор и сухо щелкнул напоследок ударник. Олег медленно опустил автомат, даже не сменив по привычке опустевший магазин. Вместе с рокотом автомата исчезла и иллюзия нормальности окружающего мира. Никто не пожелал ответить на его вызов, никто даже и внимания не обратил на возмутителя спокойствия. Просто вернулась потревоженная выстрелами тишина, заставив Олега беспомощно замереть на месте. Испуганно притихшие было, невидимые насекомые, вновь устроили деловитую трескотню, не обращая внимания на беспокойного чужака. Птицы продолжили демонстрацию фигур высшего пилотажа и, поглядев на их беззаботный полёт, Олег понял: чтобы пронять этот мир требуется что-нибудь посерьезнее автомата. Пожалуй, и гаубичной батареи бы не хватило, дивизион, разве что. Пока же никому и дела до него нет.

В это время в небе появилось нечто, привлекшее внимание Олега. Белый шар, размером с футбольный мяч, словно из ниоткуда возник в воздухе, и завис прямо над головой. Олег задрал голову, уставился с опаской. Шар оказался идеально круглой формы, матовая поверхность не блестит – переливается перламутром, словно подмигивает нахально. Олег быстро откинул пустой магазин и тут же заменил его полным. Щёлкнул затвором, коротко выдохнул, как перед полной рюмкой. Похоже, кого-то всё-таки потревожил, и своего добился – его заметили. Осталось выяснить, на беду или на счастье?

Шар свободно завис в воздухе, не проявляя ни любопытства, ни агрессии. На угрожающие манипуляции Олега с оружием никак не отреагировал. То ли просто не знал, что это такое, то ли посчитал автомат недостаточной угрозой. В том, что это живое существо, Олег почему-то не сомневался, только никак не мог понять, каким образом оно держится в воздухе? Ведь нет даже намёка на крылья. Да вообще ничего нет! Обычный мячик, подлетевший в воздух и там отчего-то застрявший.

Тем временем шар слегка сместился в сторону и опустился пониже, зависнув на уровне лица Олега. Он словно манил к себе, но сержант оказался не настолько глуп, чтобы кидаться в объятия сомнительных незнакомцев. Тем более таких, что ни в одном боевом наставлении не найдёшь. Сделал, как привык: направил автомат на шар. Именно в этот момент тот резко дёрнулся в сторону, сместился, словно позицию сменил. Скорее всего, это движение никак не было связано с оружием, но Олег отреагировал быстро и как положено. Короткая очередь вспорола тишину и пули ушли в сторону шара. Олег был уверен, что не промахнулся, но шар в ответ лишь слегка потемнел, словно начал наливаться злобой. У Олега широко открылись глаза и онемели руки, когда шар мгновенно и беззвучно увеличился в объеме раз в десять и изверг из себя ослепительно-яркую, белую молнию. Не успев отреагировать, Олег получил тяжкий удар в грудь, отлетел назад на несколько метров и упал на спину, уронив автомат. Не было ни больно, ни страшно. Он просто смотрел на то, как шар сжался, вновь превратившись в футбольный мяч, резко сорвался с места и умчался в сторону ближайших гор.

– Что же это такое? – потрясённо пробормотал Олег, поднимаясь на ноги и осматривая себя. Видимо, шар ударил его какой-то особой молнией, потому что ожогов на коже не нашлось и одежда не обгорела. Потянулся к автомату, но тут же отдёрнул руку, словно гремучую змею чуть случайно не цапнул. Металлическая машинка извивалась в траве, точно наскипидаренный уж, металл размягчился и стал похож на пластилин. Невидимый ваятель мял его пальцами, оставляя следы на крышке и стволе, линзы оптического прицела вытекли и двумя мутными слезинками уползли в траву. Это мистическое действо длилось не более десяти секунд, после чего грозное оружие рассыпалось в прах, превратившись в кучку невесомого вещества, тут же унесённого ветерком. Олег почувствовал, как зашевелился на ремне подсумок с магазинами, следом и штык-нож в пластмассовых ножнах словно ожил, заворочался. Сорвал ремень, поспешно, точно гадюку ядовитую, подальше от себя отбросил. Поднял руки к небу и, сжав кулаки, неистово потряс ими.

– Ненавижу! Все вы уроды и мир ваш уродский!

Больше всего оскорбило то, что никто даже не воспринял его всерьез. Просто отняли источник шума у возмутителя спокойствия, и оставили давиться бессильной злобой. Олег ожесточённо сплюнул себе под ноги и почувствовал, что запас злобы тоже имеет предел.

– Я хочу домой, – прошептал, едва шевеля губами, и зашагал в сторону леса. Там всё-таки были люди, хотя Олег имел в виду совсем не их убогое жилище, а свой дом. Настоящий.

Словно тепловозный гудок взревел за спиной Олега и он аж присел от неожиданности. Обернувшись, лихорадочно пошарил рукой по траве в поисках автомата, напрочь забыв, что лишился его только что. Звук был такой силы, словно этот самый тепловоз рявкнул прямо в спину, и через пару секунд подомнёт под себя, круша кости чугунными колёсищами. Но позади никого не оказалось. Я с ума схожу, – обречённо подумал Олег. Или уже сошёл. В это время словно туча повисла над головой, заслонив солнце. Посмотрев вверх, Олег ничего не сказал, и не подумал даже. Петляя, словно заяц, помчался к лесу с такой скоростью, что аж глаза от ветра заслезились. Никогда бы не подумал, что возможно такое.

Хищноголовая тварь с кроваво-красным клювом, пикировала на него, время от времени корректируя направление полёта взмахами перепончатых, кожистых крыльев. Понимая, что не успевает к спасительным деревьям, Олег метнулся в сторону и тут же упал в траву, прикрыв голову руками. И вовремя. Гигантский хищник пролетел совсем рядом, но удар нанести не смог и по инерции понёсся к лесу. Олег приподнял голову и увидел, как летающая тварь, отчаянно взмахивала крыльями, пытаясь набрать высоту или, хотя бы, отвернуть в сторону. Только слишком уж неуклюжей оказалась конструкция. С душераздирающим криком незадачливый хищник врезался в деревья, запутался в ветвях и ожесточённо завозился там, пытаясь выбраться на открытое место. Сейчас он сам представлял из себя почти готовое блюдо для любого другого охотника. Воздух вновь наполнился щемяще-тревожным, гудящим звуком и до Олега вдруг дошло, что обладатель этого тепловозного гудка ещё даже и не появлялся. Совсем обезумев, он, не разбирая дороги, бросился в лес, навсегда зарёкшись выходить из-под его спасительных крон.

Ветви хлёстко били по лицу, ноги цеплялись за корни и пучки травы, но он не обращал внимания. И бежал уже не как опытный солдат, а как обычный, насмерть перепуганный человек, просто спасающий свою жизнь. Ах, если бы треклятая молния оставила хотя бы нож! Не с голыми же руками бросаться на эту тварь в надежде задушить. Как бы там ни было, позывов к суициду Олег пока не испытывал. Хотя, и с ножом невелика радость. Да и не радость вовсе.