Моя смена «Алые паруса»

И вот начальник лагеря говорит: мол, приезжать можно не только в родительский день, но и в другие дни тоже. Родители ей почему-то похлопали, потом началась суета, шум, все быстрее вели своих детей к автобусам, подавали сумки, велели садиться у окошка, долго махали.

Мне не досталось места у окошка, но я все равно видела бабушку. Махала ей и улыбалась. Я почему-то была уверена, что все будет отлично и радовалась поездке в лагерь, предвкушала самое счастливое время.

Глава 4. Поехали! и немножко про время

Однажды я проехала на автобусе через весь свой родной город.

Я очень хорошо помню эту поездку на автобусе до лагеря. Или, возможно, я помню не конкретно ее, а другую, любую другую поездку в «Алые паруса», или сразу несколько поездок смешались у меня в одну… Но каждый раз это было весело!

Мы сидели, в проходе стояли сумки, вожатые тоже стояли и время от времени, на поворотах и кочках, падали на детей. Все дружно смеялись. А еще мы пели песни, и они разносились в открытые окна автобуса по всему городу. Именно тогда, в автобусе, я и выучила песню-повторюшку про Ассоль, Грея и алые паруса. Удивительно, но ее и сейчас, спустя 30 лет, поют. Любят и поют!

На остановках и светофорах автобус притормаживал, но не останавливался, а мчался мимо. И это делало нас какими-то особенными: все обязаны остановиться, а мы – мимо мчим! Песни поем. В окна машем. Люди на улице нам в ответ махали и улыбались. Понимали: дети в лагерь едут! Завидовали, наверное.

А ведь нас ехал не один автобус, а целая вереница! Меня всю дорогу не покидало ощущение праздника. Я до этого еще ни разу так торжественно на автобусе не ездила.

Иногда кто-то в автобусе вдруг выкрикивал, прерывая песню: «А вон там мой дом!», «А если дорогу перейти и повернуть, то будет моя школа!, «А вот там, мы только что проехали, бабушка живет!, «А вон магазин!»… Но скоро город кончился, мы выехали на шоссе, которое шло мимо леса, и все как-то притихли. В окно смотреть было не на что, песню спели. И тогда вожатая прочитала нам стихи. Это было стихотворение Агнии Барто «Едем в лагерь». Первые 4 строчки я до сих пор помню:

– Едем в лагерь, едем в лагерь,

Уезжаем в лагеря!

Лес, поляны и овраги,

Ждите нас до сентября.

Вот автобус притормозил, повернул налево, и начались «американские горки». Честное слово, такой аттракцион! Мы визжали, падали, ухали, смеялись. И вдруг автобус замедлил ход. Начались лагеря. Сначала мы увидели ворота «Салюта» с ракетой, потом – «Энергетик», проехали мимо. Там, на воротах, стояли подростки, помахали нам, а за воротами, я увидела, были корпуса и куча детей, наверное, целый отряд, играли в какую-то игру. Мне отчаянно захотелось к ним.

Я проводила взглядом оставшиеся позади «Салют» с «Энергетиком», снова повернула голову вперед. А сторож уже открывал ворота нашего лагеря для наших автобусов. Мы приехали!

Еще много раз я преодолею этот путь на автобусе, потом на машине, на велосипеде и даже на грузовике (об этом – чуть позже), ребенком, помощником вожатого и даже вожатой, и каждый раз буду вспоминать, как впервые для меня открылись эти ворота, и автобус медленно въехал в лагерь. Мы проехали мимо корпуса, и вожатая сказала, что это столовая, а потом остановились на площади, и вожатая сказала, что тут у нас будут проходить дискотеки. Команды выходить из автобуса еще не было. В окошко вожатая показала нам наш корпус. Потом я видела, как въезжает в лагерь следующий автобус, но едет мимо нашего, к корпусу, где буду жить старшие ребята… Спустя годы я с удивлением узнала, что весь путь до лагеря занимает всего полчаса. Но тогда мне казалось, что мы совершили, по меньшей мере, кругосветное путешествие, а то и вовсе слетали до Луны и обратно. Время исчисляется не минутами, а впечатлениями, и если мы не можем добавить дней в свою жизнь, значит надо добавить жизни в свои дни. В каждый день. Мы не могли добавить дней в наше лето. Но мы могли наполнить летом (а значит безудержным весельем, свободой, мечтами, творчеством, уверенностью, любовью) каждый наш день по самую макушку.

Глава 5. Приехали, и немножко про маму

Однажды я не успела соскучиться по маме.

Мы вышли из автобуса, нас построили по парам, посчитали и повели в корпус, на самый верхний 3 этаж. Шли мы все медленно: во-первых, сумки тяжелые, во-вторых, ноги затекли после автобуса, а в-третьих, по сторонам зевали. Вот стол с лавочкой прямо на улице, вон на горе сетка для мяча натянута, как в школьном спортзале, вон кто-то из старших девчат наклонился к фонтанчику и пьет воду! А эта тропка куда ведет? А это что за окно, почему в нем игрушки сидят? А вот, наверное, библиотека… А что на плакате написано? Ой, а вот и крыльцо, лестница вверх, ящички, как в детском саду (я еще помню), вожатая велит разуваться и заходить…

Мы зашли. Это был зал, холл, игровая. На полу – ковер, на стенах – рисунки из диснеевских мультфильмов и море с корабликами, вдоль стен – стулья, много-много стульев и один диван. Мы расселись. Каждый снова называл свои ФИО, возраст, класс и увлечения. Воспитатель и вожатая тоже назвали нам свои имена и стали уводить по 5 человек – расселять по палатам.

Как звали моих первых вожатых? Увы, я совсем не помню их. Кажется, это были Марина и Света. Одна из них играла на гитаре и пела нам песню про облако. Я расскажу в следующий раз.

В палатах были кроватки, 5 штук, тумбочки, шкафы с полками. Нам рассказали-показали, как сложить свои вещи из сумок и куда потом убрать сами сумки. Для них был большой шкаф в коридоре. Я еще тогда удивилась, что у меня совсем немного вещей в сумке оказалось…

А потом мы пошли на обед, а потом был тихий час, и все спали, потому что впечатлений за день было уж очень много, а потом был полдник и еще нам обещали качели. И вдруг! Идем мы с полдника, парами, а около корпуса – мама с папой стоят!

Я так удивилась, что даже растерялась.

– А вы зачем приехали? – спрашиваю.

Оказалось, родители привезли мне основную часть вещей, одежду и обувь. Это они специально так сделали, чтобы я сама тяжелую сумку не везла и не несла. Ну и еще, наверное, они очень волновались, вот и решили сразу после работы поехать в лагерь проверить дочку.

Папа работал на заводе, а мама на фабрике в Решетихе. И дорога ее от работы до дома шла как раз через лагерь. Ну то есть не прямо через него, а надо было сойти с автобуса и пешком по горкам-пригоркам через лес пройти мимо «Салюта» с «Энергетиком» и дойти до «Алых парусов». Полчаса в одну сторону. Но разве маму это могло остановить?

Мне помнится, ну или кажется, что она ко мне каждый вечер после работы приезжала. А по выходным – с папой и бабушкой.

Родители отдали вещи, уехали, а я побежала в отряд. Боялась пропустить, вдруг мы на костер пойдем. Ну или хотя бы на качели.

Глава 6. От любви до ненависти – один тихий час, и немножко про вожатых

Однажды был тихий час.

Из той своей самой первой смены в лагере я почти ничего не помню. Но почти – это не значит ничего.

Вот, например, помню тихий час. Нам можно было спать или читать. Другого не дано. Или закрывай глаза, или книжечку в руки. Я читала. Двери в палаты закрывать было нельзя. Вожатая сидела в коридоре напротив всех палат и следила, чтобы мы не шептались. Это называлось: «Не мешайте спать тем, кто хочет спать». Но спать не хотел никто. И никто не спал. Все читали или делали вид, что читают.

Хватало нас, наверное, на полчаса. А потом начиналось… Сначала хи-хи и ха-ха.

Вожатая грозно спрашивала?

– Что за смех?

– Книжка смешная!

– Сейчас, значит, заберу, и будешь спать.

– А у меня не смешная книжка, у меня грустная. Смеяться нельзя, а плакать можно?

– Сейчас у всех книги заберу и завтра никаких книг, все будете спать!

– А мне на лето читать задали!

– А у меня библиотечная книга, я не отдам.

– А я маме расскажу.

– А я не смеялась, у меня не заберете?

– А если я больше так не буду?

– А можно в туалет?

– А почему называется тихий час, а идет целых 2 часа?

– А скоро подъем?

– А что будет после полдника?

– А дискотека будет?