Тяжёлая операция. Часть 1

Саша продолжил общаться с Женей, они были просто бесподобны, занимались спортом, всячески веселились, радовались, что они есть друг у друга. Женя время от времени оставалась с Сашей на ночь, конечно, у них больше не получалось погулять, как тогда, но они всё ждали, когда же Сашу выпишут.

И вот до конца испытаний осталась неделя, и Диму с Серёжей к себе в кабинет вызвал Андрей. Андрей был настроен решительно и перешёл сразу к делу:

– Ну что, я надеюсь, вы помните. Осталась неделя до конца испытаний, мне уже звонил наш покупатель, спрашивал, как идут дела. Я ему сказал, что всё в порядке. У нас же всё в порядке, Дима?

– Да, всё в порядке, – ответил Дима с огромным грузом на душе.

Он по-своему боялся Андрея и ничего не говорил, а просто стоял и слушал его.

– Ну вот и отлично, начинайте готовить его, через семь дней протезы должны быть у покупателя.

Дима с Сергеем вышли из кабинета, и, пока они шли, Сергей спросил у Димы:

– Я надеюсь, ты не будешь делать этого?

– Я тоже на это надеюсь, – ответил Дима.

Затем Сергей почуял запах алкоголя и спросил у Димы:

– Не понял, Дима, а ну, стой.

Сергей остановил его, принюхался и спросил:

– Не понял, ты что, пил?

Дима посмотрел в глаза Сергею и сказал:

– Сергей, оставь меня в покое, пожалуйста.

Дима повернулся и пошёл в свой кабинет, а Сергей лишь стоял и смотрел ему вслед.

Каждый день Дима приходил в спортзал, смотрел, как Саша тренируется, общается с Женей, и всё не решался сделать то, что рано или поздно придётся сделать. Дима тянул до последнего.

И вот осталось два дня. Андрей время от времени следил за Димой и понял, что у него не хватит смелости сказать правду парню, и решил сделать это сам. Он пришёл в спортзал, в это время Саша занимался с боксёрской грушей. Подошёл к Саше, представился:

– Здравствуй, Александр. Правильно, Александр?

– Да, правильно, – ответил Саша.

– Меня зовут Андрей Эдуардович, я главврач этой больницы.

– Да, я знаю.

Затем Андрей сделал небольшую паузу и продолжил говорить:

– Хороший ты парень, Саша, жалко тебя.

– В каком смысле жалко? – удивлённо спросил Саша.

– А, Дима тебе, видимо, ничего не рассказал. Эти протезы в данный момент проходят испытание, и через два дня оно закончится. С тебя снимут эти протезы и отдадут другому человеку, который их купил.

У Саши закружилась голова, он не знал, что сказать, что значит «снимут протезы», а как же он? Но дрожащим голосом спросил:

– Это что, шутка какая-то?

На что Андрей ответил:

– Нет, вовсе нет, просто Диме не хватает смелости сказать тебе об этом, поэтому говорю я. Прости, если разочаровал. Ладно, тренируйся.

Андрей развернулся и вышел из спортзала. В Саше пробудилась злость, такая злость, какой не было ещё никогда. Он повернулся лицом к боксёрской груше и ударил протезом её с такой силой, что та сорвалась с цепи и отлетела в стену.

Через двадцать минут в спортзал пришёл Дима, но Саше там не было. Дима пошёл к нему в палату, надеясь, что он там. Он вошёл в палату и увидел Сашу, он стоял и смотрел в окно, при этом не издавая ни единого звука, и Дима спросил:

– А ты чего не в спортзале?

Тишина, и тут тихим голосом Саша задал вопрос:

– А зачем? Зачем мне туда идти?

– Ну как, тренироваться, – удивлённо ответил Дима.

– Ради чего? Ради того, чтобы ты через два дня отдал эти протезы другому человеку?

Дима остолбенел от ответа, посмотрел на Сашу и спросил:

– Чего?

– Я всё знаю. Сегодня ко мне приходил твой начальник и всё рассказал.

Саша развернулся к Диме, смотря ему в глаза, пошёл к нему. Дима испуганным голосом начал объясняться:

– Саша, прости, я не хотел. Не хотел, чтобы так получилось, и не хочу отбирать у тебя протезы.

Саша подошёл к Диме и начал говорить повышенным тоном:

– Да плевать я хотел на эти протезы, ты использовал меня, я верил тебе!

Дима окончательно был напуган:

– Саша, правда… я не хотел, я…

Не успел Дима договорить, как Саша замахнулся и в пяти сантиметрах от головы Димы пробил протезом стену практически насквозь. Затем злобно сказал:

– Уходи. Не хочу тебя больше видеть и тем более знать.

Дима развернулся и пошёл к двери, перед выходом из палаты сказал:

– Прости меня за всё.