– Это не в доме, – отрезала Анфиса. – Он ни за что не стал бы выходить из дому, он был напуган привидением до полусмерти!
– Но мы с Марфой Васильевной встретили его на улице! Помните? После чего ваша бабушка решила, что должна все выяснить и угостить его пирогами.
– Но тогда было светло, – зашептала она в ответ, – а ночью темно! Когда светло, силы зла не действуют! Вы что? Ничего не знаете о привидениях?
– Почти ничего, – покаялся Юра. – Вам видней.
Анфиса сделала решительное лицо и, как в воду, запустила в постель руки. Переложила одеяла и подушку, осмотрела их со всех сторон. Юра светил.
– Ничего нет, – констатировала она. – Надо искать. И именно в доме. Где в доме может не быть света?
– Например, в ванной?
– Там есть свет!
– Откуда вы знаете? Может, там лампочка перегорела! Надо посмотреть, – предложил разумный и приземленный Юра. Вот кто точно не стал бы целовать бестолковую героиню взасос, а по заднице надавал бы! Не выйдет из него романтический герой!
Паровозиком, он впереди, она позади, дошли до ванной. Окна в ней не было, и, протиснувшись в крохотное помещение, они оказались к кромешной темноте, потому что фонарь Юра погасил, да еще очень близко друг к другу.
Одри Хепберн и Питер О’Тул в чуланчике!
Как назывался фильм? Кажется, «Как украсть миллион», и там все было не так, как у них, – весело, красиво и с надеждой на лучшее будущее.
Он раздраженно зашарил по стене – искал выключатель, а Одри Хепберн выразительно сопела рядом.
– Нашел!
Свет коротким ударом хлестнул по глазам и погас.
– Что такое?!
– Все в порядке. Свет есть.
Анфиса ничего не могла рассмотреть. Теперь перед глазами плавали фиолетовые круги с оранжевым ободком по краям. В центре каждого круга была старенькая раковина и водонагревательная колонка над ней. И еще Юрина рука, протянутая к выключателю.
Анфиса все терла глаза.
– Значит, в ванной свет есть, а из дома он не выходил. Юра, пойдемте на кухню.
– Зачем?
– Там должен быть подпол. Не может быть, чтобы у Петра Мартыновича не было подпола!
– А почему вы думаете, что он на кухне?
– Потому что с кухни банки в подпол проще опускать!
И тем не менее подпол был не на кухне. Они последовательно обошли весь дом, поднимая старые домотканые половики и вытертые ковры, прежде чем нашли квадратный вырез в досках, довольно большой.
– Анфиса, помогите мне!
Вдвоем, пристроив фонарь к ножке пузатого буфета, они кое-как приподняли тяжеленную крышку.
– Как же он один его открывал?!
– У него наверняка было какое-нибудь приспособление.
– Какое приспособление?!
– Кочерга или что-то в этом роде.
– Тогда странно, что поблизости ничего нет… такого. Глупо держать кочергу, которой открывается погреб, далеко от него.
– Может, и есть, – пропыхтел Юра, – только мы не знаем где!..
Крышка, сколоченная из половых досок, тяжело скрипнула, отваливаясь к стене, и открылся зев, черный и страшный, гораздо темнее и страшнее, чем окружающая их лунная тьма.
Юра подхватил фонарь – луч полоснул по стенам – и посветил вниз.
Анфиса, сдерживая дыхание, заглянула в погреб.
Оттуда пахнуло сыростью, гнилым деревом и мокрым кирпичом как будто. Был еще какой-то запах, довольно странный и непривычный, тяжелый.
– Там… кто-то еще умер?
Юра оглянулся на нее и понял, что она не шутит. Анфиса не шутила. Она была напугана.
– Нет. Это… не трупный запах. Это химия какая-то.
– Откуда вы знаете?!
И он сказал:
– Я много лет проработал ментом.
– Вы?!
– Я.
– Как?! Почему?!
– Потому что у меня была такая работа. Думаете откуда Иван Иванович меня взял?.. Кстати, на крышке погреба капель воска нет, вы заметили?
– А почему вы перестали работать ментом?
На этот вопрос он не ответил. Свесив голову, он смотрел вниз, в подпол, водил лучом по ровным рядам банок.
– Здесь закуски на много лет вперед. Если еще и самогоночка есть…