Пять писем из Китая и Монголии. Большое путешествие глазами А. В. Потаниной

Крупнейшие экспедиции такого рода были проведены Н.М. Пржевальским в 1870–1880-х гг. В этот период учёный возглавил четыре экспедиции в Монголию, Китай и Тибет, прошёл свыше 30 тысяч километров и собрал колоссальный по объёму материал. Его дело в 1880–1890-х гг. продолжили М.В. Певцов, В.И. Роборовский[43 - Роборовский Всеволод Иванович (1856–1910) – полковник, военный исследователь Центральной Азии, ученик и сподвижник Н.М. Пржевальского.], П.К. Козлов, Г.Е. Грум-Гржимайло.

В то же время Генеральный штаб направлял в Центральную Азию собственные военно-страноведческие экспедиции и военно-дипломатические миссии, а по согласованию с Министерством иностранных дел – и торговые экспедиции. Но и перед участниками экспедиций РГО ставились задачи по военно-политической и экономической разведке[44 - Андреев А.И. Указ. соч.], а полученные в результате путешествий сведения поступали как в РГО, так и в различные отделы Генерального штаба. Проще говоря, исследователи по совместительству выполняли роль шпионов, которые приносили немало ценнейшей информации.

И всё же нельзя говорить, что экспедиции носили исключительно военно-политический характер: установлено, что поручения Генерального штаба руководителям экспедиций всё же были дополнительными[45 - Там же.]. А во главу угла ставились научные цели, которые блестяще достигались.

И можно считать, что к концу XIX в. благодаря интенсивной экспедиционной деятельности (нередко в Азии параллельно работало несколько русских экспедиций) в Центральноазиатском регионе не осталось белых пятен.

Если говорить конкретно о Г.Н. Потанине, то он был вовлечён в экспедиционную деятельность ИРГО со второй половины 1870-х гг. В биографическом очерке об А.В. Потаниной мы уже указывали, что первую самостоятельную экспедицию Г.Н. Потанин осуществил в 1876–1878 гг., вторую – в 1879–1880 гг., третью – в 1884–1886 гг., четвертую – в 1892–1893 гг., а пятую и последнюю – в 1899 г.[46 - Обручев В.А. Григорий Николаевич Потанин : краткий очерк его жизни и деятельности / [соч.] В. А. Обручева. – М.: Типо-литография товарищества И.Н. Кушнерев и К°, 1916. – 23 с., [1] л. ил., портр. – С. 10–16.] Наиболее крупной и продолжительной стала экспедиция 1884–1886 гг. Она вписывалась в общую канву экспедиционной деятельности ИРГО, однако интереснее разобраться в том, как характеризовал эту экспедиции, определял её цели и задачи сам Г.Н. Потанин. Это можно проследить по письмам ученого, отчёту о путешествии и некоторым другим документам.

Практически сразу после завершения работы и публикации материалов экспедиции 1879–1880 гг. Г.Н. Потанин задумался о новом путешествии. В сентябре 1882 г. ученый подал в Совет ИРГО записку с обоснованием необходимости организации экспедиции на восточную (тангутскую) окраину Китая с началом маршрута в северо-западной провинции Ганьсу. Но прежде Г.Н. Потанин согласовал записку с секретарем ИРГО В.И. Срезневским[47 - Потанин Г.Н. Письма Г.Н. Потанина. Т. 3 … С. 220.], отправив её в письме от 23 сентября 1882 г. В этом же письме Григорий Николаевич сообщает, что в экспедицию непременно отправится и А.В. Потанина.

Согласно записке, Г.Н. Потанин обосновывает маршрут через Ганьсу «<…> в виду интереса, который эта область возбуждает в этнографическом отношении, представляя смесь племен монгольского, турецкого, китайского и тангутского.»[48 - Цит. по: История полувековой деятельности Императорского Русского Географического Общества, 1845–1895. СПб.: [б. и.], 1896. Ч. 3. Отд. 5: Приложения, указатель и состав Общества. 1896. [VIII], С. 983–1378, 66 с. прил. : портр. С. 1120.]. Также учёный предполагал выполнять наблюдения в области физической географии посещаемых местностей[49 - Там же. С. 1121.] – собирать геологические, ботанические и зоологические коллекции, выполнять метеорологические, астрономические и топографические наблюдения, и т.д. Такие же задачи, но в более общей форме («Вот пополнение сведений об этом неисследованном ещё пространстве и составляло задачу нашей экспедиции»[50 - Потанин Г.Н. Тангутско-тибетская окраина Китая и Центральная Монголия: путешествие Г.Н. Потанина, 1884–1886. Т. 1 / [предисл. П.П. Семенова]. – Санкт-Петербург: Изд-ние Имп. Рус. геогр. о-ва, 1893. – XVIII, 567, XVIII с., [44] л. ил. и карт. – С. 2.]), формулирует Г.Н. Потанин и в отчёте об экспедиции.

Г.Н. Потанин пишет только о научных и практических целях экспедиции – этнографических и естественнонаучных исследованиях, топографической съемке, и т.д. Но очевидно, что это путешествие не могло выбиваться из общей концепции экспедиционной деятельности ИРГО. На это указывают как современные исследователи, так и сам Григорий Николаевич[51 - Пелих Г.И. Историческая концепция Г.Н. Потанина / Публ. А.Т. Топчия; под ред. Н.В. Серебренникова. – Томск: Изд-во Том. Ун-та, 2006. – 166 с. (Прил. к серии «Сибирский архив»). – С. 68.]. Если говорить конкретно об экспедиции 1884–1886 гг., то здесь имеются лишь косвенные указания (или даже меньше – намёки) на цели путешествия, отличные от научных. Например, в письме П.П. Семёнову-Тян-Шанскому от 5 апреля 1884 г. Г.Н. Потанин пишет, что «<…> я чувствую себя теперь в таком большом долгу перед правительством, что сомневаюсь, чтоб при всём моем старании и трудах мне удалось возместить этот долг.»[52 - Потанин Г.Н. Письма Г.Н. Потанина. Т. 4 … С. 9–10.]. Позже ученый в письме Н.М. Мартьянову от 29 апреля 1885 г. делится соображениями (своими и А.И. Скасси) о пробном торговом караване из Южной Сибири в Южную Монголию, возможных маршрутах этого каравана и перспективах торговли[53 - Потанин Г.Н. Письма Г.Н. Потанина. Т. 4 … С. 38.]. Но Григорий Николаевич неохотно пишет о делах экспедиции, которые выходят за рамки научных задач, поэтому подобных сообщений учёного крайне мало.

Интересное замечание на этот счёт имеется в предисловии к отчёту об экспедиции, написанном П.П. Семёновым-Тян-Шанским. Учёный указывает, что северо-восточные окраины Китая, особенно провинция Ганьсу (и в меньшей степени Сычуань), издревле имеют стратегическое значение. Именно этот регион служил воротами, через которые в Китай проникали кочевники[54 - Потанин Г.Н. Тангутско-тибетская окраина Китая и Центральная Монголия … С. X.]. Это – «стратегический ключ к обитанию Китаем»[55 - Там же. С. XI.]. Правда, П.П. Семёнов не говорит о геополитических интересах России, а указывает, что данный регион, в связи с его исключительным положением, интересен исключительно с научной точки зрения. Однако целый ряд экспедиций, отправленных в данный регион под эгидой ИРГО, и финансируемых российским правительством, свидетельствуют, что здесь преследовались не только научны цели.

Григорий Николаевич определил, что экспедиция продлится три года (о чём он упоминает и в документах, и в личных письмах[56 - Напр., Потанин Г.Н. Письма Г.Н. Потанина. Т. 3 … С. 226.]), однако долгое время оставался до конца неопределённым маршрут путешествия. В частности, в письме Н.М. Мартьянову весной 1883 г. Г.Н. Потанин упоминает, что «Высадят нас на берегу Печелийского залива. Оттуда пойдём через Пекин, Хуху-хото, Ордос в Ганьсу, в города Ланьчжоу и Миньчжоу. Дальнейшие судьбы экспедиции не предначертаны»[57 - Там же.]. Причём неопределённость обуславливалась, в первую очередь, финансовыми возможностями. В нескольких письмах Григорий Николаевич поднимает вопрос финансирования экспедиции[58 - Напр., Потанин Г.Н. Письма Г.Н. Потанина. Т. 3 … С. 225.], а в отчёте прямо указывает, что «<…> экспедиция пройдет из Ланьчжоу с севера на юг столь далеко, сколько ей позволят средства.»[59 - Потанин Г.Н. Тангутско-тибетская окраина Китая и Центральная Монголия … С. 2.]. В общем-то, ограниченность средств и способность работать при самых малых ассигнованиях (отказывая во многом себе) – одна из характерных черт экспедиций Г.Н. Потанина, на которую обращают внимание многие исследователи[60 - Пелих Г.И. Историческая концепция Г.Н. Потанина … С. 69.]. Но в значительной мере эту проблему решил известный иркутский меценат Владимир Платонович Сукачев, который пожертвовал на экспедицию 15 000 рублей[61 - Потанин Г.Н. Письма Г.Н. Потанина. Т. 3 … С. 225.]. Ещё 9 000 рублей выделяло ИРГО, но не сразу, а несколькими переводами, которая экспедиция должна была получать в различных пунктах в Китае. Кажется, что это огромная по тем временам сумма. Но только не для экспедиции, которая должна была длиться три года. Эти средства не давали возможности осуществить все задуманные изыскания, поэтому экономить приходилось на всём. Снаряжение, здоровье исследователей, выработка маршрутов – всё страдало от постоянной нехватки денег.

И лишь в отчёте об экспедиции Григорий Николаевич сообщает, каковы были планы относительно её маршрута[62 - Потанин Г.Н. Тангутско-тибетская окраина Китая и Центральная Монголия … С. 2.]. В первое лето (1884) экспедиция должна была выдвинуться из Пекина и дойти до Ланьчжоу через Ордос по местам, ещё не исследованным европейцами. Второе лето (1885) предполагалось употребить на путешествие по Амдо (региону Тибета между поймами рек Янцзы и Хуанхэ). В третье лето (1886) экспедиция должна была выйти из Амдо на север, пройти через центральную Монголию (по меридиану реки Эдзин-гол, совр. Жошуй) и завершить путь в России. Время показало, что этот маршрут вполне был выдержан.

Что касается состава экспедиции, то Г.Н. Потанин остался верен себе: учёный считал, что экспедиция должна быть немногочисленной, состоять из хорошо подготовленных, талантливых и энергичных людей[63 - Пелих Г.И. Историческая концепция Г.Н. Потанина … С. 69.]. В том же письме И.В. Срезневскому Григорий Николаевич пишет, что в экспедицию отправится он и его супруга, которая может среди прочего выполнять и наблюдения на метеорологической станции[64 - Потанин Г.Н. Письма Г.Н. Потанина. Т. 3 … С. 220.]. Мы уже неоднократно говорили, что А.В. Потанина была до конца жизни верной спутницей своего мужа. Но включение Александры Викторовны в состав экспедиций преследовало и ещё одну цель, которая может быть неочевидной для неспециалиста: она, как женщина, могла проникать в закрытую от посторонних мужчин среду для изучения семейной жизни народов Азии и выполнения других этнографических наблюдений[65 - Обручев В.А. Григорий Николаевич Потанин : краткий очерк его жизни и деятельности … С. 15.]. Так что Г.Н. Потанин в лице супруги приобрел ценного во многих отношениях сотрудника.

Разумеется, столь длительная и сложная экспедиция не могла состоять всего из двух человек. Поэтому было принято решение об усилении экспедиции ещё двумя сотрудниками: орнитологом Михаилом Михайловичем Березовским[66 - Березовский Михаил Михайлович (1848–1912) – орнитолог, участник экспедиций Г.Н. Потанина в Монголию, Туву и Китай, автор (вместе с В.Л. Бнанки) книги «Птицы Гансуйского путешествия Г.Н. Потанина 1884–1887 гг.» (СПб., 1891).] (который выполнял широкие функции натуралиста-зоолога) и топографом Августом Ивановичем Скасси[67 - Скасси Август Иванович (1845–…) – военный топограф, участник нескольких экспедиций в Центральную Азию, служивший при Генеральном штабе. После 1890 г. судьба неизвестна.][68 - Потанин Г.Н. Тангутско-тибетская окраина Китая и Центральная Монголия … С. 2.]. При этом М.М. Березовский уже сопутствовал Г.Н. Потанину в экспедиции 1876–1878 гг., а А.И. Скасси зарекомендовал себя экспедицией на Памир и другими работами[69 - Там же.]. Ряд источников сообщает, что кандидатуру М.М. Березовского предложил сам Григорий Николаевич, а А.И. Скасси избран Советом ИРГО[70 - История полувековой деятельности Императорского Русского Географического Общества … С. 1121.]. И из писем Г.Н. Потанина можно установить, что окончательный состав экспедиции был сформирован не позднее весны 1883 г.[71 - Потанин Г.Н. Письма Г.Н. Потанина. Т. 3 … С. 226.]

Михаил Михайлович Березовский. Из книги Потанин Г.Н. Тангутско-тибетская окраина Китая и Центральная Монголия: путешествие Г.Н. Потанина, 1884–1886. Т. 1.

Здесь уместно сказать, что А.И. Скасси – не гражданский учёный, а военный топограф и геодезист, он служил при Генеральном штабе и участвовал в целом ряде экспедиций. Поэтому говорит о полностью «гражданском» составе этой экспедиции Г.Н. Потанина говорить не приходится.

Август Иванович Скасси. Из книги Потанин Г.Н. Тангутско-тибетская окраина Китая и Центральная Монголия: путешествие Г.Н. Потанина, 1884–1886. Т. 1.

Оставался Григорий Николаевич верен себе и в вопросе оснащения экспедиции: учёный считал, что брать с собой нужно только инструменты, книги и упаковочные средства, а в остальном следует рассчитывать на ресурсы исследуемой страны[72 - Пелих Г.И. Историческая концепция Г.Н. Потанина … С. 69.]. Поэтому в Пекине Г.Н. Потанин нанял лошадей и мулов с погонщиками, а также трёх китайцев в качестве слуг и переводчиков[73 - Потанин Г.Н. Письма Г.Н. Потанина. Т. 4 … С. 11.]. Однако люди и животные нанимались на не всё время экспедиции, а лишь на часть маршрута, поэтому практика найма сохранялась и в последующем. Аналогично дело обстояло и с палатками: при движении по густонаселённым районам провинций Хэбэй и Шаньси экспедиция останавливалась в поселениях (преимущественно в деревнях), но в Ордосе обитали только кочевые племена, поэтому Г.Н. Потанин озаботился покупкой палаток и другого имущества для организации полевого лагеря[74 - Потанин Г.Н. Тангутско-тибетская окраина Китая и Центральная Монголия … С. 52–53.]