Популяция

– Спи крепко…

Отвернулся и пошагал на свет фар скорой помощи.

– Миша, ты в людей стрелял? – Олега колотило нервным ознобом. Губы тряслись так, что слова вылетали с ощутимой вибрацией, будто говорил он сквозь сломанный микрофон.

– Ну так… ээ

– Кроме тех «Кузьмичей» в торговом центре, до эпидемии, когда работал?

– Олег… Да, стрелял, кх-кх. И убил, кх-кхе-кхе. – Миша говорил с трудом. Во рту пересохло. Алиса протянула ему бутылку с водой, он сделал несколько шумных глотков и продолжил, – Года за три до эпидемии, я только перевёлся в Батыйск, помнишь гаражи, где мы жили в будке? Позвонили анонимно, сказали, что в одном из гаражей угнанные машины разбирают. Мы приехали с проверкой, а из гаража выскочили в дугу пьяные хлопцы с обрезами. И шмальнули в нашу сторону. Я, Олежек, вот как ты сегодня, крутился как волчок и палил по ним. Не думая. Чуть своих не задел. Одного в грудь застрелил, другого ранил в плечо. Прикинь, у них в гараже ещё и наркоту нашли, пакет здоровенный с «хмурым».

– Чот вспоминаю, слышал… – Олег и правда, слышал на какой-то пьянке, что менты – козлы постреляли пациков в гаражах, по беспределу, одного убили, на второго висяки свесили. А оно вон как на самом деле было…

Олегу было паршиво. Он столько раз бахвалился беспринципной храбростью и неуважением к писаным законам. Столько раз повторял «закон тайга – медведь хозяин» и «убью, пикнуть не успеешь». И вот убил. Не по закону. Потому что нет никаких больше законов, кроме страха и совести. И не успел пикнуть враг. И должен был Олег чувствовать себя героем. А чувствовал куском говна. Он отнял жизнь собственными руками. Так быстро, так технически легко, что не сразу понял. Так тошнотворно, отвратительно было смотреть на результат. Глаза закрывать тоже было страшно и противно. Сразу же всплывало кровавое месиво и начинало подкатывать. Чтобы не думать о бойне, он переключился на помощь ближнему. Внимательно осмотрел руку Алисы.

– Я, конечно, не врач, но вроде не сломана, синяки… Надо холодное приложить.

Алиса послушно приложила ладонь к стеклу скорой помощи. Пальцы отливали фиолетовым и болели. Не настолько сильно, чтобы прятать руку и мучиться от боли, но достаточно, чтобы постоянно чувствовать. Чувствовать и вспоминать, как страшно было от нависшего над ней ехидного лица, как вдруг смешались в один горячий коктейль страх, боль и недоумение, и последнее едва ли не сильнее первых. Неужели бывают не в кино такие уроды, которые наступают на руки девочкам, просто так. Алисе было страшно. Страшнее даже, чем после смерти Вити. Она совсем не понимала, что делать с этим изменившимся миром.

Миша, кажется, был спокоен. Он ровно вёл машину, молчал, смотрел внимательно и строго. В голове его крутилось бесконечное кино, про палящего во все стороны, как обезумевшего, Олега, про сучащего от боли ногами парня, у которого он отнял автомат, про разбившееся стекло легковушки и то, как резким, зверским прыжком он догнал убегающего Стаса и полоснул его куском стекла по шее, про то, как длинный упал и заёрзал по земле, прижимая руку к вишнёвому фонтанчику, Про то, как Миша встал ему на обе руки и наблюдал несколько минут, как Стас мотает башкой, истекая кровью. Ему было хорошо. Вспоминать безграничную, бесконечную силу и власть над живым существом. Дивный новый мир, никаких законов, запрещающих наказывать зло по настоящей справедливости.

Доехали быстро. Домашних стали торопить.

– Мы толком ничего не собрали – Таня переживала за припасы.

– Ничего, по дороге соберём, найдём магазин какой-нибудь. – Олег кидал в пакеты вещи Павлика, помогал Ильиничне собирать котелки и ложки.

– Па, ава! – Паша смотрел в глаза Олегу. – Ава де?

– Нету авы, сыночек… Убежала…

О произошедшем в городе рассказывали на ходу. Ни минуты не хотелось тут оставаться, мало ли какая мразь ещё вылезет. Ильинична натащила к машине матрасов и одеял и расстелила ровным слоем по полу. Пакеты с едой, аптечку, и прочие важные мелочи уложили по ящикам, развесили на крючки, рассовали по полкам. Заправили полный бак, канистру с запасом сунули вперёд под ноги. Не густо. Надо скоро искать, где дозаправиться и пополнить припасы. Машина уркнула движком и понеслась по трассе. С неба летели редкие снежинки, холодало и надо было успеть. Скорее к югу, пока не пришлось гнать впереди себя трактор.

Ближайший относительно крупный город был в трёх часах езды. Время пронеслось незаметно. Скорая помощь оказалась гораздо теплее и удобнее маршрутки, Уставшего Олега срубило. Он положил голову на Танюшкины ноги и закрыл глаза. Открыл – уже приехали.

Миша остановил машину напротив магазина «Домино». Маленький ТЦ, продукты, шмотки, всякая чепуха. Остановил и с фразой «я больше не могу» ушёл спать в кузов. Алексей принялся расставлять мангалы, ночевать будем тут, значит, пора разводить огонь. Автомат Миша доверил ему, и старый вояка привычно проверил рожок – половина, а затем повесил оружие за спину.

К торговому центру плотно примыкали пятиэтажки, где в цокольных этажах разместились библиотека, поликлиника, магазины, аптеки и парикмахерские. Компания разделилась: Таня с Павликом сидели у огня и развлекали Алексея, Нина Ильинична руководила Семёном в поиске и погрузке продуктов, Олег с Алисой отправились проверять маленькие магазинчики в соседних домах.

– Воот! Тут много полезного! – Алиса поскакала в сторону крыльца с надписью «Вриндаван».

Олег смотрел скептически, он едва удержался от того, чтобы обозвать Алису дурой. Магазин со странным названием по оформлению напоминал салон гадалки.

– Ну ты село, блин. Олег, это крутая сеть продуктов для здорового питания, крупы, масло, чаи.

Внутри магазина было темно, и пахло очень приятно. Видимо продавец успел уйти умереть в другое место и не испортил собой впечатление будущим посетителям. Алиса взяла с кассы большую холщёвую сумку и стала складывать в неё пакеты и коробки.

– Что ты стоишь? – девушка весело смотрела на оторопевшего Олега.

– Алис, киноа, маш, булгур… Это съедобно вообще?

– Съедобно, и даже вкусно.

«Всё бывает в первый раз» – подумал Олег и стал складывать в такую же сумку пакеты и коробки с полок. Нагрузили по две сумки – больше не утащить. Решили вернуться ещё, если в машине место останется под еду.

– Перекур! – Олег вышел из темноты магазина в вечерние сумерки улицы, потёр глаза. Только опустил руку в карман, как услышал из подвала пятиэтажки жуткий визг. Кто-то верещал так, будто с него заживо снимали кожу.

– Тут стой! – рявкнул он девушке и побежал вокруг дома, искать вход в подъезды и подвал.

Сердце колотилось почти в горле, успеть бы, только бы успеть. Он добежал до подъезда и стал орать: «Эээй! Ты где? Выходи живо, оставь в покое, кого ты там мучаешь. Иди сюда, урод!»

Прокричал и вслушался в тишину и стук собственного сердца. Через секунды услышал шорох в подъезде, сделал шаг вперёд, деревянная дверь распахнулась, и ему под ноги выбежало нечто. Олег не сразу понял, что это за существо. От удивления он присел на корточки и только после нового визга понял – из подвала выскочила толстая круглая такса, которая давила в зубах нереально огромную крысу. Собака держала грызуна за хребёт и сжимала маленькие острые челюсти. Крыса извивалась и визжала. Поскольку пасюк размерами был почти с таксу, голова собаки нелепо моталась. Минуту и серая тушка повисла. Радостная собачка бросила свою добычу и стала крутиться у ног Олега. Тот поднял малютку на руки.

Вынес находку к Алисе. Та только посмеялась: «Не можешь без хвоста, да?» Сумки допёрли едва-едва, крупа диетическая весит не меньше обычной. Олег показал всем таксу, которую так и нёс на руках. Доктор Сёма первый взял маленькую круглую собачку в свои лапищи.

– Док, ты посмотри её, может у неё глисты, смотри какое брюхо раздутое. Она крыс жрала. При мне задавила, вооот такую.» – и Олег развёл руками в стороны показывая примерно две длины реальной крысы.

Семён ощупал таксу, повертел её так и эдак, потом прижал к руке и почесал за ухом.

– Не, Олежка, она не глистатая… Она беременная!

Собаку накормили консервами из магазина (пришлось вернуться и собрать для таксы отдельный пакет, Псинкины лакомства оставили в доме). Таня нашла в хозяйственном магазине корзину, положила в неё подушку и ласково похлопала ладошкой. Зверю два раза объяснять не пришлось. Она разложила сытое брюхо и принялась вылизывать его со всей страстью.

Ужинали плотно и повалились спать, выставив дежурных.

14.

Утро началось рано. С каши на кокосовом масле и обсуждения планов дороги. Решили больше не задерживаться, ехать сразу на юг. Холодало, пролетал снежок, в любой день может завьюжить.

– Если без особых остановок, послезавтра будем на Таманском полуострове. – Миша изучал дорожную карту.

Собрались и погрузились очень быстро. Продуктами забиты были под завязку, топлива тоже хватит надолго. Дорога замелькала под колёсами. Друзья спали, болтали о спокойных и хороших вещах, шутили, играли с малышом и толстой собакой. Так споро и хорошо шли, что более тёплые пейзажи замелькали уже к вечеру. Скоро. Совсем скоро дорога окончится и начнётся жизнь…

Об этом думал каждый про себя. И каждый почувствовал острое холодное раздражение, когда Миша остановил скорую. Трасса была перегорожена двумя автобусами, а из серой дымки вечерней степи на них бежали люди. Они махали руками и что-то кричали…

Внутренне напряглись все. Даже маленький Павлик вжался в Таню и закрыл лицо ладошками. Миша и Алексей руки держали на оружии. Немного выдохнули только когда увидели, что чужаки улыбаются во весь рот и бегут к машине с объятиями. Пуганая ворона кустов боится, поэтому навстречу новым людям вышли двое – Олег и Миша. Остальные остались в машине и старались особо не высовываться.

– Здравствуйте люди, какое счастье, что вы прибыли в наш лагерь, проходите к нашим кострам! – раскланивался мужик неопределённых лет с большой косматой бородищей.

– У нас и щи поспели уже, и компания добрая, никого не обижаем, всех уважаем! – вторила бородачу женщина в серой косынке.

Миша с Олегом переглянулись. Животы урчали, сухомятка поднадоела, да и люди вроде путёвые. Махнули своим. Оставили доктора Сёму сторожить машину и пузатую собаку, которая ютилась в корзинке, пообещали обоим принести горячее поесть и пошагали к кострам.

За автобусами располагался целый лагерь, большие армейские палатки, навесы на прочных опорах, костры, котелки. По простору над полем летел запах капусты и лаврушки, домашнего горячего супа. Возле пластиковых столов сновали ещё двое: девушка в комбинезоне и горбатенькая старушка. Столы были накрыты не менее чем на 20 человек.

– Ничего се, у них народу! – Олег пытался разглядеть остальных, – По палаткам сидят что ли?

– Сейчас помолимся и трапезничать будем с братьями и сёстрами. – Бородач указал рукой на деревянные лавки.