Демон по имени Судьба. Выбор сделан

Судьба: Продолжай.

№2

Горов (смотрит на Тихонова): Явился.

Тихонов (задумчиво садится на кровать): Значит… Значит, Судьба что-то сделал с Аристархом.

Горов (угрюмо): Да, выходит, нас осталось всего трое.

Тихонов: Как бы так же не слететь с катушек.

Горов: Ты наркоман?

Тихонов: Нет.

Горов: Тогда не слетишь. Это игра, зачем всё это, нам с тобой понять не дано, главное, главное, когда всё это кончится, нас будет ждать заслуженная награда.

Тихонов: Да… Если выживем.

Горов (усмехнувшись): Не знаю насчёт тебя, а я точно выживу!

Тихонов: И если он действительно исполнит наши желания.

Горов промолчал.

№1

Настя медленно встаёт с кресла, встаёт на четвереньки и с кошачьей грацией направляется к Судьбе.

Настя: Я могу быть Вашей, рабой, мой Господин, могу сделать всё, что вы захотите, всё, о чём вы даже не мечтали.

Судьба (хмуря брови): О чём я не мечтал?

Кракова встаёт, садится к Судьбе на колени, лицом к лицу. Её бёдра медленно начинают качаться около основания его мужской сущности. Словно хрупкий мотылёк, она отдаёт всю себя на растерзание этого пламени. Она зависима от него, она желает его и ничего не может с этим поделать. Руки массируют его железные плечи. Настя примкнула к шее судьбы и легонько, облизнув краешек уха господина, прошептала: «Ты даже не представляешь, на что я способна». Танец становится всё жарче. Но костёр и не думает вспыхнуть, словно в его чрево подкидывают сырые дрова.

Джин, не сопротивляясь, однако же, не испытывая явного удовольствия от сладостных песен сирены, шепчет ей на ухо: «Это ты не представляешь, на что Я способен».

Раздаётся щелчок. Со скоростью мысли, ничего не понимающую Настю отбрасывает в противоположную сторону. С сухим и глухим треском она вонзается в мёртвую плоть этого, казалось живого, понимающего и наблюдающего здания. Трещины, словно уродливая паутина, покрыли часть стены. Жгучая громовая боль искрилась по всему её телу. Глаза представляли собой квинтэссенцию ужаса и страха. Лицо описывало ужасную физическую борьбу между жизнью и смертью. Руки судорожно пытались ощупать невидимую материю. За всем этим с холодным спокойствием наблюдал джин. Он встал с кресла, подошёл к окну и, как ни в чём не бывало, произнёс:

Запомни одну простую истину, если бы я захотел получить картину Венеры, нарисованную твоими красками, – с этими словами раздался очередной щелчок. Настя медленно скатилась вниз и разложилась всей своей неуклюжей биомассой на полу. В следующее мгновенье эта бедная девушка, лёжа на спине, звездообразно парила в воздухе на уровне 40—50 сантиметров от пола. – Если бы я действительно этого захотел, то я взял бы эту картину, не спрашивая тебя!

После этих слов невидимая мощь сорвала с Девушки одежду, разорвав его в клочья, и оставив бедную Еву в первозданном обличье. Джин повернулся к этому истерзанному телу, свободно парящему на крыльях магии, положил руку на её грудь и стал медленно массировать её. Царство страданий бесцеремонно было атаковано войсками наслаждения и удовольствия. Смешанные чувства боли и сладости проносились по каждой клетке её плоти. Лицо, видевшее муки Ада, олицетворяло собой в тот момент великолепие Эдема.

С усмешкой, которая говорила об удовлетворении его Эго, он сказал ей, тихо и мягко: «Видишь, я могу карать, могу прощать, могу и награждать. Но условия сделки всегда и для всех одинаковы. Ты пыталась нарушить условие, – после этих слов голос стал резким твёрдым и острым, как подножия скал, а взгляд, подобно громовержцу, низвергал на неё потоком молний.

А людей, кто нарушит мои условия, ждёт только одно! – Силой звёзд он сжал грудь несчастной девушки так, что сердце её на секунду остановилось. Эдем превратился в Хаос.

– Только одно! Это Смерть! – С этим восклицанием его рука отринула от тела девушки, после чего Анастасия тут же упала, словно десница Судьбы и держала её в невесомости. Полумёртвая, но всё-таки, живая. Настя, в сумерках своего сознания молила лишь обо дном: чтобы весь этот кошмар поскорее закончился. Судьба безучастно смотрел на всё то великолепие, что было рождено им за несколько секунд. В его руках человек становился подобным пластилину или глине, форма и значения которого всецело зависели от желания мастера. Создав один предмет, кудесник тут же уничтожал своё творение и начинал работать над другим. Так, раз за разом были нарисованы и стёрты надежда и отчаяние, вожделение и страх, ложь и искренность. Последнее произведение искусства воплотило в себя все самые яркие и запоминающееся оттенки прошлого. Шедевр под названием «ожидание смерти».

№2

Тихонов: А как ты попал сюда?

Горов: Хмм… Дааа… Ну и дурак же я… Хотя, если исполнится всё, что я пожелал, то, стало быть, вовсе не дурак, даже наоборот. В общем, люблю я в картишки поиграть. Бывали дни, я 100 тысяч за 2 часа выигрывал, а бывало, что и за 10 минут без трусов оставался. Моя история относится ко второму случаю. Я проигрался, в пух и прах и должен был 1,5 ляма большому Джо (так-то его звали Гришей Туровксим, а откуда у него погоняло «большой Джо» я не знаю, может в тюряге дали – он на нарах сидел). Что уж тут поделаешь, я – азартный игрок. И карта у меня была хорошая – «каре» на валетах, да вот только у одного крысёныша карта лучше оказалась – «флэш-стрит». Мне дали 2 недели на поиски денег. Я не знал, откуда их взять: ни дома, ни квартиры у меня нету – я в съёмной живу; родственников как таковых нету; бывшая с двумя отпрысками сама еле концы с концами сводит; кредит с моей супер прозрачной историей мне и подавно не видать. Оставалось только одно – залезть в петлю. Решил я под конец хорошенько нажраться. Никого не хотел видеть, все и всё было противно, так что беленькую хлестал в одиночку. Ну, и в конечном счёте, дошёл до такого состояния, что еле волочил не только языком, но и ногами. И тут мне в дверь постучали. Я открыл, а там стоит пацан лет 20 с большой коробкой в руках. Сказал, что это мне. Сказал, что я должен ознакомиться и расписаться в бланке. А вот, что было в этом бланке, как я его подписал и что было после – я уже не помню. Следующее воспоминание начинается с того, что я проснулся в неизвестной мне комнате, а рядом со мной лежат три додика, – Горов задумался. – Да, надо будет спросить про это у него в следующий раз.

Тихонов: Где же на такие большие деньги играют?

Горов: Это ещё не самые большие ставки, поверь мне. Если бы ты вертелся в тех же кругах, что и Я, ты бы знал, что там ставки шли на машины, квартиры и даже промышленность. Я был мелким пескарём в этом океане барракуд. Для них 1,5 миллиона, это как для нас 1,5 тысячи – вроде вес есть, но не так уж и много.

Тихонов: А как ты в такую компанию попал?

Горов: Как и всякий игрок, который любит положить на стол фортуны свои кровненькие и ждать, не одарит ли она тебя суммой, вдвое большей, чем эта. Одни разглядели, третьи переговорили кое с кем, четвёртые мне на ухо шепнули, где когда и какие ставки. А дальше – дело техники. А начинаешь играть на всю катушку – остановиться уже не можешь. Я вот боюсь, что когда получу эти 100 миллионов, сразу в день их там и оставлю. Бррр. Нет, нет, нет! Нахапай надо?! Всё, денег будет, хоть отбавляй, нужда играть пропадёт. Я в этом уверен!

№1

Судьба (отвернувшись от Насти, подошёл к окну): Я думаю, что мы поняли друг друга, Анастасия Юрьевна. И я искренне надеюсь, что сделанная вами ранее, случайная, по моему скромному мнению, оплошность, впредь больше НИКОГДА не повторится.

Настя (шёпотом): Не надо, что… Кто-нибудь… Кто-нибудь, пожалуйста, помогите.

Судьба: Не волнуйтесь, сейчас Вы можете отдохнуть. Немедля отправляю Вас к Вашим достопочтеннейшим друзьям.

Настя: Ты… Ты… Ты…

Свет, заигравший в глазах Анастасии, не дал ей закончить изречение в адрес загадочного хозяина дома. Мученица исчезла.

12. Водопад

Свет, уже не в первый раз переносивший героев через ткань времени и пространства, выполнил свою работу как всегда безупречно, телепортировав Настю в комнату, где находились Тихонов и Горов, прямо на пустую кровать.

– О, ну вот и последняя явилась, – с двусмысленной улыбкой сказал Горов. – Ну что, красавица, охмурила ты этого мага и чародея?

– Погоди, – перебил его Андрей. – Посмотри на неё, на ней лица нет! – Он поспешил к кровати, на которой лежала Настя, прикоснулся к её лбу своей ладонью. – Ужас, она еле тёплая, – в оцепенении произнёс он. – Настя! Кракова! Настя! Ответь!

Он легонько теребил её за плечи, пытаясь выбить из неё хоть какие-то признаки здравомыслящего человека. А она лежала, не подавая признаков вменяемости. Губы её бессвязно повторяли одни и те же звуки: «умфненалоумфаааааеадоооо»

– Оставь её, у неё шок, – сказал Горов, не вставая с кровати.

– Как же, ей нужна помощь!

– Оклемается, просто сейчас не то время.

– Откуда ты знаешь?

– Предчувствие, да и не похоже, чтобы она с катушек съехала, просто сильно напугана.

Тихонов сдался, и, опустив голову, стал ходить от одного угла комнаты до другого.

– Что же с ней произошло?