Мужи земли Беларусь. 1000 лет истории от эпохи княжеств до образования Республики Беларусь

Герб и печать Великого князя Витовта

Подъем, вызванный победой над германским Орденом, сказался и на дальнейших политических событиях и притязаниях участников этого исторического подвига. Великий князь Витовт, один из победителей в Грюнвальде, мог быть относительно спокоен за целостнось своих западных земель, их прикрывала сильная Польша, только что разгромившая тевтонский Орден, а еще – польским королём был Владислав II, его брат. Князь Витовт направил вектор своей политики на южные, «русинские» княжества и возобновил отношения с Москвой, где Великой княжной уже двадцать лет, с 9 января 1391 года, была его дочь Софья (1371—1453), выданная замуж за Василия Дмитриевича, сына Александра Невского.

В своем предсмертном завещании князь Василий Дмитриевич (скончался в 1423) отдавал жену и сыновей под защиту Великого князя литовского, Витовта. В 1427 году Софья официально передала Московское княжество под руку своего отца, князя Витовта, который примерно в это же время заключил договоры с князьями – Тверским (1427), Рязанским (1430) и Пронским (1430), согласно которым они становились его вассалами (Википедия).

Великий князь Витовт, не забывая о своем положении и месте ВКЛ в Европе, заигрывал с римско-католической церковью, и ему удалось в Киеве, оплоте православия, открыть католическую, епископскую кафедру. Но главной его мечтой было получить титул КОРОЛЯ, что требовало благословения Папы Римского. Европейская популярность Витовта была очень высокой и вскоре ему поступило предложение из Чехии стать королем, однако Чехия была на волне подымающегося реформаторства, объята огнём Гуситских войн, и осторожный в политике, Витовт послал туда своим «наместником», командира отряда, племянника, Жигимонта.

Пояс Витовта

Пояс Витовта нашли в начале 90-х годов во время земляных работ вблизи деревни Литва Молодечненского района Минской области. (Символическое название села, слава Богу, не переименованного в советское время).

Уникальный предмет датируется XV веком и состоит из 11 серебряных и позолоченных поясных блях, пряжки и наконечника, в котором сплелись генуэзские и татарские художественные традиции. Пояс Витовта предположительно был создан в Крыму. Такие пояса были элементами престижного костюма татарских ханов, а в Беларусь (Литву) они попадали, как дары. Ученые высказали гипотезу, что это подарок крымского хана Хаджи-Гирея Великому князю литовскому [29].

Активная позиция Витовта на востоке княжества давала ощутимые результаты, договоры с тверским и рязанским князьями, отстаивавшими свою независимость от Москвы, и личные, особые отношения с Московским княжеством, открывали новые перспективы, являлись основанием для образования «нового, великого государства». На южных рубежах ВКЛ отряды Великого князя отвоевали Подолию, прошли по путям, проторенным великим Ольгердом, снова дошли до берегов Черного моря. Тамань и Хортица стали опорными пунктами на границах ВКЛ, открылся торговый путь в Константинополь. На востоке Великое княжество Витовта включало, кроме Смоленского княжества еще и Тульскую землю, которая передавалась ему по договору с рязанским князем Иваном Фёдоровичем.

Тяготясь унией с Польшей, Витовт и литвинские феодалы стремились к ее разрыву и к восстановлению политической самостоятельности Великого княжества. В этих целях Витовт решил принять королевский титул, но уже назначенная коронация не состоялась из-за резкого противодействия польской знати. В 1430 году была вторично назначена коронация. Если бы Витовт успел сделать ВКЛ королевством, он обеспечил бы полную независимость княжества от Польши и поддержку европейских монархий. Это было бы концом династической, «личной», Кревской унии. В этих своих попытках он получил могущественного союзника – германского императора Сигизмунда, заклятого врага Польши. С целью осуществления этой идеи Витовт созвал в 1429 году съезд соседних монархов в Луцке, описание этого события я приведу из работы архиепископа Афанасия (Мартоса) [25].

«На съезд прибыли: Великий князь московский Василий – зять Витовта, германский император Сигизмунд со многими немецкими князьями, польский король Ягайло, его брат, датский король, валашский воевода, магистр прусский, литовско-русские князья, ханы татарские и многие знатные лица. На съезде монархов обсуждался вопрос о мерах борьбы с турками. Витовт решил воспользоваться этим съездом для своей коронации. Император Сигизмунд исхлопотал королевскую корону у папы, и немецкие послы должны были привезти ее в Луцк Витовту. Днем коронации был назначен праздник Успения Божией Матери 15 августа, потом торжество отложили до праздника Рождества Богородицы 8 сентября. Ягайло и поляки были против коронации. Они закрыли границы и не пропустили в Польшу германских послов, везших корону. Из-за их интриг коронация не состоялась, и гости, не дождавшись ее, вынуждены были уехать в свои уделы. Главным деятелем польской политики был краковский архиепископ Збигнев Олесницки. Оскорбленный поведением поляков, Витовт объявил, что корону возложит на себя в Вильно, куда и пригласил гостей. Олесницки пытался убедить Витовта не делать этого, но безрезультатно. Дело закончилось смертью Витовта, последовавшей неожиданно в конце сентября 1430 г. Было подозрение, что его смерть ускорили поляки» [25].

Николай Гусовский в поэме «Песня о зубре» воспевал деяния Великого князя Витовта:

Годы Витовта названы веком
Самым прекрасным
совсем не за то, вероятно,
Что возвышала правителя бранная слава.
Нет же, скорее за то,
что превыше богатства и счастья
Ставил он духа богатство и благовейно
С верой глубокою чтил всемогущего Бога.

«Все оплакивали его смерть, как отца отчизны», – пишет Ян Длугош. Он признавал достоинства Витовта и прежде всего усердное трудолюбие великого князя, не тратившего ни мгновения впустую. Когда требовали дела, то Витовт не откладывал их на потом, решал и за обеденным столом, и в дороге, чем заслужил большой почет у своих подданных. Не любил пировать и пропадать на охотах, считая, что так делает глупый правитель, забросивший державные дела. Был суровым к своим подданным и не оставлял никакое преступление без наказания. За поборы и грабежи карал своих урядников, отбирая у них имения. Так Витовт правил. «Среди людей нашего времени было общее широкое и принятое мнение, что никакого современного правителя нельзя сравнить с Витовтом, что ни один не превосходит его ни великодушием, ни умением действовать. Он первый славой свершенных дел и популярностью своих свершений вынес на свет и вывел из тени бедную и убогую свою Отчизну, которая при последующих правителях уже не тешилась таким величием».

От польского средневекового историка Яна Длугоша до современного беларуского историка и писателя Виктора Чаропко, все посвящали Великому князю Витовту восторженные слова признания его выдающейся деятельности во славу своей отчизны – Великого Княжества Литовского.

«И был князь великий Витовт сильный господар, и славен по всем землям, и много царей и князей служили при дворе его», – так сказано про этого легендарного правителя в летописной «Похвале Витовту». Великое княжество Литовское, Русское и Жемойтское при Витовте достигло своего высшего могущества. Оно раскинулось от Балтийского до Черного морей, от низовьев Западного Буга до реки Угра, став настоящей империей. Таков итог жизни и политической деятельности князя Витовта. Казалось, он не знал покоя, всего себя посвятив заботам о государстве. Мудрое правление славного Витовта вспоминали и в следующие века как золотое время Великого княжества Литовского.

В пантеоне великих деятелей истории Средневековья имя Витовта сияет звездой первой величины. «Великим было в свое время имя Витовта», – отмечал папа римский Пий II. «Князь великого сердца и славы широкой», – писал о нем польский хронист XVI века Матвей Меховский. «Муж, лучше которого Литва не имела», – сказал о Витовте известный дипломат и писатель XVI века Сигизмунд Гер-берштейн. (Из книги Виктора Чаропко «Великий князь Витовт» [41].

В памяти беларусов Витовт остался «королем-богатырем», былинным героем.

Острейший вопрос о престолонаследии заставил уже немолодого короля Польши Владислава подписать с братом, Великим князем Витовтом, соглашение на случай смерти любого из них и дальнейшего владения Польским королевством и Великим княжеством. Братья часто расходились в своих отношениях друг к другу, соперничали с раннего детства, когда началась их дружба, переходившая иногда во вражду, но общие цели заставляли принимать согласованные решения. Совместный смоленский поход короля Владислава II и Великого князя Витовта на подавление мятежа еще более сблизил братьев. После этого похода король Владислав женился в четвертый раз (1422 год), с легкой руки брата, сосватавшего для него, в трудном для всех, «пиковом» положении, Софью Гольшанскую.

В «Хронике Быховца» [19] имеется эпизод, решивший судьбу королевства, а значит и, в какой-то мере, судьбу Великого Княжества Литовского, который летописцем подается так (привожу в транскрипции «Хроники», из «Библиотеки Якова Кротова»)

«И, возвращаясь обратно, приехали в Друцк и были там на обеде у князя Семена Дмитриевича Друцкого. А у короля Ягайла умерла уже третья жена, не дав потомства; и увидел он у князя Семена двух его красивых племянниц, старшую из них звали Василиса по прозванию Белуха, а другую – София (Софья Гольшанская). И просил Ягайло Витовта, говоря ему так: «Было у меня уже три жены, две польки, а третья немка, а потомства они не оставили. А теперь прошу тебя, высватай мне в жены у князя Семена младшую племянницу Софию, она из рода руского и может быть бог даст мне потомство». И когда начал князь Витовт говорить о том князю Семену князь Семен сказал так: «Государь, великий князь Витовт. Король Ягайло брат твой – коронованный и великий государь и не могло бы быть лучше моей племяннице, как за его милость выйти замуж, однако же не годится мне позорить старшую сестру ее, выдавать младшую раньше старшей, и поэтому пускай бы его милость взял старшую». И когда князь великий Витовт сообщил это королю Ягайло, тот сказал: «Сам знаю, что старшая красивее, но у нее усики, а это означает, что она девка крепкая, а я человек старый и не смею на нее покуситься» [19].

Было королю Владиславу около 70-ти лет, это был декабрь 1421 года, он чувствовал себя очень старым и не знал, что проживет еще 13 лет.

Софья Гольшанская (1405—1461) была дочерью князя Андрея Гольшанского и Александры Друцкой (Друцк, Витебская область современной Беларуси). Она стала родоначальницей династии польских королей Ягеллонов, так как от брака Ягайла с королевой Ядвигой и двумя другими женами сыновей у короля не было.

Бракосочетание Владислава с Софьей Гольшанской примирило и теснее сблизило братьев, так как Великий князь Витовт, в свою очередь, после смерти своей жены Анны, снова женился на Ульяне Гольшанской, родной тетке юной Софьи.

Ульяна Гольшанская (1375—1448) была дочерью князя Ивана Гольшанского и Агриппины Смоленской.

Владислав (Ягайло) возвращал «долги» и сам возвращался на свою родину, его родовой дом со времен подписания Кревской унии пустовал. От отцовского дома Софьи – Гольшан, до Крево, княжеского замка, и Новогрудка, первой столицы ВКЛ, – рукой подать. На этой древней земле давно проживали Гольшанские, князь Альгимонт Голшанский владел Глузской и Дубровицкой волостью с ХIV столетия.

Гольшаны – родовое поместье князей Гольшанских

Ошмянский р-н, Гродненская обл. Беларусь

(Наполеон Орда, середина ХIХ ст. акварель)

«Приехал Владислав-Ягайло с большой свитой в заснеженный Новогородок, чтобы здесь, на своей литвинской (беларуской земле) сочетаться браком с дочерью гольшанского князя Андрея, также литвинкой. Про то памятное событие до сих пор напоминает памятная доска в „Фарном костеле“, когда-то построенном Витовтом Великим» [31].

«Фарны костел» Новогрудок, Минск. обл. Беларусь

Памятная доска на стене «Фарного костела»

Текст доски написан по по польски

W TEJ SWIATYNI 1422 ROKU WLADYSLAW JAGIELLO KRОL POLSKI WIELKI KSIAZE LITEWSKI ZAWARL ZWIAZEK MALZENSKI Z ZOFIA KSIEZNICZKA HOLSZANSKA PRZYSZLA MATKA KRОLОW POLSKICH WLADYSLAWA WARNENCZYKA I KAZIMIERZA JAGIELLONCZYKA KRОL KAZIMIERZ JAGIELLONCZYK BYL OJCEM SW. KAZIMIERZA I KRОLОW POLSKICH JANA OLBRACHTA, ALEKSANDRA ZYGMUNTA I ORAZ WLADYSLAWA KRОLA WEGIER I CZECH I FRYDERYKA KARDYNALA KOSCIOLA RZYMSKIEGO PRYMASA POLSKI DZIADEM ZAS ZYGMUNTA AUGUSTA, OSTATNIEGO Z DYNASTII JAGIELLONОW KTОRZY NA NAJWYZSZE SZCZYTY POTEGI I CHWALY WZNIESLI KRОLESTWO POLSKIE I WIELKIE KSIESTWO LITEWSKIE

В переводе с польского эта надпись звучит так: «В этой святыне в 1422 году Владислав Ягелло король Польский Великий князь Литовский заключил супружеский союз с Софьей, княжной Гольшанской, будущей матерью королей польских Владислава Варненчыка и Казимира Ягеллончыка. Король Казимир Ягеллончык был отцом Св. Казимира и королей польских Яна Ольбрахта, Александра Зыгмунта и также Владислава короля Венгрии и Чехии и Фредерика кардинала костёла Римского, Примаса Польши дедом Зыгмунта Аугуста, последнего из династии Ягеллонов, которые вознесли Королевство Польское и Великое Княжество Литовское на вершину славы и могущества» (перевод автора).

Так широко развернулась одна из мощнейших европейских династий после удачного бракосочетания в Новогрудке. Королевская польская, венгерская и чешская династия Ягеллонов, ответвление Гедиминовичей, господствовала в средневековой Европе с 1377 до 1572 года. Новогрудское венчание Софьи Гольшанской и Владислава-Ягайло два века влияло на ход европейской политики. А гольшанская княжна Софья, из литвинок (беларусок), стала не только королевой польской, но и «матерью королей», как называли ее современники и прославили летописцы и писатели…

В 1428 году город Новогородек (совр. Новогрудок), с землей и прилегающими сёлами, Великий князь Витовт передал в пожизненное пользование своей жене Ульяне (Гольшанской) [32].

Старый король, Владислав II (Ягайло), не ошибся в выборе жены, несмотря на все его сомнения. Софья Гольшанская родила ему трех сыновей, один из которых, правда, вскоре умер, но первый, Владислав, и третий, Казимир, которого назвали еще и Андреем – в честь деда, Софьиного отца, оба стали королями Польши. Династия Ягеллонов не прервалась, детям и внукам королевы Софьи предстояло занять достойное место в истории всей Европы.

Её сын – король Казимир IV, лучшее подтверждение широким культурным, в том числе и педагогическим, способностям, целеустремленности и высокой образованности Софьи Гольшанской, продолжившей традиции древнего литвинского (беларуского) рода, из которого вышли известнейшие в истории ВКЛ и Польши деятели средневековья.

КАЗИМИР IV (1427—1492) Великий князь литовский

(с 1440 года) Король Польши (с 1447 года)

КАЗИМИР IV

Коронование Великого князя литовского Казимира в 1447 году, ставшего королем Казимиром IV Ягеллоном (1427—1492), привело к довольно устойчивому и относительно спокойному правлению конфедерацией, которое длилось 47 лет и которое заложило основу несомненного процветания ВКЛ в ХV-ом и в первой половине ХVI-го века.

Важно отметить, что в европейской истории добровольное и мирное объединение государств было совершенно беспрецедентным актом. Речь Посполита, как государственная (федеративная) структура, на полтысячелетия опередила развитие подобных межгосударственных связей, стала ПЕРВЫМ государством в Европе подобного типа. Объединению двух государств предшествовала в ВКЛ длительная работа по созданию собственных законодательных положений, позволивших сохранять длительное время автономию в составе федерации. Следует отметить, в этой связи, роль канцлера ВКЛ Альбрехта Гаштольда в создании первого «Статута ВКЛ» (1529), законодательно закрепившего автономию княжества. Проект статута был начертан Великим канцлером Николаем Николаевичем Радзивиллом (латинское имя которого дополнялось – amor Poloniae: 1470—1521).

Собираемые документы, отражённый ими правовой порядок, легли в основу ПЕРВОГО Статута ВКЛ.

Король Казимир IV, Великий князь Литвы, издал 29 февраля 1468 года один из самых важных для дальнейшего развития ВКЛ и Польши документ – так называемый «Судебник Казимира» (в оригинале назывался «Лист»).

Этот законодательный памятник ВКЛ действовал до создания первого Литовского статута 1529 года. Оригинал «Судебника» не сохранился, имеются его списки конца XV – XVI веков.