Последний из Иных. «Темная история»

– Неожиданно, но мне кажется, что это, скорее, шутка. Честно говоря, я не достоин такой девушки, как Ева. Она серьёзная, с определёнными целями на жизнь, а я, как ты выразился, беззаботный балбес… – Андреа глубоко вздохнул, пригладил волосы рукой, убирая оставшуюся пену, и улыбнулся.

– Не всё так плохо, как ты думаешь, значит, в тебе что-то есть, раз Ева это заметила. Но, скажу одно, будь я девушкой, с тобой бы встречаться не стал. Но она – не я, поэтому ей виднее, – Артур положил руку на плечо друга, и парни пошли дальше.

Миновав площадь, друзья оказались на улице, вдоль которой расположились кафе и ресторанчики. Пройдя по ней, они повернули направо и оказались возле заведения, чем-то похожего на салун времен дикого запада. Перед зданием стоял средней высоты забор, сделанный из железа, на котором снизу доверху рос плющ, вход на территорию заведения был выполнен в виде арки, закрывавшейся железными воротами. На пике арки красовалось название: «В гостях у Дейва». За забором находился небольшой газон, посреди которого была вымощена тропинка из камня, ведущая прямиком к мраморной лестнице у входа в здание. Гостей на крыльце встречали две статуи из белого камня в виде полуобнажённых дев, держащих в руках подносы с блюдами. Четыре белых невысоких античных колонны поддерживали мансарду, на перилах которой стояли маленькие горшки с цветами. Дальше расположились столики и стулья для посетителей, которые любят есть на открытом воздухе. Вход в заведение словно пришёл прямиком из прошлого: две короткие дверцы белого, как и само здание, цвета висели посередине и открывались в обе стороны. Друзья преодолели гостевой вход, поднялись по лестнице и вошли внутрь. В паре метров от входа была длинная овальная барная стойка каштанового цвета. Бармен мог перемещаться по всему залу, не выходя за её пределы. Здесь стояло с десяток столов и стульев, в углах можно было заметить молочного цвета диваны, возле каждого из которых находился стол. Под потолком висела богатая многоуровневая хрустальная люстра в стиле Барокко. Окна были украшены тёмно-коричневыми и молочными, собранными в тесьму, шторами из турецкого бархата, и весь интерьер был выполнен в подобных тонах. Стены украшали вставленные в позолоченные рамки картины, на полу лежали персидские ковровые дорожки. На второй этаж вела белая винтажная лестница, находившаяся в паре метров от входа. Она была украшена чёрными резными перилами. Поднявшись, можно было увидеть ещё четыре комнаты. Их, как правило, оплачивали только vip-персоны, которые хотели поесть или выпить в спокойной обстановке наедине друг с другом или с самими собой.

– Всякий раз, как сюда прихожу, нахожусь под впечатлением от интерьера. Вроде и видел, но каждое посещение этого места всё по-новому рассматриваю, словно какая-то магия витает тут в воздухе, заставляя тебя любоваться… – Андреа остановился возле стоящего у входа горшка с кустарниковой розой.

– Согласен, тут красиво, и, самое главное, кормят просто отлично! – Артур поздоровался с барменом, который как раз заметил их присутствие.

– Здоров, парни! Уже неделя прошла, как вы были у нас в последний раз! – бармен вышел из-за стойки и пожал им руки. – Вам как обычно: пару стейков средней прожарки, один с кровью, парочку шампуров шашлыка, и две порции салатов? – мужчина закинул полотенце, которым протирал бокалы, на плечо, и взял в руки блокнот с ручкой.

– Да, Пауль, как обычно, но ещё принеси нам, пожалуйста, к мясу бутылочку DRC Romanee Conti урожая 1934 года… Кстати, я заметил, что твой немецкий акцент почти пропал, до этого он был более ярко выражен, наверно, часто практикуешься? – раздался голос Артура, поднимающегося на второй этаж по винтажной лестнице.

– Романи Конти? Серьёзно?! Цена за бутылку – шестьдесят пять тысяч долларов! Ты что, клад нашел, что можешь позволить себе такие покупки? – Андреа засыпал идущего впереди друга вопросами. – Работаешь за три тысячи в месяц, концы с концами не всегда свести можешь, а тут бутылку вина за шестьдесят пять покупаешь! Да ты реально больной на голову человек! – его недоумению и вопросам не было предела.

– Успокойся, сейчас я могу себе это позволить. Раньше не мог, а сейчас вот могу. Да и что ты так завелся, не ты же купил, а я. Угощаю, друг мой! – Артур открыл занавес vip-комнаты, вошёл и плюхнулся на мягкие пуфики, устилавшие пол вокруг стола.

– Да я просто не пойму, откуда, вот и всё. Ты меня, честно сказать, прям ошарашил! – Андреа сел с противоположной стороны стола.

– Кстати, я хотел бы у тебя кое-что спросить, – Артур сел, поджав под себя ноги, и посмотрел на друга. – Сколько тебя знаю, ты никогда в разговорах не упоминал родителей. Почему? – глядя ему прямо в глаза, спросил иной.

– Наверное, потому, что я их никогда и не знал, – Андреа немного помолчал, прежде чем продолжить. – Меня с детства растила тетка, да и та была не родная. С её слов, она нашла меня в парке возле дома. Я лежал в какой-то корзине, завёрнутый в пелёнки и плед. Даже записки никакой не было. Просто выбросили, как мусор, и всё. А тётка нашла, принесла домой и воспитала, как своего сына. Не сказать, что детство моё было счастливым, но я всегда был сыт, одет, обут. Когда мне исполнилось восемнадцать, тетя заболела неизвестной болезнью. Ни один врач в городе не мог понять, что с ней. Когда пошли осложнения, она промучилась пару месяцев и умерла. Квартиру завещала мне. Вот, наверное, по этой причине я и не рассказывал никогда про своих родных, – Андреа закончил свой рассказ и откинулся на спинку кресла. Его лицо, на котором только что было недоумение, а ещё пару часов назад – лишь радость, стало грустным.

– Как же это печально, не знал, что у тебя такая тяжёлая жизнь, – раздался за спиной Андреа голос с легким акцентом.

Парни от неожиданности вздрогнули, а после заметили стоящего позади Пауля.

– Прощу прощения за то, что вас напугал, но я не смел прерывать рассказ Андреа, поэтому решил подождать за занавесом окончания истории. Также примите мои извинения, что подслушал то, что слышать не должен был, – бармен вошёл в комнату, поставил на стол тарелки со стейками, два бокала и бутылку вина.

– Ничего, Пауль, всё нормально. Тебе не за что извиняться, тут нет ничего такого секретного, – сказал Андреа, а затем пододвинул тарелку поближе и полной грудью вдохнул аромат, исходящий от мяса.

Артур молча взял в руки столовые приборы и отрезал кусок нужного размера. Наколов его на вилку, он посмотрел, хорошо ли оно обжарено, и положил в рот. Мясо было приготовлено изумительно, сочное и мягкое, вкус идеальный, баланс специй и приправ гармонирует между собой. Оно было настолько нежным, что его почти не приходилось жевать, мясо таяло во рту. Андреа взял в руку дольку лимона, выжал сок на свой кусок и повторил за другом.

– Чёрт, вот это вкуснотища! Давненько я не ел такого шикарно приготовленного мяса, передай Дейву, что кухня, как всегда, на высоте! – Андреа отрезал ещё кусочек и отправил его следом за первым.

– Хорошо, я передам ваши слова владельцу, – Пауль улыбнулся, поклонился и удалился из комнаты, оставив ребят наслаждаться блюдами.

Андреа наколол на вилку остатки мяса, собрал оставшийся лимонный сок и отодвинул опустевшую тарелку.

– Мне вот интересно. Дейв – владелец заведения, но готовит сам. И поваров не нанимает, и успевает всё, гости всегда сыты и довольны, – закончив мысль он аккуратно положил опустевшую вилку на тарелку.

– Ну, а что ты удивляешься? Он – первоклассный повар, а хочешь что-то сделать хорошо, – сделай это сам, – Артур закончил трапезу, положил вилку и нож по краям тарелки, слегка привстал и взял в руки бутылку. – Ну что, готов попробовать элитное вино коллекционеров? – не отрываясь от изучения этикетки, спросил он.

– Ну, раз ты угощаешь, то почему бы и нет. Живём-то один раз, – Андреа поставил бокалы поближе к другу, а затем стал искать что-то на столе. – Штопор принести забыли, пойду, спущусь за ним, – Андреа сложил полотенце, которое было у него на коленях, и встал из-за стола.

– Садись, не нужно никакого штопора. У этого вина есть своя особенность, – Артур взял бутылку за дно и начал медленно покручивать кистью, взбалтывая содержимое, после чего поставил на ладонь второй руки и подал в центр бутылки малый импульс магической силы. Пробка с хлопком вылетела и приземлилась в цветочном горшке в углу комнаты.

– Прикольно вышло, но как это?! – Андреа поражённо посмотрел на пробку, а затем на друга.

– Чистая химическая реакция и небольшое физическое вмешательство. Более подробно не смогу пояснить, так как не учитель данных предметов, – Артур улыбнулся и разлил содержимое по бокалам.

– Предлагаю выпить за друзей, в моём же случае – за тебя и Еву, – сказал Андреа, поднимая бокал.

– За тебя, друг мой.

Парни сделали пару глотков и поморщились, словно маленькие дети, съевшие лимон.

– И за эту кислятину заплатить шестьдесят пять тысяч долларов?! Её с трудом пить-то можно! – Андреа отставил бокал в сторону и вытер губы рукой.

– Просто мы с тобой больше любители пивка выпить, а этот напиток вкушают эстеты винных дел. Они, наверное, с детства пьют различные сорта вин, – Артур, пожав плечами, поудобнее откинулся на кучу пуфиков, которые он для себя подстелил, устроив лежанку, сделал ещё глоток и поморщился.

– Раз уж на то пошло, то я тоже хотел бы тебя спросить. Ты и сам никогда не говорил о своих родных. Я вообще мало что знаю о вас с Евой. Заметил только, что вы всегда вместе, – Андреа, на удивление друга, покрутил вино в бокале и выпил залпом. – Так пить легче, не такое кислое, – улыбнулся он.

– Ну, тогда устраивайся, рассказ будет длинноватым, – Артур подложил под голову подушку, сцепил руки за головой, закрыл глаза и начал: – Места, откуда мы с Евой прибыли, сложно назвать благополучными для воспитания детей, но, тем не менее, жить можно. Моя семья известна на всю округу благодаря делам отца, которыми он живёт и зарабатывает. В семье нас было пятеро, я – самый старший, два младших брата, Эдвард и Кристофер, и две сестры, Карин и Лилит. А так как я был самым взрослым из детей, то отец планировал оставить свои дела мне. Но меня не особо интересовало его наследство, поэтому у нас часто возникали ссоры. Ему нужно было лишь чтобы я продолжил дело, меня же волновали путешествия. Матушка не поддерживала мои интересы, но также и не была на стороне отца, она старалась быть нейтральной. Меня поддерживали лишь младшие братья и сестры. Но, несмотря на то, что мы часто ссорились с отцом, мы любили и уважали друг друга.

Однажды он пришел домой со своим компаньоном и его дочкой. Маленькая рыжая девочка, на пару лет младше меня, была напугана и пряталась за плащом своего отца. Как сейчас помню, пришлось мне тогда повалять дурака, чтобы её развеселить и вывести на общение. Когда она успокоилась, я, наконец, узнал, как её зовут. Той пугливой малявкой была Ева. Мы с ней быстро сдружились, младшим она тоже понравилась. Время шло, мы были беззаботными детьми, устраивали всякие шалости и пакости, много чего творили. Мы с братишками и сестричками росли, отец уже перестал досаждать мне со своим наследством: у него было ещё два сына, он решил оставить дело им. Но, однажды, всё изменилось, – Артур ненадолго замолчал, а после тяжело вздохнул.

Андреа не стал нарушать тишину, он видел, что сквозь закрытые глаза друга начали намокать ресницы. Он сделал глубокий вдох и продолжил рассказ:

– Всё изменилось полтора года назад. У нас с братьями и сёстрами была традиция: в конце июня мы на пару дней с ночёвкой уходили к лесному водопаду. Только в это время там цветут редкие цветы. Их бутоны имеют целебные свойства, поэтому мы эти пару ночей собирали их для матушки. Она делала настойки, порошки и мази, про запас и на продажу. Так было и в этот раз: мы собрали всё, что нам было нужно, разобрали палатки и выдвинулись в путь. От нашего дома, до места, где растут цветы, полдня пути. Девчонки, как обычно, выдохлись первыми, поэтому оставшуюся часть пути ехали на спинах братьев. Ну, а я, как самый старший, понёс на себе весь багаж. К вечеру мы добрались до поляны, на которой обычно устанавливали палатки. Рядом протекала горная река, что брала истоки высоко в горах, а сюда попадала в виде водопада. Девчонки отправились в ближайшие кусты, набрать дров и хворосту для розжига костра, братья начали готовить лагерь, устанавливать палатки, рыть рвы, чтобы стекала вода, если пойдет дождь. А я отправился на разведку в лес, осмотреть территорию на наличие хищников. Обойдя пару кругов вокруг лагеря, ничего и никого не обнаружил. Когда вернулся, всё уже было готово, горел костер, палатки были установлены, младшие купались в реке. Пока они резвились, я, поддерживая костёр, приготовил ужин, развалился на постеленном покрывале и стал смотреть, как медленно темнеет небо. Наступила ночь, веселье сменила работа, ночные цветы, ради которых мы пришли, стали распускаться. Их белоснежные бутоны отливали голубоватым оттенком. Складывалось впечатление, что голубое небо с белокурыми облаками покрыло землю. Несмотря на то, что бутоны были крупные, мы набрали только одну корзину, их было не так-то просто собрать. Острые колючки покрывали стебли растений, а лепестки бутонов содержали в себе парализующие вещества. Красота и смерть в одном цветке. Закончив собирать урожай, мы отправились спать. Проснулся я рано утром, солнце ещё только всходило. Пока остальные спали, обошёл территорию лагеря и обнаружил следы неподалёку от палаток. Они вели в лес. Не откладывая на потом, отправился по ним. Оказавшись в чаще, потерял след, так как лесную тропинку стал покрывать мох. Вернувшись, установил вокруг лагеря сигнальные ловушки, которые, в случае чего, могли бы оповестить нас об опасности. Когда все проснулись, я рассказал о находках, и предупредил, чтобы держались вместе, и поодиночке в лес не ходили. Второй день мы с братьями провели за рыбалкой, а сёстры плели венки из цветов и бегали за бабочками, пытаясь их поймать. Время пролетело незаметно, наступил вечер и ужин, который, правда, особо не получился, – как сейчас помню этот ужасный вкус сгоревшей рыбы. Карин изъявила желание пожарить её для нас. Пришлось есть и терпеть. Ей же, естественно, выбрали самые вкусные кусочки. После ужина взяли корзину под бутоны, приготовили инструменты и отправились на поляну собирать цветы. Закончив с делами и вернувшись в лагерь, я отправил малых спать, а сам пошёл на обход. Вновь обойдя лагерь дважды, ничего подозрительного не нашёл. Вернувшись, первым делом проверил палатку младших. Ребята крепко спали. Небо освещала яркая луна, в поле пели свою ночную песню сверчки и цикады, иногда падали звезды. Я устроился у костра и медленно погрузился в сон… – Артур ненадолго замолчал, а после продолжил: – Меня разбудил истошный крик, разрывающий ночную тишину. Кричали сёстры. Я рванул с места что было сил и, когда открыл её, оцепенел на месте. Передо мной стоял огромный чёрный волк. Он медленно повернулся в мою сторону, его глаза горели жёлтым огнём. Существо зарычало сквозь сжатую пасть, в которой держало за разорванную шею тело Эдварда. Волк развернулся ко мне, разжал челюсти, выпустив его на пол, и приготовился к прыжку. За ним, в дальнем краю палатки, за спиной Криса, стояли и истошно кричали сёстры. Брат держался одной рукой за сердце, а второй сжимал перед собой длинный охотничий нож. Его грудь, глаз и щека были разорваны, он истекал кровью. Меня охватила дикая ярость. Не осознавая, что могу погибнуть, я кинулся на волка, выхватывая в прыжке из-за пояса нож. Волк, оттолкнувшись лапами от мёртвого тела, прыгнул мне навстречу, раскрывая огромную зубастую пасть. За мгновение до столкновения я сместил центр тяжести и с размаху всадил лезвие ножа в бок волка по самую рукоять. Огромная туша навалилась, прижав меня к полу. Он пытался схватить за горло, но я успевал увернуться. Отпустив нож, схватил его за шею, а ногами обхватил за спину и, превозмогая тяжесть, с которой он на меня давил, перевернул на бок, из которого торчала рукоять. Когда существо рухнуло, нож скрылся в туше вместе с рукояткой. Я оказался за спиной, руки сжимали горло зверя всё сильнее и сильнее. Волк начал задыхаться, он пытался встать, но колотая рана в боку не позволяла этого сделать, да и руки вцепились в него, словно клещи. Адреналин придавал мне сил, кровь стучала в висках, я слышал биение своего сердца и сердца волка. Противник с трудом встал и, волоча меня по полу, медленно направился в сторону брата и сестёр. Я сжимал руки сильнее и сильнее до тех пор, пока не услышал хруст позвоночника. Волк на мгновение остановился, после чего рухнул, придавив меня своим весом. Вместе с тварью без сознания рухнули и сёстры. Крис выронил нож, рухнув на колени, а после повалился на бок, теряя реальность из-за большой потери крови. Я выбрался из-под туши, подполз к брату, порвал на себе кофту и штанину, чтобы перевязать его, пока он не остался совсем без крови. Обезопасив Кристофера, проверил сестёр, – они были целы и невредимы, только без сознания. Медленно подошёл к лежащему бездыханному телу Эдварда, закрыл его глаза, сложил руки на груди и накрыл покрывалом. Над поляной раздался громкий крик, затем ещё один и ещё. Я кричал, пока были силы и голос, кулаками бил в землю, глаза ничего не могли разглядеть за пеленой слёз. Я был пуст внутри, частица меня умерла вместе с Эдвардом. Он погиб из-за меня, если бы только лучше проверил территорию вокруг лагеря, если бы не уснул тогда, то он был бы жив! Но я этого не сделал, и теперь его нет, – Андреа видел, как тяжело другу вспоминать прошлое, как кулаки Артура сжались с такой силой, что побелели костяшки. Парень закрыл ладонью лицо, стараясь незаметно смахнуть слезы, затем продолжил: – Когда рассудок стал более-менее проясняться, а адреналин отступил, возвращая тело в обычное состояние, я ощутил сильную боль. Опустив голову, заметил, что правая часть груди вскрыта, а из раны торчит ребро. Я наложил на себя повязку и затянул как можно туже. Кое-как поднявшись на ноги, превозмогая дикую боль, стал пробовать привести в чувства Карин и Лилит. Мне удалось, но с трудом. Когда сёстры пришли в сознание, в этот же момент в палатку ворвались лесничие вместе с нашим отцом и отцом Евы. Что было дальше, я не помню, потерял сознание. Очнулся уже дома, в постели, грудь была аккуратно перевязана. Напротив меня на кровати спал Кристофер. Карин и Лилит в комнате не было, только я, брат и медсестра, которая следила за нашим состоянием. От неё узнал, что прошло три дня, нас принесли домой в то же утро, когда обнаружили, сёстры с того момента не вымолвили и слова, а младший брат оставался без сознания. Эдварда же похоронили. Матушка забросила все дела по дому, отец на время прекратил свою работу.

Брат так и не приходил в сознание, а я уже через пару дней смог встать с постели. Когда увидел отца и мать, то не смог даже посмотреть им в глаза, ведь это из-за моей ошибки погиб брат. Я лишь вымолвил жалкое «простите». Но, к моему удивлению, отец и мать подошли ко мне и обняли. Сказали, если бы не сдержал волка, погибли бы все, и в том, что Эдвард умер, нет моей вины. Мы более менее смогли оправиться от произошедшей трагедии, я восстановился, Карин и Лилит больше не вели себя по-детски, брат пришёл в себя, но был очень слаб и большую часть времени оставался прикован к кровати. С трагических событий прошёл год. Однажды вечером отец перепил и вновь попытался заставить меня принять его дела, но я, как и раньше, отказался. Тогда он вышел из себя и устроил скандал, что теперь некому будет занять его место. Крис по состоянию здоровья не сможет, а Эдвард погиб из-за меня. Тогда отец обвинил во всём меня. После скандала я принял решение, что уйду из дома, о чём сразу сообщил Еве. Она сказала, что пойдёт со мной. Как бы ни пытался отговорить её, всё было бесполезно. Она решила, что идёт и точка. Через неделю после ссоры мы покинули свои дома, и приехали сюда. Ну, и познакомились с тобой. Так что я не видел своих родных уже около полугода. Как-то даже и не хочу, только вот скучаю по брату и сёстрам, – Артур замолчал, привстал с пуфика, и налил себе бокал вина. – Такова моя история, Андреа, – залпом опрокинув содержимое, он вытер губы рукой и поставил бокал на стол.

Друг видел, как тяжело дался Артуру рассказ, поэтому решил ничего не говорить. Он лишь налил и опрокинул вино следом за товарищем.

– Пока мы с тобой наслаждались едой, предаваясь воспоминаниям, время перевалило за два часа ночи. Пора бы домой идти, – сказал Артур, посмотрев на циферблат серебряных карманных часов.

– Да, пора. Но меня тут посетила странная мысль… – Андреа встал, осторожно перешагнул через пуфики и отодвинул занавес, ведущий в комнату. – Свет нигде не горит, что очень странно, учитывая, что мы с тобой ещё тут, – парень вышел в коридор и направился к винтажной лестнице. – Пауль! – позвал он, но ответа не последовало. – Дейв! – голос отразился от стен и разнёсся по всему заведению. – Странно, очень странно. Я не думаю, что они про нас забыли и просто закрылись, – парень пытался всмотреться в темноту, но всё было тщетно.

Артур вышел из комнаты, прошёл мимо друга и начал медленно спускаться на первый этаж. Дойдя до середины лестницы, он остановился, чувство тревоги и опасности вернулось. Не двигаясь с места, парень осмотрел первый этаж, но ничего, кроме диванов, столов и стульев, не обнаружил. Ступенька за ступенькой, он медленно продолжал спуск. Андреа спустился следом. Они прошли в центр зала и обнаружили, что свет горит только за дверью, ведущей на кухню.

– Стой тут, я проверю, – сказал Артур, но Андреа только покачал головой.

– Я иду с тобой. Может, там грабители, вдвоём больше шансов их повязать, чем в одиночку, – не обращая никакого внимания на попытки друга возразить, Андреа первым направился к двери, ведущей на кухню.

«Ага, конечно. Присмотришь тут за ним, когда он даже не слушает. Ева, весь в тебя прям!» – подумал Артур и направился за Андреа.

Парни не успели подойти к двери, как та открылась, и навстречу им вышла невысокого роста девушка.

– Добрый вечер, вы тоже оказались здесь заперты? – Андреа направился было к незнакомке, но вдруг резко остановился, – друг схватил его за руку.

– Стой. Не подходи к ней, – несмотря на то, что в помещении не было света, Андреа заметил, что лицо друга стало серьёзным, а сам он напрягся, судя по тому, как сильно сжимал его руку.

– Чувак, ты меня извини, но мне больно! – он дёрнулся, высвобождаясь от хватки. – Ты чего так завёлся? Девушка в той же ситуации, что и мы, – он хотел сказать что-то ещё, но его перебили.

– Значит, это ты у нас Артур Кейми Крайс, последний из рода Делакруа. Смотрю, даже цвет волос и глаз изменил, чтобы быть более похожим на человека. Теперь ты – шатен, что, впрочем, тебе тоже идет, – она смотрела на Артура и улыбалась.

– Я чего-то не понял, вы знакомы?.. – Андреа посмотрел сперва на девушку, а затем на друга.