Живой алмаз Шаданакара

– Гномы живут во всех мирах, где есть атмосфера, подобная Энрофу или Дуггуру. Но это всегда второй дом, и второй мир. Первый, где они истинно рождаются, называется Манику. Дом в Манику становится точной копией того, который выбрал себе гном во втором мире, допустим в Энрофе. Дома в Манику теплые, уютные и красивые, но снаружи такой адский холод, такой страшный ветер, что если там пробыть более получаса – можно замерзнуть насмерть! Поэтому гномы всегда заботятся о своих домах в обоих мирах. Если в Энрофе, да в любом из миров обитания, дом всегда принадлежит какому – то хозяину, а гном или как его еще называют домовой является невидимым помощником , то точной копией этого дома в Манилу мы владеем полноправно! Наши дома разделены прозрачно – зеркальной стеной, и один является как бы, отражением другого. Мы свободно перемещаемся через незримую грань, поэтому увидеть нас во втором мире очень сложно. Я знаю тот дом, где родится Джел, он уже готов и тайно обжит мною. Я буду там невидимым хозяином, буду заботиться и помогать расти маленькой земной Джел».

– А если дом, где она родится займет другой гном? Он тебя не впустит, и ты замерзнешь в страшных муках в Манилу?

– Нет, я тоже все рассчитал! Джел дала мне вот это! – Пиппи показал маленький серебристый лоскуток. Он едва встряхнул его и тот, вспыхнув пустым экраном, стал гораздо больших размеров. Так я буду видеть все, что видят глаза Джел в Энрофе. Я обязательно разыщу ее, что – бы не случилось. Найду заветный дом и совершу переход!

– А я то вам зачем нужна? В чем моя помощь? – переспросила Кер.

– По расчетам Джел, самый благоприятный по координатам временного пространства и мирового движения переход, должен произойти совсем скоро, через несколько недолгих часов Дуггура. Здесь, внутри этого здания есть портал перемещения. Очень старый портал. Он существовал так давно, что был забыт и заброшен. Мы вместе разыскали его, а Джел перекодировала, подготовив к новому перемещению! Но кто – то узнал о наших планах, и сообщил в Гаашарву. Гагтурн не терпит своеволия! Но здесь другое, что – то в наших планах стоит против его желания. Джел известно о срочном приказе доставить ее вниз, в мир огня. А там смерть, вечная смерть. Скорее всего, ее выбросят на дно Шаданакара – кладбище для шельта и души! Гном закрыл глаза руками и зашелся рыданиях.

– Чем я могу помочь, ответь же?– снова переспросила Керол.

– Я прошу Вас отвлечь Георга, задержать его на несколько часов. Гай и Тревал не помеха, они сейчас полны излияниями Демоницы, все их мысли только о соитии. Именно этим будет занята оставшаяся ночь. Георг, напротив, занят Вами, поэтому я рискнул просить об этом.

– Но ты не понимаешь Пиппи, я боюсь быть с ним одна. Я слабею в его присутствии, а мне надо быть сильной. Мне надо во чтобы – то ни стало вернуться в свет. Я чувствую это, я там очень нужна!

– К сожалению, в этом Джел не сможет помочь. Ей пока что закрыта дорога на верх. Пути света блокированы, и остается только Энроф. Но вы не бойтесь, ничего не бойтесь! В вас столько силы, госпожа, столько силы! Дороги странствий неисповедимы, но для вас исход предрешен. Тьма уже бессильна изменить вашу сущность. Я это вижу. Жители Манику незримо чувствуют душу тех, кто рядом. Мы сами выбираем себе не только дома, но прежде всего, тех кто в них живет. Поэтому я не могу оставить Джел. Она мой выбор, она мой друг. Я без нее, как в пустыне. Помогите нам, прошу Вас!

– Не знаю Пиппи, как сделать это, но я попробую, постараюсь!

За стеной что – то сильно загремело. Послышался резкий смех и крики. Каролина на секунду отвлеклась, повернувшись в сторону шума, а когда вновь взглянула перед собой – Пиппи и след простыл. Девушка медленно подошла к стене, пытаясь прислушаться. Женские голоса пищали, визжали, казалось, даже лаяли. Их было так много, что посчитать количество лиц за стеной совсем не получалось.

– Что делать. Что придумать. Что же ему сказать?– эти три фразы, застряли в голове, меняя друг друга. Кер продолжала неслышно ходить из стороны в сторону, но вдруг, будто решившись на что – то, в два шага оказалась возле входа и открыла дверь. Каково же было ее удивление, когда лицо к лицу, возле порога она столкнулась именно с ним, с тем о ком думала.

– Вы ко мне? – растерянно произнесла женщина.

– Да, а вот куда это, мне интересно, собрались вы? Желаете присоединиться к крикам за стеной?

– Я… – вид у Кер был взволнованным и уставшим.

– Я к вам. Мне страшно здесь одной. Стоны, шаги, они гремят так, словно идут по мне. Я хочу на воздух, куда–нибудь, где тихо и спокойно. Помогите мне!

Георг посмотрел на Кер с недоверием, но ответил не мешкая:

– Хорошо, гулять, так гулять – и пригласил жестом за собой.

Последовала бесконечная вереница коридоров и дверей. Но в глазах у Керол стояла картина, увиденная в распахнутой соседней комнате. Множество женских образов, разных, обнаженных и полуобнаженных, молодых и не очень, но абсолютно все одурманенные до изнеможения, с неистребимым желанием в глазах. Среди них, как султаны в гареме, находились Гай и Тревал.

– Я отлучусь ненадолго. Не теряйте внимания, Джел упустить нельзя! – прервав на секунду стонущий гвалт, приказал им Георг. Но как только дверь закрылась, гарем закипел с новой силой.

Пока они спускались, Керол очень пожалела, что вышла из комнаты. На каждом шагу им встречались безумные, растрепанные, с воспаленно – распахнутыми чувствами, пары и группы. Некоторые начинали совокупление, не дойдя до комнат. Некоторые, уже использованные кем – то, стояли в ожидании новой жертвы. Тоже самое творилось на улице. Поток, текущий к Демонице, заметно ослабел. Стал тоньше, без ступоров и пробок. Кто – то, едва придя в себя, становился в очередь по второму кругу. Остальные, в основной массе, тут же располагались в приготовленных притонах – гостиницах. Рядом с капищем их было бесчисленное множество. Идти было тяжело. То и дело под ноги или прямо к лицу бросались те, кому ты приглянулся. Не выдержав, Георг схватил Керол, и укрыв своим плащом, взмыл в черное, пронизанное нитями лунного серебра, небо.

Теплые испарения бушующего города, смешались с прохладными, не видимыми порывами высоты. Пылающий огнями, страстью и похотью мир остался внизу. И там, в бесконечной пустоте, Кер наконец – то, смогла успокоиться.

– Если здесь можно летать, почему вы раньше этого не сделали! – спросила она удивленным голосом.

– А кто сказал, что разрешено. Запрещено, но в редких случаях, желательно что – бы никто не видел, это возможно. Нельзя пробуждать в них никакого интереса, кроме того, который как ты успела заметить, в избытке. Сейчас им точно не до полетов, так что решил побаловать тебя. Да и тащиться по этому содрогающемуся желе противно.

– А у меня здесь летать не получится?

– Нет, не получится, после Энрофа полет возможен лишь при наличии крыльев. Субстанция нисходящих слоев различна, но объединяет ее одно – неспособность пропускать Свет, ваш Свет. То из чего вы состоите наверху, лишено здесь свободного полета. В высших мирах – все Свет. Ты его разновидность, и легко движешься в различных потоках. Здесь света очень мало. Он присутствует в измененном, отраженном виде, поэтому двигаться тебе не в чем. Возможно исключительно физическое перемещение – шаг, взмах крыла, прыжок, не более того. Так что довольствуйся моим присутствием, и … получай удовольствие! После этих слов Георг замолчал, и они полностью отдались полету.

–«Нет, к этому привыкнуть нельзя!» – думала Каролина. Внизу горели чадящие улицы, внизу толчея, мерзость, духота. А здесь, немного выше – свобода! Пусть не настоящая, пусть черная и невидимая, но свобода, свобода! Они перелетали от одного залитого лунным светом маяка к другому. Они падали камнем, едва достигая крыш, и вновь взмывали к серебристому полноликому диску. Луна манила, играла, дрожа, как изображение в воде, то рассыпаясь на тысячи бликов, то вновь сливаясь в единый правильный круг. Ослепленные ее коварным светом, они едва не врезались в верхнюю площадку одного из маяков, и оказались прямо на отражающем лунный свет диске.

А дальше был сон – красивый, легкий, сказочный, совсем не похожий на то, что творилось внизу. Толи это сила великого женского лунного демона Воглеа завладела Кер, толи чары Дуггура сделали свое дело, только когда Герог помог ей подняться, она не отбросила его рук. Они стояли, залитые серебром, и нежно касаясь, гладили друг друга. Не было поцелуев, не было соития, не было страстных ласок. Было другое – такое огромное, всеохватывающее, безграничное. Георг и Кер, словно соединились вместе. Ощущаемая ими связь, была видима физически. Залитые лунным светом силуэты медленно вращались, то поднимаясь, то опускаясь вниз, на горящую поверхность маяка. Слабые, похожие на электрические, разряды сверкали в образующемся вокруг вихре. А они смотрели друг на друга, не отрываясь, жадно и пристально, будто боялись, что уберут взгляд, и не смогут соединиться больше никогда. Не было слов, не было вопросов, не было мыслей – одно бесконечное взаимное любование и непонятное, незнакомое наслаждение. Волосы, крылья, чувства, сердца, тела – все слилось в искрящемся лунном смерче. Небо Дуггура, завороженное увиденной картиной, застыло, и как экран повторяло медленный кружащий танец. Сколько это продолжалось – сказать трудно, может минуты, может часы, но возвращение в реальность произошло одновременно.

Луна стала светлой и расплывчатой. Небо посинело, а огненное освещение внизу почти погасло. Они обессилено рухнули вниз. Георг придержал ее крыльями, так что сильного удара не последовало. Кер упала на зеркальную, уже слабо пульсирующую поверхность.

«Что это было! Нет, нельзя дать злу проникнуть внутрь!» – мысли наскакивали и топили друг друга.

В голове же Георга, напротив, широким и прямым потоком звучала только одна мысль: «Как, как, как и куда уйти, спрятать ее от всех. Сколько ему еще дано – несколько часов, максимум дней, не более. Все равно найдут. Это территория Гагтунгра. Не сломить, не переубедить ее не удастся, теперь ясно окончательно, а видеть, как она страдает, как мучается в Гаашарве – невыносимо! Как, как, как, как и куда! думай Георг, думай! Ты должен найти ответ!»

– Нам пора возвращаться – лежа, взирая в синий, сгустившийся туман, сказал он, наконец.

– Что будет дальше, скажи! – спросила она, будто кинула камушек в пустоту.

– Не знаю, прости, могу утверждать лишь одно, где бы ты ни была, я буду рядом! Живым или мертвым, сильным и слабым, властителем или рабом, я буду с рядом с тобой! Даже если наше время умрет и родиться заново – я буду рядом, слышишь!

Звенящая тишина прервалась ее коротким:

– Да, я слышу тебя».

Обхватив родной силуэт, демон кинулся вниз с погасшего маяка, и полетел над сонным, опустошенным безумной ночью городом. Туман все более сгущался, и укрывал спящих, и на улицах, и в домах. Он проникал сквозь щели и окна, просачивался сквозь дыхание в саму душу, снимая прошедший накал и тяжесть. Атмосфера Дуггура, еще несколько часов назад возбуждавшая и соблазняющая, теперь успокаивающе гладила, стирая из памяти лишнее.

Они летели не быстро, по-прежнему, утопая в своих мыслях. Наконец, показался знакомый дом. Поток иссяк. Пустынные улицы стали широкими руслами туманных рек. Капище опустело, нещадно коптя погасшими факелами и фонарями. Не заходя в парадную, Керол и Георг спустились прямо на террасу.

– Отдыхать нам некогда, надо уходить как можно быстрее – уже прежним, твердым голосом произнес демон.

– Мне нужно найти Гая и Тревала, а ты побудь у себя, только никуда не выходи, поверь мне, это очень опасно.

Он завел Керол в ее комнату, и убедившись, что она пуста и спокойна, захлопнул за собою дверь. Но комната не была пуста. Не успела Кер присесть на висящее ложе, как опять из пустоты, появилась маленькая фигурка.

– Они ее схватили, моя госпожа! Там, внизу, в подвале, рядом с порталом! Все пропало! Джил убьют, бросят на дно, а меня выбросят вон, и заморозят на лютой стуже! Помогите нам, светозарная госпожа, помогите!

Кер и сама не поняла, когда сумела принять данное решение, может все и вправду предопределено… . Не размышляя ни минуты, она ответила гномику твердым, уверенным голосом:

– Я помогу вам. Возьми под периной на ложе заколку. Видишь, там под камнем углубление. Да нет же, смотри! – женщина повернула камушек и достала спрятанный флакончик с порошком.

– Это сонный порошок. Рассыпь его незаметно в соседней комнате. Весь, пока они еще не ушли. Как только заснут, быстро ко мне. Ты проведешь меня к Джел!

– Надо будет достать ключ, госпожа. Они забрали его. Без ключа портал не откроется!

– Ключ, у Георга ключа не было. Значит он у Гая или Тревала. Мы найдем его! Все заснут и мы его найдем! Ну что же ты стоишь, иди Пиппи, спеши!

Пока она говорила, Пиппи не отрываясь, смотрел на блестящий флакончик. Смотрел, словно завороженный, но ободренный ее окриком, тут же исчез.

Наступило тяжелое ожидание. Мгновенья текли так медленно, что казалось, само время уснуло вместе с остальными. Сгорая от нетерпения, Кер подошла к соседней комнате, но Пиппи все не было. Наконец, не выдержав, она тихонько приоткрыла дверь, и решительно шагнула вперед. Увиденное там, повергло ее в небольшой шок, даже после ночной вакханалии. Ночью все горело, надрывалось, стонало и совсем не походило на реальность. А сейчас здесь оставалось только отвращение и усталость. Груды жалких обнаженных тел валялись повсюду. Нельзя было и шагу ступить, что – бы не наткнуться на чью – то тушу. Гай и Тревал, сидели откинувшись на полукруглую спинку висящего ложа. Георг стоял напротив. Все беспробудно спали. Видимо Георг говорил что – то перед тем, как был рассеян порошок. Одна рука была поднята, а рот полуоткрыт. Рядом с большим столом, зажав в ладошке ключ, прямо на ходу, вытянув ногу для очередного шага, мирно посапывал Пиппи.

– Глупая, какая же я глупая! – лихорадочно повторила Кер.