Дневники мотоциклиста. Часть Вторая

– ???

– Не знаю, я боюсь поворачиваться.

– Отец, не ссы. Это просто одна чёрненькая тётенька пытается обратить твоё внимание на своё присутствие. Очень, кстати, тактично пытается, – пытаюсь успокоить трепещущего на моём плече товарища.

А сам думаю: «Это тока што: щас тя за твою тугую мошонку начнут трогать. Как тогда запоёшь?» Но Лев другого мнения. Видно, ушко его чересчур интимно, даже сакрально (ой, прости, отец, выдал). А тётя, меж тем, изо всех сил старается показать, что мы идиоты и не о том подумали. И что вовсе не она есть вожделенный объект наших боязливо-похотливых взглядов. И в подтверждение своих слов… просит у нас пустую пачку сигарет «для коллекции». Это что же, коллекция типа «а здесь в нашей экспозиции представлены и самые свежие экспонаты – пугливые русские алеманы». И в наушниках у экскурсантов звучит:

«Но если есть в кармане пачка сигарет,
Значит, всё не так уж плохо, на сегодняшний день…» [48 - Строчка песни Виктора Цоя из песни «Пачка сигарет»]

А, теперь всё понятно с сигаретами: за могучей «мамкиной» спиной пара её шоколадных подопечниц цветёт пышным цветом. Чувствуем, и огородами через окно уже не уйти:

Санта-Клара. «Битва при Санта-Кларе», часть вторая

Тут лучик красный на лбу у меня остановился. Ловлю на себе пронзительный прицельный взгляд. Это одна из эскорта Снупи, жгучая «испанка», вылитая Кармен-сюита в исполнении Алисии Алонсо [49 - Одноактный балет кубинского хореографа Альберта Алонсо, поставленный по опере Жоржа Бизе «Кармен» (в оркестровке Родиона Щедрина) специально для русской примы Майи Плисецкой. В том же 1967 году в Гаване хореограф поставил новую редакцию балета для кубинской примы Алисии Алонсо] начала свою кровавую охоту. Взгляд, что прицел лазерный: сначала до самых печёнок достал, потом на перекрестье сердца на мгновенье приостановился. А уже оттуда медленно стал прощупывать вниз, щекоча серпом по самому интимному – по кошельку.

Нет-нет-нет! Мы так не договаривались! Про такие взгляды. Это же игра ниже пояса, высоко поднявшейся клюшкой. Это вам не «гуд сигарс, чикас». После таких взглядов любой порядочный алеман за дело чести считает повести счастливицу под венец… или хотя бы раскошелиться на совместную почасовую жилплощадь. Вот какой взгляд у моей Кармен (звучит Хабанера Бизе). Так весь концерт под дулом и просидел. Изъёрзался на месте, как вошка солдатская. До сих пор этот взгляд прожигает меня до самых внутренностей (или это опять разыгралась изжога?).

Занавес. Посетители к выходу потянулись. И чики, как на праздничной первомайской демонстрации, стройными рядами шагают мимо, намеренно сбавляя ход у партийных трибун, тем демонстрируя все достижения своих народных хозяйств, и с таким же горячим комсомольским приветом: «Мир! Труд! Фоки!»[50 - Аллюзия на первомайский слоган «Мир! Труд! Май!»] Вот и королева моя испанская взглядом своим, что красноречивее любых слов: «За мной же, мой гардемарин! Мириться, трудиться, фокаться!»

– Всё, отцы, назад дороги нет. Хоть и велика ты, Россия-Мать, а отступать некуда. Пойдёмте сдаваться. [51 - Отсылка к крылатой фразе, приписываемой советской пропагандой легендарному политруку Клочкову в критический для страны период – обороне Москвы: «Велика Россия, а отступать некуда – позади Москва (также «Москва за нами!»)». По мнению историков данная фраза была придумана фронтовым корреспондентом газеты «Красная звезда» Кривицким. В советской политической мифологии образ Клочкова неразрывно связан с «подвигом 28 панфиловцев» – настолько же выдуманной корреспондентской агитке, призванной поднять боевой дух отступающих советских войск]

А на выходе уже оцепление. И проход только по узкому живому коридору из френдов и чик. «Коридор» ведёт прямо в подворотню. А на том конце проулка, посверкивая красными огоньками прицелов-сигарет уже поджидает моя Изабелла Кастильская, моя Пенелопа Крус с придворными дамами, уже нервно постукивая веером по ладони [52 - Изабелла Кастильская (1474–1504) – легендарная испанская королева, чей династический брак с королём Фердинандом II Арагонским дал начало объединению Испании в единое государство. Известна также как покровительница экспедиции Христофора Колумба к новым землям, открывшего европейцам в том числе и КубуПенелопа Крус – звезда испанского и мирового кино]. Как счётчик в такси: тик-так, фоки-фок, кук-кук… А за спиной слышим, как мышеловка захлопнулась с характерным присвистом: «Пс-пс-с…» Словно двери электрички с шипением лязгнули.

Ну вот наконец и мы услышали ТОТ САМЫЙ ЗВУК, о котором так долго твердили большевики в путеводителях да форумах. Нам бы радоваться. Только оптимизма этот чистый в своей сермяжной простоте и непорочной греховности звук в нас так и не вселил: страшно. Что же теперь? Сексуальное гетто на койко-галерах? Или сразу в печь страстей, дотла?

На счастье обнаружили брешь в оцеплении: прямо посреди улочки вход в забегаловку «Эль Рапидо». Куда и не замедлили укрыться. Лучше б не заходили – это не брешь в оцеплении, а очередные хитроумные силки: тут как раз их арьергард обосновался. На драфте. Вот уже во второй раз я чувствовал себя последним Плейшнером на Блюменштрассе, точней на Улице Роз. Падры в том же коматозе: «Нам бы ночь отстоять, да днём отлежаться… from Dusk till Dawn…»[53 - Очередная отсылка к патетическому произведению Аркадия Гайдара «Сказка о Военной тайне, о Мальчише-Кибальчише и его твёрдом слове». В оригинале:«Эй, вставайте! – закричал он в последний раз. – И снаряды есть, да стрелки побиты. И винтовки есть, да бойцов мало. И помощь близка, да силы нету. Эй, вставайте, кто еще остался! Только бы нам ночь простоять да день продержаться»«From Dusk till Dawn» (англ. От заката до рассвета) – название культового мистического вампирского хоррора Роберта Родригеса 1996 года, снятого по сценарию Квентина Тарантино, также сыгравшего одну из главных ролей]

И тут на нас напал нервический смех. Мы сидели ночью в самом центре Кубы, посреди грязной улицы на бордюре. Смотрели друг на друга и ржали как оглашенные, до коликов. Мы валялись от смеха прямо на грязном и обоссаном тротуаре. Нашими устами смеялся сам Сатана. Ибо и ему было страшно.

Видимо, наше неадекватное поведение возымело действие и цепь поредела. Мы увидели небольшой свет в конце тоннеля, куда и устремились. Нам вослед ещё неслось «пс-пс», но уже довольно вяло. Только ненасытная троица с «бельэтажа» во главе с «мамкой» и пачкой сигарет наголо по-прежнему преследовала нас, ещё надеясь заманить пугливых алеманов в сети продажной любви. Вот какие вкусные ушки у нашего Дона Лео-Пэдро [54 - Отсылка к советской музыкальной комедии «Здравствуйте, я ваша тётя!», где главный персонаж, переодетый в женское и вынужденный играть роль прибывшей из Бразилии миллионерши, упоминает своего супруга дона Педро:«Ох, дон Педро… Ох! Это был такой мужчина! Это что-то…»]! Но и эти ненасытницы, едва мы пересекли магическую черту центральной площади, оставили беглецов.

Да, этот бой при Санта-Кларе мы проиграли. Да и не битва это была: когда в койку загоняют как в колхоз, любое желание опадёт. Впору было залить наши выпяченные от ужаса квадратные «шары»: где «Чивас», пацаны? Вернувшись в «Сра Сисси» и всё ещё остро переживая своё позорное отступление, конкретно нарубили свои бледные от страха тяпки, устроив вечер откровений. Прямо по картине «Охотники на привале».

(Интересно, у кубинских стен есть уши?)

15.12.06, Пятница. День Девятый

Санта-Клара. Омлет на четверых

13 045 км пути (1 325 км по Кубе)

На удивление хорошо выспались с Братом Мариком на совместной койке. По-братски, точней по-валетски: никто ни к кому за ночь так и не пристал (после вчерашних вечерних событий не до приставаний). За завтраком Сра Марта ставит тарелку с омлетом на середину стола. Я, как самый дальний, к себе подтягиваю. Но такое «нахальство» безнаказанно сходит с рук только одному из нас – отсутствующему в Саге Брату Деметрусу(он у нас младшенький, и все последние вишенки на торте – его. Но и за пивом потом тоже бежать ему). И падры не замедлили:

– Ты совсем, блин, офигел? А если это на всех? На середину ведь поставила.

– Падры, но ведь тут едва на одного…

– И думать об омлете не смей, пока всем остальным не подаст, рыга!

Это была прикольная «торжественная минута молчания», пока её не прервал бряк следующей тарелки с омлетом. Во всё это время тётя Марта как-то искоса посматривала на нас и думала, поди, «ну и рыги мне перепали на постой». Позже Марик высказал предположение, что наша Марта не такая уж и Клава, какой прикидывается. А, возможно, даже по-русски сечёт. Но возможности подловить тётку так и не представилось.

Настроение после вчерашних перипетий кефирное: прогулка по городу и в путь, проездом через монумент Че (ага, мы уже научились вовремя открывать путеводитель). «Ля покурив» и «ля приняв на грудь», выдвинулись в город: себя показать, людей посмешить. Хотя вчера уже довольно себя показали. И достаточно посмешили.

Санта-Клара. Центр днём

Центр. А чего вчера вечером так срались-то: вокруг совершенно нормальные люди. Ни вышек, ни оцеплений. И всё вчерашнее светопреставление – не более чем страшный абстинентный сон. Но нет, не сон: на площади уже поджидает вчерашний велосипедист, со вчера «случайно проезжающий мимо». А мы про двадцатку-то уже знаем. Как зашипели мои гуси-лебеди, крыльями замахали на него. Прогнали супостата, в общем.

На центральной площади символ города – мальчик с одним снятым сапогом. Что сие значит? «Трабаха маньяна»? Или памятник Леониду Агутину? А вот и гостиница Центральная пресловутая. Всё-таки хорошо, что вчера смогли оторваться от «титьки» алеманской, и отдались на растерзание частному сектору [55 - Отсылка к реплике Остапа Бендера в «Золотом телёнке»:«Конечно, – с горечью сказал Остап, – по случаю учёта шницелей столовая закрыта навсегда. Придётся отдать свое тело на растерзание частникам»].

Вальяжничаем на скамейке, в эпицентре. Подходит к нам неспешно дедушко и речь такую заводит на «аглицкой мове»:

– Послушайте, только не прогоняйте дедушку сразу. Я знаю, что все вокруг вам предлагают: сигар, девок. Уверен, что вы уже достаточно этого дерьма накушались. Вижу по кефирным лицам. Я не буду «втюхивать» вам ни того, ни другого. Ни чего бы ещё, что в большом количестве могут вам предложить другие несознательные и меркантильные элементы…

А мы, затаив дыхание, ждём ключевой связки его пламенной речи – «BUT»[56 - But (англ.) – но]. И он:

– …НО (вот она – связка!) я пенсионер. И денужек мне Фидель мало платит. Потому прошу вас вспоможить посильно мою кубинскую старость.

Эка дед завернул! Мы этому «случайно проезжавшему мимо» с Мариковского барского плеча двадцатку скинули, а деде не дадим? Дали, конечно. За образность речи и за стройный слог. И за благородную старость тоже дали. И за Фиделя. И за английский. А тут и бабка как из-под земли нарисовалась. Как лист перед травой. И вмиг обернулась старухой-процентщицей [57 - Отсылка к роману Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание»]. И совершила взаимовыгодный обмен с нашим денежным мешком, Мистером Боббой: три социалистических песо на буржуйские «конвертибле» того же номинала.

Санта-Клара. «Музыка для ушей»

Зашли в лавку сувенирную. Футболки, кассеты, прочая дребедень алеманская. Леопольд мне:

– Не бери здесь майки.

– Бляха-муха, отец, а где тогда брать? И когда? Ты и на Варадеро меня отговорил. Так до сих пор без майки и хожу: «Папка старый, мамка старый. Каюм халат не был…»

– Щас не об этом…

Ох, мутит как всегда наш Лев Гурыч [58 - Персонаж классического русского водевиля «Лев Гурыч Синичкин, или Провинциальная дебютантка» (1840), экранизированного на советском экране в 1956 и 1974 годах, откуда и застрял в памяти]. Ладно, подожду следующего случая. Тогда к музыке. Тёте за прилавком говорим, что под две кнопки официального астасьемпровского агитпропа по радио в авто сальсу не больно попляшешь.

– Ты, уж, дай нам, голубушка, пару кассет настоящих, аутентичных, зажигательных – вкусных.

В ответ она надиктовала целую лекцию по всем жанрам латинской музыки. Конечно, на кубано, то есть без единого пробела меж слов, на одном дыхании:

– Сальса-сон-самба-румба-мамба-нуэва-трова-хабанера-реггетон… чего изволите?

– Тётя, ты же видишь, что мы ненастоящие сталевары. И не знаем, что такое ваше сталеварское «эрекция» и «эякулят» означает. И из всего перечисленного только «рыги-тон» и слышали [59 - Отсылка к анекдоту про сварщика [сталевара], ставшему известным мемом:Мальчик нашёл каску сварщика, напялил на себя. Идёт, затемнёнными очками играется: поднимает, опускает. Тут педофил на авто. Мол, давай, мальчик, я тебя до дома за конфетку подвезу. И уже в машине начинает издалека:– Мальчик, а ты знаешь, что такое эрекция?– Не-а – и продолжает играться очками.– Мальчик, а ты знаешь, что такое эякуляция?– Нет – и очками туда-сюда.– Ну ты хоть знаешь, что такое пенис?Тут мальчик бросил очки и в слёзы:– Дяденька, ну что вы меня всякими вопросами мучаете? Вы же видите, что я ненастоящий сварщик! Я эту каску на стройке нашёл…].

Тётенька, и впрямь, видит перед собой четвёрку пристяжных, но слабо вменяемых рыг:

– Тогда вот вам: это для ног, а это – для ушей! Так понятней?

– Ах ты, пэсонька наша! Мучо грасьяс.

И точно: та, что «для ушей» кассета сопровождала нас во всё наше путешествие. Вот и сейчас: пишу, а из колонок Habaname звучит. Она же была хорошим толчком к налаживанию контакта со взятыми в плен придорожными «языками», которые тут же начинали ей подпевать. Уже на обратной Гаване я купил этот самый альбом на двойном диске. Думаю, стоит озвучить, рекомендую: