Кодекс молчания

– Хоть не сказала, что странно, – хмыкнул бастард.

Пришлось метнуть в его сторону сердитый взгляд, который, впрочем, совершенно не подействовал. Его чудесный иммунитет к злости других людей делал Хелла бессмертным в плане употребления его ядовитого сарказма во всем и всегда. Не знаю, насколько сильно во мне желание воплотить тайную угрозу Монтэи, и выбить бастарду все передние зубы в воспитательных целях.

– Не нужно постоянно меня злить.

– Я не злю тебя, – начал оправдываться Хелл, – а веселю себя, – усмехнулся он в довершение. Наглая улыбка на бледно-розовых губах таинственным образом гасила мое раздражение.

– По-моему, я говорила тебе, что ты неисправим.

– Было дело, – согласился бастард, в очередной раз лениво потягиваясь.

Рассвет уже разыгрался в полную силу. Теперь небо осторожно и робко окрасилось в розовато-красный цвет, лучи липко расползались повсюду, медленно стекая на землю. Начинало светать, и холодать вместе с этим. Легкий мороз пробежался по коже, я поежилась, плотнее укутываясь в одежду Хелла, и недоверчиво смотря на его обнаженный торс. Мой взгляд находил на теле бастарда множество шрамов, видимо, он не раз попадал в переделки, из которых выходил далеко не победителем. Ну, или хотя бы раненным победителем. Я впервые заметила глубокий косой шрам на шее, оставленный явно топором. О боги, бастарду пытались отсечь голову. Интересно, что бы сейчас было со мной, если бы незнакомому врагу это удалось. Я узнала уже тот шрам, который оставила Круэл, он начинался на животе и прятался уже за поясом штанов, уходя все ниже. На левом боку я отметила старое ранение, полученное в бое с каким-то зверем. Кожа матово блестела на следах чьего-то хищного укуса. Бастард поражал меня все больше, приоткрывая занавес над множеством своих тайн. Спину Хелла теперь украшал отвратительный шрам, занимающий треть всей поверхности, который садистски оставил Бандж, содрав приличных размеров кусок кожи. Но еще я заметила там острые, длинные шрамы, оставленные чьим-то кнутом. Это мне не понравилось, но я знала, как много путешествовал бастард, так что решила его не спрашивать об этом, оставив боль в далеком пыльном ящике.

– Боевые заслуги? – осторожно предположила я. Хелл удивленно опустил подбородок, осматривая своя живот и бока.

– Если так можно сказать.

– И много еще?

– Не мало, – ответил бастард, теряя интерес к собственному телу.

– Но откуда… столько?

Он задумчиво зачмокал губами, припоминая события собственного прошлого, от которого Хелл умело прятался в панцире отчужденности.

– Стычки, драки в тавернах, военные рейды, да и много чего еще, Эв, всего и не упомнишь. Это тяжело, если честно. Запоминаешь только первые три шрама, дальше счет теряет смысл.

– В этом есть резон, – печально вздохнула я, отчетливо помня свой третий шрам, что теперь украшал ногу. Бандж постарался на славу, вырезая имя своей возлюбленной.

Раздражение овладело мной, я резко поднялась на ноги и начала кругами ходить вокруг бастарда.

Меня приводило в ярость то, что Динео до сих пор не поддавался на мои попытки воспользоваться им. Осины поблизости не находилось, я сбежала от влияния Монтэи, так почему же моя магия ко мне не возвращалась? От обиды хотелось кого-нибудь беспощадно уколоть, но Хелл не подходил на роль козла отпущения. Да и вообще, это не лучшая идея, срывать на ком-то свой гнев. Пришлось сжимать кулак и держать его в себе.

Даже несмотря на то, что внутри бушевала буря эмоций, которая обычно превращала меня в неконтролируемого человека, теперь не возымела ожидаемого эффекта. Я надеялась, что Динео ощутить мою слабость, и поспешит выпить меня до дна. Но магия этого не делала. Можно было только злиться.

Ах да. Еще и ждать.

Ненависть к дочери Бииблэка вполне могла толкнуть меня на поспешные действия, но, к счастью, рядом теперь был Хелл, который при надобности дотронется до меня и успокоит одним только словом. Поразительная способность бастарда находить во мне покой теперь была бы очень полезной. Пусть за время плена я отчасти научилась сдерживаться. Все же буйный характер давал о себе знать, и я никак не могла его победить. Что ж, остается только терпеть эти странные побочные эффекты, либо окончательно отказываться от не воплощаемых в жизнь идей.

– Как ты со всем справляешься, Хелл? – неожиданно спросила я.

– Я далеко не могу справиться с чем угодно, Эв.

– Нет, ты ведь знаешь, о чем я.

– Отчасти, – голос его звучал лениво, бастард хотел спать.– Но это не значит, что это правда.

– Ведь ты не останавливаешься ни перед чем.

– А смысл было начинать дорогу, если вдруг развернуться на середине и вернуться к началу?

Его образные разговоры выбивали из меня всякие остатки терпения. И все же он прав.

– И это всегда помогает?

Объяснять не пришлось.

– Не спорю, не всегда, но надежда остается. А это чувство единственное, на которое можно полагаться.

– И не подумала бы, что ты веришь в надежду.

– Верю.

– Действительно?

Он тяжело вздохнул, тоже поднялся с одеяла и подошел ко мне, без предупреждения беря мои руки в свои горячие ладони. Сильные пальцы сжимали мои пальцы, я чувствовала силу его прикосновения, и в который раз поражалась тому, насколько может быть откровенен Хелл, когда захочет это делать. Жаль, такое желание в голове бастарда возникало не часто, приходилось довольствоваться малым.

– Если бы у меня не было надежды, я бы не искал тебя, Эв.

– Ты бы умер вместе со мной, если бы Монтэя меня убила.

– Да. Но это не отменяет того, что надежда у меня все-таки была, – серьезно говорил Хелл, заставляя меня смотреть ему прямо в глаза.

Свет в этой зелени трогал меня обнаженными пальцами за душу.

– Это твоя обязанность…

– Не только. Я искал тебя потому, что верил и…

Бастард запнулся и больше не говорил. Я тщетно ожидала, что Хелл продолжит, но мужчина этого не делал, решив, что любопытство мое удовлетворено. Но мне хотелось дослушать его до конца.

– Ты не договорил.

– И что?

– Прошу, – шепотом произнесла я.

– Ты не веришь в первую часть, зачем мне озвучивать вторую?

– Надежда была в тебе, ты боялся лишиться собственной жизни.

Злобный рык был мне ответом. Иногда Хелл напоминал мне несдержанного Алди. Дикое желание узнать, как у волка дела, вдруг пересилило все чувства.

– К Дарку мою жизнь, – зашипел бастард, больно стискивая мои пальцы и дергая руки вперед в яростном порыве.– Я дал тебе клятву не просто так, моя королева. Моя жизнь в твоих руках. И я надеялся на то, что найду тебя.

Тишина была напряженной, я не решалась ее нарушать.

– Я потерял тебя по собственной беспечности. Если бы я не боялся и дал отпор Монтэи. Хотя бы Банджу… – грусть горьким соком была в его словах.– Но я упустил свою возможность. И она забрала тебя. А этот ублюдок до сих пор радуется жизни…