Домби и сын

– Это что еще за м-съ Пипчинъ, Луиза? – съ нетерп?нiемъ спросилъ м-ръ Домби, раздосадованный фамильярнымъ разговоромъ о женщин?, которой фамилiя была ему неизв?стна.

– М-съ Пипчинъ, любезный Павелъ, – отв?чала сестра, – почтенная пожилая дама, вдова почтенн?йшаго и очень изв?стнаго джентльмена. М-съ Токсъ хорошо знаетъ всю ея исторiю. Съ н?котораго времени эта благородная леди посвятила себя исключительно воспитанiю и образованiю маленькихъ д?тей съ такимъ усп?хомъ, который доставилъ ей изв?стность во вс?хъ лучшихъ домахъ. Мужъ ея умеръ съ горя отъ… какъ вы разсказывали, моя милая? я все забываю подробности. Мужъ ея умеръ отъ…

– Отъ выкачиванiя воды изъ перувiанскихъ рудниковъ, – договорила м-съ Токсъ.

– То есть не то, чтобы онъ самъ выкачивалъ воду изъ рудниковъ, – сказала м-съ Чиккъ, взглянувъ на своего брата, и это объясненiе было совершенно необходимо, потому что миссъ Токсъ выразилась двусмысленно, – a онъ только употребилъ для этой спекуляцiи свой капиталъ, который погибъ до посл?дняго шиллинга въ рукахъ обанкротившейся компанiи. Я ув?рена, м-съ Пипчинъ превосходно воспитываетъ д?тей, и ужъ, конечно, никто не сравняется съ ней въ этомъ искусств?. Мн? н?сколько разъ приходилось слышать о ней въ самыхъ знатныхъ домахъ, a ты знаешь, Павелъ, какiе дома я пос?щала до рожденiя твоего сына!

Зд?сь м-съ Чиккъ обратила многозначительный взоръ на бронзовый бюстъ Вильяма Питта, какъ будто хот?ла сказать: "Вотъ и тамъ меня принимали"

– Быть можетъ, насчетъ м-съ Пипчинъ я обязана сказать вамъ, сэръ, – зам?тила миссъ Токсъ покрасн?въ, какъ вишневая ягода, – что похвала вашей милой сестрицы нисколько не преувеличена. Многiе леди и джентльмены – самое лучшее украшенiе нын?шняго общества – обязаны своимъ воспитанiемъ этой почтенной дам?. Ваша покорная слуга им?ла также счастье пользоваться ея наставленiями, и признаюсь вамъ, я до могилы не забуду высокихъ правилъ нравственности и благоразумiя, укорененныхъ въ моемъ сердц?! Самыя знатныя фамилiи поручаютъ ей своихъ д?тей.

– Какъ я долженъ понимать васъ, любезная миссъ Токсъ? – благосклонно спросилъ м-ръ Домби, – эта почтенная дама содержитъ учебное заведенiе?

– Я право не знаю хорошенько, можно ли м-съ Пипчинъ назвать содержательницей учебнаго заведенiя. Вотъ видите ли, это не то, чтобы какое-нибудь приготовительное училище, вовсе н?тъ, a заведенiееявъ н?которомъ род?, такъ сказать, есть воспитательно-образовательный прiютъ для благородныхъ д?тей…

– Куда принимаются только д?ти изъ самаго высшаго круга, – добавила м-съ Чиккъ, выразительно взглянувъ на брата.

– О, конечно! – подтвердила миссъ Токсъ – да и то не иначе, какъ по протекцiи.

Вс? эти подробности о почтенной содержательниц? "Воспитательно-образовательнаго прiюта для благородныхъ д?тей" им?ли большой в?съ въ глазахъ м-ра Домби. Богатый супругъ м-съ Пипчинъ погибъ отъ благороднаго риска на перувiанскихъ рудникахъ – хорошо, очень хорошо! Домашнiй медикъ сов?туетъ его сыну перем?нить воздухъ и отлучиться на н?сколько времени изъ ролительскаго дома – какъ это кстати! Онъ попадетъ теперь въ кругъ знатн?йшихъ вельможъ во всей Англiи! Нечего и толковать, что тутъ н?тъ никакой остановки на пути къ достиженiю великой ц?ли. На рекомендацiю сестры и ея прiятельницы зд?сь легко можно было положиться: об? он? безъ ума отъ маленькаго Павла, и ужъ если р?шаются на н?которое время разлучиться со своимъ ненагляднымъ питомцемъ, то, конечно, совершенно ув?рены въ благод?тельныхъ посл?дствiяхъ этой разлуки, иначе никому и ни за что на св?т? он? не поручили бы драгоц?ннаго малютку. Погибъ отъ благороднаго риска на перувiанскихъ рудникахъ… вотъ смерть, достойная истиннаго джентльмена!

– Кто же долженъ будетъ ?хать съ маленькимъ Павломъ, если завтра, посл? предварительныхъ справокъ, мы р?шимся отправить его въ Брайтонъ къ этой почтенной дам?? – спросилъ м-ръ Домби посл? н?котораго размышленiя.

– Мн? кажется, братецъ, – отв?чала миссъ Чиккъ, – его теперь никуда нельзя отправить безъ Флоренсы. Онъ слишкомъ привязался къ сестр? и не отстанетъ отъ нея; y ребенка всегда свои капризы, мой милый.

М-ръ Домби повернулъ голову, медленно пошелъ къ шкафу и взялъ наудачу какую-то книгу.

– A еще кто… кром? Флоренсы, Луиза? – сказалъ онъ, не смотря на сестру и небрежно переворачивая листы.

– Еще Виккемъ, разум?ется. То есть, я хочу сказать, что кром? Виккемъ никому и не нужно съ нимъ ?хать, – отв?чала сестра. – Павелъ будетъ теперь въ такихъ рукахъ, что всякiй другой надзоръ только пом?шалъ бы м-съ Пипчинъ. Впрочемъ, разум?ется, братецъ, теб? не худо будетъ самому, по крайней м?р? разъ въ нед?лю, ?здить въ Брайтонъ.

– Да, разум?ется, – сухо сказалъ м-ръ Домби, – и ц?лый часъ посл? этого смотр?лъ въ книгу на одну страницу, не говоря больше ни слова.

Препрославленная м-съ Пипчинъ была, собственно говоря, очень невзрачная и даже весьма безобразная старушонка, съ перегнутой спиной, съ лицомъ испещреннымъ, какъ дурной мраморъ, съ неподвижнымъ с?рымъ глазомъ, который какъ будто н?сколько времени колотили по наковальн? молоткомъ, – такъ однако-жъ, что черезъ это не сд?лали ему никакого вреда. Ужъ сорокъ л?тъ протекло съ той поры, какъ благородный м-ръ Пипчинъ сломалъ голову на перувiанскихъ рудникахъ, но его неут?шная вдова все еще носила черный бомбазинъ такого темнаго, мрачнаго, мертвеннаго цв?та, что отъ ея присутствiя везд? становилось темн?е, даже въ комнатахъ, ярко осв?щенныхъ десятками стеариновыхъ св?чъ. На поприщ? воспитанiя д?тей она д?йствительно прiобр?ла громкую славу, и весь секретъ ея чуднаго искусства состоялъ въ томь, что она всегда давала д?тямъ то, чего они терп?ть не могли, и никогда не давала того, что они любили: это, изволите вид?ть, заран?е прiучало д?тей управлять своими буйными наклонностями. Вообще, м-съ Пипчинъ была самая сварливая, вздорная женщина, и если такой же характеръ им?ла она л?тъ за сорокъ, то я первый готовъ изъявить сомн?нiе, что мужъ ея д?йствительно сломилъ голову отъ перувiанскихъ рудниковъ.

"Замокъ" этой мучительницы д?тей находился въ Брайтон?, недалеко отъ морскаго берега, на м?ловатой, кремнистой и безплодной почв?, гд? въ палисадникахъ передъ хрупкими, сухопарыми домами ничего не могло расти, кром? крапивы и ноготковъ. Воздухъ въ л?тнее время никогда не проникалъ въ укр?пленное жилище м-съ Пипчинъ, a зимой не откуда ему было выбраться на волю. Страшная духота увеличивалась еще бол?е отъ глиняныхъ стоявшихъ на окн? горшковъ съ черноземомъ, который по всему заведенiю распространялъ свои земляныя испаренiя. М-съ Пипчинъ, какъ видно, была любительницей ботаники и держала ц?лую коллекцiю различныхъ породъ растительнаго царства. Въ выбор? растенiй наблюдалась н?которая симметрiя, строго приспособленная къ общей гармонiи окружающихъ предметовь. Въ одномъ м?ст? стояло полдюжины кактусовъ, которые вились какъ зм?и вокругъ своихъ прутьевъ; въ другомъ – т? же кактусы растопыривали свои широкiя клешни, какъ зеленые морскiе раки, и тутъ же н?которыя прозябающiя растенiя увеселяли любопытный взоръ своими липкими и вязкими листьями. Вс? эти бол?е или мен?е р?дкiе с_п_е_ц_и_м_е_н_т_ы красовались въ горшкахъ на окнахъ, плотно затворенныхъ во всякое время года; но въ довершенiе спектакля, в?роятно, для большаго эффекта, одинъ огромный горшокъ съ цв?тами былъ прив?шенъ къ потолку, откуда въ разныя стороны таращились длинные зеленые листья, какъ пауки, которые тоже, вм?ст? съ клещаками, водились въ безчисленномъ множеств? въ этомъ благословенномъ прiют? благородныхъ питомцевъ.

Такъ какъ м-съ Пипчинъ запрашивала всегда огромную ц?ну за своихъ пансiонеровъ, и притомъ ум?ла держать себя величественнымъ образомъ предъ вс?ми, кто им?лъ въ ней нужду, то ее считали р?шительной дамой, въ совершенств? знакомой съ характерами д?тей, которые, какъ говорили, она изучала она съ удивительнымъ самоотверженiемъ. При такой репутацiи съ теченiемъ времени она составила себ? почти независимое состоянiе, и т?мъ легче могла поддерживать свое достоинство. Спустя три дня посл? того, какъ впервые заговорили о ней въ дом? м-ра Домби, она им?ла удовольствiе заключить весьма выгодную к_о_н_д_и_ц_i_ю съ знаменитымъ капиталистомъ, принявъ въ свой замокъ Флоренсу и ея маленькаго брата.

М-съ Чиккъ и м-съ Токсъ, совершивъ благополучно путешествiе въ Брайтонъ, при соблюденiи необходимыхъ церемонiй сдали съ рукъ на руки своего благороднаго питомца и на другой же день воротились въ Лондонъ. М-съ Пипчинъ, прислонившись къ камину, д?лала ревизiю новымъ пансiонерамъ, осматривая ихъ съ ногь до головы съ опытностью стараго солдата. Между т?мъ племянница м-съ Пипчинъ и вм?ст? безусловно ей подчиненная раба, женщина среднихъ л?тъ, тощая, утюгообразная, съ гадкими угрями на носу, снимала чистый воротничекъ съ шеи воспитанника Байтерстона. Другая и посл?дняя пансiонерка, м-съ Панки, была на этотъ разъ заключена въ "тюремный замокъ" за то, что им?ла неосторожность фыркнуть три раза въ присутсвiи гостей. Тюремнымъ замкомъ назывался пустой чуланъ, им?вшiй назначенiе карцера.

– Вотъ мы и познакомились, мой милый, – сказала м-съ Пипчинъ, обращаясь къ Павлу. – Нравлюсь ли я теб??

– Я думаю, вы никогда мн? не понравитесь, – отв?чалъ Павелъ. – Мн? надо у?хать отсюда, это не мой домъ.

– Кенечно н?тъ; тутъ я живу, – возразила м-съ Пипчинъ.

– Прегадкiй домъ! – отв?чалъ Павелъ.

– A есть м?стечко еще похуже, – сказала м-съ Пипчинъ, – куда запираютъ злыхъ д?тей.

– Былъ онъ когда-нибудь въ томъ м?стечк?? – спросилъ Павелъ, указывая на Байтерстона.

М-съ Пипчинъ въ знакъ согласiя кивнула головой. Павлу между т?мъ въ этотъ день много было д?ла: онъ принялся со вс?мъ усердiемъ осматривать своего новаго товарища, Байтерстона и, вглядываясь въ его физiономiю, д?лалъ таинственныя и даже страшныя наблюденiя.

Въ часъ пополудни подали об?дъ, приготовленный большею частью изъ разныхъ произведенiй растительнаго царства.

Къ этому времени явилась и миссъ Панки, кроткая маленькая д?вочка съ голубыми глазами, которую каждое утро полоскали и терли въ теплой ванн? до того, что кости ея скоро, по-видимому, должны были совс?мъ утратить свойственную имъ упругость. М-съ Пипчинъ, освободивъ ее изъ заключенiя, не преминула сд?лать соотв?тственное случаю назиданiе, доказывая весьма уб?дительно, что всякiй, кто фыркаетъ при гостяхъ, навлекаетъ на свою душу смертельный гр?хъ, иже не отпустится ни зд?сь, ни въ будущей жизни. Укоренивъ сiю глубокую истину въ сердц? преступной воспитанницы, она предложила для ея насыщенiя жиденькiй супъ изъ сарачинскаго пшена, блюда, какъ изв?стно, очень здороваго, особенно для д?тскаго желудка. Племянница м-съ Пипчинъ, Беринтiя, получила на свою долю порцiю холоднаго поросенка; a сама м-съ Пипчинъ кушала особо для нея приготовленное блюдо, бараньи котлеты, распространявшiя очень питательный запахъ; ей, по слабости здоровья, предписано было употреблять всегда горячiя кушанья, и преимущественно бараньи котлеты. Посл? стола вс? д?ти, по заведенному порядку, должны были читать благодарственную молитву со включенiемъ въ нее особеннаго пункта, которымъ изъявлялось благодаренiе самой хозяйк? за хорошiй об?дъ. М-съ Пипчинъ тоже воздала благодаренiе Господу и посп?шила лечь въ постель: отдыхъ посл? горячихъ котлетъ необходимъ былъ для ея здоровья. Д?ти между т?мъ вм?ст? съ Беринтiей или Берри удалились въ тюремный замокъ, такъ какъ дождь не позволялъ на этотъ разъ гулять по морскому берегу. Комната, получившая такое страшное названiе, выходила своимъ единственнымъ окномъ на м?ловую ст?ну, подл? которой стояла бочка съ водой, и должно сказать, этотъ карцеръ, по крайней м?р? теперь, былъ единственнымъ веселымъ м?стомъ во всемъ дом?. Д?ти начали р?звиться, и Берри приняла д?ятельное участiе въ ихъ играхъ, которыя впрочемъ, ко всеобщему огорченiю, скоро были прекращены сердитымъ стукомъ въ ст?ну обезпокоенной хозяйки. Тогда Берри шопотомъ стала разсказывать разныя любопытныя исторiйки, и эта бес?да продолжалась вплоть до сумерекъ.

За чаемъ пансiонеры вдоволь могли насыщаться и молокомъ, и водою, и хл?бомъ, и масломъ. М-съ Пипчинъ наливала себ? изъ особаго чернаго чайничка и кушала съ большимъ апетитомъ поджаренный въ масл? хл?бецъ, только-что вынутый изъ печи. Однако-жъ ни горячiя котлеты, ни горячiй чай съ горячимъ поджареннымъ хi?бомъ, по-видимому, нисколько не разогр?ли холодную внутренностъ м-съ Пипчинъ; она была все также брюзглива, и неподвижный с?рый глазъ ея не выражалъ ни мысли, ни чувства.

Посл? чаю Берри вынесла маленькiй рабочiй столикъ, съ рисункомъ на крышк? королевскаго павильона, и усердно принялась работать, между т?мъ какъ м-съ Пипчинъ, над?въ очки, раскрыла большую книгу въ зеленомъ фризовомъ переплет? и съ неменьшимъ усердiемъ начала кивать головой. И всякiй разъ, какъ, близко наклонясь къ камину, м-съ Пипчинъ просыпалась, она давала щелчки по носу Байтерстона, потому что и его тоже слишкомъ разбирала дремота.

Наконецъ, въ урочный часъ д?ти прочли молитву на сонъ грядущiй и отошли въ свои постели. Миссъ Панки боялась спать одна въ темнот?, и потому м-съ Пипчинъ каждый вечеръ своеручно погоняла ее на верхъ, какъ овечку; но и посл? того малютка долго еще хныкала и стонала въ своемъ уединенномъ чуланчик?, такъ что м-съ Пипчинъ по временамъ заходила журить ее и успокаивать. Въ половин? десятаго м-съ Пипчинъ вынула изъ печи горячiй сладенькiй пирожокъ – ей никакъ нельзя было уснуть безъ сладенькаго пирожка – и въ комнат? распространилось очень прiятное благоуханiе, изм?нившее на н?сколько минутъ обыкновенный запахъ. Черезъ полчаса весь замокъ погрузился въ глубокiй сонъ.

Завтракъ на другой день былъ почти такой же, какъ вечеромъ во время чая, съ той разницей, что м-съ Пипчинъ кушала булку вм?сто поджареннаго хл?бца, и казалась еще сердит?е обыкновеннаго. М-ръ Байтерстонъ читалъ вслухъ родословную изъ книги Бытiя, спотыкаясь на собственныхъ именахъ, какъ хромая лошадь на мельниц?. Посл? этого назидательнаго чтенiя маленькую Панки погнали въ ванну, a м-ръ Байтерстонъ долженъ былъ выдержать какую-то особую пытку въ морской вод?, откуда онъ вышель посин?лый и крайне разслабленный. Павелъ и Флоренса ходили гулять по морскому берегу въ сопровожденiи Виккемъ, которая все это время заливалась горячими слезами и бол?е, ч?мъ когда-либо жаловалась на горемычную судьбу. Въ десять часовъ открылось утреннее чтенiе. Относительно воспитанiя м-съ Пипчинъ была т?хъ мыслей, что д?тскiй умъ покрытъ толстой корой нев?жества, и должно вдругъ разрывать эту кору, какъ устричную раковину; поэтому уроки ея вообще производили на д?тей какоето бурное и оглушительное д?йствiе. Предметомъ чтенiй обыкновенно былъ злой мальчикъ или злая д?вочка, которыхъ опытный недагогъ, подъ конецъ исторiи, усмирялъ какъ дикихъ львовъ или медв?дей. М-съ Пипчинъ не подозр?вала и не могла подозр?вать, что дитя, какъ распускающiйся цв?токъ, требуетъ постепеннаго развитiя, сопровождаемаго н?жными поощренiями.

Такова была ежедневная жизнь въ замк? м-съ Пипчинъ. Въ субботу вечеромъ прi?зжалъ м-ръ Домби, и Флоренса съ Павломъ должны были отправляться къ нему въ гостиницу пить чай. Они оставались y отца все восресенье и обыкновенно вы?зжали передъ об?домъ гулять. Въ продолженiе этихъ прогулокъ м-ръ Домби, казалось, выросталъ каждую минуту, подобно знаменитымъ непрiятелямъ Фальстафа, и вм?сто одного джентльмена въ клеенчатомъ картуз?, представлялъ своей особой ц?лую дюжину. Воскресный вечеръ былъ самый скучный вечеръ во всей нед?л?. Злость м-съ Пипчинъ въ это время доходила до остервен?нiя. Миссъ Панки возвращалась изъ Роттендина отъ своей тетки въ глубокой печали, a мистеръ Байтерстонъ, котораго вс? родные были въ Индiи, долженъ былъ во время молитвъ м-съ Пипчинъ неподвижно сид?ть на одномъ м?ст? со сложенными накрестъ руками, не см?я пошевельнуться ни рукой, ни ногой. Эта церемонiя до того надо?ла б?дному малютк?, что однажды въ субботу вечеромъ онъ обратился къ Флоренс? съ покорн?йшей просьбой, не можетъ ли она указать ему дорогу въ Бенгалiю.

Вообще однако-жъ вс? были ув?рены, что м-съ Пипчинъ мастерски обходилась съ д?тьми, и въ этомъ мн?нiи, собственно говоря, преувеличенiя не было. Ребенокъ могъ быть р?звъ и живъ, какъ дикая серна; но проживъ два-три м?сяца подъ этой гостепрiимной кровлей, онъ становился тише воды, ниже травы. Говорили также, что этотъ образъ жизни д?лаетъ большую честь любящему сердцу м-съ Пипчинъ: она посвятила себя съ полнымъ самоотверженiемъ образованiю д?тей, и, конечно, эти занятiя были самымъ лучшимъ средствомъ противъ глубокой тоски, обуявшей ея душу посл? того, какъ м-ръ Пипчинъ сокрушилъ свое сердце о перувiанскiе рудники.

Павелъ сид?лъ въ маленькихъ креслахъ подл? камина, и по обыкновенiю смотр?лъ во вс? глаза на эту почтенную даму. По-видимому, онъ вовсе на зналъ, что такое скука, если съ такимъ отчаяннымъ вниманiемъ могъ разсматривать м-съ Пипчинъ. Онъ не любилъ и не боялся ея; но ему казалась чрезвычайно зам?чательною ея физiономiя. И вотъ онъ сид?лъ, смотр?лъ на нее, гр?лъ руки, и опять смотр?лъ на нее, не спуская глазъ до той поры, пока м-съ Пипчинъ, при всей своей храбрости, не приходила въ крайнее зам?шательство отъ этого взгляда. Однажды, когда они остались одни, м-съ Пипчинъ спросила, о чемъ онъ думаетъ.

– О васъ, – отв?чалъ Павелъ безъ мал?йшаго зам?шательства.

– Что-жъ ты обо мн? думаешь, мой милый? – спросила м-съ Пипчинъ.

– Я думаю, что вы, должно быть, ужъ очень стары, – сказалъ Павелъ, – сколько вамъ л?тъ?

– Объ этомъ ты не долженъ спрашивать, – сердито отв?чала почтенная дама, озадаченная совершенно неожиданнымъ вопросомъ, – впередъ не см?й говорить такихъ вещей.

– Это почему? – спросилъ Павелъ.

– Потому, что это неучтиво, – сказала брюзгливо м-съ Пипчинъ.

– Неучтиво? – повторилъ Павелъ.

– Да, неучтиво.

– A вотъ Виккемъ говоритъ, что неучтиво ?сть горячiе котлеты и поджареный хл?бъ, между т?мткакъ другiе ?дятъ черствыя булки, – отв?чалъ Павелъ съ наивнымъ видомъ.

– Твоя Виккемъ, – возразила м-съ Пипчинъ, побагров?въ отъ ярости, – злая, безстыдная, наглая бестiя. Ахъ она негодница!

– Что это такое? – спросилъ Павелъ.

– Много будешь знать, скоро состаришься, мой милый, – отв?чала м-съ Пипчинъ. – Вспомни исторiю о несчастномъ мальчик?, котораго до смерти забодалъ б?шеный быкъ за то, что тотъ безпрестанно д?лалъ вопросы.

– Какъ же б_?_ш_е_н_ы_й быкъ, – сказалъ Павелъ, – могъ узнать, что мальчикъ д?лаетъ вопросы? Никто не подойдетъ къ быку, если оиъ взб?сился, и не станетъ ему ябедничать.