Признание

– Прежде чем я отвечу на ваш вопрос, скажите, пожалуйста, как звали ту женщину с фотографии.

Миссис Бразерс засыпала чай в заварочный чайник, а потом ткнула в медальон ложкой:

– Синтия Фаррадей. Она поселилась в доме миссис Рассел после смерти своих родителей.

– Что с ней стало?

– После того как миссис Рассел пропала, она переехала в Лондон. Сказала, что неприлично жить в доме одной, без компаньонки. Мистер Рассел делал ей предложение, но она ему отказала. Сказала, что хочет быть свободной и жить своей жизнью.

– Кто еще жил в доме – помимо прислуги?

– Мистер Джастин, конечно. Он тоже дальняя родня и тоже приехал жить в «Берег» – уже после мисс Синтии. Они-то, мистер Джастин и мисс Синтия, не состояли друг с другом в родстве. Мисс Синтия была родней со стороны Расселов, а мистер Джастин… Его и миссис Рассел бабушки были кузинами. Однажды я слышала, как кто-то говорил: мол, мать мистера Джастина умерла от чахотки. У нее были больные легкие. А про его отца я ничего не слыхала.

– Что случилось с мистером Фаулером?

– Он пошел на войну и, по-моему, не вернулся.

– Ясно… – Засвистел чайник, и миссис Бразерс повернулась, чтобы залить кипятку в заварку. Наблюдая за ней, Ратлидж спросил: – А что случилось с мистером Расселом?

Она помешала в чайнике, пристально глядя в него, и ответила:

– Я знаю только, что он вернулся с войны живым. Но не знаю, приезжал ли он сюда. «Берег» жалко. Дом был красивый. Вам бы взглянуть на него в то время, когда я там служила. У них, у Расселов то есть, денежки водились. Я еще тогда не могла понять, зачем им понадобилось строить дом там, на болотах. Ведь они могли поселиться где угодно.

Когда чай настоялся, Ратлидж сказал:

– Хочу показать вам одну фотографию. Снимок не из приятных, но, может быть, вы сумеете опознать изображенного на нем человека. – Он достал из кармана конверт из Грейвсенда, отогнул клапан и протянул конверт миссис Бразерс. Та робко заглянула внутрь и достала фотографию. Ратлидж заметил, как она поморщилась, когда глянула на нее.

– Он мертвый, да?

– Да. Его выловили из реки.

– Из Хокинга? – Нэнси живо перевела взгляд с фотографии на лицо Ратлиджа. – Муж мне не рассказывал, что из реки выловили труп.

– Нет, из Темзы. Вы его знаете?

– Он так сильно изменился, что сначала я его даже не узнала. Ведь когда я видела его в последний раз, он был молодым парнем, высоким, худым и очень вежливым, – медленно проговорила Нэнси Бразерс. – Я не очень часто наведывалась в Фарнэм, зато он пару раз заглядывал в «Берег». Он из деревни. Помню, что его отец был рыбаком. К сожалению, прошло столько времени, что я не помню его фамилию. – Нэнси отвернулась, и Ратлидж засунул фотографию в конверт.

– Вы помните еще что-нибудь о нем? – Заметив, что его собеседница замялась, Ратлидж с надеждой спросил: – Может, он считался смутьяном… или о нем много сплетничали?

– Если и сплетничали, сейчас я уже ничего не помню, – ответила Нэнси. – Правда, мы не очень-то общались с деревенскими. Мы, кто служил в усадьбе «Берег», – она криво улыбнулась, – считали себя выше их. И вот как все обернулось – я сама вышла за деревенского, за фермера… Как говорится, никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь! И миссис Рассел очень не одобряла, если мы ходили в Фарнэм. В выходные дни, которые у нас были через неделю, она отпускала нас на целый день в Тилбери. Даже разрешала ездить туда на ее машине, а возил нас Харолд Финли. И просила нас только об одном: чтобы мы держались подальше от доков.

– Вы уверены, что человек с фотографии – не майор Рассел?

– Да что вы, уж мистера-то Рассела я где угодно узнала бы. Хотя и прошло много времени. Я ведь прослужила у них в доме горничной пятнадцать лет, до тех пор, пока не познакомилась с мистером Бразерсом. Да, я бы точно узнала его даже сегодня.

Пока Ратлидж беседовал с миссис Бразерс, Хэмиш помалкивал. Теперь он вставил замечание, застав Ратлиджа врасплох, миссис Бразерс как раз ставила на стол чайник, и Ратлидж быстро вскинул голову, совершенно уверенный в том, что она тоже слышала голос. Но она отвернулась и доставала из буфета две чашки и два блюдца.

«Знаешь, – заметил Хэмиш, – твой покойник так хорошо знал усадьбу „Берег“ и всех, кто там работал… Убил его наверняка кто-то из них!»

Ратлиджу пришлось признать, что в рассуждениях Хэмиша имеется рациональное зерно.

– В каких отношениях были Фаулер и Рассел? Они хорошо ладили?

– Вполне, если не считать мисс Синтию. Из-за нее между ними кошка пробежала. И по-моему, она сама во всем виновата; сначала флиртовала с одним, а потом с другим. Правда, надо и ей отдать должное, с ее стороны все было несерьезно. Уверяю вас, такое заметно сразу. Ей никто из них не нравился, просто она любила, когда все обращали на нее внимание.

– Вам она не нравилась?

– Не могу сказать, что не нравилась, – ответила миссис Бразерс. – Уж так выйдет слишком резко, вам не кажется? Просто ее уловки на меня не действовали. Можете себе представить, она флиртовала даже с Харолдом Финли! Конечно, не так, как с мистером Расселом и мистером Джастином, но достаточно для того, чтобы Финли с нее глаз не сводил. А ведь так нечестно, правда? Зачем она его обнадеживала? Правда, Харолд Финли был, можно сказать, красавец мужчина, высокий, сильный и к тому же умный. Уж очень ей хотелось и его заполучить в свои сети!

Харолд Финли. Шофер, который при необходимости исполнял обязанности дворецкого…

– Как же она с ним флиртовала?

– Изобретала маленькие поручения, чтобы ему все время приходилось возить ее туда-сюда. В Тилбери, чтобы вернуть книгу в библиотеку при книжном магазине. В Фарнэм, чтобы найти ленту в тон шляпке. Однажды он возил ее даже в Лондон повидаться с приятельницей. Но миссис Рассел узнала обо всем и запретила ей ездить в Лондон. Не годится, чтобы незамужняя девушка ездила так далеко одна. Неразумно она поступила!

Лондон, гнездо порока…

– Да, наверное, – ответил Ратлидж.

– Вы, значит, не знаете, как тот человек нашел медальон миссис Рассел и почему вставил туда фотографию мисс Синтии?

– Нет, не знаю. Но, когда я найду мисс Фаррадей, надеюсь, она что-то прояснит.

– Да, она наверняка и вам начнет глазки строить, если я хорошо ее помню… и если она не изменилась. – Как будто поняв, что сказала больше, чем собиралась, миссис Бразерс добавила: – Хотя, справедливости ради, злой-то она не была, только живой, веселой. Иногда ее трудно было выносить.

– Вы, случайно, не поддерживали с ней отношения после того, как она покинула «Берег»?

– Здесь я ничем не могу вам помочь, уж извините. И где именно она поселилась в Лондоне, я понятия не имею. Она мне не сказала, а даже если бы и десять раз повторила, я бы все равно не запомнила. Ведь я ни разу не бывала в Лондоне. Слыхала я, что она стала жить в доме, который раньше принадлежал ее родителям, да что вам с того толку? Сейчас она, скорее всего, замужем и живет где-нибудь в другом месте.

Ратлидж допил чай, взял со стола медальон вместе с конвертом и поблагодарил миссис Бразерс.

– Вы так и не сказали, откуда у вас медальон миссис Рассел, – напомнила она.

Ратлидж понял, что должен сказать ей правду.

– Он был на шее у мертвеца, которого выловили из реки.

Переварив то, что сказал ей Ратлидж, миссис Бразерс спросила:

– Если медальон был у того человека… откуда он его взял? Может, знал, что случилось с миссис Рассел?

– К сожалению, не могу вам ответить, – сказал Рассел. – Но чуть раньше он сообщил в полицию, что Рассел когда-то убил Фаулера.

Миссис Бразерс пылко покачала головой:

– Не может быть! Не верю! Еще могу себе представить, чтобы мистер Рассел поколотил мистера Фаулера. Он, мистер Уайат, часто вымещал на нем гнев. Но чтобы убить? Нет.

– Но вы говорили, что между ними пробежала кошка из-за Синтии Фаррадей.