Тату на нашей коже

Я уязвима. Все мои мысли разделились на две половины. Одни были о детях, другие о Матвее. И терять кого-то из них я не хотела. Я бы попросту не пережила бы этого. Хочешь сделать мне больно? Достаточно затронуть кого-то из них.

Я разрываюсь на части. Каждый божий день, когда забираю сына из школы или в короткие моменты нашего с Варей общения. Смотрю на них и, мне кажется, что я настолько грязная и падшая, что не достойна таких прекрасных детей. Иногда мне до такой степени тошно от самой себя, особенно, когда я сижу дома в окружении семейных фотографий, что часами корю себя за содеянное. Меня штормит из стороны в сторону, будто маленькую лодочку, которая неведомым образом оказалась в бушующем океане. И даже не представляю, что буду делать, когда Слава вернется домой.

Но все это отступало, стоило мне оказаться в объятиях Матвея. Он любил меня так ярко и так неистово, насколько мог полюбить молодой и горячий парень. И я рядом с ним превращалась в юную девушку, у которой не было ни детей, ни проблем, ни каких-то бытовых вопросов, которые нужно срочно решать. В его объятиях я сгорала, а затем возрождалась сверхновой звездой. С ним было легко и просто, Матвей не требовал ничего из того, чего бы я не смогла ему дать. Он хотел лишь взаимности и я до остатка отдавалась ему, как в физическом, так и духовном плане. Кто-то скажет, что такое невозможно. Да, согласна, я тоже сначала думала, что это все сон. Прекрасный и такой долгий, с небольшими перерывами, в которых я оказывалась у себя дома. Но мыслями всегда была с ним. Учила уроки с Максом, а сама представляла, как они подружатся с Матвеем. Кем бы он для него стал? Отцом? Нет, нет. Другом. Другом, который помог бы мальчишке вырасти достойным парнем. На счет Вари не знаю, мне кажется, ей все равно по поводу того, что творится сейчас. Так почему она будет волноваться в будущем? Но я совсем не ожидала того, что дочь начнет что-то подозревать.

Это случилось в одну из пятниц. Я вернулась немного не в духе из студии, где произошла наша первая ссора с Матвеем. Удостоверившись, что дети заняты, я громко крикнула из прихожей:

– Я в магазин, скоро буду!

– Мам, купи мне колы. – Слышится голос Макса.

– А мне чипсов. – Голосит из другой комнаты Варя.

– Мяу, – преданно смотрит мне в глаза Леха и трется своим полосатым боком об мою ногу.

– А тебе, я так понимаю, «Вискаса»? – смотрю на кота и тот довольно урчит в ответ.

На самом деле магазин не входил в мои планы, но и расстраивать детей не хотелось. Думаю, что на обратном пути можно сделать крюк и зайти в наш торговый центр. В студию я впорхнула так, будто она стала мне уже вторым домом. И не удивительно, что все работающие на тот момент мастера вполне дружелюбно отнеслись к моему появлению. Официальная версия моих визитов – доработка татуировки. Которая действительно каждый раз разрасталась на еще один маленький элемент. Теперь на моей руке красовался не только компас. От него в причудливых узорах были разбросаны важные для меня детали. Здесь был и маяк, который обозначал для меня дом. И два маленьких силуэта – мои дети. Но если приглядеться внимательней, то можно увидеть тонкую линию, которая опоясывала это все и поднималась вверх, где красовалась небольшая буква «N». Что поделать, мой компас теперь постоянно тянулся к северной отметке, потому что Матвей Северный прочно засел в моем сердце.

Спокойно ожидаю своего времени и едва могу сдержаться, чтобы не кинуться в его объятия, когда парень выходи к стойке администратора. Я специально держусь на расстоянии, хотя Матвей не раз пытался показать свои чувства прямо здесь. Ему ведь нечего скрывать, а вот я… я не хотела огласки и этим его порядочно злила.

– Привет, – отстраненно приветствует он меня и делает какие-то пометки в ежедневнике, – подожди минуту. Алис, если будут еще записываться, переноси их на понедельник.

– Хорошо, – кивает администратор, – кстати, отзвонились по поводу домиков на выходные. Все будет готово к нашему приезду, они обещали даже открыть для нас пруд.

– Отличные новости. Не забудь взять купальник. – Улыбается он ей в ответ и я стараюсь сдержать трещащую по швам маску напускного безразличия на лице.

– Хорошо, я выберу самый красивый, – облизывает губы девушка и возвращается к работе.

А мы с Матвеем молча следуем в его кабинет. Он больше не работает в общем зале и на это есть множество причин. Со мной все просто. Стоит двери закрыться, как мы редко доходили до истинной причины моего прихода. Иногда он брал меня прямо у стены, закрывая мой рот поцелуем и поглощая все стоны. Что сказать, Матвей сам того не осознавая, перекраивал меня под себя. Я становилась очень плохой девочкой, которая ловила дозу адреналина и кайфа от того, что пока он входил в меня, по ту сторону двери кипела работа. Я стала зависимой от него.

Но в этот раз все было иначе. Между нами проскальзывало напряжение, но оно было отнюдь не интимного характера.

– Куда-то едите? – как бы невзначай интересуюсь у него.

– Да, у Костяна день рождение и мы решили выехать на природу.

– Понятно. – Сжимаю губы. – На долго?

– На все выходные, а что? – Прищуривается Матвей.

– Ничего. Просто ты ни слова об этом не говорил.

– Вот сейчас говорю.

– Нет, ставишь перед фактом. – Злюсь еще сильнее.

– Эля, я не ребенок, который должен выпрашивать разрешение. – Фыркает парень в ответ. – Да и какая тебе разница? Ты-то все равно со мной не поедешь.

– Да, для меня это непозволительная роскошь и ты об этом знаешь.

– Да-да, как же можно забыть о том, что у тебя дети, муж и репутация, которую ты так отчаянно бережешь. Вот только есть ли в этом смысл? Не пора бы поставить точку? Ты же сама знаешь, что ты ему уже не принадлежишь. Ты моя, Эля, моя. Когда до тебя это уже дойдет? Сколько можно прыгать из лодки в лодку, а? Я хочу, чтобы моя девушка была рядом со мной. Хочу, чтобы мы проводили время с друзьями и не смотрели на часы. И тем более, не шарахались прохожих. А то вдруг, знакомые встретятся!

– И только из-за этого ты сейчас действуешь мне на зло? – ну вот, непрошенные слезы подкатили к горлу. – Улыбаешься и заигрываешь с Алисой?

– Я не заигрываю.

– Но она флиртует с тобой!

– И что? Что мне сделать?

– Скажи… скажи… что так нельзя, – мечусь я по комнате. – Что ты…

– Что? Занят? – его глаза прожигают. Трудно даже удерживать этот тяжелый зрительный контакт. – Но в том то и дело, что для всех я свободен. А если нет, то моя девушка должна присутствовать не только на словах, но в реальности. Ты думаешь, только тебе одной тяжело? А как же я? Ты печешься обо всех, кроме меня. Обо мне ты подумала?

Между нами воцаряется тишина. Я понимаю, что моя истеричность подпитывается ревностью и не более. И что наседать и контролировать Матвея я не имею права. Он озвучил ту истину, которая лежит между нами. И мне становится не по себе, но слова уже сказаны и осадок остался.

– Эль, я просто хочу отдохнуть с друзьями. И не я виноват в том, что тебя не будет рядом. Мою позицию ты знаешь и она не изменится. А тебе нужно что-то решать. – Горько произнес Матвей. – Я устал от этой неопределенности.

– Да, – киваю, – конечно, я все понимаю и ты прав. «От» и «до». Прошу, не злись на меня, хорошо? И позвони, как приедешь обратно. Я буду ждать.

Покидаю комнату быстрым шагом и так же быстро пролетаю мимо администратора Алисы. Не хочу видеть эту молодую и красивую девицу. Ту, которой по силам увести у меня Матвея. Тошно от одной мысли, что на этих выходных она будет рядом с ним. В своем малюсеньком купальнике на таком молодом и идеальном теле. Будет смеяться над его шутками и как бы невзначай трогать его то тут, то там. А вечером, когда все хорошенько накатят, она сто процентов пойдет на абордаж.

Спокойно, Эля, спокойно. Ну, пойдет и что дальше? Думаешь, Матвей променяет тебя на ее? У нее нет шансов.

Не смешите меня, пожалуйста. Я каждый день смотрюсь в зеркало и вижу, что я из себя представляю. Не надо фальшивых комплиментов и уверений.

– Мама, а где чипсы? – встречает меня в коридоре Варя.

– Чипсы? – Моргаю. – Какие чипсы?

– Ты обещала купить в магазине. – Раздражается дочка. – Забыла или как всегда решила не покупать?

– Забыла. – Снимаю обувь и прохожу на кухню. – Возьми деньги и сходи сама.

– Ой, ну как всегда, – причитает она, но остальную часть слов я не слышу.

Нахожусь в прострации и тупо гипнотизирую одну точку. В голове мириады мыслей, которые сплелись в клубок и никак не хотят распутываться. Что надо делать. Что-то надо решать. Матвей прав, сколько он еще выдержит? А сколько еще продержусь я?

– Мама, ты меня вообще слушаешь? – Лицо Варвары оказывается так близко, что я от неожиданности подскакиваю со стула. – Что с тобой происходит?

– Все в порядке.

– Нет, это не так. Ты только что разрешила мне пойти с ночевкой к Оксанке.

– И что в этом такого? Ты же этого просила?

– Ты действительно отпустишь меня на три дня? – С подозрением допытывается дочь. – А где крики? Где установление рамок дозволенного?