Цитадель Бурь

– Откуда ты знаешь Гаррета?

– О ком ты?

– О том, кому принадлежит тот плащ, – хитро улыбнувшись, Элизабет кивнула в сторону.

Амелл отвлёкся, и это дало ей шанс выскочить в окно.

Значит, моего благодетеля зовут Гаррет, – про себя улыбнулся он, ничуть не расстроившись ловкому побегу находчивой воровки.

За дверьми послышался топот и голоса. Амелл быстро спрятал меч в ножны и закинул его под кровать.

В комнату ворвались без стука и приглашения. Амелл окинул взглядом слуг. Это были мордовороты Найлы. А вскоре появилась и она сама, облаченная в длинный полупрозрачный халат. По Найле было заметно – она долго готовилась к выходу. Вокруг её запястья была обмотана тонкая кожаная плеть. Амелл хорошо её помнил, как и его тело.

На лице Найлы отразилось удивление, когда она поняла, что не произвела должного эффекта. Амелл не пытался убежать, не бился в рыданиях, не молил о пощаде, валяясь у неё в ногах. На смену удивлению пришли злость и неприятие. Она так долго дрессировала своего послушного мальчика!

– Кажется, я пришел вовремя, – раздался голос Арнана.

Он прошёл мимо Амелла и расположился в мягком кресле около камина. Амелл проследил за ним настороженным взглядом. Как долго они это планировали? Снова хотят унизить его?

– Ты как всегда вовремя, мой дорогой, – на губах Найлы заиграла злорадная улыбка.

Замахнувшись, она ударила Амелла кнутом. Удар пришелся прямо ему по ноге. Не удержавшись, Амелл рухнул на пол. Попытался подняться, но тонкая кожаная плеть со свистом опустилась ему на спину, разрезав тонкую ткань сорочки и впившись в кожу.

– Думал, что твои выходки останутся безнаказанными? – зло выплюнул Арнан, его сапог впился в бок Амелла. – Я напомню тебе, чем чревато злить меня!

Амелл до крови закусил губу, чтобы не вскрикнуть. Такого удовольствия он им не доставит.

– Давай, попроси меня о пощаде и я, как обычно, вознагражу тебя. Ты же хочешь получить награду? – голос Найлы был подобен яду.

На Амелла накатила волна отвращения. К самому себе, к Найле, к Арнану, ко всему происходящему. Может, раньше он и был слаб, но сейчас Амелл себя таковым не ощущал.

Перекатившись, он ушел от очередного удара Анрана, чем немало удивил его своей дерзостью.

– Твое непослушание начинает злить меня! – вскричала Найла. – Любовь моя, этот выродок смеет сопротивляться!

Амелл одним ловким движением оказался на ногах, и вовремя успел перехватить рассекающую воздух плеть. Из-за резкого рывка длинная плеть вырвалась из рук Найлы и, извернувшись подобно коварной змее, хлестанула хозяйку по лицу.

Найла с криком рухнула на пол, закрывая лицо руками.

– Ублюдок! – заорал Арнан.

Выхватив из камина раскаленную кочергу, он кинулся на Амелла. Но был перехвачен Дунканом, невесть как оказавшимся здесь. Раздался хруст и кочерга с грохотом упала на пол.

Все были ошеломлены. Даже рыдания Найлы резко прекратились. Амелл с неверием смотрел на Дункана. Тот, похоже, и сам не верил в то, что сейчас сделал.

– Как ты посмел, ничтожество, – зашипел на него Арнан.

Краем глаза Амелл заметил, как слуги у дверей засуетились, расступаясь в стороны. Поэтому действовал быстро. Оттолкнув Дункана в сторону, он резко развернулся и ударил раскрытой ладонью Арнана в грудь, отчего тот отлетел назад в кресло.

Эту картину и застал вошедший в комнату Великий Лорд Айнел.

– Что здесь происходит?

Этот вопрос был излишним. Все и так было понятно – в комнате царил разгром, Найла сидит на полу, захлёбываясь в рыданиях, будто на показ, разозленный Арнан в перевернутом кресле, и Амелл посреди всего этого хаоса со злорадной усмешкой на губах.

– Он… Он…

От злости Арнан не находил слов. Как Амелл и ожидал, боясь опозориться и желая выставить его виновником, Арнан не станет обвинять Дункана.

– Да, я! – не стал отрицать Амелл. – Или ты думал, что можешь безнаказанно врываться в мои покои, чинить беспорядок и бить меня кнутом, как приблудную овцу?!

– Ты сам… – начала было оправдываться Найла, но Великий Лорд прервал ее.

– Молчать! Все, вон отсюда!

Слуги поспешили удалиться, оставив господ наедине выяснять семейные отношения.

***

Амеллу не удалось избежать наказания. Радовало, что этот омерзительный скандал не затронул Дункана. Сегодня все самые мрачные и отвратительные тайны выползли наружу. Казалось, у лорда Айнела открылись глаза.

Несмотря на то, что фактически жертвой был сам Амелл он же больше всех и оказался наказан. Отец рассудил, что Найла и Арнан итак достаточно наказаны, а Амеллу стоит провести время в темнице, чтобы понять где в итоге оказываются бандиты и головорезы. Несправедливо, но он не стал оспаривать решение лорда Айнела. Теперь уж точно Арнан и Найла несколько раз подумают прежде чем лезть к нему.

– Почему ты все ещё здесь? – спросил Амелл, устав терпеть выражение раскаяния на лице Дункана. – Тебя никто не наказывал.

Он сидел на коленях снаружи темницы с виноватым видом.

– Это мне следовало понести наказание…

– Вижу, ты осознаешь, что твой поступок был непозволительным. Тебя могли казнить за то, что ты поднял руку на господина! Дункан, о чём ты вообще думал?! Забыл, что ты слуга?!

– Я больше не мог смотреть на это, – он поднял взгляд и посмотрел Амеллу в глаза. – Я не достоин называться твоим защитником, если позволяю им так обращаться с тобой! Я понимаю, что мой удел смирение и послушание. Я слуга, моя жизнь в руках Великого Лорда. Но ничего не могу с собой поделать, не могу смириться с этим…

Амелл пожалел о сказанных словах.

– Как не мог ничего с собой поделать, когда пытался задушить меня? – напомнил ему Амелл. – Хорош защитник. С тобой рядом даже опаснее, чем со всеми моими родственниками вместе взятыми. Они хоть не пытаются меня убить. Лишь покалечить и унизить.

– Ты не справедлив ко мне… Снова. Я, правда, не понимаю, что на меня тогда нашло. Ты так сильно изменился. Порой я совсем не узнаю тебя. И это твое увлечение тёмной магией… Это пугает.

– Ты смеешь упрекать меня? – Амелл вскинул тёмную бровь. – Не буду говорить, что мне пришлось. Я должен был стать сильнее, чтобы близким мне людям не пришлось страдать.

– Поэтому ты прогнал меня? Из-за того, что случилось с Рионом? Поэтому занялся изучением тёмной магии?

Амелл пристально посмотрел на Дункана. Он не осуждал, не испытывал отвращения – на его лице отразилась печаль. В некогда светлых, лучистых глазах затаилась бесконечная грусть.

– Я не хотел, чтобы и ты однажды пострадал, – ответил Амелл. – Я видел, как ты едва сдерживался в тот день, чтобы не обнажить меч и не устроить кровавую расправу над Найлой и Арнаном. Поэтому прогнал тебя, наговорил тех отвратительных вещей. На самом деле, это не то, что я чувствую.

– Ты ещё никогда не был так искренен, – губы Дункана тронула легкая улыбка. – И это удивляет, ты словно совсем другой человек. Мне на мгновение показалось, что ты не Амелл, а кто-то, кто занял его место… Гнев затуманил мои мысли и я…