Войны Света. Сезон 1: Древний Манускрипт

Трактирщик повернулся к входной двери, обдумывая произошедшее. После очередного разряда грома ливанул сильный дождь.

* * *

Он проснулся в небольшой квадратной комнате на двухместной кровати, сколоченной из грубо отесанных досок, изголовьем придвинутой к одной из стен. Прямо напротив с противоположной стороны на него смотрел комод с несколькими выдвижными ящиками, сверху на котором стояла неправильной формы табличка с искусно вырезанным барельефом пламени и лежало несколько потрепанных книг. Справа было приоткрыто большое окно во всю стену, занавешенное белым матовым в пол тюлем, который мерно колыхался под слабым напором ветра. Слева на абсолютно голой стене из вертикальных деревянных панелей виднелся дверной проем. Довольно тесное помещение, но жить можно. Кому-нибудь одному.

Калхант сел и оглядел себя.

Он был в одежде, даже трабея была прицеплена, в обуви и лежал на меховом покрывале. Фактически его кинули на неразобранную кровать, оставив спать прямо так.

В голове было мутно, а содержимое желудка упрямо просилось наружу. Он не помнил обстоятельства вчерашнего вечера, не помнил, как уходил из бара, не помнил, как оказался здесь, в незнакомом ему месте. Последнее, что пророк прокручивал сейчас в голове – как держит в руках кий и пытается попасть им в маленький белый шарик, рядом стояли и смеялись мужики, ни одного из которых он не знал.

Со стороны проема послышался какой-то шум, загремели посудой. Авгур торопливо сполз с кровати и вышел в темный узкий коридор.

– Кейт?

Мужчина шел по холлу, опираясь руками на стены, впереди виднелся проход в светлое помещение, где мелькала чья-то фигурка, по телосложению женская. Пророк снова позвал и ступил на порог, как оказалось, кухни.

– Авгур Калхант?

Мужчина с удивлением воззрился на девушку.

– Гесиона? – голубой воин стояла с тряпкой в руках и вытирала глиняные чашки. Он огляделся.

Маленькая кухня, полностью отделанная некрашеным деревом, как и спальня, большой деревянный длинный стол посреди комнаты без единого намека на покраску или лакировку, вокруг стояли такие же грубо сколоченные табуреты. У противоположной от входа стены, как и в спальне, располагалось большое окно с короткими легкими шторками, по правую руку вдоль стены стояла упрощенная версия каменной печи без лежанки, но с небольшим шестком для посуды, мойкой и одной конфоркой, под которой располагалось прикрытое заслонкой горнило. По периметру комнаты на стенах висели ящички и полки: некоторые были открытого типа, и на них виднелись всевозможные кухонные принадлежности, склянки с приправами, свечи, книги, другие были со створками и закрыты.

Гесиона неотрывно смотрела на авгура, теребя в руках тряпочку, на печи в небольшом глиняном горшочке закипела вода. Нацепив крупные толстые варежки, девушка переставила его в сторону.

– Кто здесь живет? – спросил Калхант, понимая, что уже знает ответ. Сон и тошноту как рукой сняло. – Я просто не помню, как попал сюда.

– Кейт, – ответила Гесиона, ставя на стол две кружки. – Но, правда, после того как она ушла от нас, тут не появляется. Я присматриваю за домом, ибо без тепла хозяина он очень быстро обветшает.

Пророк прошел в помещение, осматривая детали и содержимое полок.

– И это после всего, что она с тобой сделала? – мужчина вопросительно посмотрел на Гесиону. Девушка опустила голову и вздохнула.

– Я верю, что Кейт образумится и вернется к нам, – ответила она, раскладывая по чашкам какие-то сушеные травы и кусочки имбиря. – После ее нападений на нас в составе гарпий некоторые девочки разочаровались в ней, Олин еще пытается обосновать ее поведение, мол, вы не теряли любимых и все такое, Селена мыслит рационально, а я надеюсь, что в Кейт еще осталось доброе начало, что это временное помутнение, и однажды моя подруга вернется.

– Вы всегда были близки?

– С раннего детства. Мы вместе учились. Вместе взрослели. Нас сблизили способности, а уж ее дар предчувствия тысячи раз спасал наши жизни.

Калхант насупился, исподлобья взглянув на Гесиону. Как его достали эти разговоры про якобы королевский дар у Кейт. Нет, он любил девушку, но не готов был смириться, что она с ним одной крови. Наверняка было какое-то другое объяснение ее странной способности.

– Ох, простите, я забыла, – Гесиона смутилась. – Вы же не верите в это.

– Не верю, – подтвердил авгур. – Я считаю, причина в другом. Возможно, Кейт просто эмпат.

Теперь уже Гесиона нахмурилась и оперлась руками о стол, подавшись вперед.

– То есть это как, вместо людей она чувствует события?

– Связанные с этими людьми, да, – пророк схватил с одной из полок какую-то изрядно обветшавшую книгу и начал ее листать. – Это вполне логично.

– Ну хорошо, – девушка продолжала сверлить авгура недоверчивым взглядом. – Кейт рассказывала мне о приближающейся войне здесь, на этой самой кухне, каким образом я к этому причастна?

– Ты воин Света, ты уже непосредственно участвуешь в этой борьбе, – Калхант вздернул брови вверх. Он захлопнул книгу и показал обложку девушке. – «Тридцать три чувства. Эмпатия», весьма красноречиво, не находишь?

Пророк убрал книгу на место.

– И что это доказывает?

– Что Кейт интересовалась происхождением своего дара, а в этой книге весьма доступно рассказывается про эмпатию. Я читал, я знаю.

Бабочка сложила руки на груди и замотала головой.

– Нет-нет, она не могла так ошибаться, только не Кейт.

– Мне жаль, Гесиона. Кейт – прекрасная девушка, но не с даром предчувствия, а с эмпатией.

– Раньше вы не ладили, – заметила собеседница. – Вы даже открыто ей противостояли. Что изменилось?

– Скажем так, у меня появился шанс узнать ее поближе.

Бабочка все еще супилась.

– И насколько ближе?

– Это лишнее, – ответил авгур, рассматривая корешки других книг. Его отношения с кем-либо – его личное дело.

Гесиона, кажется, поняла это, молча разлила по кружкам кипяток из горшка и жестом пригласила мужчину за стол, сев спиной к окну. Девушка обхватила свою чашку маленькими ладошками и уставилась в нее, наблюдая за крутящимися в горячей воде листочками. Калхант сел напротив и, ухватив вторую кружку, подвинул к себе. Пить хотелось, но не чая.

– Попробуйте, хорошо помогает от похмелья, – улыбнулась Гесиона.

– Что, так заметно? – удивился пророк.

– Просто от вас довольно плотный запах перегара, – девушка с улыбкой наблюдала за авгуром. Мужчина шумно вздохнул и охнул. – Если хотите, можете принять ванну, станет полегче. Я нагрею воды, это недолго.

– Против не буду, – сказал пророк и сделал глоток напитка.

Гесиона пригласила его на ужин со своей семьей. Калхант не стал отказываться, ведь семья голубого воина в какой-то степени заменяла Кейт ту, которой у нее не было. Девушка выросла в приюте. Ну и хотелось узнать, что вчера произошло в их доме, когда на бабочку напали гарпии.

Авгуру было интересно послушать о девушке хоть что-то, кроме тех скудных сведений, что были у него от сестры и самой Кейт. Она не любила обсуждать свою жизнь, и при их общении всегда все беседы переводила на Калханта. Она была хорошим слушателем, а пророк любил поговорить.

Мать Гесионы, охая и ахая над высоким гостем, носилась по кухне как угорелая, ставя на стол разные блюда и закуски. Отец усадил авгура на свое почетное место главы семьи. Ужин был скромным, но вкусным. Калхант не привередничал. За время своих странствий отвык, ведь не всегда ему доводилось коротать ночи в роскошных покоях имений графов и виконтов в объятиях их дочерей или жен, порой он довольствовался ночлежками при постоялых дворах и компаниями куртизанок. Пророк с улыбкой слушал рассказы седого мужчины о том о сем, иногда поддерживая беседу вопросами или уточнениями.

– А Кейт, – авгур затронул волновавшую его тему. – Расскажите, какой вы ее знали до вчерашнего дня.

Семья сразу поникла.