Слишком живые звёзды 2

Она отбросила пистолет, со скоростью рыси приблизилась к Жене, даже не думая о том, что является открытой мишенью для нескольких Святцев. В такие моменты не думаешь о своей уязвимости, мозг фокусируется на одной-единственной цели, всё остальное проносится прочь. Если бы Катя хоть на мгновение задумалась о собственной жизни, то тут же бы словила пулю. Нет, она думала только о жизни Жени. Жени и никого больше.

Мир содрогнулся от грома в тот момент, когда Катя нырнула под руку Жени, крикнула ему: «Вцепись в меня!» – и прижала к себе, начав поднимать. За спиной раздался выстрел, и в грузовике, в который врезался внедорожник, тут же появилась дырка. Ещё один выстрел, и Катя услышала, как что-то быстро просвистело под правым ухом, а её саму обдало ветром. Но мысль, что одна из пуль может попасть в тело Кати, даже не возникла в её голове. Силы появились в неё из ничего, адреналин заставил мышцы сорвать рамки предела, так что она бежала, бежала, прижимая к себе Женю, не чувствуя боли, усталости, не слыша криков, бежала, жаждая сохранить жизнь любимому человеку. Она до сих пор ненавидела его – ненавидела всей душой! – но и бесконечно любила. Их любовь была ненормальной, каждый из них был сумасшедшим. Они причиняли друг другу боль и зализывали друг другу раны, спасая жизни словно в каком-нибудь фантастическом романе. Они жаждали друг друга, и в то же время в их отношениях вспыхивал опасный огонь, способный сжечь дотла абсолютно всё. Это была странная любовь. Ненормальная любовь. Любовь между Екатериной Мальцевой и Евгением Бравцевым.

– ПРИКАЗЫВАЮ ОСТАНОВИТЬСЯ! ВЫ ПЫТАЕТЕСЬ ПОКИНУТЬ ТЕРРИТОРИЮ ЧИСТИЛИША! ПОВТОРЯЮ: ПРИКАЗЫВАЮ ОСТАНОВИТЬСЯ!

В другой ситуации Катя бы показала Святошам средние пальцы, но стонущий под рукой Женя и свистящие пули вынудили забыть о подобной роскоши. Они невероятно быстро добрались до внедорожника и, когда Катя уже взялась за ручку, чтобы открыть заднюю дверцу, одна из пуль разбила стекло. Осколки вгрызлись в лицо, но Катя не почувствовала их укусов. Не медля ни секунды, она открыла дверцу, собралась помочь Жене забраться, но он сам прыгнул на сидение и закрыл дверцу. Катя позволила себе оглянуться (около четырёх мужских силуэтов на фоне тёмных тучевых облаков) и в одно мгновение оказалась на месте водителя.

Дальше она действовала ещё быстрее.

Хлопок дверцы, щелчок коробки передач, рёв двигателя, свист пролетевшей пули. Через несколько секунд огромный чёрный внедорожник рванул с места, скрылся за грузовиком…и тут удача улыбнулась Великой тройке выживших – впереди виднелся проход между полицейскими машинами, а за ним – выезд на шоссе, на пустое шоссе, по которому можно свалить отсюда.

Катя вылетела с парковки и резко убрала ногу с педали газа, в эту же секунду нажав на тормоз. Колёса взвизгнули, внедорожник повело в сторону, и в какой-то момент всем троим показалось, что сейчас машина слетит с дороги. Но колёса нашли сцепление, автомобиль выровнялся, и теперь Катя видела проносящийся мимо них серпантин.

Они выехали с парковки и покинули Чистилище.

Один из Святцев – самый, сука, меткий – прицелился и выстрелил в водителя… почти попал. Пуля пролетела в нескольких сантиметрах от лица Кати и разбила стекло у переднего пассажирского сидения; теперь холодный ветер вместе с дождём врывались в салон через разбитые окна. Руки скользили по ободу руля, казалось, внедорожник не хотел слушаться, противился новому хозяину, желал поскорее убить его. Вдобавок к этому они ехали, нет – мчались по незнакомой дороге, набирая скорость. Катя не знала ни поворотов, ни перекрёстков, ни различных выездов.

Нет, я знаю эту дорогу. Пушкинское шоссе. Мы в Красном Селе.

– Ты как? – Она не сводила глаз с дороги, но всё же позволила себе быстро бросить взгляд на Женю. Он так же стонал, кровь так же стекала в его кроссовку, но умирать он явно не собирался.

– Я в порядке, там только… – Женя стиснул зубы, чтобы не закричать от боли. – Мне повезло. Пуля проскочила прямо по краешку, оторвала немного плоти, но ничего серьёзного. Это всё срастётся, кости, слава Богу, не…

– ТВОЮ МАТЬ! – Закричала Влада. – СПРАВА! СПРАВА!

Катя повернула голову и увидела, как на них с примыкающей дороги летит жёлтый «Хаммер». Она дёрнула руль влево, нажала на ручник и резко подняла его. Гром прогремел в тот момент, когда два огромных монстра – чёрный и жёлтый – разминулись друг с другом в одном метре. Колёса заскользили по мокрому асфальту, сердце Кати замерло, когда машину начало выносить с дороги. Сейчас их внедорожник превратился в скользящий по маслу кубик льда – скользящий на скорости ста двадцати километров в час.

– МЫ СЕЙЧАС РАЗОБЬЁМСЯ!

– ЖЕНЯ, ЗАКРОЙ ЕЙ РОТ!

Катя опустила ногу на педаль тормоза и почувствовала (Господи, Боже, у меня получилось), как вновь управляет этим куском металла. Внедорожник развернуло почти на сто восемьдесят градусов, но он всё же остановился – на самом краю меж шоссе и бескрайним полем.

Тем временем их жёлтого «Хаммера» вышел водитель, высокий мужчина с красными волосами, одетый в тёмно-зелёное пальто. А в руках он держал винтовку, приклад которой уже подносил к плечу.

– Этот не из Святцев, – Женя смотрела на мужчину, стараясь угадать его намерения. Большую подсказку давал поднимающийся ствол. – Я его впервые вижу.

– Пригнись. Пригнитесь оба.

Катя не знала, послушались ли её (она не отрывала глаз от мужчины), но предположила, что да, послушались. Времени на лишние слова, просьбы не было. Она вцепилась в руль, пригнулась – так, чтобы снаружи не было видно и макушки – и со всей силы надавила на педаль газа, опустив ручник. Прогремел выстрел – такой громкий, что гром на его фоне показался тихим шёпотом. Пуля вгрызлась в сидение водителя, прямо в то место, где совсем недавно была голова одного из Святцев. Катя не видела дороги, видела лишь свои ноги, но всё равно старалась удержать внедорожник на трассе и… да, у неё получилось. Что-то резко ударилось об радиаторную решётку, вскрикнуло, и даже сквозь шум дождя Катя отчётливо услышала хруст костей. Колёса перевалились через тело, машину несколько раз тряхнуло. Капли барабанили по смятому капоту, вся обшивка сидения промокла насквозь, казалось, весь мир хочет вытащить наружу трёх негодяев, которые вдруг решили нарушить правила древней игры.

Мы только начали их нарушать.

Катя выпрямилась и перед тем, как вновь взглянула на дорогу, успела увидеть стрелку спидометра. Уже 60. С каждой секундой скорость вращения колёс по мокрому асфальту увеличивалась и увеличивалась. С каждой секундой крови из Жени и Влады вытекало всё больше и больше. Кровь… Везде кровь… Для одного дня слишком много крови.

– Господи! – Крикнула Влада. – От него же ничего не осталось! Он…

Катя не слушала её. Мчась обратно к Чистилищу, она вызвала в своей голове карту Пушкина и дорог, ведущих к нему. Она часто посещала этот городок и до декрета, и после, здесь находилась главная штаб-квартира модельного агентства, сотрудницей которого являлась дизайнер Екатерина Свичаева. Свичаева… Боже, она ведь была Свичаевой. Пушкин и Красное Село соединяет шоссе 4IK-135, по-другому же – Пушкинское шоссе. Максим часто подвозил её на работу…пока сзади в детском кресле сидел Миша, ведь он так любил ездить к папе на работу и играться в его кабинете. Чёрт… как больно это вспоминать.

В реальность Катю вернула внезапно вспыхнувшая молния. То ли ей показалось, то ли молния действительно ударила рядом с машиной, но как бы то ни было, это помогло Кате очнуться от мыслей и сосредоточиться на инстинктах. Она видела, что они почти приблизились к парковке, видела, как трое Святцев заметили её (одного я, похоже, грохнула), и что было мочи прокричала:

– ПРИГНИТЕСЬ! БЫСТРО ПОД СИДЕНИЯ!

Она нырнула под руль, и тут же раздалась очередь выстрелов по мчащемуся внедорожнику. Большинство пуль вцепилось в сидения или пролетело мимо, но одна… Катя почувствовала, как её резко ударили по левой ноге, чуть ниже бедра. Она закричала, закричала так, что перекрыла криком гром, но от этого боль только усилилась. Несколько грамм свинца вгрызлись в плоть, совсем чуть-чуть не дойдя до бедренной кости, пустив течь по ноге тёплую кровь.

– Сука! Как…БОЛЬНО!

Органы начали работать на сто десять процентов. Мир разом стал ярче, а мозг обрабатывал сотни мыслей за доли секунды. В Кате взревела жажда жизни – взревела в женщине, которая несколько раз отчаянно пыталась покончить с собой. Она выпрямилась на водительском сидении, зацепила взглядом дорогу и крикнула, стараясь перекрыть шум дождя:

– Вас не задело?

– Нет! – Женя тяжело дышал. Он тоже терял кровь. – В меня и Владу не попали! Тут… Катя, здесь под сидениями пистолет! Заряженный на восемь патронов.

– И три магазина, – добавила Влада. – У нас есть ружьё.

Катя слышала их, но больше вслушивалась в свои собственные мысли, одновременно следя за дорогой – так, как это делают опытные водители. Они ехали по Пушкинскому шоссе, покидая пределы Красного Села. Катя столько раз проезжала мимо этого поля (обычно подпевая что-то себе под нос и пританцовывая в кресле), что без труда определила, где сейчас примерно находилась – рядом с Малым Карлином, после которого Киевское шоссе пересечётся с Красносельским, в которое плавно перейдёт Пушкинское. А уж в самом Пушкине они спрячутся. Катя хорошо знала этот городок, даже помнила, в какую сторону открываются двери большинства магазинчиков. А если их будут поджидать в Пушкине, они просто…

Внедорожник заскользил по дороге, руль резко вырвался из рук. На мгновение Катя замерла, тупо уставившись на простирающуюся перед ней пустую дорогу, мокрую от дождевой воды, проносящейся мимо с бешеной скоростью. Ветер врывался в салон, холодный воздух царапал горло, но Катя не замечала этого, адреналин кипел в её крови, пытаясь затушить все вспышки боли. По ноге до сих пор стекала кровь, ткань джинсов уже успела пропитаться ею, пуля будто прогрызалась к кости. Несмотря на адскую боль, несмотря на скользящие от воды ладони, Катя вцепилась в руль и полностью сконцентрировалась на чувствах. Сцепление. Сцепление с дорогой. Она спокойно повернула руль, закрыла глаза и осталась наедине с внедорожником. Его движения, её движения слились воедино. Молнии скрылись за опустившимися веками, дорога пропала во тьме, остались только ощущения. За спиной раздавались крики, в основном кричала эта девчонка, Влада, но Катя вовсе не слышал её. Она начала чувствовать внедорожник, её сердце превратилось в мотор, ноги – в колёса, а мир…

Колёса нашли сцепление с дорогой, и автомобиль выровнялся, чудом не слетев с шоссе.

Катя распахнула глаза и закричала – совсем как девчонка, только что получившая на Новый год то, о чём всегда мечтала. Закричала так радостно, что удивилась самой себе – её тело истекало кровью, может, у неё было сломано несколько костей, и тем не менее она кричала словно юная школьница. А потом засмеялась. Залилась истерическим, невероятно пронзительным смехом.

– У МЕНЯ ПОЛУЧИЛОСЬ! ДА, ДА, ДА, ТВАРИ, ДААА! МЫ ВЫБРАЛИСЬ!

И действительно – Чистилище осталось далеко позади. Святцы, конечно, могли сесть в любой из автомобилей, находящийся на парковке – об этом не стоило забывать. Но сейчас в зеркале заднего вида компанию пустой дороге составляли лишь тёмные тучи, которые, казалось, спустились ещё ниже. В Питере облака всегда стараются быть поближе к земле.

Катя не позволила себе расслабляться, только слегка выдохнула и сбавила скорость. Не поворачиваясь, она обратилась к Жене:

– Ты сказал, у вас там пистолет. Четыре магазина по восемь патронов, да?

– Да.

Стрелка спидометра приблизилась к семидесяти, после чего начала ползти к шестидесяти километрам в час.

– Ты сильно ранен?

Несколько секунд висела тишина, разбавляемая лишь рёвом мотора и стуком тяжёлых капель о смятый капот внедорожника. Потом Женя заговорил, и что-то в его голосе настораживало, будто сквозь зубы протискивалась ложь.

– Нет, не сильно. Пуля прошла насквозь и просто прихватила с собой немного мяса. Влада ранена гораздо сильнее.

Мне насрать на Владу, чуть не выпалила Катя. Мне важен только ты, дурачок. Мне важно только то, что мы оба выжили, выбрались из этого курятника и сейчас на свободе, едем по шоссе и вдыхаем холодный воздух. Остальное неважно, совсем неважно.

Катя продолжала сбавлять скорость. Они с внедорожником уже подружились, теперь он был более послушным, не пытался вырваться из-под женских рук. Ливень начал ослабевать, но проблем с видимостью из-за отсутствия лобового стекла он не доставлял; дорога просматривалась хорошо, ни одна деталь не скрывалась от вскипающего адреналина. Скоро он выветрится из крови, скоро можно будет отдохнуть, но не сейчас, нет, не сейчас. И хоть Катя пока держалась на плаву, она понимала, что долго не протянет. Нога изнывала от боли, казалось, нервные клетки отмирают одна за другой, потому что просто не способны вытерпеть такие пытки. Мышцы теряли чувствительность. В любой момент организм мог подвести Катю, поэтому требовалась «подушка безопасности», ведь от самой Кати сейчас зависели две жизни. Было бы чертовски смешно выбраться из Чистилища живыми, а потом разбиться насмерть, слетев куда-нибудь в кювет на большой скорости.

– Женя, перелезь на переднее сидение. И захвати с собой пистолет.

Он так и поступил. Катя увидела (не могла не увидеть) разорванную ткань джинсов на левой ноге, а под ней – ярко-красную плоть, какая обычно продавалась в мясных отделах, только замороженная. Наконец Женя полностью перебрался на переднее сидение, ветер сразу ударил его по лицу, обозначая главного. Мир жесток. Мир невероятно жесток. Особенно по отношению к тем, кто старается быть как можно добрее и чище.