Грань

Мгновения ничего не происходило и было щемяще темно. Потом пятно желтого света задрожало впереди.

– Есть, Иваныч! Эй, все живы? – обернулся к сослуживцам блондин.

«К сожалению, да, – мысленно ответил ему Эрик. – Но это ненадолго.

Он направил внимание в канал, переместил обе свои мнимые руки по направлению к боковой стене прямо рядом с пятном света, ухватил кирпичи и что было силы рванул на себя.

Стена рядом с Виктором взорвалась. Кирпичи под напором воды полетели во все стороны и прямо на блондина. Один кирпич попал ему в скулу, срезав кожу и мясо до кости. Два других ударили рядом в плечевой сустав и предплечье. Еще несколько нижних кирпичей яростно влетели парню в колено и ниже в голень, раздробив кости. Лейтенант взвыл от боли и упал на пятую точку. Поврежденная рука его соскользнула с узкого тротуара и оказалась в воде. Здоровой рукой он все-таки удержал себя от падения в канал. Николай, бегущий следом, не успел среагировать и по инерции запнулся о распластавшегося на земле друга. Запнувшись, он со всей инерцией своего немаленького тела полетел и навзничь грохнулся о холодный тротуар, головой приложившись о бетонный край. Эрику было мало произведенного эффекта. Он хватался, влипал руками в стены, рвал и рвал те на себя. За спиной Артема громыхнуло и взорвалось, чудом не задев. Тут же с потолка, откуда-то из темноты, посыпались кирпичи. Вода лила со всех сторон. Майор оказался между двумя поверженными товарищами спереди и Артемом сзади. Одуревший, он озирался по сторонам. Сквозь пыль и бьющую со всех сторон воду он видел, как Виктор одной рукой пытается удержать себя на краю дорожки, второй рукой он продолжал сжимать фонарик, освещая то бездыханное тело Николая впереди, то светя на майора. Артем обогнал оторопевшего начальника и кинулся на помощь друзьям, упав на колени. В это время Швед достал свой фонарик и включил, направив свет сначала вверх на рушащиеся своды, затем посветил по сторонам. Картина ему открылась незавидная. Со всех сторон били струи, брызги и фонтаны воды. Сзади ужасно гремело. Спереди пол неестественно покосился в изломе, и вода из канала начала заливать узкую дорожку. Прямо над их головами потолок ходил ходуном. Опытный майор, осознав ситуацию, приступил к действиям. Он схватил за руку склонившегося над ранеными Артема, дернул вверх и заорал в самое ухо:

– Артем! Бежим! Парни ранены, мы им не поможем!

– Иваныч! Что ты говоришь?! – Артем под накалом обстановки забыл о субординации. – Я не брошу их здесь!

Тут майор со всей силы дернул его за руку, таща прочь от потолка, который вот-вот грозил рухнуть на них. В это же время Эрик дернул свод вниз. Артем оказался в объятиях майора, а два их товарища – погребенными под грудой кирпичей и земли, обрушившихся с потолка.

– Бежим, Тема!!! – что было мочи проорал в лицо парню Швед.

И они побежали. Эрик ухватил и дернул пол канала прямо под пробегавшими по нему следователями. Майор успел перенести вес тела и оказался по ту сторону образовавшегося пролома ближе к выходу. Артем повис на краю по грудь в воде. Мгновенно упав на одно колено, Швед вытащил парня. Как только они побежали дальше, сверху разлома рухнула очередная груда земли. Весь канал ходил под ногами ходуном. Кирпичи и их обломки летели отовсюду. Швед и Кравцов, закрыв лица руками, бежали, повинуясь одному лишь инстинкту самосохранения. Фонари в их руках желтыми пятнами выхватывали творящийся вокруг хаос, преломляясь и отблескивая в бушующей вокруг воде.

Эрик уже собрал все силы, сомкнув свои ментальные манипулы на участке потолка перед бегущей парой. Он все верно рассчитал и сейчас последним напряжением воли должен был похоронить оставшихся сыщиков. Затем Эрик намеревался до конца стереть порожденные его воображением подземные залы из этой реальности. И когда он уже был готов рвануть свод вниз что есть силы, он ощутил, как в дело вмешалось то самое загадочное сознание, которое он ощущал раньше.

Ментальные руки-щупальца Эрика как будто оторвали от потолка. Когда он, оторопевший, попытался сомкнуть их вновь, на том месте уже была защита. Свод потолка стал будто бы очень скользким и, можно сказать, нематериальным. По крайней мере, Эрик никак не мог снова за него ухватиться. Пара следователей пробежала расставленную ловушку и скрылась за поворотом, направляясь к выходу. Эрик оставил в покое скользкий кусок потолка и преследующим приведением бросился в погоню за уходящими. Однако, завернув за угол, дальше последовать не смог, упершись в невидимую стену. Преодолеть ее у него не получалось, сколько Эрик ни пытался. В перспективе канала он лишь видел, как два пятна света, быстро качаясь, уменьшались вдали.

«Твою мать!» – в ярости выкрикнул Эрик в окружающую темноту. Ярость вибрировала и клокотала в нем. И Линдгаард, понимая, что те двое все-таки ушли, выплеснул всю ее в окружающее пространство одним-единственным толчком сокрушающей силы. Ослабленные пробитые своды под напором этой волны утратили остатки прочности, и подземные залы сложились карточным домиком.

Эрика тут же выкинуло из-под земли. Теперь он видел окрестности с высоты многоэтажного здания. Взору его предстала дорога на мост, точнее, то, что от нее осталось. Шлюз с боковой по отношению к мосту улицы раскололся на крупные куски асфальта. Как такового шлюза больше не было, вместо него теперь были асфальтобетонные руины. Внизу разливалась вода. Между улицей, прямо ведущей на мост, и самим мостом зиял широкий, метров в восемь, провал. Бетонное укрепление под мостом разрушилось, и вода с широкой прорванной трубы заливала все вокруг. Внизу валялись десятки перевернутых покореженных машин. Люди старались выбраться из них, и многие плескались в ледяной воде. Эрик потерял двух следователей из виду. Попытался высмотреть их среди людей в воде, но не смог. Хаос распространился и на соседние улицы. На проезжей части и тротуарах асфальт был расколот. Кое-где земля провалилась, обнажив подземные коммуникации из силовых кабелей и труб. Местами эти городские артерии были повреждены, и провалы в земле на глазах Эрика заполнялись водой, а порванные кабели искрили. В паре мест можно было увидеть очаги открытого пламени. И повсеместно раненые люди пытались откуда-то выбраться, кто-то из них помогал другим, кто-то просто лежал без движения, кто-то без сознания лицом вниз плавал в образовавшихся лужах.

Эрик наблюдал всю эту картину со смешанными чувствами. С одной стороны, он был опьянен осознанием свой силы, с другой – ужасался тому, что натворил. И внезапно его наблюдение за разрушенным центром города как будто резко кто-то оборвал. Эрик почувствовал, что будто бы всплывает из толщи воды. Дальше темнота несколько мгновений, нехватка кислорода. А затем он открыл глаза и увидел полумрак своей белой спальни.

Конец первой части

Книга 2

Глава 11

– И все-таки почему ты вмешался? – спросил высокий мужчина в черной то ли мантии, то ли плаще.

Он стоял спиной к подковообразному столу на множество мест. Однако за столом этим сидели лишь две фигуры. Да, именно фигуры, лиц их было не видно, ведь за высокими от пола до потолка окнами, которые занимали все пространство наружной стены небоскреба, была ночь. Задавший последний вопрос стоял лицом к окнам, спиной к столу-подкове. Волосы его, однако, были хорошо видны, несмотря на царивший вокруг мрак. Серые, жесткие, как будто бы искусственные, они переливались и искрились в темноте. Всполохи из маленьких точек-искорок то и дело пробегали по ним.

– Сольден, я ведь уже объяснял тебе два раза… – отвечала фигура, которая сидела за столом справа.

– Так объясни в третий, – спокойно сказал искроволосый, по-прежнему стоя спиной к собеседникам, – только в этот раз постарайся сделать это так, чтобы я понял, почему именно ты вмешался. Спешить нам некуда, если нужно, объяснять будешь и в четвертый, и в пятый раз.

Повисла недолгая пауза, после чего раздался негромкий вздох с правой части стола и низкий голос заговорил:

– Старший куратор проекта «Земля» Сольден, я, смотритель 1-й ступени Карх…

– Карх. Стой.

С этими словами черная мантия искроволосого Сольдена зашелестела, он развернулся на 180 градусов. Лица во мраке комнаты по-прежнему было не видно, но зато показались завораживающие глаза, которые светились мягким жемчужно-серым светом.

– Я тебя сразу попрошу, Карх, не надо, пожалуйста, опять говорить мне про резолюцию и какие-то там пункты. Если ты такой рьяный ее приверженец, то согласно ей ты бы вмешался, уже когда объект совершал убийство на Земле-06. И, кстати, что бы ты сделал тогда?

– Я должен был бы остановить вмешательство в развитие Земли-06 и по своему усмотрению в зависимости от характеристик объекта либо попытаться его завербовать, либо отрезать его от инструментария входящего.

– Или?

– В случае если его потенциал входящего не подлежит сдерживанию и контролю, ликвидировать личность из всех проекций.

– И что из этого ты сделал?

– Ничего, Сольден.

– Правильно, ничего. А почему ты ничего из этого не сделал, Карх?

– Потому что… Ты же знаешь, Сольден.

– Не волнуйся ты так, Карх. Наша беседа сейчас проходит без представительства высшего совета.

– Как, и эта тоже? – раздался наконец голос третьей фигуры. – У нас тут на Земле входящий потенциально огромной силы, а им дела нет?

– Представь себе, Зенос! Я, конечно, не знаю всех планов совета. Да и не должен вроде бы, но ходят слухи, что патриархи теряют интерес к проекту «Земля». Это потому что тот вектор, по которому развиваются сейчас все ее проекции, совету ну совсем не интересен. А вектор этот практически везде одинаков… Поэтому, хм… Создается впечатление: у нас с вами, уважаемые, карт-бланш.

– Тогда, получается, надо радоваться? – спросил тот же третий – Зенос.

Потом помолчал немного и продолжил:

– Ну да, в принципе, все сходится: минимум 10 проекций, включая ключевую, так и не достигли пока что даже ближайшей планеты к Земле. Я имею в виду, человек там не высаживался. Складывается впечатление, что общество вообще в эту сторону не хочет смотреть.

– Да, Зенос, все именно так. 20 век, по местному летоисчислению, был самый прорывной, и почти все в совете тогда соглашались, что Земля была одним из самых потенциально перспективных проектов. А потом все проекции как будто бы очень устали и стали сознательно погружать себя все глубже и глубже… Как же сказал тогда Патриарх Квала… А! «В виртуальные грезы»! Очень точно, на самом деле. И вот с того самого времени к Земле постепенно интерес стал угасать. А сейчас проект фактически заморожен, хотя официально и находится в статусе «Среднеперспективный». Поскольку, если бы его считали мало- или же бесперспективным, меня бы уже давно сняли с должности куратора и перенаправили куда-нибудь.

– И все же почему-то ты еще здесь, Сольден.

– А вот как раз потому, что здесь аномально много очень сильных входящих. И кое-кто в совете очень заинтересован и пытается разобраться: а почему, собственно, так?

– И кто этот пытливый ум или умы?

– Я не знаю. А вот по поводу входящих это действительно правда. И это, если вы еще не забыли, как раз-таки и есть та причина, по которой мы с вами сидим здесь уже не один час! – резко и решительно Сольден направил беседу в правильное русло, из которого она потихоньку начинала выходить. – И еще одна немаловажная деталь, которую, я думаю, нет смысла вам напоминать, – это то, что подобных инцидентов, особенно с нашим вмешательством, вообще не должно возникать!!! Почему так, я очень хочу верить, вы понимаете? Так или нет? Особенно ты, Карх!

– Я понимаю, Сольден.

– Тогда вернемся к нашим баранам, как говорят на Земле-04. Я спрашиваю тебя в четвертый раз: почему ты это сделал? И мне не нужно сейчас цитировать пункты из резолюции, которые я и так хорошо знаю и без тебя.

– Да у меня, Сольден, если начистоту, и не получилось толком его остановить. Ты видел последствия?

– В курсе, Карх, видел. Однако два человека, как я понял, его прямые желаемые жертвы, спаслись?

– Да. Они выжили.