За тридевять земель

– Ну и ладно. У меня бутерброд с собой.

Царевна щелкнула пальчиками, и здоровенный крюк на двери откинулся, освобождая дверь от закрытия. Давно не смазываемые петли заскрипели, и через порог шагнул Царевич-Иван. Шагнул и… Бац! Стукнулся лбом о притолоку – высота дверного проема не предполагала долговязых гостей. Царевна усилием воли сдержала девичье хихиканье. Тем более, что гость оказался на редкость привлекательным человеком. Ну или Лягушка мало видела людей, поэтому была впечатлена и косой саженью в плечах, и прекрасно уложенными белокурыми волосами, и ярко-синими глазами, и великолепной фигурой. Даже рот забыла закрыть. И что хотела сказать – тоже забыла.

Зеркало опять кашлянуло, подумав при этом, что надо бы сменить сигнал оповещения, а то скоро станет производить слишком простуженное впечатление. Царевич собрался с разбежавшимися после удара о дверь мыслями. Царевна закрыла рот. Беседа продолжилась.

– Позвольте вручить Вашей сиятельности послание от царя-батюшки Кащея Бессмертного.

– Ага, – сказала Царевна, позабыв о хороших манерах. На более связную монологическую речь она пока было неспособна.

Царевич-Иван протянул хозяйке терема свернутое в рулон послание, для прочности обернутое вокруг стрелы и обвязанное красной нитью. Стрелу Царевна вернула посланнику, а в текст вчиталась. Затем перечитала. Посмотрела на оборотную сторону (там было пусто). Снова начала читать сначала.

Зеркало не выдержало:

– Ну, чего там? – прошипело оно.

– Это… Там… Того… – нечленораздельный ответ обычно всегда знающей что сказать подопечной озадачил Зеркало.

Оно помолчало и обратилось к Царевичу-Ивану.

– Пока она в себя приходит, может, ты мне скажешь, что так шокировало царевну. Кащей передумал жениться? Она навсегда останется лягушкой?

– Разумеется, нет, – радостно откликнулся Царевич-Иван между двумя жевками бутерброда. Похрустел листиком кучерявого салата и продолжил: – Его кащейское величество славится своей способностью сдерживать обещания. А этим не каждый правитель может похвастаться… В свете текущей политической ситуации они прибыть к месту свадьбы не могут. Но со свойственной им мудростью и находчивостью нашли выход из сложившейся ситуации. Жениться-то надо. Поэтому… – посланник откашлялся, изгоняя из не того горла крошку булочки с кунжутом. – Поэтому они отправили меня. Жениться на царевне.

– Чего? – взревело Зеркало, не успев взять себя в руки и отреагировать как подобает мудрому и сдержанному стеклу-советчику.

– По доверенности, – хмуро квакнула Царевна. – Де юро. Временно.

– А, ты уже очнулась, – порадовалась стеклянная поверхность. – Огласи текст.

– Чего оглашать-то? – пожала зелеными плечиками Лягушка. – Этот уж все тебе огласил. Он берет меня в жены по поручению и от имени нареченного жениха. После чего доставляет меня к супругу. И тот уже обращает меня в положенный облик.

Зеркало помолчало. Царевна покосилась на Царевича-Ивана. Прекрасный греческий профиль также радовал глаз, как и вид анфас. Поэтому Лягушка слегка покраснела (в глубине души) при мысли о браке с этим природным совершенством. Пусть даже де юро. Совершенство же дожевало последние крошки бутерброда и довольно потянулось.

– Ну что, где будем сочетаться? – бодро продолжил тему Царевич-Иван.

– Что, прямо сразу? – возмутилась Царевна. – А как же традиции и обычаи семьи невесты?

– Что за традиции? – жених по доверенности выпучил глаза не хуже невесты.

– К родителям моим прийти на поклон, хлеб-соль получить, рис за спину бросить, – продиктовало Зеркало со своей стены.

– Гостей созвать, пир-горой закатить, – добавила Царевна. – Такие дела с кондачка не делаются.

– А вот интересуюсь, как ее сиятельство планируют на данном пир-горе появиться? – вопросил Царевич-Иван. – Или тоже невесту какую посаженную найдем? Чтобы не шокировать гостей многочисленных.

Лягушка с Зеркалом переглянулись.

– Ну тут он прав, конечно, – нехотя признало волшебное стекло. – Программа слегка изменилась. Классический вариант свадьбы в текущих условиях ну никак не прокатит.

Лягушка посмотрела на Зеркало, потом на свое отражение в нем, потом опять на Зеркало.

– Вынуждена согласиться, – поджала она губы. – И какой же в этом случае план?

– План простой. – Царевич-Иван вытер губы рукавом и покосился на обеденный стол, где стояла кружка с пивом. – Сейчас мы женимся. У меня тут и доверенность на должность бракосочетателя есть. Любой может произнести текст. А завтра прямо как встанем, так сразу и выдвигаемся.

– Куда? – опешила Царевна.

– Так к батюшке.

– Кащею? – запуталось в определениях Зеркало.

– Ни в коем случае. К батюшке невесты. Там надо документ о передаче невесты подписать.

– О передаче? – слабым голосом переспросила Лягушка.

– Разумеется. Строго по описи. Царевна. Одна штука. Корона. Одна штука. И так далее. У нас все четко.

– А после батюшки куда? – Царевна начала обретать потерянное присутствие духа.

– А потом я должен препроводить вверенный мне объект в кащеево царство. Путь неблизкий, сразу признаюсь. Да и непростой. Болота там, реки всякие преодолевать придется.

– А горы? – с надеждой спросила Царевна.

– И горы, куда ж без них, – согласился Царевич-Иван.

– А море будет?

– Нет, моря не будет, – разочаровал жених невесту. – Будет океан.

– Океан?! – радостно вздохнуло Зеркало. – Чур, я с вами.

Царевич-Иван скептически осмотрел просителя.

– И как ты себе это представляешь? Я тебя не потащу, – сразу же огласил юноша свою позицию.

Зеркало захлебнулось словами от волнения.

– А я много места не занимаю! Я буду… Я могу… Я же не…

– Ты его понимаешь? – обратился жених к невесте.

– Ну… – внятного ответа у Лягушки не было, и она покосилась на колышущееся в нетерпении волшебное стекло. – Позволь указать тебе на очевидный факт: места ты занимаешь много. А про вес я и вовсе молчу.

Зеркало аж заискрилось.

– Так я ж могу… А вы меня… С собой! Океан!

– Вот был бы человек, так я водичкой бы в него плеснул. Или дал дружески по морде. Чтоб в себя пришел и вспомнил какие-нибудь значимые части речи. А зеркалу как подзатыльник дашь? – задумчиво проговорил Царевич-Иван.