Записки города Ы

На город Ы часто обрушиваются ветры. Порывы бывают такими сильными, что лучше не выходить за порог. Опасно. В такие дни, когда мелкая плитка оглушительно падает вниз, обязательно нужно пить чай с Другом, прятаться от буранов, слушать скрип старого балкона и много говорить. Мы любим эти мгновения, потому что никогда не знаешь, куда повернет беседа.

Сегодня У. принесла черный чай с красным перцем – очень странное сочетание пряности и остроты. Она делает глоток и смотрит на звездное небо, я улыбаюсь в темноту.

– Думаю, все проблемы из-за нашего багажа. Рождаясь, мы получаем огромный чемодан, в который складываем все хорошее и плохое. И так всю жизнь… Кто-то катит свой чемодан на колесиках, и они отваливаются по дороге. Кто-то взваливает багаж на спину, и, согнувшись под грузом, идет с ним до конца. Есть те, кто решает сложить в свой чемодан самые простые и легкие вещи. Кажется, что так проще жить. Потом проходят годы, и человек понимает, что его ноша слишком легкая. Порадоваться нечему, нет вещей, которые заставляют сердце плакать. Или наоборот. Взрослые люди часто кладут в свой чемодан слишком много всего. Сотни разнообразных штучек заполняют пространство. Человеку страшно выложить что-то, поэтому он все тянет за собой. В какой-то момент чемодан может порваться. Когда вещи рассыпаются, их владелец застывает, боится просить о помощи, не хочет искать другой чемодан. Слишком большая ноша – слишком тяжелый чемодан. Может не стоит идти дальше?

Я пытаюсь понять вкус терпкого чая. Ветер отрывает ветку, она с грохотом падает. Моя У. говорит, что это прекрасный фон для задушевных бесед. А я продолжаю:

– Когда появляются дети, мы очень хотим с ними поделиться своими находками. Только есть такие люди, которые насильно перекладывают в детский чемоданчик побольше «самого лучшего». По их мнению, конечно же. Ребенок еще не способен сказать, что ему не нужны все эти вещи. Так и приходится тянуть на себе ответственность за переданные «сокровища». Кто-то решает, что в детский чемодан вообще ничего не нужно класть, и начинается путь с пустоты. Ребенок растет и часто смотрит на других, копирует, забирает какие-то выброшенные вещи себе…

– Как собрать правильный чемодан? Где эта тонкая грань? – медленно произносит У.

– А что по-твоему – правильно? Я не знаю… Каждый находит свою правду. Нет системы. Ты можешь положить в свой чемодан только то, что сама решишь. Хочешь, неси пустой или заполни до самых краев. Что-то можешь выкинуть по дороге. А что-то можешь хранить как великое сокровище. Думаю, что можно показать багаж другому, можно рассказать зачем вот это или вот то носишь с собой, но не навязывать. Например, не заставлять ребенка донашивать свой груз. Хотя самое лучшее решение – не осуждать выбор других. Каждому важно быть собой. Тогда чемодан будет собран правильно. По-другому вряд ли выйдет. Не копировать, не смеяться и не осуждать. Класть лучшие воспоминания, приделывать новые колесики, не бояться двигаться вперед. И уважать чемоданы других… Я знаю, что тебе от этой беседы не легче. Зато будет повод пересмотреть наши багажи. Может, что-то пора выбросить.

Мы еще долго прислушивались к порывам ветра и стонам дома, который терял остатки плитки. Город Ы спал, а мы пили странный чай с перцем.

Точка

В городе Ы наступило утро. Игнат Поликарпыч проснулся в отличном настроении. Умылся, сделал зарядку, разжег примус, заварил половинку брикета «Кофе с молоком». Запас был ограничен, стоило экономнее питаться. Наспех позавтракав двумя галетами из пачки, он отправился в кабинет.

В шесть утра он включил писклявые звуки отсчета. Дальше был гимн. Игнат Поликарпыч встал и положил правую руку на область сердца. Дослушав гимн, он включил бодрую мелодию. Сегодня это была композиция Вивальди. Она заиграла, а Игнат Поликарпыч стал задумчиво рассматривать полки библиотеки, они располагались вдоль всей стены.

«Сначала нужно провести зарядку для слушателей, потом включу немного классики. А к вечеру нужно прочесть что-то интересное. Сегодня, пожалуй, это будет первая часть «Этюда в багровых тонах». Прекрасная история! Замечательно, что времени для прямого эфира предостаточно».

***

Лиза проснулась в семь. Наспех умывшись, девочка забежала на кухню.

– Мамочка, у меня вопрос. А что это за штука у нас такая? На розетку похожа, но не она.

Мама засмеялась: современные дети не знают, что такое кассета, а эта штука для них вообще за гранью.

– Лизунь, это радио. Когда твоя бабушка была девочкой, к таким розеткам присоединяли приемники, из них играла музыка, передачи разные для детей и взрослых. Помню, оно все время работало.

– А теперь его слушают?

– Без понятия. Я даже не знаю, среди моих знакомых нет таких людей. Наверное, да. Но для этого нужен старый приёмник.

***

Вечером радостная Лиза забежала в комнату и громко, задыхаясь от восторга, закричала:

– Мам, смотри, Мишкин дедушка дал старое радио, нашел в гараже. Давай попробуем послушать? Вдруг там есть музыка.

Послышалось шипение, из приемника раздался голос Игната Поликарпыча.

– Начинаем нашу программу передач. Артур Конан Дойль «Этюд в багровых тонах». Часть первая. Из воспоминаний доктора Джона Х. Уотсона, отставного офицера медицинской службы. Глава первая. Мистер Шерлок Холмс.

– Странное какое-то радио, мамочка. Давай лучше «Фиксиков» посмотрим.

***

Игнат Поликарпыч закончил эфир ровно в одиннадцать часов вечера. Устало сел в кресло и осмотрелся. Вот уже пятьдесят лет он ведет эфиры из этого бункера. Однажды его выбрали в программу защиты радиоволн от вражеского вещания и направили в город Ы. Такие бункеры были в каждом городе. Ведущие не имели права общаться с гражданскими, а всю новую информацию им передавали через закрытый канал связи.

Игнат Поликарпыч не знал, сколько еще он будет на страже радио, ведь информация перестала поступать десятки лет назад. Он боялся выйти из бункера и обнаружить, что мира нет и разговоры о последней войне оказались правдивыми. Так и продолжал вещать, надеясь, что однажды его услышат и придут.

Саго

Однажды утром в нашем доме проснулась Неистовая Хозяйка. Она всегда прекрасна по части экспериментов, но ужасна в итоге.

– Что приготовить семье? Нужно первое, второе, блинов напеку и компот. Вот. Обязательно нужен компот. Только не так, как в прошлый раз. Ты ведь помнишь? Да?

Леди посмотрела на маникюр и вздохнула. Неистовая Хозяйка могла за час сломать все ногти. Еще и руку некрасиво порезать. И вообще, можно не на готовку время тратить, а за платьем выйти. Так давно отдыхала и радовала себя!

– Купи овощей! Обязательно! Детям нужны витамины. Кабачки, брокколи. Не забудь, что все нужно готовить без масла и соли. Так полезнее.

Это Брокколи-мама. Она – доктор, проводник и зануда. Ну не ест сын эти зеленые пюре. Еще в годик начал рисовать этим вот по стенам.

– Котлеты твои – зло. Сядь почитай сыну книгу. Когда вы проводили весь день вместе? Совсем забыла, да?

Неистовая Хозяйка пришла в магазин. И все как в тумане… Очнулась, когда в руках держала пачку с кашей саго.

– И шо, бабы, мы сегодня кашеварим? Сварите своему мужику борща, не мучайте бедного. Это ж пенопласт в пачке. Ну. Или не готовьте вообще. Забейте. Когда вы уже научитесь забивать?

– Здравствуй, Михалыч. Мы тебя не ждали.

Крупа саго подозрительно варилась на плите. Сначала ничего не предвещало беды. Вода нагревалась, появился пар. Через пятнадцать минут куда-то стала пропадать каша. Чик, и нет.

– Ахаха, это ж клейстер, – Михалыч ржал во все горло, – говорил же, сварите нормальной еды. Этой фигней только обои клеить. Ничего нового. Полотенце убери от плиты, горит же!

Неистовая Хозяйка нахмурилась. Она еще помнила, как нечаянно взорвала вареные яйца. Эх… Еще были зеленые блинчики – шедевральный провал. Просто смешала желтые яйца и синие вишни. Ничего, прорвемся, главное делать по инструкции. Надо собраться и не показывать остальным страх.

– Все будет хорошо. Я делаю так, как сказано в рецепте.

В это время каша продолжала исчезать и превращалась в тягучий кисель.

– Липкая тина-а-а, нас поглотила,

Тянет ко дну все наши силы-ы-ы,

Лягу вздремну, может пройдет

Этот тягучий и грустный поле-е-етт.

– Твою мать! Поэтесса, ты как здесь оказалась? Без тебя уже и каши не сварить?

– Ты так давно не занималась творчеством, поэтому я пришла.

Неистовая Хозяйка взяла дуршлаг и промыла Это. Крупа превратилась в мелкие прозрачные шарики. Михалыч ржал, Леди скривилась. Брокколи-мама отметила, что такого вида каша не может быть полезной.