(Не)влюбляйся!

– Вы готовы сразу озвучить заказ? – не отстает хостес.

– Воду, пожалуйста, без газа, – сухо отвечаю.

Я не планирую что-либо пить алкогольное или делать заказ до того, как придет мой поклонник. А то подумает еще что не надо.

Блондинка уходит, оставив меня наедине со своими мыслями.

С первой секунды меня не покидает ощущение, что не хватает какого-то пазла. Либо понапридумывала в своей голове такого, что ни один нормальный человек не сможет воплотить все это в жизнь. Получается, в душе я еще тот романтик.

Замечаю, как в зал возвращаются те двое мужчин, что курили у входа. Темненький пристально всматривается в меня и обводит все тело по контуру будто черным жирным маркером.

Так ощутимо и неприятно.

Улыбается мне широко своей улыбкой за несколько миллионов и снова подмигивает.

А вдруг…

Оборачиваюсь, чтобы проследить, куда он направляется. Чувствую, как к щекам прилил жар, нервы натянулись словно мне предстоит экзамен, к которому я готовилась очень долго.

Все мысли, все идеи, все-все в моем теле направлены на решение только одной единственной задачки.

Темненький садится за барную стойку, просит бармена повторить какой-то напиток и открывает свой телефон.

Я слышу характерный звук разблокировки, стук льда о стекло в бокале, даже его голос: мужской баритон с легкими хриплыми нотками.

– Ваш заказ, пожалуйста, – прерывает официант, тихо поставив воду на стол, – что-нибудь еще желаете?

Господи, я даже не сразу поняла, что спрашивает и хочет от меня этот парень в форме.

– Здесь очень вкусный салат с грейпфрутом, рукколой и кедровыми орехами, – раздается приятный голос надо мной.

Он вызывает ворох мурашек. Но повернуться я боюсь. Все рецепторы приведены в боевую готовность. Вдыхаю и чувствую приятную туалетную воду, на языке слегка горчит какой-то вкус похожий на никотин, а до слуха доносится легкое шуршание пиджака и брюк при несложных движениях.

Оборачиваюсь резко и глазами упираюсь в того темненького, кто курил у входа и улыбался мне.

Получается, что это… мой поклонник?

Пока не могу понять, что внутри меня происходит. Разочарование? Ликование? Облегчение? Неверие?

– Присяду, не возражаете? – не дожидаясь ответа, садится напротив, давая отмашку официанту, чтобы принесли озвученный заказ.

– У меня встреча, – тихо отвечаю.

Темненький улыбается левым уголком губ снисходительно, будто сделал мне одолжение. Это… странно. Поклонника я представляла несколько иным. Более простым, что ль.

– Ильдар, – знакомится, и его брови взлетают вверх. Что-то типа, а как зовут Вас? Очевидно, спросить прямо он не может. Эго мешает.

Артур, Гордей, Ильдар… Обычные имена у нас закончились. То ли дело Дима…

– София.

Беру бокал воды и выпиваю. Здесь и вправду жарко. Оглядываюсь по сторонам. Если этот темненький не мой поклонник, то мой мужчина должен подойти уже с минуты на минуту. Я опоздала на целых полчаса, была уверена, что поклонник меня ждет.

– Значит, Сонечка, – мягко говорит. Но вызывает приступ тошноты. Либо это от волнения.

Что, если поклонник подойдет и увидит за моим, за нашим, столиком совсем постороннего мужчину.

Господи, сгорю со стыда.

– Значит, София, – упрямо гну линию.

Ильдар симпатичный, ничего не хочу сказать. Только бородка его эта слишком уж идеальная. Мне даже кажется, она мягкая на ощупь. А это… не по-мужски как-то.

У папы моего такая жесткая щетина, что при коротком поцелуе в щеку у меня раздражение на пару дней высыпает.

– Что ж Ваш кавалер опаздывает? Оставляет такую красивую девушку одну. Заскучаете же?

Взгляд темных глаз неприятно касается моих губ, шеи, ведет по груди и оценивает мое платье.

На мне кремового цвета платье прямого кроя с открытыми плечами и неглубоким вырезом. Не знаю, зачем надела именно его. В какой-то момент показалось, что оно достаточно скромное для первого свидания, но до образа богопослушной монашки еще далеко.

– Мне комфортно находиться одной, даже если мой мужчина задерживается, – говорю уверенно.

Его общество лишнее.

И я постоянно оглядываюсь по сторонам. Постоянно кажется, что сейчас из-за соседнего стола встанет тот, кого я жду. Он просто наблюдал. Или вдруг в зал войдет. Я тут же пойму, что это он, и улыбнусь.

Но на входе никого нет и ко мне никто не подходит.

– А я бы с удовольствие составил вам компанию, София. Вы очень красивая девушка.

Мы сидим напротив друг друга и, возможно, со стороны кажется, что у нас и впрямь свидание. В каком-то смысле даже жаль…

– София Мещерская, – перебивает официант.

В его руках скромный букет из пяти пионов. Нежно-розовые бутоны еще не раскрылись. Они завернуты в обычную крафтовую бумагу. Никакой вычурности, лишнего декора. Даже зелени нет. Таким букетом говорят “прости”.

За ребрами сердцу стало очень тесно. Либо в груди все сдавлено и сжато, либо мышца моя настолько увеличилась, что мне больно вздохнуть.

В горле образуется ком, а глаза предательски увлажнились.

Он не может так со мной поступить…

– Это мне? – решаю уточнить.

Официант протягивает скромный букет и уходит.

В цветах замечаю небольшую бумажку. Хоть сейчас догадался положить записку. Там короткое “извини”, напечатанное на принтере. Не написанное от руки добродушной флористкой, а глупая, маленькая бумажка, которую выплюнула машинка.