Небо в рублях

– Может, кто под маму подделался?

Водовозова помотала головой:

– Боюсь, вам будет трудно понять… Как правило, близкие люди неверно оценивают личность, около которой живут. На первый взгляд в книгах Милады нет ничего особенного: очень простой текст, никаких философских заумей, в общем, отнюдь не Достоевский. Но романы Смоляковой притягивают, в них ясно просвечивает харизма автора – светлая, положительная. Милада наивна, словно ребенок, у нее чистая душа, и она отражается в книгах. Понимаете, как писатель ни старается, а себя не спрятать. Вот почему одни произведения отлично продаются, а другие, даже порой более талантливые, оказываются в остатках. Как человек приобретает книгу? Идет в магазин и листает томик за томиком, пробегает текст и понимает: это мое, а это – не мое. Я твердо уверена: писатель энергетически заряжает произведение. Если он добр и хочет вам помочь, то получается положительная книга, коли зол, жаден, гадок – рождается отрицательная. Людей обмануть трудно, они тянутся к хорошему. Все зависит, повторюсь, от личности автора. Можно нанять бригаду, скопировать стиль Смоляковой, завертеть сюжет так, что ей и не снилось, избежать всех нелепиц и ошибок, кои порой проскакивают у Милады, и… получится пустышка. В ней не будет Смоляковой, ее ауры, доброты и любви. Подделать Смолякову невозможно, это ее текст. А еще там было…

Внезапно Рита замолчала.

– Что? Говорите! – потребовал Кит.

– Ну, неважно.

– Вы не имеете права скрывать от нас информацию! – топнула ножкой Зизи.

– При рукописи имелись распоряжения от Милады, – тихо ответила Рита. – Семья будет по-прежнему получать деньги.

– Вы обязаны ее найти! – закричал Кит.

Настя с некоторым удивлением глянула на него. Она-то думала, после упоминания о том, что поток денег не прекратится, Кит успокоится, но брат отчего-то разволновался еще больше.

– Да, – кивнула Рита, – естественно. Но нельзя поднимать шум. У Милады имидж простой российской женщины, хорошей матери, хозяйки семьи, бесконфликтного автора «Марко». Она привлекает читателей еще и своей репутацией. Теперь представьте, если вдруг пойдет вой: «Смолякова бросила детей! Писательница удрала от домашнего уюта! Милада больше не желает быть дойной коровой издательства!» Подобные заявления в СМИ ударят по имиджу автора, снизят продажи. Это не надо ни нам, ни вам. Поэтому повторяю: держите рот на замке.

– Но «Желтуха» уже написала какую-то дрянь! – воскликнула Зизи. – Хотя я люблю читать эту газетку, много смешного пишет.

– Ага, обхохотаться можно… – мрачно заметил Кит.

– Знаю, – кивнула Рита, – поэтому и пришла. Скажите, бабушки в курсе дела?

– Нет, – помотал головой Кит.

– Они не интересовались, куда подевалась Ми? – слегка удивилась Водовозова.

– Она часто поздно возвращалась, – скривилась Зизи. – Телевидение, радио, всякие интервью, еще «Марко» обязывает на мероприятиях мелькать…

– Бабки порой ее неделями не встречали, – подхватил Кит. – Мать встает в шесть утра. Нальет себе кофе – и садится работать. Фаина с Никой дрыхнут до полудня, потом гуляют, в три обедают и расползаются по своим комнатам, до ужина, слава богу, не вылезают, телик смотрят.

– Ника дневник пишет, – встряла Настя.

– Ты откуда знаешь? – удивился брат.

– Один раз в библиотеке на столе увидела тетрадь, хотела открыть, но тут пришла Ника и сказала, что это ее дневник, там много чего интересного. Она хочет его издать, и тогда…

– Похоже, в нашей семье сплошняком одни писатели, – заржал Кит. – В общем, после трех мать вылетала из кабинета, живо собиралась и отправлялась звездить. Бабки выползут в гостиную, а невестушки их бывшей и след простыл. Нет, они не волнуются.

– Очень хорошо, – закивала Рита, – в крайнем случае, если начнут любопытство проявлять, скажите: в Германию уехала.

– Старухам по фигу, – махнула рукой Зизи, – им на Ми плевать.

– Но люди все равно поймут, в чем дело, – не успокаивался Кит. – Читатели привыкли часто видеть Смолякову: по телику, в магазинах, где она книги подписывала.

– Милада поедет в «Москву», – заявила Рита. – На сегодня назначена встреча.

– Это как? – аж подскочил на месте Кит. – Вы нашли мать? Чего ж тогда тут дурочку валяете?

– Сейчас объясню, – сказала Водовозова, – я поэтому и приехала к вам. Потребуется помощь Насти…

Глава 5

– Твоя мама целый день работала? – удивилась я. – Всегда считала, что писатели счастливые люди. Встают к обеду, потом гуляют по парку, ждут вдохновения…

Настя засмеялась:

– Ну, это не про маму. Она заводила будильник на пять сорок пять, а в шесть уже сидела за компьютером. И не вставала до трех дня. Затем мгновенно собиралась и укатывала. У нее ведь еще своя программа на телевидении, про животных. Не на центральном канале, но все равно времени много отнимает. Неужели никогда не видели?

– Нет.

– Называется «Наши любимцы». К маме вроде бы приходят гости – кто с кем: собакой, кошкой, хомячком – ну, и разговаривают. В основном известные личности, звезды, но и обычных людей приглашают. Снимают пакетом – сразу по двенадцать передач. А еще мама на радио работает. И других встреч, по мелочи, с теми же журналистами, немало. Раньше представители прессы к нам сами ездили, но потом Зизи разоралась. «Жить невозможно, – кричала, – постоянно не пойми кто по дому шляется, в халате не выйти!» Теперь мама в издательство катается, там интервью дает. Надо ведь не только написать книгу, но и на людях показываться.

– Господи, как же она выдерживает такую нагрузку?

Настя пожала плечами.

– Ми вечно повторяет: я в долгу перед своими домашними, они из-за меня долго жили в нищете, теперь я обязана обеспечить всем надлежащий уровень. Понимаете?

– А где работает твой брат?

– Он… э… в общем, сейчас нигде. Временно… ищет службу.

– А Зизи?

– В журнале.

– В каком и кем?

Настя почесала затылок.

– Глянцевое издание для женщин. Кажется, называется «Кэт». Зизи журналистка.

– Много пишет?

– Ну… не знаю, не читала.

Я отвернулась к окну. Понятно. На самом деле станешь вскакивать в шесть, если на плечах сидят две бабушки-пенсионерки, лоботряс-сынок, лентяйка-невестка и дочь-школьница. Всем небось охота кушать, одеваться, ездить на машине, ходить в парикмахерскую. Очень хорошо знаю, какую сумму наша семья тратит на хозяйство. Причем маленькая деталь: у нас работают все – Кеша, Зайка, Дегтярев, и даже Машка не лоботрясничает на каникулах. Дармоедка в доме одна – я, поэтому и не имею никакого морального права сейчас осуждать Кита и Зизи.

– И что нам делать? – прерывающимся голосом спросила Настя.

– Знаешь, – вздохнула я, – похоже, Милада решила уйти из семьи по собственной воле, желая уберечь вас от какой-то беды. Она ведь прямо написала тебе это.

– Да. Только что за беда-то?