Звездная пыль на каблуках

Звездная пыль на каблуках
Дарья Александровна Калинина

Юля торжественно проводила тетю Раю в Саудовскую Аравию. Разумеется, не одну, а в составе научной группы, но все равно волновалась за любимую родственницу не на шутку. И, как оказалось, не зря! Тетечка, отзвонившись пару раз по приезде, замолчала на два долгих месяца. Юля, поставив на уши всех знакомых, дождалась-таки весточки и... запаниковала еще больше. Послание пришло почему-то по почте, а ведь позвонить было куда проще! Да и обращение «душечка-пампушечка» субтильной девушке показалось странным. Приехав же в аэропорт встречать путешественницу, она так и не обнаружила ее на трапе самолета, впрочем, как и дома...

Дарья Калинина

Звездная пыль на каблуках

Отчаянно громкий стук в дверь, превосходящий все приличия.

– Господин министр! Совещание начинается через пять минут! Господин министр, вы меня слышите? Все уже прибыли! Ждут только вас.

Очень молодой человек, занимавший, несмотря на свою кажущуюся молодость, ответственный пост секретаря министра химической промышленности одной из европейских стран, был крайне взволнован молчанием своего босса, который не показывался из-за двери своего кабинета. Это совещание, о котором напоминал секретарь и на которое министр опаздывал, готовилось почти целый год. От него зависело многое и, в частности, судьба крупного химического комбината, формально принадлежавшего стране, которую представлял министр, но территориально он располагался в одной из далеких теплых стран «третьего мира».

– Господин министр, что с вами? – настойчиво вопрошал секретарь, стучась в закрытую дверь. – Вам плохо? Вызвать врача?

Взглянув на часы, он озабоченно нахмурился. Все допустимое время вышло. Министру уже полагалось быть на совещании, где его с нетерпением ожидали единомышленники и оппоненты, прибывшие на совещание с разных концов света. Секретарю было совершенно ясно, что с господином министром случилась беда. Иначе он никогда бы не опоздал на такое важное для него и всей страны совещание. От принятого на нем решения вполне могла зависеть политическая карьера и самого министра. Его секретарь отлично понимал это. Еще он догадывался, что его собственная карьера висит на волоске.

Если только с министром не стряслось нечто такое… Но что такого могло случиться с министром за толстыми дверями его кабинета на восьмом этаже высотного здания, нашпигованного охраной и камерами слежения? Перед тем как уединиться в своем кабинете, министр чувствовал себя великолепно. Был бодр и оживлен. И даже потребовал к себе в кабинет легкую закуску, так как совещание могло затянуться, а министр всегда лучше соображал, когда его ничто, например, голодное бурчание в желудке, не отвлекало от дел.

– Что случилось? – поинтересовался у секретаря начальник охраны бизнес-центра, которого тот уже вызвал по рации.

– Проблема! Ох, какая у нас проблема! – взволнованно затараторил секретарь. – Господин министр уже должен быть на совещании, а вместо этого он заперся у себя в кабинете и не отвечает.

– Хм, серьезно? – задумался начальник охраны. – Что ж, придется нам самим открыть дверь.

И он вытащил из кармана небольшой кусочек пластика – универсальный ключ, подходивший ко всем дверям этого здания. Он был выпущен в единственном экземпляре и всегда хранился либо у начальника охраны, либо в его сейфе. Но не успел начальник охраны вставить ключ в специальную прорезь, как в кабинете раздался негромкий хлопок.

– Что это? – побледнел секретарь.

Не отвечая, начальник охраны распахнул дверь, и оба мужчины заглянули в кабинет, ожидая увидеть самую ужасную картину. И они не ошиблись в своих предчувствиях. Кабинет был пуст, и это действительно было ужасно. Совещание уже должно было начаться, а министр исчез! Это было равносильно тому, что министр вдруг неожиданно помешался в уме. Начальник охраны быстро пересек комнату и принялся осматривать все места, где мог бы спрятаться человек.

– Тут никого нет! – диагностировал он дрогнувшим голосом.

– Он сбежал? – одними губами произнес секретарь.

Начальник охраны не счел нужным отвечать на этот вопрос. И так все было ясно. По какой-то непонятной причине господин министр, чья карьера была на пике своего расцвета, счастливый муж и отец двух взрослых дочерей, ставший к тому же только на прошлой неделе дедом, счел возможным отказаться от своей карьеры. Ничего и никому не объясняя, он просто ушел через потайную дверь в неизвестном направлении, даже не доев салата из ранних весенних овощей, заказанного им в свой кабинет.

Господин Сильвер разговаривал по телефону со своим финансовым директором. Впрочем, разговаривал – это слишком мягко сказано. На самом деле господин Сильвер орал во всю глотку. И было отчего. Этот остолоп совсем спятил! Воспользовавшись недолгим отсутствием господина Сильвера, он позволил себе роскошь свихнуться. Конечно, он свихнулся. Иначе чем можно было объяснить, что за трое суток он почти подчистую спустил все состояние господина Сильвера, играя на бирже. И как глупо играя! Просто немыслимо, в голове не укладывается, чтобы все эти убыточные операции совершил человек, который провел почти три десятилетия на бирже. Благодаря его неумным действиям мультимиллионер господин Сильвер за три дня превратился просто в миллионера и рисковал в ближайшее время лишиться последних своих миллионов.

– Что ты творишь, черт возьми? – орал господин Сильвер в трубку. – Ты рехнулся? Ты болен!

Голос его финансового директор был каким-то вялым и безжизненным.

– Все в полном порядке! – повторял он в ответ на все упреки своего хозяина. – Уверяю вас, все в полном порядке.

– Какой к черту порядок? – рявкнул господин Сильвер. – Ты меня разорил! Куда ты перевел мои деньги?

– Они вернутся, – тупо повторял его собеседник.

Доведенный до отчаяния его тупостью господин Сильвер бросил трубку и повернулся к сидящему рядом с ним мужчине.

– Проследи, чтобы этот гад никуда не смылся до моего приезда! – в ярости бросил он.

– Ему некуда бежать, наша охрана контролирует все его передвижения.

– Отлично, – пробормотал господин Сильвер, немного успокаиваясь.

Но при мысли о потерянных миллионах кровь в его жилах забурлила с новой силой. Кулаки непроизвольно сжались, а крепкие белые зубы, отбеленные лучшим стоматологом Америки, скрипнули.

– Я из этого сукина сына своими руками правду выбью! – рявкнул он.

Взвизгнув тормозами, лимузин остановился возле роскошных стеклянных дверей, ведущих в святая святых – финансовую корпорацию господина Сильвера, созданную еще его дедом, реорганизованную и приумноженную его отцом и самим господином Сильвером. Не обращая внимания на приветствия сотрудников, господин Сильвер помчался к лифту. Путь до пятнадцатого этажа занял всего несколько секунд, тем не менее показавшихся ему веками. И вот наконец нужная дверь. Рванув ее, господин Сильвер вскрикнул.

В проеме огромного окна прямо напротив дверей отчетливо темнела человеческая фигура. Вот человек на миг обернулся, и господин Сильвер узнал в готовящемся к прыжку самоубийце того мерзавца, которого он только что собирался прикончить собственными руками.

– Нет! – воскликнул он.

И в этот момент человек посмотрел на него странным остановившимся взглядом, неприятно поразившим господина Сильвера, а потом с его искривившихся губ сорвался смех, от которого господину Сильверу стало совсем страшно, и прыгнул вниз.

– А! – бросился к окну господин Сильвер, словно ожидая чуда и надеясь, что проклятый выродок не разобьется, а полетит, словно птица.

И чудо произошло. Правда, подлец не воспарил в небесной выси. Да и то сказать, прыгая с пятнадцатого этажа на асфальт, трудно рассчитывать, что останешься в живых. Но финансовому директору господина Сильвера удивительно повезло. Он благополучно зацепился подтяжками за карниз двумя этажами ниже и сейчас раскачивался на весеннем ветру, задевая стены и крича что-то нечленораздельное.

– Достаньте мне его! – приказал господин Сильвер своей охране. – Как хотите, так и достаньте!

Затем силы его неожиданно оставили, и он обреченно рухнул в кресло, небрежно смахнув при этом со стола сандвичи с тунцом и свежими огурцами, до которых был такой охотник его погибший финансовый директор.

– Он помешался! Все пропало! Я доверил свои деньги сумасшедшему! – шептал господин Сильвер, чувствуя себя полностью опустошенным.

Ему казалось, что из его жил выкачали всю кровь. Словно густо-алыми были все те реки денег, протекавшие через сердце его корпорации – этот кабинет, которые уплыли в настоящий момент в неизвестном направлении.

– Ты слишком много пьешь, дорогая, – произнес господин Смирнов, глядя на свою юную подругу. – И при этом не закусываешь.

– Закусываю, – последовал ответ.

– И что это за закуска для французского коньяка – соленые огурцы?

– Малосольные, – последовал ответ и аппетитный хруст этих самых огурцов. – Сама приготовила. Хочешь, Смирюнчик?

Несмотря на свою фамилию, господин Смирнов достиг в своей жизни немало. Он занимал пост депутата в Государственной думе и очень этим фактом своей биографии гордился. Сам он был уже далеко не первой молодости. Хотя и совсем стариком его бы никто не назвал. Но все же жирные складки, там и сям нависающие на его тучном теле, прибавляли ему лет. И тем более контрастно смотрелась рядом с ним шестнадцатилетняя стройная Веточка – его последняя любовница, которую он поднял из грязи, одел, обул, купил квартиру и регулярно давал большие, по ее меркам, деньги.

Веточка нравилась господину Смирнову всем, кроме своего воспитания. Увы, она выросла в совсем иной среде, чем вращался ныне господин Смирнов. Когда Веточке доводилось отмочить какую-нибудь особо залихватскую шутку, господин Смирнов лишь молча вздыхал про себя: «Дитя помойки, что с нее взять!», – но при этом он отдавал ей должное – закусывать «Хенесси» десятилетней выдержки малосольными огурцами никто не мог так заразительно весело, как Веточка. Да и вообще, Веточка была забавной девочкой. Вот и сейчас она озорно сверкнула глазами на своего любовника и выпалила:

– А зато ты у нас лопаешь всяких жирностей за двоих! Посмотри на меня, – и она пробежалась по комнате, оглаживая себя по стройным бедрам, – а потом посмотри на себя.

– Так я тебе не нравлюсь? – грозно насупился господин Смирнов. – Могу и уйти.

Он отлично знал, что последует за его словами. Они с Веточкой регулярно, примерно раз в неделю, разыгрывали эту милую сценку, доставлявшую удовольствие им обоим. Сейчас по сценарию Веточке полагалось броситься ему на грудь, жалобно рыдая и умоляя не оставлять ее, такую юную, неопытную и беззащитную, в этом ужасном, ужасном мире! А он был милостив и утешал ее, повторяя, чтобы все же больше она ему подобных гадостей не говорила.